Госпожа Горничная (глава 14)

Покажи мне, как это нужно чувствовать, чтобы стать единым с тобой.
Мне нужно знать прямо сейчас!
Потому что я не могу жить без тебя…
Я пытался.
Сейчас это видение, мои мысли находятся под контролем
И используются в качестве оружия, теперь я знаю,
Теперь я могу ощутить твое дыхание.
(Evans Blue – Show me)

Холодный дождь уныло сползал по хрупкому стеклу, лениво хлюпая в водостоках крыши. Серое небо, туго затянутое грозными черными тучами, казалось, вот-вот упадет на землю, нечаянно раздавив существующую на ней жизнь. Слабые лучи солнца потеряли всякую надежду пробиться сквозь толстую завесу паровых скоплений, и потому ранний вечер казался глубокой ночью.
Раскрыв глаза, словно кто-то нарочно разбудил, толкая невидимой рукой в живот, Конан попыталась приподняться с больничной койки. Голова невыносимо болела, с каким-то неправдоподобным треском раскалываясь в области висков, а живот жгло, будто к нему приложили раскаленный кусок металла. Оставив тщетные попытки встать, девушка нащупала кнопку вызова медсестры. Спустя несколько мгновений в дверном проеме палаты показался светлый силуэт. Резкий яркий свет больничных ламп больно ударил по глазам, вынуждая невольно зажмуриться.
- Конан-сан, Вы пришли в себя, - с улыбкой проговорила молоденькая медсестра, принявшись осматривать швы на животе пациентки.
- Что произошло? – единственное, что пришло на ум Хаюми.
- Вам делали кесарево сечение, - объяснила сотрудница больницы, убедившись, что операция прошла без последствий.
- Где мой ребенок? Что с ним? Покажите мне его! – Воспоминания накрыли с головой, услужливо преподнося разуму недавние картины: остановка схваток, потеря сознания…
- Не волнуйтесь, Конан-сан. С ребенком все хорошо, - улыбнулась медик. – Сейчас Юки спит, но как только проснется – я принесу малышку Вам.
- Слава Богу, - облегченно прошептала Хаюми, и сердце трепетно забилось в неудержимом желании поскорее взять на руки своего долгожданного ребенка.

Огромный шикарный особняк жутко раздражал. Телевизор - дорогущая плазма размером на всю стену – нестерпимо хотелось разбить пепельницей за триста долларов, которая стояла на хрустальном столике. И с каких пор Саске так раздражало собственное жилье, пусть и обставленное по усмотрению любимого дяденьки? Сигары уже давно перестали успокаивать, так что пришлось привлекать тяжелую артиллерию – кальян. Сделав пару тяг, Учиха блаженно растянулся на кожаном диване. Вот теперь хорошо. Теперь мысли вернутся в черепную коробку без осложнений.
Розовые волосы, изумрудные глаза… маленькая аккуратная грудь, крупная дрожь хрупкого тела…
- Сука! – выругался Саске, распахнув глаза. Образ Харуно не покидал его сознания более двух дней. Да, с тех самых пор, как он соблазнил ее и вернулся домой. Учиха знал: Сакура здесь, в одном с ним городе, в объятьях его брата. А он, Саске, один. Итачи всегда брал самое лучшее, всегда был впереди. Зависть и обида кипели в груди, заставляя утомленный разум совершить безумие. Нестерпимо хотелось ворваться к Итачи в дом, сказать, что Сакура изменила ему. Но почему-то мысль о том, что девушка пострадает, приводила Саске в депрессию. Ей он зла не желал. Только брату, ненавистному старшему брату, который ни на секунду не заслуживает счастья быть рядом с такой светлой красивой девушкой!
Очередная тяга едкого дыма. Убить воспоминания, уничтожить, размозжить об острые края наркотика. Да, так будет правильно. Уже хорошо…

