Горизонт событий. Глава 8: Маленький сломанный мир.

Каменный пол. Склизкие стены. Могильный холод резко и внезапно стал «вгрызаться» в кожу. Сакура очнулась и сразу ощутила боль и немощь во всем теле, крепко обвязанным веревками. Кто-то несет ее на остром костлявом плече. Даже этот запах хвои и древесины очень знакомый.
Послышался звук открывающейся стальной двери. Тут ее небрежно швырнули в угол барака. Харуно попыталась встать, но, кажется, приземление было вовсе неудачным, а резкий запах пыли, ударивший в нос, окончательно сбил ее с толку. Она подняла глаза вверх – двухэтажные обшарпанные каркасы кроватей, с которых на нее устремляются то ли удивленные, то ли отрешенные взгляды. Вдали детский плач, шорохи, возгласы, говор…
«Кто все эти люди?»
Тут Сакуру оттащили еще дальше. Она резко повернула голову – в углу сидели еще двое. Шии неодобрительно качал головой, нахмурив брови и сделав более чем серьезное выражение лица, а Куротсучи… казалось, более печальных, чем она, людей куноичи Листа не видела. Но, соединив их мимику в общую картину, можно понять, что ничего хорошего ждать не придется.
Взгляд к выходу – там стоял Мадара, спокойно наблюдая за суетящимися людьми, как за лабораторными крысами, а рядом – Хатаке Какаши. Всех людей, окружавших прошедшего сквозь время Учиху, объединял их облик – серые, практически безликие, понурые и совершенно безучастные.
- Зачем мы тебе?! – закричала Сакура. Этот голос напоминал голос обиженного ребенка, не совсем понимающего, чего от него хотят.
- Я вам расскажу.
- Сейчас? – сомнительно спросила Куротсучи. Он должен быть психом, если хочет обсуждать это при всех людях.
- Время! – крикнул Хатаке, и пошел вдоль коридора с палкой, стуча по прутьям. Все как один серой толпой просочились к выходу. Это был сигнал на обед. Они выглядели так странно. Поеденные жизнью, как молью. Есть, но, кажется, их нет.


- Мне бы хотелось посвятить вас во все детали, раз вам уже никогда не выбраться, - Мадара сказал это с большой долей иронии, - но вы не поймете. Вы такие же ограниченные люди.
- Ограниченные? – озлобленно переспросил Шии.
- Как и все люди здесь, вокруг. Им ничего не надо от жизни – ни страсти, ни эмоций, ни ощущений, ни удовольствий… ни денег, ни власти. А главное – они не хотят войны!
- Что произошло?! – кричала Сакура.
- О, девочка моя…
- Я тебе не девочка! – рыкнула она снова. Ее беспомощность загоняет ее в узкие рамки. Еще более узкие, чем эта клетка для людей. Для «ограниченных» людей.
- Я же говорил, что не буду вдаваться в детали. Скажем так: я создал совершенный мир, который будет под руководством единого мудрого правителя. В таком мире не будет войны.
Эти слова развеселили блондина:
- Хм… кровопролитие ради высшей цели. Мы это уже проходили.
Тогда Харуно поднялась с пола, гордо подняв голову, и подошла вплотную к мужчине. Дотянуться до его горла ей мешали прутья.
- Посредством чего мы все здесь? Почему мы выглядим на фоне других идиотами?
Вмешалась Куротсучи:
- Почему мы каждый раз видим мир другим?
- Почему те, кого мы знаем, не принимают нас в свою жизнь? – вмешался джонин Кумо. - Хватит говорить с нами, как с умалишенными!
Сейчас они все больше всего хотят проснуться, но только и слышат голос Учихи.
- Все просто – я управляю временем с помощью техники, которую не дано познать жалким рабам системы. Вот я здесь… видите меня?
Он щелкнул пальцами – свет на мгновение погас. И комната опустела.
Он возник за Сакурой.
- И теперь тут!
Раздался девичий визг. Она прижалась спиной к прутьям. Одержимое, опьяненное властью лицо из старых бабкиных сказок было сейчас страшнее смертного приговора.
- А через секунду я могу уже быть где-нибудь на поле сражения десятки лет назад.
- Я понял, как это работает! – сказал Шии, подойдя вперед. – Вы лезете, куда вас не просят, и тогда меняется все вокруг. Мы в таком же положении, как и вы, только непосвященные…
- …и беспомощные, - он схватил того за горло. – Глупый юнец, не тебе решать, куда мне лезть! – зашипел он.
Он отпустил.


