Горизонт событий. Глава 11: Нетленные чувства.

Мадара заставил проживать две жизни не только Сакуру. Например, таким был и Ао. Если мужчина по призванию ойнин, никогда не будет лишний раз извиняться или распинаться перед младшими по званию и без труда перерезал бы глотки самым близким людям ради приказа, то это не значит, что он не хотел хотя бы на день отказаться от этого, а, может, не на день, а на целую жизнь. Отказаться в обмен на что-то недозволенное ему сейчас и никогда впредь.
Быть похороненным заживо в пещере - не очень хорошая перспектива. Он это понимал, отчего также принялся плыть по течению. Возможно, встретит кого-то, кто сможет все прояснить.

На улице он заметил женщину. Будь он художником, он бы ее нарисовал. В мутном белом тумане мужчина увидел высокий стройный силуэт. Она, кажется, что-то обронила. Стоило незнакомке поднять глаза, как она просто поселилась в его мыслях. Изумрудно-зеленые глаза, как вода в глубоком море. Пухлые губы, длинные ресницы, усталая улыбка. Короткие каштановые волосы, как у мальчишки, странным образом только придавали ей шарм. Открытый взгляд… что-то в ней так знакомо. До боли, до дрожи.
Отвлек ветер. Стоило взгляду снова оказаться прикованным к ней, как тут же Ао проклял собственные глаза. Оба. Даже тот, который закрыт повязкой.
Рядом стоял Мадара. Он смеялся. Он прикасался к Ней, как бы дразня. Зачем?
- Видишь, Ао? У меня есть то, что тебе никогда не было доступно.
- Мизукаге-сама? – с ужасом спросил он сам себя. Видел и ассоциировал, но не понимал, не подводил себя к той черте, что даже ее душу Мадара смог обменять на что-то уже чужое и пустое.
Шиноби Кири не мог объяснить, как он не узнал эту женщину.
«Мей… Она стала совсем другой. Мадара и ее изменил. Старый ублюдок».
Видимо, его разум совсем отключился. Мужчина не может всю жизнь прожить один. Одинокому старому волку мир омерзителен. А Учиха крутится возле нее, издевается над чужим очерствевшим сердцем. И при этом никакого сострадания к женщине, чье лицо выражает ту пустую безмятежность, от которой Ао вообще перестал что-либо сейчас чувствовать. Они оба – совершенно чуждые ему образы, до которых, собственно, не должно быть дела.
Тем не менее, ничего не изменилось. Он просто растерянно смотрел, как она позволяет старику играть с собой, быть объектом для достижения чужой цели. Это мерзко, это удивительно мерзко – осознавать, что нити времени идут вдоль твоего пути, но не пронизывают тебя самого, а плавно огибают и сторонятся.
Сейчас он бы прокричал в пустоту, позволив словам раствориться в поглощающем горизонт тумане, только пару слов: «Открой глаза!» Но нет… Он даже не прошепчет. А она никогда не откроет их и не посмотрит на мир глазами той, в чьих руках власть и судьба людей. Судьбы теперь лишь в одной паре рук – паре с обветренной кожей и длинными костистыми пальцами.
- Чего ты добиваешься?
- Я хочу, чтобы ты прозрел!
- Чего?
Снова эти благородные цели…
- Тебе ведь сейчас больно, верно?
Мадара не оставлял лидирующей позиции в этом неравном бое, где все было против одного человека.
- …
- Ты был ойнином. Задумайся, скольких ты убил?
- Не тебе об этом рассуждать. Ты виновен в гибели целого мира!
Обломки. Разве это то, что должно было быть? Осколки. Огромная нечеловеческая боль и пустота. Пепел, оставшийся от рассудка. Почерневшие пятна крови на пергаменте из человеческой шкуры – таким образом переписана история без легенд и героев, которые уже никому не нужны здесь.
- Я виновен лишь в расцвете новой эры!
«Эры чего?» - спросил сам себя Ао, глядя на отстраненно отвернувшуюся от него Мей. Это сплетение женского обаяния и ласки с дерзкой и опасной, как взрывчатка, натурой не имеет веса в этой системе. Так один человек – ничто. Зато все люди – масса. Они – все.
А она – ничто.
И он – ничто.
Вот, из чего состоит новая эра.

- Не всех дураков война убила… - буркнула Куротсучи, огибая улицы и идя вдоль рыхлых серых бетонных стен.
- Что?!
Перед глазами внучки Цучикаге промелькнул кунай, разрезавший со свистом воздух и глубоко вонзившийся в стену.
- Это угроза? – серьезно спросила она, засучивая длинный красный рукав.
- Мне все равно, - голос Шии был озлоблен. Хамское поведение девчонки перешло все мыслимые и немыслимые границы. Неужели так трудно осознать, что сейчас они где-то у черта на рогах и ничего хорошего в ближайшем будущем им не светит? – Дальше ты идешь одна, ясно?
- Что?
- Мне надоело, что какая-то избалованная и капризная девчонка постоянно намекает, что я осел!
Маленькая цепь из связанных одной бедой людей рвется звено за звеном. Уже почти ничего не осталось.
- Ты не можешь так поступить! – начала тщетно отговаривать его Куротсучи. – Ты не… не можешь меня вот так просто взять и бросить!
- Да что ты?..
К гневу брюнетки он отнесся с насмешкой. Ему не нужна такая обуза. Пусть стоит себе и злится, сколько влезет. Только зря в чувства приводил. Шии пришел к выводу, что надо было и вырубить ее там же, как только они выбрались из тех «бараков».
Нет гнева и ненависти. Есть только уставший от нее джонин.
- Шагай на все четыре стороны, - сказал он и ушел, давая ей бесценную возможность осознать, что дальше каждый из них сам за себя. И точка.
Мгновение спустя он исчез.