Уют кафе, при всем своем желании ублажить посетителей, не смог успокоить разбушевавшиеся нервы Темари, которая сейчас сидела за столиком в компании Шикамару. Наготове ручка и блокнот – подтверждение того, что встреча сугубо деловая. Юноша же вел себя настороженно и будто… волновался? Однако на размышления и познавания глубокого мира чувств и эмоций времени не было.
- Я слушаю Вас, - начала разговор девушка, щелкнув кнопкой на ручке и приготовившись записывать.
- Учиха Мадара, мой начальник… я и моя коллега Ино Яманака определили, что он занимается махинациями с деньгами фирмы, - тихо, но уверенно стал рассказывать Нара. – Ино работает в бухгалтерии, через ее руки проходят все бумаги. И на нескольких таких бумагах указан маленький пунктик и большая сумма, переведенная на лицевой счет, вовсе не принадлежавший компании. Мадара не имеет права воровать деньги, ему начисляется зарплата в соответствии с законом…
- Думаю, нам следует сотрудничать, - неожиданно подвела итог Темари, почему-то сразу проникнувшись к юноше доверием. – ФБР давно ведет дело по Учихе Мадаре, но до сих пор у нас не было официальных доказательств.
- Эти документы… Ино прибрала парочку в укромное местечко, так, чтобы никто и думать забыл об их существовании, - признался Шикамару. – У Мадары есть племянник – Саске. После смерти родителей, Саске и его брат Итачи, который, кстати, работает в конкурирующей фирме, стали полноправными хозяевами. Однако Итачи отказался от своей доли. Саске же может вступить в управление фирмой лишь по достижении двадцати лет. Пока, временно, Учиха Мадара исполняет обязанности директора и является опекуном Учихи-младшего.
- Именно Итачи и привлек нас к расследованию, - призналась Собаку. Рука бессильно опустилась вниз – писать больше не было смысла. – Думаю, на этом допрос окончен. Но я прошу Вас помочь нам в расследовании.
- Да, я готов.

Сакура лежала в душистой ванне, лениво перебирая пальцами густую белую пену. Ощущение того, что она снова дома, успокаивало ее разбередившуюся душу, однако совесть продолжала снедать, не желая оставлять воспоминания в прошлом. В груди неприятно щемило, было холодно. Холодно и противно. Какая-то необъяснимая пустота, заполнить которую был способен только один человек. И, к сожалению, это был не Итачи. Силясь прогнать глупые мысли, Сакура нахмурила брови, а по лбу поползли глубокие морщины. Изменить телом – это ужасно. Но изменить душой… девушка знала: это непростительно, такое просто невозможно забыть или пустить на самотек. Харуно осознавала, что каждую секунду предает своего жениха, изменяет ему душой и сердцем. Сейчас она могла без стеснения назвать себя стервой, прожженной эгоисткой и самой последней женщиной на Земле.
Выбравшись из ванны и набросив на себя мягкое полотенце светло-сиреневого цвета, красиво сочетающееся с ее волосами, Харуно вышла из ванной. Итачи незаметно подкараулил свою любимую и схватил на руки, когда та стремилась по-быстрому проскользнуть в спальню.
- О Господи, Итачи!.. Ты меня жутко напугал! – воскликнула девушка от неожиданности, рефлекторно отталкивая жениха от себя, упершись ладошками в его плечи.
- Прости, я не хотел, - улыбаясь, проговорил Итачи и поцеловал невесту. Та, смирившись с тем, что бороться бесполезно и опуститься на пол невозможно, ответила на поцелуй, обвив руками крепкую шею. За долю секунды Сакура осознала: фантазия рисует ей совершенного другого человека, а вкус некогда родных и любимых губ стал искусным ядом. Ей казалось, что никаких последствий от измены не будет, однако она глубоко заблуждалась. Непреодолимая тяга к незнакомцу с каждым мгновением брала верх, бесцеремонно отталкивая мужчину, с которым девушка до недавнего времени страстно желала обручиться.
- И-Итачи… погоди… - задыхаясь, прошептала Сакура и вынудила опустить ее на пол. Поймав на себе недоуменный взгляд возлюбленного, она неправдоподобно солгала: - Я неважно себя чувствую. Пойду, прилягу. Извини меня, пожалуйста.
- Постой! – ловко удержав ее за руку, проговорил Учиха. В его голосе зазвенели нотки недоверия, словно шестое чувство подсказывало ему: Сакура не та, что была раньше. Харуно не обернулась. Сейчас в глазах можно было увидеть всю правду, скрыть которую девушке стоило немалых сил. Она все еще наивно полагала, что время позволит вернуться в прошлое или начать с чистого листа, не осознавая весь ужас свершенного ею предательства. Может, Итачи и готов будет простить измену, а вот Сакура… простит ли она саму себя?
- Что в тебе изменилось? – подозрительно спросил мужчина, притягивая Харуно к себе. Пальцы девушки невольно пробежались по полотенцу, небрежно отбросив его на пол.
- Видишь что-нибудь? – зачем-то ядовито ответила Сакура, демонстрируя свое обнаженное тело. Будто Итачи виноват, что она оказалась неверной.
- Ничего не вижу. Пусто. – Выразительно и понятно. Высказав свое пренебрежительное отношение к такому поведению, Итачи удалился под удивленный вздох зеленоглазой красавицы.
По гладким щекам побежали слезы. Она рушит счастье собственными руками, не смея себе запретить думать о другом мужчине – о Киото.

