Город рассветов. Глава 33

Она не испугалась. Даже не моргнула глазом. С мыслью о своей неизбежной гибели она давно смирилась. Видеть перед собой дуло пистолета, готового выстрелить с любую секунду, лишь приближает неизбежный конец. Сакуру сейчас не волновал вопрос о том, когда именно оборвется ее жизнь. Она хотела знать, что это за пятно было на простыне. Девушка незамедлительно его озвучила, заставив тем самым Рей немного растеряться.
— Откуда на простыне пятно? Чья это кровь? — Сакура глядела на Рей серьезно, требуя немедленного ответа.
Киояма даже опешила от такой простоты. На Харуно наставлен пистолет, который угрожает ее жизни, а она не умоляет о пощаде, в ее глазах нет ни капли страха. Она желает знать, что это за чертово пятно. Ну, не дура ли?
— Удивляюсь, Харуно, как это Саске угораздило на тебе жениться. Всегда был таким умным и предусмотрительным, но допустил такой промах. Эй, я убью тебя в любую секунду. Так какого черта ты задаешь такие идиотские вопросы?! Проси, умоляй о пощаде! Валяйся у меня в ногах, упрашивая сохранить твою жалкую жизнь, — Киояма на секунду остановилась, чтобы перевести дух. Ее темные глаза пронзали соперницу насквозь. Излучали острую, словно иглы, ненависть.
Сакура ничего не ответила на ее слова, а упрямо повторила:
— Ответь на мой вопрос. Что это за пятно?
У Киоямы не нашлось слов, чтобы ответить. Эта девушка просто поражала ее своим равнодушием к собственной судьбе. Неужели ей действительно все равно? Она не боится смерти? Да нет, просто храбрится. Смерти страшится каждый, ведь никто не знает, что с ним станет, когда его глаза закроются навсегда. Что будет дальше? Неизвестности боится каждый.
Рей опустила пистолет, махнув рукой на бестолковую соперницу, и села на край кровати.
— И чего ты так прицепилась к этому пятну? — недоуменно пожав плечами, спросила брюнетка. Пистолет она положила рядом с собой, простынь сжимала в руке. — Я просто пролила красное вино. Хотела угостить им Саске, но он оттолкнул мою руку, и вино пролилось. А вообще, — Киояма хитро улыбнулась, — я решила тебя разыграть, воспользовавшись им. Хотела попробовать напугать. Вдруг поверишь, что Саске ранен? Честно говоря, зная, что ты медик, не надеялась на успех. Но, видимо, ты сейчас не можешь здраво мыслить, вот и не отличила вино от крови.
Сакура ничего не сказала, а лишь перевела взгляд на мужа, который все еще был без сознания. Такой красивый и такой беззащитный. Он тихо лежал на кровати, и его безмятежное лицо выражало полное спокойствие. Девушка нежно улыбнулась ему, а глаза ее были наполнены любви.
Рей перехватила этот взгляд и недовольно нахмурилась. Да, ее соперница действительно любила Саске. По-настоящему сильно, отдавая всю себя. Она была готова отдать жизнь, чтобы спасти дорогого человека. Неужели так на самом деле бывает?
Словно почувствовав присутствие жены, Саске пошевелился и тихо позвал:
— Сакура.
Его голос был уставшим, наполненным мукой, как будто парня долго пытали, стараясь сломать. Девушка, услышав его зов, осторожно подползла к кровати и аккуратно положила голову рядом с мужем.
— Я здесь, дорогой.
Учиха медленно открыл глаза, пытаясь рассмотреть того, кто ему ответил. Сознание постепенно прояснялось, мозг начинал думать, а рассудок трезвел. Когда туман перед глазами рассеялся, брюнет обнаружил рядом с собой свою жену, которая с огромной любовью смотрела на него. Саске несколько раз моргнул, силясь прогнать видение, но оно не уходило. Наконец, сообразив, что это не сон, Учиха тихо произнес:
— Что ты здесь делаешь? Это ведь опасно.
— Я пришла за тобой, — также тихо ответила девушка.
— Сакура, это не шутка. А если с тобой что-нибудь случится? — парень с грустью посмотрел на жену.
— Главное, чтобы ты не пострадал, — простой ответ от чистого любящего сердца.
