Hurricane

Все-таки… Имею ли я права на прощение? Имею ли право жить, сломленная под диким напором моего урагана?..

Медленно впрыскивал в меня яд, покусывая шею. Гладил разгоряченную кожу, впивался в губы, раздирал в кровь. Больно сжимал плечи, оставляя за своей зверской силой еле заметные в полумраке кровоподтеки. Разрывал одежду и брал. Каждый раз все жестче, стремительнее, желаннее…

Сакура нервно вздрогнула, вскакивая с постели. Утерла капельки холодного пота, выступившего на лбу и попыталась выровнять дыхание.
- Опять…

Снова проснулась в такое одинокое время. На улице уже не так темно, облака постепенно белели, горизонт окрашивался в ярко-кровавую смесь, такую же как и на ее губах. Она дотронулась до все еще кровоточащих ранок, зажмурилась от боли. Этой ночью он был особенно жесток. Так одиноко… Она с гневом выдернула из-под спящего легкую простыню, даже не побоявшись, что ее насильник может проснуться, и обернулась белой, невесомой и такой нежной тканью. Бархат шелка нежно ласкал растерзанное тело, давал бушующим синякам минутку покоя. Так прохладно. Так приятно. Харуно даже не посмотрела на обнаженного парня, который нахмурился во сне, и подошла к выходу из комнаты, по пути схватив с тумбочки мобильный телефон.

Она вышла на террасу, села на холодную дорожку и позволила ноющему телу успокоиться. Сколько продолжался этот кошмар? В который раз она понимала, что ошиблась в своем выборе и теперь так страдает? А ведь она хотела ему счастья. Так хотела. Потому что понимала, что не сможет дать столько любви, сколько эта самоотверженная девушка. Решилась. Не будет мешаться. Даст дорогу в светлое будущее, нежно храня в своем сердце эти теплые воспоминания об их любви. Так хотелось услышать его голос.

Раздираемая сотнями сомнений, дрожащими руками схватила телефон. Набрала номер, который знала наизусть, ночами в уме проговаривая цифры своего счастья.
Короткие гудки… Частые удары сердца.
Внезапно заигравшая мелодия, которая раньше могла показать довольно приятной, теперь только раздражала. Учащенный пульс.
И снова гудки. Зажмурила глаза.
Гудки. Стук.
Гудки. Прикусила губы в кровь.
Гудки. Слезы по щекам.
Гудки. Нервный хрип. Хочется кричать.
Ответ…

- Алло?.. – сонный голос привел ошарашенную девушку в себя. Она медленно открыла глаза, как будто человек, находящийся по ту сторону трубки, стоит рядом с ней. Хриплое дыхание в ответ.
- Кто это? – такой сонный и удивленный голос, такой родной, такой любимый. Такой ее.
- Вы на время хоть смотрели? Что за чертовщина? – она понимала, что он сейчас бросит трубку и все будет кончено. Скорее всего, она никогда больше не сможет с ним поговорить. Никогда. А это до боли долго. Ужасающе долго. Никогда – это бесконечность звезд, где их любящие сердца никогда, никогда не встретятся. Никогда…

- Во болваны…
- Стой…
- Чт… Сакура?.. – узнал. Он узнал ее голос. Нет. Прошу. Лучше бы не узнавал. Лучше бы она не звонила. Почему он взял трубку? Почему в пять утра не кинул об стенку надоедающий музыкой телефон? Почему?
- Я…
- Где ты? Что случилось? Почему ты сбежала? Что происходит?
- Я…
- Я так скучал… Боже. Черт. Черт!

Вот он стоит перед ней. Такой испуганный и любимый. С небрежно торчащими во все стороны волосами. Такой родной. Протягивает к ней дрожащие от волнения руки. Она хочет броситься в его теплые, как полуденное солнце, объятья, хочет прижаться к напряженным плечам, обнять. И не отпускать. Никогда.

Но эта маленькая мечта глупой девчонки не имела права на существование. Потому что она почуяла опасность. Он стоял прямо за ее спиной, выжидающе гладя ее по коротким волосам. Присел рядом с ней, опустив сильную руку на ее спину. Другой схватил дрожащую руку, в которой не держала телефон.
- Сакура… Как же рано ты проснулась.
Сердце бешено отмеряло удары оставшейся жизни. Так дико. Неистово. И ему это нравилось. Она и боялась его, и находила в себе смелость на такие вот глупые поступки.
- Ну же, я не буду тебя торопить. Договори со своим другом. Только это так невежливо звонить в такую рань.
- Я…
- Быстрее…

Динамик разрывался от его криков. Теперь он не сможет уснуть. После такого звонка больше никто не сможет уснуть. Само прошлое решило набрать тебя и просто помолчать в трубку. Это несправедливо. Так несправедливо.
- Н-наруто… Я так любила тебя, - из глаз покатились слезы той слабости, которую она так и не смогла побороть в себе в прошлом. Та прежняя Сакура, такая наивная и неосторожная снова заиграла в ее хрусталиках навернувшихся слез. Вот такой она была. Вот такая она настоящая. Но тут же нечего стыдиться. Так почему так старательно утирает слезы, оставляя царапины от ногтей на раскрасневшихся щеках. За что?..