- Где же, ну где?! – недовольно бормотал Наруто себе под нос, ища в кладовке новую лампочку. Попадалось все, что только можно себе представить: различного калибра гвозди, хотя им положено вообще в гараже находиться, швабры, веники и совки, ведра, моющие средства, запчасти от автомобиля, которые так же обязаны покоиться вне дома, и только внизу, под двумя ящиками шампанского и вина, видно, заготовленных Саем к Новому году, Наруто смог обнаружить упаковку лампочек. Когда и те пришли в негодность после неуклюжей попытки выбраться из-под завалов арсенала для уборщицы, Узумаки заорал в праведном гневе, как сильно его достала эта жизнь и в частности Сай, который, собственно, и нагромоздил в кладовке кучу вещей. Конечно, у Акаши была собственная квартира, но почему-то он не желал в ней жить, иногда ссылаясь на неудобство добираться до места работы вовремя и элементарную скуку.
- О, придумал! – осенило блондинистую голову. Поставив табурет под люстрой, шатко-валко подвешенную под потолок кладовки, Наруто потянулся за лампочкой с горящими от гордости глазами. Громкая неблаговоспитанная речь озарила особняк чудесным звучанием – Узумаки обжегся. Сообразив, что необходимо выключить электричество и дать возможность остыть волшебному светилу, юноша мгновенно выполнил требуемую операцию. Наступила тьма непроглядная.
- Ну что, посижу в темноте, да, - забурчал блондин, с видом параноика оглядываясь вокруг. Да уж, чего-чего, а боязни темноты у Наруто было предостаточно!
- Наруто? – раздался тихий ласковый голос за дверью.
- Слава Богу, спасение! – воскликнул парень и распахнул кладовку. Открыть ее сразу он и не догадался…
- Ты чего в темноте сидишь? – удивленно поинтересовалась Хината, подходя к любимому. Тот многострадальчески кивнул в сторону еще не остывшей лампочки, затем на груду хлама, валявшегося в невиданном хаосе на полу, и снова перевел взгляд на девушку.
- Ты разбил лампочки? – рассмеялась Хината, усаживаясь к мужу на колени. Наруто грустно кивнул, понимая, что уже бесполезно пытаться умнеть.
- Дурачок мой, - улыбнулась девушка и запечатлела на его губах нежный поцелуй. Она всегда так делала, когда Наруто ненавидел себя за неуклюжесть и буквально фатальное невезение. Но полюбила она его за то, что юноша никогда не сдавался и шел напролом, пусть и разбивая при этом заработанные потом и кровью награды и кубки.
- Лампочка еще нескоро остынет. Мы одни. В темноте, - заговорщически прошептал Узумаки, увлекая жену в страстные объятья.
- Эй, Наруто-о-о! Что ты задума-а-а-ал?! – Дверь в кладовку закрылась с радостным хлопком.

Неджи всегда говорил себе: «Не делай то, за что придется краснеть». Возможно, это был первый случай, когда он не последовал своему совету. Вот так просто поддался чувствам, пошел на поводу у этой бестии, стыдливо прячущей глаза. Она и только она виновата в том, что произошло! Если бы она собрала волосы в пучок, если бы оделась менее соблазнительно… Неджи бы не обратил внимания и не потерял бы самообладания! Если бы она… была не Такахаши Тен-Тен.
- Неджи… - попыталась начать разговор горничная, отчаянно краснея при одном лишь взгляде в его серые глубокие глаза.
Высказать свое недовольство Хьюга не смог. Нагрубить девушке тоже. Объясниться в чувствах вообще лучше и не пытаться. Стоит ли, если самому непонятно, что испытываешь?
- Я не знаю, что сказать, - честно признался Неджи. В его голосе было столько сожаления, что Такахаши была готова провалиться сквозь землю. Ее нагло использовали! Унизили, втоптали в грязь одной лишь фразой! Громкий звук пощечины был ее ответом. Неджи покорно принял заслуженный удар и тихо прошептал: - Прости…
Этим он убил ее. Разбил мечты, которые девушка невольно поселила в хрупком доверчивом сердце, предал доверие, до сего момента греющее ее ранимую душу.
- Трус, - ядовито плюнула Такахаши, развернувшись, чтобы уйти. Почему-то именно такой эпитет она была готова применить для Неджи. Он испугался обязательств. Трус. Жалок.