Саске недовольно нахмурился, хотел что-то сказать, но поморщился от головной боли. Рей снова удалось усыпить его, подмешав небольшую дозу лекарства в воду. Он ведь тогда только-только пришел в себя после вынужденного сна, а она повторила свой трюк. Теперь тело парня было онемевшим, сил не осталось, слабость давила тяжелым грузом.
Зажмурив глаза, молодой человек попытался собрать мысли в кучу, желая отогнать пелену сна, что все еще окутывала его разум. Тело было тяжелым, словно его окунули в цемент, и теперь он заточен в кокон. Что же она ему подмешала?
Тем временем Сакура нежно гладила его руку, отдавая все свое тепло и любовь. Она ласково смотрела на мужа, искренне радуясь, что с любимым человеком ничего не случилось.
— Обещай, что отпустишь его.
Голос Сакуры вырвал Саске из глубины его мыслей, заставив насторожиться. Он открыл глаза и поглядел на жену, чей взгляд был устремлен на Киояму. Он был полон решимости, твердости, уверенности.
— Со мной поступай так, как считаешь нужным, но не трогай его, — ее голос не дрогнул, во взгляде не промелькнула ни единая искорка страха. Лишь непоколебимая решительность. Она сделала свой выбор. Теперь пойдет до самого конца. Не отступит, не испугается. Она просто не имеет на это права. Ее задача — спасти его. Все остальное не имеет значения.
Учиха нахмурился, соображая, что Сакура имеет в виду, давая Рей свободу действий. С трудом повернув голову, Учиха онемел от неожиданности, увидев в руках Киоямы пистолет, направленный на его жену. Ему стоило немалых усилий вырваться из лап шока, вызволяя голос из недр своего горла. Все внутри смешалось. То, чего он так боялся, вот-вот могло произойти. Рей убьет ее. Это точно. Она, словно ищейка, которая поставила себе цель, и ни за что теперь не отступит, пока не доведет до конца.
«Не позволю», — решительная мысль промелькнула в голове парня, и он незамедлительно ее озвучил.
— Не позволю, — голос был хриплым толи от лекарства, толи от шока, но все-таки там сквозила стальная уверенность. — Рей, не трогай ее. Тебе нужен я. Отпусти ее, и я буду с тобой.
От слов мужа у Сакуры на глазах навернулись слезы. Он... хочет быть с ней? А как же она? Как ей жить? Ее сердце точно не выдержит боли от разлуки и от осознания, что любимый с другой. Лучше умереть.
— Нет, — почти шепотом проговорила она. А затем произнесла громче и уверенней. — Нет! Рей, освободи его. Прошу тебя. Я сделаю все, что ты скажешь, я позволю тебе мучить меня так, как ты захочешь, но отпусти его.
— Что ты говоришь, Сакура? — возмущенный словами жены, Саске сверкнул красивыми глазами, наполненными гневом. Даже голос прорезался. — Я не позволю тебе погибнуть. Ты обязательно должна жить. Рей — это мое прошлое, моя ошибка. За это только я должен расплачиваться.
— Я не смогу без тебя жить, — на глазах навернулись горькие слезы. Неужели он думает, что она проживет без него?
— Сакура... — гнев мигом улетучился из его голоса, когда Учиха заметил ее глаза, наполненные слезами и мольбой.
Там стояли боль и вселенская тоска. Саске и Сакура смотрели друг на друга и не могли отвести взгляда. Все вмиг исчезло, испарилось, улетучилось. В этом мире остались только они вдвоем. Так хотелось прижаться, обнять покрепче, ощутить тепло и нежность, закрыть глаза и вдыхать запах любимого человека. Почему все это произошло с ними? Они ведь только поженились и хотели простого человеческого счастья. Неужели им больше не быть вместе? Их окружали тишина и пустота. В полном забвении молодые супруги потянулись друг к другу, желая окунуться в пучину любви, но иллюзия семейного счастья была разрушена короткой фразой:
— Я убью вас обоих.