Он потянулся к ее дрожащей руке и выдернул телефон, сбросив звонок, выкинул в сторону. Внимательно смотрел в ее стеклянные глаза и что-то внутри сжалось. Он схватил девушку, рывком поднимая с холодной земли. В ее волосах рассвета уже играли первые лучи робкого солнца. Такие тусклые. Такие нежные. В ее слезах застыло бесконечно лазурное небо. В глазах засверкали миллионы частичек проступающего сквозь тьму света. И он с силой прижал ее к себе, не желая ни с кем делить. Она боялась. Всего на свете. Из-за него. Но последней каплей было это признание. Она испугалась этой правды. Испугалась, что сказала о своих чувствах к дорогому человеку в прошедшем времени.

- Я… я запуталась, - она робко подняла голову и посмотрела в его темные глаза, полные слепой ярости и подчинения своей силе. Сакура нервно дернулась, снова заплакав, тихонько успокаивая себя за необдуманный поступок. Она нарисовала в своем воображении яркую радугу – свою прошлую любовь. Вот таким он был. Но пора все это отпустить. Теперь все по-другому. Этот человек никогда ее не бросит. Не пожелает облегчить ей жизнь
- Больше не могу, - она крикнула, что есть силы, обхватила его за плечи, вцепилась в его волосы, прижалась к нему. Не желала отпускать. Почему-то сейчас ей это было так нужно. В ответ он прижал ее к себе еще сильнее, пальцами рук раздирая ее хрупкую талию. Только так он и мог. В этом был весь он. Жестокий, неудержимый, подчиняющий, властный… Но все-таки понимающий и иногда, редко, но все же, добрый…

Он уложил ее в постель, сел рядом. Наклонился, приказал открыть глаза, полные слез. Она смотрела на него так отчаянно, боязливая и непокорная, угнетенная и своевольная. Такая родная и нужная.
- Смотри на меня. Именно так. Всегда.
Он провел пальцем по нижней губе, которая все еще не зажила. Как же сильно вчера он кусал ее, терзал, не давал покоя. Она зажмурилась от боли, попыталась вырваться.
- Смотри на меня, - он снова приказал ей, наклоняясь к ее ранам. Таким манящим и чувствительным. Сакура снова приготовилась к очередной порции боли. Ведь должен же он ее наказать за глупую выходку.

Сейчас будет больно. Она дрожала всем телом. Попыталась отвлечься, подумать о чем-нибудь другом. Будет больно. Он уже совсем близко. Чувствуется его властное дыхание на разгоряченной коже. Но нет… Боли не было. Просто ноющее чувство где-то внутри. Такое приятное, и оно охватывало ее. Всю. Постепенно. Он просто дотронулся своими холодными губами до ее кровоточащих ран. Успокаивал ее. Впервые. И, скорее всего, в последний раз. Сакура перестала дышать, одной рукой до боли вцепилась в простынь, а другой робко дотронулась до его плеча. Она вся дрожала под его теперь уже нежным натиском. Это было так ново. Так не знакомо. Так приятно. Это лечило ее душевные раны. Он дарил ей заботу и тепло. Такое нужное. Как воздух.

Воздух… Нечем дышать. Хочется умереть от этой ласки. Но он почувствовал ее прихоть, незаметно оторвался от израненных губ, которые снова запылали, как в аду, когда она перестала ощущать прохладу его собственных. Но тело снова обдало прохладой. Теперь он ласкал синяки на шее. Она нервно сглотнула, попыталась выдохнуть. Сильнее сжала руку на его плече. Выпустила из своей хватки простынь и потянулась к его локтю, дотронулась пальцем до выпирающих, пульсирующих вен. Он такой сильный.
- С-саске…

Он оторвался от нее, вновь принимая прежнее сидячее положение. Он действительно пытался ее успокоить. Теперь она больше не плакала. Она смотрела на него совсем по-другому. Ее дрожащие руки на его теле говорили о главном – она стала привыкать к нему. Она приняла его существование. Она почти его… Он резко встал, небрежно накрыл ее голое тело простыней и приказал спать. Ведь ей так нужен отдых. Он истязал ее. Не жалел. И теперь что-то должно измениться. Она послушалась. Ведь так устала. А он молча вышел на балкон и закурил. Успокаивал в себе зверя…

А ей снился хороший сон. В этом сне было много ярких цветов. В этом сне все были счастливы. Она перестала жить короткими диалогами с Наруто по телефону. Смогла забыть свое признание. Теперь она нашла свою собственную дорогу. И пусть, идя по ней, ее тело почти всегда будет в синяках, губы растерзаны в кров, но иногда ее спутник будет дарить ей заботу. Такую, какую ей не смог дать даже Наруто… А он… Ее милый лисеныщ тоже счастлив. С девушкой, которая любила его столько лет… И которую он смог заметить.
- Ну что ж, вот и разошлись наши пути. Прощай, мой дорогой Наруто…

Снова вернулся в комнату, присел на кровать, обдумывал свою жизнь. Вспоминал, как подчинил себе эту девушку, как хотел ее. Растерзать, схватить, посадить в клетку и не отпускать. Ее звонок все никак не выходил из головы. И это бесило. Хотелось схватить ее за волосы и убить.
- Только моя…
От слепой ярости даже не заметил, как та самая своенравная жертва подчинилась ему, притягиваясь к нему во сне, нежно дотронувшись до ткани его одежды и прижавшись к нему. Даже не заметил…