Звонок в дверь прервал их возрастающее напряжение. Тен-Тен мгновенно встрепенулась и бросилась открывать, мысленно благодаря того, кто стоял на пороге. Щелчок зонта и мириады брызг в разные стороны. Черный плащ в бисеринках дождя и слегка растрепанные светлые волосы. Яманака Ино собственной персоной.
- Тен! – радостно пропищала блондинка, стиснув горничную в крепких объятьях. И плевать, что через пару мгновений Такахаши станет мокрой.
- Ино! Так рада тебя видеть! – Инцидент с Хьюгой вылетел из головы. Когда рядом любимая подруга – проблем обычно не бывает! Правда, всего через несколько минут Тен-Тен снова вернулась в депрессию, но просить совета у Ино не хотелось. Даже упоминание имени Хьюги в разговоре было больно и сильно раздражало.
- Я умудрилась пораньше освободиться с работы, - торопливо говорила блондинка, раздеваясь в прихожей. – Теперь готова вступить в бой!
- В какой бой? – отрешенно спросила Такахаши. Ее мысли были заняты далеко не приходом подруги, что огорчало: девушка так долго ждала этой встречи!
- Ну, елку наряжать, конечно же! – рассмеялась Ино, но вдруг замерла, с подозрением всматриваясь в лицо собеседницы: бледная кожа, губы натянуты в улыбку, а уголки опущены вниз; потухшие глаза, неосознанно ищущие предмет, за который можно зацепиться взглядом. – Какого хрена?
- Прости, что? – Тен-Тен понимала, что сейчас ее конспирации придет конец, но рассказывать о случившемся по-прежнему не хотелось. Яманака угрожающе покачала пальцем и, повесив на плечо сумку, прошла в холл.
- Ты мне все расскажешь. Когда захочешь, естественно, - уверенно проговорила блондинка, а затем, с энтузиазмом хлопнув в ладоши, воскликнула: - Ну, куда идти?

Всеми правдами и неправдами, пройдя огонь и воду, если можно так выразиться, все жители и гости особняка Хьюга были собраны в зале и привлечены к украшению рождественской елки. Наруто, как ни странно, принес целую исправную лампочку, вкрутил ее в люстру, и помещение озарилось теплым светло-желтым светом. Хината выудила из коробок гирлянды и светильники в форме Санты Клауса - он же Одзи-сан, как его любит величать Наруто, и маленьких миленьких гномиков. Ловко развесив светильники вдоль стен, зал засветился новой порцией чудесных огоньков.
Сакура, тщательно избегая Итачи, бросилась на подмогу Хинате, со всей совестью и усердием украшая гирляндами карнизы и камин, на который Наруто предварительно подвесил зеленые чулки, по-детски веря, что Одзи-сан положит в них подарки. Нет, конечно же, он не верил в мифических существ с мешком за плечами, а вот в настоящую дружбу – да. Заведовали подкладыванием шоколадок и зефира в чулки, как правило, девушки. Мужскую сторону это всегда радовало, словно маленьких детишек.
Ино и Тен-Тен увлеклись развешиванием шаров и зверушек на елку, повсеместно перебрасываясь историями, произошедшими с ними за то время, что они не виделись. На Итачи и Неджи была возложена самая опасная миссия: дотянуться до самых верхних веток, при этом умудрившись не свалиться со стремянки. Однако атмосфера по-прежнему была гнетущей. Почему-то тоска не ушла, не оставила особняк в тот момент, когда все друзья собрались вместе.

I've come undone,
Nobody's won,
Being alone
Has given me hope.

The seeds, that are sown,
Here, on my own,
Are giving me hope
Hope to burn again.