- Пфф… Ну и пожалуйста, - Куротсучи обиженно надула губы, скрестила руки на груди, повернулась и пошла в противоположном направлении.
«Какого черта? Что он возомнил о себе? Просто козел, да! Он просто… просто… Чёрт!» - ругалась про себя Куротсучи, не особо глядя по сторонам. Внутренний конфликт с самой собой захватил все ее мысли. – «Дурак, набитый опилками! Самоуверенный, своенравный… хм, а он вполне ничего…»
Пауза.
«Твою мать!» - она звонко хлопнула себя по лбу. – «И нафига я так сделала? Вот… зачем? Так, никаких лишних мыслей, никаких лишних мыслей!.. Главное - самоконтроль».
Вдох.
Досчитать до трех.
Выдох.
«Сначала найду Ао, а потом пну этого дяденьку под зад!»

Повернув голову направо, брюнетка так и уставилась туда, где из-за распахнутой двери был виден объект поиска. Старый притон. Поскольку Мадара уже получил контроль над тем, что сам создал, ему не создаст труда щелкнуть пальцами и перенести всех их троих в другое место.
- А! – раздался голос за ее спиной. – Заходи к нам!
Мгновение спустя, девушка уже сидела в кругу тех людей. Она смотрела на растерянного Ао, который, кажется, уже лишился рассудка. Он пытался заговорить с Мадарой и женщиной напротив, но они были совершенно равнодушны к его возгласам, поэтому ойнин просто кричал в пустоту.
- Да как так? – заявила она. – Вы управляете людьми, а мы? Мы ваши игрушки, да? Как такое произошло?
- Он заглянул в будущее, - с отвращением произнес Ао.
- Разве оно не?..
- Даже если человек держит хотя бы в мыслях что-то и ему суждено это сделать, то как бы он не изгадил прошлое – будущее будет таким, какое оно есть. В конце концов, лента времени все равно подведет нас к тому, что изображено, пусть и обезображено. И не важно, как сильно изменится прошлое. Будущее – зеркало всего. Что бы мы сейчас не делали, все будет так.
- Так зачем нам что-то делать вообще?
- Слушать меня! – произнес Мадара.
- Вам нравится, когда страдают люди! – крикнула Куротсучи и вскочила со стула. Под ногами скрипнули половицы, как живые. А он сидит с такой уверенной гримасой, освещаемый огнем стоящей на столе свечи. – Вы… вы упиваетесь их горем!
- Знай свое место, иначе будет хуже! – сказал Учиха, подойдя ближе.
- Что вы мне сделаете? Хуже уже быть не может.
- Нет? – он засмеялся, обнажив зубы. Оскал. Вызов. – А ты вспомни своего любимого братишку…
Тогда она отбежала назад, испугавшись его заявления. Откуда, откуда такой выпад?
- Ты думала, раз он унес с собой в могилу вашу тайну, то никто больше не узнает о ней? - мужчина приблизился к ней. Угрожающе огромная тень нависла над куноичи, заставляя ее забиться в угол в недоумении и страхе. Она знает, к чему он все ведет. – Поэтому ты так радовалась, упоминая о его смерти. Тебя успокаивала эта мысль, потому что раньше твои мысли были слишком порочными…
- Что?
- Ты думала о нем не как о брате. Вы не побоялись ни родителей, ни собственной совести! А как же божественное провидение?
- Ты сумасшедший! Это все ложь! И он действительно ничего не скажет. Его нет. И откуда ты вообще взял все эти факты?! – кричала она.
Мадара залился смехом. Его так развеселила эта девчонка своей наивностью и простотой, что даже жалко стало портить ей настроение.
- Я – ваше божественное провидение. Я все знаю! Все вижу.
Пауза. Неожиданная пауза в его словах как гильотина – прекратила ее спокойную жизнь. Уничтожила.
- Он действительно ничего не скажет. Но ты уверена, что его нет? Взгляни направо.
Дикое тиканье часов в голове. Таймер до фатального столкновения запущен и сейчас раздастся оглушительный взрыв в ее голове. Щеки горели от одной мысли, что он просто жив. Он существует. То ли радостно, то ли больно. Обернувшись в заданную сторону, она заметила у деревянной стойки паренька, который стал ее самой главной болью сейчас. Вот, почему ее мысли повело в сторону джонина из Кумо. Что-то общее заметило опустошенное сердце. Теперь ее брат тоже другой. Пустые голубые глаза. Короткие пшеничные волосы. Родные, узнанные черты.
Куноичи кинулась к нему, чтобы обнять. Он просто стоял и, кажется, ему было все равно, что его плечо уже облито чужими слезами. Куротсучи что-то шептала, ее всю трясло от нахлынувшей боли, но в ответ лишь отголоски пустоты.
Он чужой.