Вмиг на миллионы осколков разбилась хрустальная фантазия безмятежности. Они одновременно повернули головы и посмотрели на Рей, глаза которой метали яростные молнии, сжигающие все, чего могли коснуться. От всей ее сущности исходила волна ненависти, злости, желания разорвать, растоптать, стереть в порошок, развеять по ветру. Да как они посмели так себя вести? Еще и перед ней? Проклятые влюбленные идиоты. Совершенно забыли про нее и устроили милую семейную перебранку. А она кто? Римская статуя?
— Саске, как ты смеешь так пренебрегать мной? Чем я хуже этой серой мышки? У нее же ни рожи, ни кожи. Посмотри на ее фигуру? Она же ребенок! У нее же еще даже грудь толком не выросла!
— Эй, я попрошу не трогать мои женские прелести, — возмутилась Сакура, оскорблено глядя на Киояму. Она даже на миг позабыла, что перед ней сейчас не просто другая девушка, а человек, угрожающий ей расправой. Женская гордость одержала верх, и зеленоглазая красавица решила во что бы то ни стало отстоять свое достоинство.
— Саске, — Рей умоляюще посмотрела на брюнета, — я же лучше! Я взрослее, женственнее, сексуальнее. Я гораздо лучше смогу удовлетворить тебя в постели. Уверена, она просто лежит под тобой, тупо позволяя тебе делать все, что захочешь.
Сакура хотела что-то сказать в свое оправдание, но осеклась и густо покраснела, смущенная откровенностью разговора и проницательностью соперницы. По сути, так и было. Девушка все еще продолжала смущаться подобного рода отношений, поэтому просто позволяла Саске делать с ней все, что он захочет. Она была пластилином в его руках. Но ей казалось, что ему это нравится. Неужели ошиблась? Саске любит равенство в постели?
«Я научусь. Обязательно. У меня было слишком мало времени. Я так его люблю. Я стану лучше», — мысли вихрем пронеслись в голове девушки, оставив розовый румянец на щеках.
— Меня все устраивает, — бархатный голос мужа разлился в ее голове, подобно божественному нектару. — Неумелость Сакуры — ее изюминка. Она выполняет все мои желания, удовлетворяет фантазии, беспрекословно откликается на каждое мое движение.
Учиха медленно сел, поджимая под себя левую ногу, серьезно глядя на Киояму. У Рей от гнева и обиды задрожали губы, кожа побледнела, а глаза подернулись пеленой невыплаканных слез.
— Чем я хуже? — бесконечная опустошенность слышалась в голосе отчаявшейся девушки. Неужели это конец? Неужели у нее нет ни шанса вернуть его любовь? Ну, почему жизнь так несправедлива?
Киояма заплакала. Горько, навзрыд, без намека на утешение. Конец игры? Она осталась ни с чем? Учиха Фугаку победил? Да, Саске ее разлюбил, забыл, вычеркнул из жизни. Пус-то-та.
— Рей, не плачь, — медленно поднявшись с кровати, держась за ее спинку, осторожно ступая босиком по мягкому ковру, Учиха плавно приблизился к рыдающей девушке, сидящей на коленях и утирающей зареванные глаза кулачками, словно маленький ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Он аккуратно обнял ее, ненавязчиво прижимая к себе, и погладил по голове. Рей еще сильнее разрыдалась, прижимаясь к Саске, ища защиту от жестокого мира. — Все хорошо, — его мягкий голос обволакивал, убаюкивал, утешал.
— Саске, — Рей подняла на парня заплаканные глаза, кусая мягкие губы, — прошу, не оставляй меня. Я так люблю его, я не могу тебя отпустить.
— Тише, — Учиха снова прижал ее к груди. — Я же обещал, что буду рядом. Я не оставлю тебя.
Сакура, стоящая все это время в нескольких шагах от обнимающейся парочки, удивленно смотрела на них, переваривая услышанное. Быть может, это покажется странным, но в данный момент она не испытывала ни капли ревности. Хотя Саске обнимал, гладил Рей, шептал ей ласковые слова — все это отходило на задний план. Девушка никак не могла понять одного. Она ослышалась или Рей действительно сказала «люблю его», «не могу отпустить тебя»? Что это значит? Кто этот «он» и причем здесь Саске?
Сакура уже открыла рот, чтобы спросить про таинственного «его», но Киояма подняла на Учиху полные безумия стеклянные глаза и произнесла:
— Я люблю тебя, Саносуке. Прошу тебя, всегда будь со мной.