Разлилась по залу теплая, ласкающая слух музыка. У музыкального центра стоял Сай. Повернув кнопку громкости, он громко поинтересовался: - Ну, так веселее будет?
Все согласно закивали. Недостающее звено было восполнено; музыка лечит любую боль и способна изменить настроение за считанные секунды. Мелодичные аккорды стремительно заполняли пустоту измученных душ, заживляли кровоточащие раны сердца, возвращали мысли в русло спокойствия и гармонии.
Хината задорно рассмеялась и воскликнула:
- Ребят, а ведь скоро Рождество! Ну-ка давайте в темпе!
И с этим побуждающим к действиям лозунгом-приказом ухватила Наруто и Сая за руки, увлекая в самый настоящий хоровод вокруг елки. Лирическая песня сменилась другой – всеми известной и позитивной:
Dashing through the snow in a one horse open sleigh
And o'er the fields we go laughing all the way.
The bells on bobtail ring making spirits bright.
What fun it is to ride and sing a sleighing song tonight.

Яманака расхохоталась и тоже влилась в пляшущий круг, размахивая при этом пушистой мишурой. Такахаши принялась подпевать, удивляясь, насколько хорошо она знает английский. Вскоре в Неджи полетели вырезанные Наруто снежинки, которые он так кропотливо строгал в уголке, подальше от некогда угрюмых товарищей. Итачи рассмеялся: торчащие из-под рубашки Неджи бумажные изваяния вывели того из себя.
- Допрыгался, - процедил Хьюга и спрыгнул со стремянки. Узумаки довольно ухмыльнулся и забросал злого хищника щедрой охапкой мишуры. К этому увеселительному процессу присоединилась и Сакура, заодно зацепив мега-ударом ржущего на стремянке Итачи. Тот молниеносно преодолел расстояние, отделяющее его от розоволосой бестии, и буквально завернул девушку в серпантин, одиноко лежащий под елкой в коробке.
- Джингл белс, джингл белс, джингл ал зе вэй! – напевала Тен-Тен, заливаясь смехом. Хоровод увеличился: Итачи и Неджи были нагло завербованы в это сумасшествие, а Сакура и Тен крепко держали своих жертв за руки.
Сердце билось в бешеном ритме. Держать Неджи за руку было настолько чувственно, что Такахаши порой забывала дышать, и только песня, вынуждающая набирать в легкие воздух и подпевать, не позволяла девушке внезапно задохнуться. Когда же Хьюга сжал ее ладонь в ответ – в глазах помутнело. От недавней обиды не осталось и следа. Неважно, что наговорил этот бестолковый гений, - его душа была крепко связана с душой Тен-Тен. Круг, еще один. Бедная елка трепетала под топотом восьми пар ног, а несчастная мишура перекочевала на плечи и шеи безумцев.
- Лови! – Горсть конфетти полетела в лицо Ино, щедро запущенная Наруто.
- С ума сошли?! – возмутился Неджи, и его недовольный вопль был тут же пресечен злосчастными снежинками, запихнутыми за шиворот ловкой ручкой Хинаты.
We wish you a Merry Christmas!
We wish you a Merry Christmas!
We wish you a Merry Christmas and a Happy New Year!
Смена песни заставила на мгновение замереть, чтобы настроиться на новый лад.
- Я приготовлю горячий шоколад, - вызвалась Тен-Тен, видя, что, несмотря на всеобщее безумие, елка была почти наряжена, а гирлянды красовались на положенных им местах.
- Я помогу. – Тишину нарушал лишь детский хор, льющийся из музыкальных колонок. Спустя мгновение все продолжили сходить с ума, делая вид, что ничего такого не заметили.
- Иди-иди, только не подсыпь туда ничего, - с иронией подначил Сай, выталкивая Неджи из зала вместе с Тен-тен.
- А ты, - тыкнула в грудь юноше Яманака, - поможешь мне разжечь камин.
- Рад буду помочь, - тихо проговорил Акаши, остановив взгляд на прекрасных глазах девушки.
- Лезь обратно, надо присобачить эту штуковину на самую макушку, - скомандовала Сакура, обращаясь к Итачи. Повертев в руках большую красную звезду, она всучила предмет жениху. Тот как-то странно ухмыльнулся и принял украшение. Сакура четко осознала: расслабившись, она открылась Итачи, чем тот и воспользовался. Он знает про измену.