Девушка обреченно вцепилась в него, всхлипывая, и стала шептать:
- Дейдара… прости меня, Дейдара.
Он ничего не ответил. Теперь он не будет громко спорить и защищать свое мировоззрение об искусстве. Взрыв, который он так ценил, произошел лишь в ее голове.
В ответ лишь рефлексивно сжалась его ладонь на ее спине. Что-то на уровне сознания.
- Какая драма! – иронично восхитился Мадара, назойливо жаля истерзанную Куротсучи. Яд так и стекал с каждого слова. Демонстрацией своего превосходства он душил и травил ее, не сбавляя напора. Ей было так гадко и больно держать в цепких объятьях того, кого она считала умершим, и слушать при этом унизительные выпады со стороны того, кто управляет горизонтом событий. Да, она любит. Да, ей стыдно, что это табу, но разве нужно за это травить человека с такой ненавистью? Эти его подопытные морские свинки должны теперь мучиться и терпеть не меньше, чем остальные, оставленные во времени на своих местах. Возможно, им должно достаться даже больше.
Ао понимал фатальность этого момента. И пусть ему было совершенно наплевать сейчас на то, что набедокуривший во многих землях отступник Ивы стоит там со взбалмошной девчонкой, и его беспокоила сидящая рядом женщина, над которой Мадара вился, точно голодный коршун, но та западня, в которую они оба уже угодили, если не все четверо, не оставляла надежды на светлое будущее. Перед шиноби Кири, как и перед внучкой Оноки, предстало безмолвное отражение того человека, который дорог.
Мадара медленно двигался назад, разведя руками в стороны. Руки отбрасывали причудливую тень, изображающую почерневшие соколиные крылья. Он, кажется, торопился куда-то:
- Вы все равно до них не докричитесь.
И исчез.

Сакура не пыталась выйти во всепоглощающий мир, не торопилась покинуть темные душные комнаты. Ответ, вероятно, хранится не так далеко. Облачившись в привычную, хоть и грязную, одежду, она стала переворачивать все вверх дном. Харуно перетрясла все ящики, заглянула под пыльный матрас, прощупала весь пол, и чудо! Там, внизу, находился тайник. Радостная девушка спустилась туда. Темнота. Никаких ориентиров. Казалось, что он или пуст, или кишит ловушками, вживленными в пол и стены.
Шорох впереди. Девушка робко попятилась назад.
Щелчок чьих-то пальцев. Огромный вытянутый коридор освещали в мгновение зажегшиеся свечи. В противоположном конце стоял Мадара.
- А я думал, ты будешь послушной девочкой! – его игривый голос тотчас стал разъяренным. – Что ты здесь вынюхивала?!

Шии прочесывал кварталы, желая опередить осточертевшую ему своими королевскими замашками особу. Однако он и понятия не имел, что его опередили. Удача, если выразиться точно, отвернулась от него, демонстрируя выдающееся место. Используя свои возможности, он обнаружил в подвале здания, напротив которого стоял, двоих. Именно так он и представлял, что найдет розоволосую девчонку.
Не одну.

- Думал, обойдется без этого! – кривил душой Мадара, приковывая ремнями к стене Сакуру.
Редкостный фетишист.
- Пусти, мерзавец! Я не давала на это согласие! – брыкалась куноичи.
- Ну а мне-то что?

«Вот надо мне туда идти?» - разочарованно подумал блондин. – «Ну что я ему скажу? Уберите руки, вам и так целый мир – не жирно? Мало ли, что у него там, в подвале… даже думать не хочу».
И все же совесть заговорила свое. Нужно спасать эту горемычную девчонку, как только можно.
Из-под земли раздалось с нечеловеческим воем:
- Убейте меня!!!

- Нет, - коротко и едва ли слышно приказал ей в ответ Мадара, снимая с себя одежду. Эта близость грозила ей синяками и травмами, не иначе.
Опасность за спиной.
- Так-так, у нас гости! – прохрипел мужчина.
Глазами третьего Учиха выглядел в данном амплуа не столько грозно, сколько смешно – обычным похотливым стариканом. Да и, если взять в расчет грандиозные планы в его разуме, оболочка-то далека от совершенства. Костлявый, по-старчески обмякший, как бы он не старался это скрыть. Нелепо с его стороны вожделеть молоденькую девчонку.
- Я со стыда сгорю! – заскулила Харуно, понимая, что частично ее одежда клочками валяется на полу.
- Жалко выглядите, - усмехнулся Шии.
Сакура подняла глаза и поняла, что Учиха заметно состарился.
- Ой!
Щелчок пальцами. Мадара исчез. Свечи потухли.
- Дерьмо! – зарычала Харуно.
- Да не ори! Он вовремя свалил, только плащ свой снял.
- А с меня все практически снял. Слушай, - замялась она, - не поищешь для меня кимоно наверху?