Шумные вздохи. Одышка. А напротив – темное пламя в глазах. Мадара был настолько уверен в каждом своем слове, что одного его вида достаточно, чтобы почувствовать себя ничтожным.
- Не переступай ту грань, которую тебе не дозволено переступать.
Только один вопрос мучил Сакуру.
- Зачем мы тебе?
- Думаете, я – не человек? Ничто человеческое мне не чуждо. А эти люди абсолютно безвольны. Их сознание атрофировано до такой степени, что закинь их на арену с тиграми, и они покорно дадут себя сожрать, не оказывая никакого сопротивления. А тут такое развлечение!
- Одной уже нет! – сухо заметила Харуно, раздавленная обстоятельствами.
- Аккуратнее надо быть! – развел он руками и подошел ближе.
Тогда, поборов отчаяние, Куротсучи, глядя в лицо врагу, спросила:
- Где четвертый? Ты знаешь!
- Да. Но у вас, желторотых, слишком горячая кровь. Вас бы хорошо было остудить для начала, - он окинул взглядом присутствующих. – Вон как вы припухли! Сами просили меня посвятить вас в мои планы. – Мадара потер руки, понимая, что пора завершать разговор. – Так, а теперь ты и ты, - он указал на девушек, - пойдете со мной, а ты, - он угрожающе посмотрел на Шии, - шибко смелый, посидишь еще здесь! Может, вязать научишься! - он открыл дверь и вытолкнул куноичи из помещения, захлопнув за собой дверь.
- Выпусти меня немедленно, старый черт! – ругался джонин.
- Не то что? – надменно спросил Мадара, не видя в нем никакой угрозы для своей персоны.
Пара темных глаз внимательно следила через решетку за всеми действиями мужчины. Мадара переводил взгляд с одной на другую. Сейчас у него явно вертелась в голове какая-то вольная мысль. Пристально вглядевшись в черты лица брюнетки, которая была постарше Харуно, он на секунду остановился. Ощущая прожигающий взгляд на себе, она зажмурилась и не дрогнула.
Он перевел взгляд на другую.
Улыбка была туго натянутой, как тетива лука. Мерзко, просахарено и лживо.
- Ты напомнила мне сейчас… одну особу. И ты пойдешь со мной!
- Отпусти ее! – кинулась к вцепившемуся в руку розоволосой девчушки мужчине брюнетка, за что тут же получила удар, заставивший ее отлететь прямо к прутьям, и разбить голову.
- Дурная девчонка! – прохрипел Мадара, утаскивая Сакуру.
Коридоры пожирала тишина, оставившая молодого человека сидеть, как зверь в клетке, и протягивать руки к лежавшей без сознания брюнетке. Человек, который считает, что все они смогут отдохнуть только в морге, неисправимый реалист, повержен этой неизбежностью от мысли, что все будет так, как есть. Все будет так, как сказал этот человек. Как и сам Шии, он ведь не Бог. Он не создал людей – он только создал большой кукольный театр. Нужно бороться с этим до конца, но… что они могут? Без оружия, без союзников… Одна исчезла, другую забрали, а третья лежит без сознания и ничем не может помочь даже себе, хотя пыталась помочь другой. А сам он сидит за решеткой в клетке, которую наводнит скоро толпа молчаливых насекомых, которые когда-то могли еще гордо назвать себя свободными людьми. Как глуп и нелогичен их конец, если представить!
Еще раз взглянул на лежащую в пыли Куротсучи. Все, что с ними происходит, похоже на бред сумасшедшего. Люди не для того существуют, чтобы подчиняться одному, умирать и исчезать по его воле. Но что они могут? Единственное, что сейчас он способен сделать, – не дать ей истечь кровью.


Сакуру, как маленькую, вели за руку. Улицы были живы – горели вывески, висели зажженные фонари, ходили люди. Но все, что происходило вокруг, было таким безучастным, что, казалось, город вот-вот умрет. А где его пределы – Сакура и вовсе не знала. Она не могла узнать ни единой улочки, ни единой знакомой вывески.
Мужчина не торопился, но целенаправленно шел куда-то. Он не скрывался, не прятался. Людям здесь было все равно, как и если бы по дороге волочили искалеченный окоченелый труп без мешка. Так что Сакура даже не требовала помощи у прохожих, чтобы не выглядеть глупо.
Было множество прохожих, где угадывались знакомые лица. Только их так обесцветила новая жизнь, что будет нелепым пытаться уже что-то в них вдохнуть.
- Пойдем!
- Кто все эти люди? – удивленно оглядывалась она на их неэмоциональные действия: чтение книг, сидение за столом в ресторанчике, разговоры, ходьбу… восприятие ими чего-либо казалось из области околонаучной фантастики.
- Никто.
- Как же это? – разочарованно вымолвила Харуно, смотря под ноги.
- Они тебе никто. И для них ты никто.
Как приговор на вечное одиночество.