- Тен-Тен, я должен тебе кое-что сказать, - хрипло, немного взволнованно сказал Неджи, пропуская девушку впереди себя на кухню. Та ничего не ответила и потянулась в шкафчик за коробкой с пакетиками шоколада.
Неджи не стал долго церемониться. Если эта вредная горничная не станет его слушать – он силой заставит ее вникнуть в то, что собирался сказать. Схватив девушку за талию и резко развернув к себе, Неджи перехватил ее руки и прижал к столешнице, так, чтобы Такахаши даже и не думала вырываться. Торсом слегка навалился на ее тело, не позволяя девушке сделать нежелательных движений в виде удара коленом в пах или еще чего похуже.
Заглянув в серые, отчего-то затуманенные глаза Хьюги, брюнетка затаила дыхание. Воспоминания пробежались по нейронам мозга, пронесли с собой картину недавнего события, вызвали острое ощущение нарастающего возбуждения. Невольно ее растерянный взгляд переместился на губы юноши, выглядевшие сейчас чересчур соблазнительными и желанными.
- Тен… когда я сказал, что не знаю, что ответить, это было действительно так, - начал Неджи объясняться. И куда подевались его напыщенная гордость и самолюбие?
Такахаши угрюмо посмотрела на него и недовольно отвернулась в сторону, желая поскорее выбраться из его объятий, пока мозг еще был способен соображать здраво.
- Я запутался в своих чувствах. Но скажу одно: то, каким я становлюсь рядом с тобой… До тебя никто не мог вызвать у меня в душе столько различных эмоций…
Тен-Тен не могла поверить в то, что услышала. Неужели он говорит правду? Долго думать не пришлось: Неджи отпустил руки девушки и отстранился.
«Какого черта я это сказал? Теперь она рассмеется в лицо. Такие, как она…»
Теплые мягкие ладони перехватили его лицо, притягивая к себе. Жаркое дыхание и вкус желанных губ. Она поцеловала его! Словно тигр, настигнувший свою жертву, Хьюга впился в чувственный рот девушки и прижал ее тело к столешнице. Их пальцы сплелись, образуя крепкую, нерушимую связь. Страсть съедала изнутри, рвала клетки организма в клочья, капризно требуя разрядки. Руки Неджи переметнулись ко вздымающейся груди, с неистовым желанием пытаясь проникнуть под футболку, прикоснуться кончиками пальцев к твердым розовым соскам…
- Подожди… - надломлено прошептала Тен-Тен, слегка отталкивая Неджи от себя. – Нас могут увидеть.
- Ну и что? Плевать на них, - отозвался Хьюга, осыпая шею девушки огненными поцелуями. – Я хочу тебя.
Словно молния прошла сквозь тело, его слова поразили Такахаши. Колени окончательно подогнулись, и горничная рухнула юноше на грудь, ухватившись руками за его шею. Неужели ее опоили каким-то наркотиком, и теперь она видит столь реалистичные видения? Нет. Его руки, губы, часто бьющееся сердце не спутать ни с чем! Это реальность. Реальность, в которой Тен-Тен просто сказочно везло!
Подхватив девушку за бедра, Неджи рывком усадил ее на край столешницы, сметая с поверхности предметы кухонной утвари. С громким звоном посыпались столовые приборы, вдребезги разбился стакан, нечаянно оставленный кем-то вместо того, чтобы убрать на место.
- Сейчас… зайдет Нару…то… как он любит… - прерывисто проговорила девушка, пытаясь засмеяться, но лихорадка полностью завладела ее телом. Пальцами Такахаши нащупала ремень и попыталась его расстегнуть, но карабин, как назло, не желал поддаваться.
Послышались чьи-то шумные шаги.
- Наруто! – хором воскликнули горе-любовники и отпрянули друг от друга, впопыхах поправляя на себе одежду и волосы. Тен-Тен как в воду глядела. В дверном проеме появилось блондинистое чудо, удивленно осматривающее взбудораженную парочку.
- Что за шум, а драки нет? – поинтересовался он, хитро улыбаясь.
- Переучет, - недовольно буркнул Неджи и вперился взглядом в товарища. Тот вдруг громко рассмеялся и, развернувшись, дабы покинуть кухню, добавил: - Давайте быстрее, у нас почти все готово.
- Кажется, догадался, - просипела Тен-Тен, заливаясь краской. Ну вот, сейчас этот озорной вихрь всем все расскажет.
- Уже давно, - с сожалением улыбнулся Неджи. Улыбнулся. Ей. Буквально впервые за все время!
- Ладно, давай готовить шоколад, - смущенно пролепетала Тен-Тен, поражаясь насколько этот заносчивый эгоистичный тип может быть нежным и заботливым. Раньше Хьюга показывал лишь цинизм и эгоистичность, а сейчас… девушка не могла поверить в происходящее. А вдруг это какой-то подвох с целью причинить ей боль?..

