И нарисованная мышь...

И нарисованная мышь пробежала по плиткам пола, мазнув голую стопу черной тушью. Сакура почувствовала прикосновение и заглянула под стол. Белая точка придавала зрачку зверька объем, и мышь казалась настоящей. Она выдержала взгляд девушки, мотнула головой и убежала.
Затрапезная ночнушка в цветочек никуда не годилась. Сакура вернулась в спальню и, скинув недостаточно нарядную вещь, надела рубашку Саске. Белоснежный шелк приятно холодил кожу, подчеркивая ее благородный оттенок. Губы обозначила розовая помада, а ловкие руки встряхнули волосы, чтобы придать им очаровательную небрежность.
Сай держал в руках свиток, и мышки нигде не было видно. Он не стучал в дверь, перед которой стоял, она открылась сама. Девушка ни в коем случае не казалась гостеприимной, но молодой мужчина вошел, ни о чем не спрашивая.
За дверью оставался целый мир, полный людей любопытных и не очень, а тут только двое – парень и девушка. К чему двоим слова?
Губы Сакуры давно уже не пахли вишней. Она стала малиновой конфеткой: губы пахнут малиной, дыхание несет аромат малины, она вся как будто отлита из карамели. Сай склонился к девушке и поцеловал ее. Белая ткань на женских бедрах собралась в складки под его ладонью.
Не разрывая объятий, не отрываясь от губ другу друга, они отправились в спальню. Двенадцать шагов по прямой – длинный путь. Покрывало было расшито белым по пряно-синему фону. Цветочки, цветочки, цветочки – их так не любит хозяин дома. Но они нравятся Сакуре.
Девушка лежала на кровати, соблазнительно изогнувшись. Зеленые глаза лукаво блестели, а Сай не спешил снимать с себя одежду. Он медленно обнажался. Бледная, но такая гладкая кожа, тело сухое, но сильное, и улыбка - искренняя по сути, но искусственная на вид. Любила ли Сакура все это? Навряд ли, но что-то притягивало ее к Саю…
Он лег рядом, проложил руку ей на живот и начал расстегивать пуговицы. Петли были тугими, хотя против ловких пальцев художника у них не было никаких шансов.
Сай склонился и коснулся губами нежной кожи на животике девушки. Поцеловал пупок и вслед за сдающимися пуговичками провел языком вверх к нежным холмикам грудей. Сакура застонала и запустила пальца в черные волосы любовника.
Вслед за мягким и влажным языком пришла теплая рука. Сай оторвался от розовых сосочков и припал к губам девушки, нежно массировать грудь Сакуры не перестал. Они ласкались и целовались долго, катаясь по широкой кровати. Покрывала сбились, тонкое одеяло почти упало на пол.
Мужчина отстранился не на долго, и девушка откинулась на подушки, готовая принять его вес. Сай лег рядом, и они заключили друг друга в объятья.
Солнце ушло из комнаты и косые его лучи больше не разрезали воздух, падая из высоких окон. Сай откатился от подруги и долго смотрел в потолок, пытаясь привести дыхание в норму. На висках и груди молодого человека поблескивали капельки пота. Сакура встала первой и подняла с пола рубашку Саске, одела ее.
- Тебе пора, - заметила она, и Сай послушно встал, потянулся за одеждой.
- Чем займешься? – в его книгах писали, что с девушками нужно разговаривать.
- Саске терпеть не может сладкого. Приготовлю-ка я данго…

Звезды вернулись на небо, когда Саске пришел домой. Он оставил у входа обувь и заглянул на кухню. Сакура приветливо помахала ему рукой и сняла с огня рисоварку.
Ему не хотелось разговаривать: он устал до такой степени, что мысли растаяли и превратились в туман, застилающий все.
Сакура, как верная спутница, поняла его настроение и молча поставила перед ним еду. Рис, мясо, овощи для него и блюдечко с наколотыми на палочки данго для себя.
У тарелочки была голубая каемочка. Отчего-то она вывела Саске из себя, но он сдержался и взял палочки.
- Спасибо за еду, - слова упали мелкой галькой и зашуршали где-то в низу.
Сакура смотрела, как ее муж насыщается и откусывала данго меленькими кусочками. Она медленно растирала сладкую массу по небу и не торопилась облизывала губы. Она не успела расправиться и с первой порцией, когда Учиха отставил от себя посуду. Он не съел и половины.
- Хочешь? - она оттолкнула от себя тарелочку, и та скользнула на его сторону.
- Нет, - отказался Саске и спросил: - Почему ты готовишь нам по отдельности?
- Ты ешь пресную пишу, без перца, без соли, ненавидишь сладкое. Я так не могу.
Сакура не дождалась ответа и встала, чтобы прибрать посуду.
Саске прошел в спальню. Если отсечь звуки улицы, то в их доме царила тишина. Здесь было чисто, прохладно и очень сумеречно. Учиха не стал зажигать свет: за него это сделала Сакура. Она щелкнула выключателем и подошла к постели снять нарядное покрывало. Саске проверил катану, которой навеки было определено место в изголовье, и обернулся к жене. На ней было скромное серое платье и яркая лента на поясе, которая позади была завязана в пышный бант. Мужчина поймал длинный кончик и потянул его. С тихим шуршанием лента упала пол.
Саске притянул девушку к себе и поцеловал. Он сделал это робко, чтобы дать Сакуре возможность оттолкнуть его от себя. Но она ответила с тягучей и пряной страстью. Прижалась всем телом и взъерошила волосы на затылке еще сильнее.
Платье было отброшено в сторону и лежало бесформенной грудой в углу. Саске чувствовал жар обнаженного тела любимой. Он был неприятен ему, но сил оттолкнуть Сакуру не было. Он чувствовал, как ее руки и губы скользят вниз, а потом его накрыла волна наслаждения. Сакура двигалась резко и быстро, так, что умудрилась уронить с прикроватного столика вазу. Она покатилась по полу, и цветы без запаха разбросали лепестки по комнате. Вода разлилась, рядом пробежало что-то черное, оставив в луже слабые разводы.
Сакура остановилась на мгновенье, прижала к животу руку, но Саске уже было не остановить. Он подмял ее под себя, полностью лишил инициативы. Пусть ей тоже будет жарко.
Свет все еще горел и Саске смотрел на жену, разомлевшую рядом с ним. Им было хорошо вместе. Никакой другой подруги Саске не желал себе с той минуты, как смирился с обыденностью своей жизни. С той минуты, как сошел с пути мстителя.
Он погладил ее по плечу, коснулся волос и заставил посмотреть на себя. Его руки легли ей на шею так, что большие пальцы могли поглаживать линию подбородка. Сакура улыбнулась ему и потянулась, чтобы вернуть ласку. Но завершить движения не успела.
Саске свернул ей шею.
И отпустил, позволив скатиться на пол. В этом теле жизни больше не было. Учиха протянул руку и снял с подставки катану. Посмотрел на холодное лезвие и с силой опустил его вниз. Раздался хлопок.
Саске поднес к глазам испачканное в черной туши острие.