Спокойно заведя ее за угол, по узким лабиринтам серых стен с прорезанными в них окнами, которые закрывают решетки, он тянул ее куда-то дальше. Еще дальше, где уже нет усталых людских глаз и изможденных неизвестной болезнью лиц. Еще дальше, еще темнее… наконец, дверь.
Девушка покорно стояла в стороне, чувствуя, что здесь все же чуточку безопаснее и дальше от мужчины. Как же им всем нравится эта покорность! Когда он посмотрел на нее, приказав ждать, то так насмешливо улыбнулся… Это воспитано в каждом мужчине многими поколениями. Взрощена и взлелеяна любовь к своей персоне, к персоне, которую женщина обязана слушаться беспрекословно. А Сакура стояла и злилась.
«Почему все это со мной? За что?..»
Комнаты были полутемными, винных тонов, с пьянящим запахом пыли и выжженных дотла сандаловых благовоний. Она уже подумала, что он вернется совсем без одежды, а пришел с грудой разноцветных шелковых тканей, вышитых серебряными и золотыми нитями.
- Одевайся!
Ей кинули ткань.
- Э?
Она покорно ушла в комнату напротив, забрав с собой тяжелые наряды. Это было немного странным приказом, но девушка в силу своих лет не знакома со всем арсеналом мужских капризов, фетишей и запросов.

Осторожно заперев дверь изнутри, девушка снимала с себя грязную и потрепанную одежду. Она держала в руках настоящий слиток хрустящего от своей новизны золота, скользящего в руках яркими лентами, ласкающего кожу дара шелкопрядов, который она уже ненавидела. Хотя такие вещи были поистине ценны и уникальны, но сейчас для нее даже собственная жизнь потеряла особую ценность.
Ленты, пояс… Она подумала, что поиграть в гейшу не получится. Придется завязать пояс, как проститутка, спереди.
Выйдя в ту комнату, где вальяжно устроился мужчина, она встала посреди комнаты. Со стороны она выглядела очень пугливой, когда бросала кроткие взгляды исподлобья и пыталась сделать еще шаг, ощущая неодобрения в пустых черных глазах.
- Выглядишь совсем по другому, как дикий цветок.
Харуно ощутила, что щеки невольно покрываются румянцем. Она нерешительно отвернулась, плотнее запахивая кимоно. Красивое, коричнево-красное одеяние с густым лиловым и золотистым орнаментом.

Духота и тяжелый пресный запах курений дурманили голову. Ей показалось, что пол размяк, как глина, под ее ногами. Размытым и разбухшим как кусок ваты показался и Мадара. В голове не укладывалось, перед кем она стоит.
- Раздевайся!
- Что?
«Да он - фетишист!» - подумала девушка.
- Зачем это?! – воскликнула она.
- Давай!
- Не надо! – замотала она головой.
- Надо.
Девушка смотрела на него со страхом, сдавившим ее узкими неподвижными колодками. Это и нужно было Мадаре, когда она еще решала для себя, сбросить ли одежду.
- Вы не думаете, что я могу убежать? – спросила обнадеженно.
- Ха! И куда же? – он играючи улыбнулся, прикрыв рот рукой, чтобы удержать неловкий смех. Сейчас это казалось наиглупейшим, что можно было спросить. Бессмыслица всех бессмыслиц. Он контролирует все, но не стоит их об этом предупреждать. Пусть бегают до бесконечности, как хомячки в колесе. – Не томи меня!
Неловкие движения ее пальцев. Неопытность. Она не знает, как соблазнять мужчин одним лишь движением руки, взглядом или улыбкой. Она даже раздевается робко и неаккуратно, запутываясь от страха в оборках и полах длинной одежды.

Но страх украшал ее зеленые глаза, тонкие губы, лицо, бледное от смутных ожиданий. Она стояла перед ним, зажмурившись. Окутанное полупрозрачным дымом прокуренной комнаты обнаженное тело трепетало от холода. Покрытая стыдом, она боялась сделать вздох. Что это за игра?


- Открой глаза! – приказал ледяным тоном мужчина.
Ужас сразу распахнул их. Весьма заинтересовало мужчину хрупенькое тельце, не слишком складное, с выступающими бедренными косточками, ребрами и острыми плечиками. Маленькая грудь, поместившаяся бы в такую широкую ладонь. Худенькие бледные ножки.
- Не прячь глаза! – напряженно гудел голос в ее ушах.
Он даже не дает ей отключиться от этого стыда.
«Да сколько уже можно?» - думала Сакура и ощущала, как дурман и темнота мешают нормально дышать. Она могла различить, куда он сморит. Сейчас взгляд остановился на уровне бедер. Она стыдливо сжала ноги.
- Выпрямись!
- Хватит!
- Нет!.. Повернись-ка. Еще раз. Да…
Он улыбался, как будто видел перед собой нечто особое. Он видел нити страха, оплетающие ее тело лозой и пронизывающие насквозь.
- Всё! Проваливай… - отмахнулся он.
- И вы мне ничего не сделаете?!
- Что?
«Она совсем сдурела? Эта груда костей, обтянутых кожей?»
- Все, пошла прочь! – брякнул он и исчез, оставив девушку с этим поганым чувством унижения и неизвестности. В полной растерянности.