Ино старалась не сталкиваться взглядом с Саем. Поди принеси дров, поди подай спички, поди проверь, в порядке ли дымоход. Юноша беспрекословно исполнял поручения блондинки, все же надеясь улучить минутку и поговорить. Яманака прекрасно это понимала, поэтому и старалась всячески предотвратить ненужный для нее диалог, однако брюнет отчаянно пытался заставить возлюбленную заговорить.
- Ино, что ты решила? – в лоб спросил Акаши после того, как девушка изящно «отшила» несколько попыток косвенных вопросов.
- О чем ты? – Та с картинным непониманием вскинула брови, слегка пожимая плечами. Красиво лжет. Да только неумело.
- Не делай вид, будто ты из детского сада только что выпустилась, - буркнул парень, затолкнув поленья в камин так, чтобы они горели красиво и долго.
- Не делаю, - отмахнулась Яманака, чиркая спичкой по коробку. Красно-желтые языки пламени жадно поглотили предоставленную им газету, а затем переметнулись на дрова, вытанцовывая на берестяной поверхности. Залюбовавшись красотой огня, Сай не сразу сообразил, что Ино так и не ответила на поставленный вопрос, в очередной раз увильнув, словно кошка, слизавшая с тарелки хозяина сметану.
- Что ты решила насчет нас? – тихо прошелестел голос юноши, сопровождаемый мерным потрескиванием поленьев.
- Я… Сай, пойми… - начала было Ино, но ее оправдания были мгновенно прекращены внезапным поцелуем. Опешившая девушка, сидевшая на коленях перед камином, не удержала равновесия и распростерлась на мягком ковре, утопая в глубоком ворсе.
Мозг активно сопротивлялся, внутренний голос орал, не сдерживаясь: «Нет! Дура, сопротивляйся! Ты не должна!», а тело лишь подливало масло в полыхающий огонь страсти.
- Сай… прошу… дай мне договорить, - хрипло прошептала Ино, пытаясь выбраться из-под крепкого торса юноши.
- Ты скажешь бред. Блондинки все такие, - без задней мысли ответил Акаши, продолжая изучать округлости любимой.
- Что?! – задохнулась от негодования красавица. Она, одна из лучших студенток ВУЗа, бухгалтер известной фирмы, несет бред, ибо блондинка?! – Оставь меня в покое, кретин! – взбесилась она, выбираясь из кольца его рук.
- Ино… - непонимающе пролепетал Акаши. Что он не так сказал?
Яманака недовольно фыркнула и оправила одежду.
- А я чуть было не поддалась твоему чертовому обаянию, - брезгливо поморщилась и пренебрежительно посмотрела на юношу, который, похоже, действительно ничего не понимал.
- Ты нужна мне, дурочка! – выпалил Акаши и, в мгновение ока подорвавшись с ковра, схватил Яманаку за талию и притянул к себе.
- Дурочка?! – Казалось, блондинка специально пропускает мимо ушей признания, акцентируя внимание только на оскорблениях, которые в данном контексте вовсе таковыми не являлись. – Ну, знаешь ли!..
- Ты куда прекраснее, когда молчишь, - честно признался юноша, тут же получив за свое признание смачную пощечину. Он, было, открыл рот, чтобы спросить «за что?», но оппонент уже стремительно мчался к двери, оставив несчастного юношу в гордом одиночестве следить за разгорающимися поленьями в камине.

После того, как Тен-Тен и Неджи удалились на кухню, Сакура тихонько сбежала в кабинет Итачи, зная, что тот последует за ней. Как и предполагалось, спустя пару минут Учиха уже ступил на порог комнаты и подошел к невесте. Та подняла на него заплаканные глаза и лишь тихо прошептала: «Прости».
- Я не буду сейчас ничего у тебя выяснять, - медленно, без капли эмоций в голосе начал Итачи, холодным взглядом наблюдая за раскрасневшимся лицом девушки. – Когда захочешь – расскажешь все сама. Но учти: до свадьбы осталось не так много времени, как тебе, должно быть, кажется. И я надеюсь, что к тому моменту проблема разрешится… твоим согласием или отказом.
- Хорошо, - тихо проговорила Сакура.
- А теперь давай сделаем вид, что ничего не произошло, - вдруг улыбнулся Итачи, заключив девушку в объятья. – И будем готовиться к Рождеству, которого мы так ждали!
- Я тебя люблю, - не сдержав рыданий, призналась Харуно и прильнула к губам жениха. Тот успокаивающе погладил ее по щеке и нежно ответил на поцелуй.
- И я тебя люблю, - едва слышно прошептал он в ее полураскрытые губы.

Наряженная елка мигала разноцветными огнями, из колонок доносилась веселая рождественская музыка, а камин радовал своим теплом и ярким светом.
Наруто усадил Хинату на колени, а сам разлегся на диване в полу-сидячем положении, чтобы было удобно пить шоколад. Хината же обвила рукой шею любимого, а другой – держала большую фарфоровую кружку. Сакура и Итачи расположились на излюбленной софе возле камина, а на креслах, приволоченных Саем для создания полукруга возле камина, расселись Ино и сам Сай, да так, что не смотреть друг на друга было крайне сложно. Тен-Тен копошилась на кухне, то и дело принося на подносе очередные вкусности, чтобы кофейный столик был забит едой до отказа. Неджи тем временем нашел большие мягкие подушки и разложил их на ковре. Самое романтичное и уютное место! Хитер, однако, парень!
Вскоре все были в сборе и попивали вкусный горячий шоколад, закусывая конфетами и печеньем.
Наруто травил шутки, будто клоун, которого три года не допускали до сцены: за полчаса он рассказал столько анекдотов, сколько не опубликовывают пабы социальных сетей за сутки! Атмосфера праздника полностью залила комнату, разгораясь в душах обитателей особняка теплым светом и прогоняя прочь тревоги и обиды. Необъяснимая легкость и детская радость искрились в сердце, озорными чертятами резвились в блестящих глазах. Наконец-то гнетущая обстановка испарилась, отпустила измученные души, позволив расслабиться.
- Я… пойду, - вдруг пробормотала Ино, перебив шутку Наруто. Все изумленно посмотрели на нее, ожидая получить объяснение. – Мне пора просто.
- Я провожу, - вызвался Акаши, но был прерван недовольным взглядом девушки.
- Не нужно. Всем приятного вечера! – натянуто улыбнулась Яманака и выбралась из кресла, направляясь в прихожую. Наскоро набросив плащ, она вышла на улицу, но тут же замерла, изумленно распахнув прекрасные голубые глаза. Крупными хлопьями с небес падал снег, а земля уже была занесена белым покрывалом. Деревья, кусты, автомобили – все искрилось в свете ночных фонарей, создавая непередаваемое ощущение спокойствия и гармонии.
- Снег пошел, - констатировал Сай, легонько накрыв ладонями плечи девушки. Та резко обернулась и тут же столкнулась с карими глазами, смотрящими на нее с нежностью и какой-то забавой.
- Я хоть и блондинка, но способна понять, что идет снег, а не дождь, - пробурчала Яманака и вдруг рассмеялась. Акаши заметно приободрился и тоже улыбнулся, обняв девушку за плечи.
- Может, останешься? Я бьюсь о заклад, что в холодильнике заныкан огромный вкусный торт, - заговорщически проговорил Сай, отводя глаза в сторону, мол, съедим втихую, чтобы ни с кем не делиться.
- Я останусь лишь потому, что в этом плаще я замерзну раньше, чем доберусь до остановки! – Отчасти это была правда. Но главная причина, по которой Яманака согласилась вернуться, - это Акаши Сай.
- Тогда прошу, идемте, леди. - Как истинный джентльмен склонил голову в поклоне и жестом руки пригласил девушку следовать вперед.
- А после… мы наконец-то поговорим…

По белому покрывалу важно ступала пушистая кошка, оставляя позади себя маленькие следы. Добравшись до излюбленного места – забора, она забралась на него и, нахохлившись, уселась. Жмурясь от неописуемой радости, кошка сжимала лапки, мурлыкала, слегка покачивалась, подставляя мордашку под падающие снежинки. Она дождалась снега! Наконец-то ее мех будет чистым, а лапки засияют нежно-розовым оттенком от щиплющего, но приятного морозца.
Так пришла зима.