I need you

Стискивала в своих объятьях, стараясь прижаться к нему как можно ближе, мягкими губами касалась его щеки. Старалась сдержать нервный смешок, так и рвущий наружу при встрече с его хмурым взглядом. Возможно, ей стоило вновь поссориться с ним, дабы привлечь его внимание к себе, пусть и на совершенно мизерное время. Руки так и чесались в приступе ярости разгромить добрую половину деревни, но здесь она, к несчастью, в гостях. Как бы то ни было, лишние проблемы ей были совсем не нужны. Сколько раз за этот чертов месяц пыталась отвлечь от любой вещи, заботящей его хоть на чуть-чуть больше, чем она сама? Куноичи сбилась со счета. Она искала любой повод задержаться в деревне, побыть рядом, да вот только он не горел желанием. Девушка совсем не понимала его: парень сам начал эти отношения, а сейчас его интересовало что угодно, но не она. Впрочем, он больше витал в облаках, блокируя внешние раздражители. Её откровенно вымораживала его пассивность и холодность, проявляемая уже не только к ней одной. Темари никогда не считала себя истеричкой, способной раздуть скандал абсолютно из ничего. Но вот уже приличное время ловила себя на мысли, что таковой она, похоже, и является. Затевая новую ссору, куноичи уже заранее знала её исход.

– Вы, девушки, очень проблемные.

Последнее слово всегда оставалось за ним. Это раздражало, но она терпела. К этому можно было привыкнуть, а можно было сбежать. Собаку но не устраивало это, и она боролась, не желая бежать от проблем. Убежав единожды, ты будешь убегать снова и снова. Ей часто казалось, что ему нравится, когда она злится, что Шикамару ловит от этого кайф. И даже если так оно и было, девица не могла перестать ссориться. Страшно, знаете ли, осознавать, что человек, которого ты любишь, потерял к тебе интерес. «Всему есть причина!» – твердила она себе, кусая губы. Её ситуация точно не являлась исключением, но причину шиноби доведется узнать на много позже. Быть может, встреть она раньше эту «причину», то ей удалось бы удержать его?



Раздраженно выругавшись, Шикамару повалился на небольшую кровать. Это длилось чуть больше месяца и жутко бесило. Чунина не волновала холодность, которую заметил бы даже идиот. Можно сказать, шиноби всё устраивало от и до, кроме раздражающих вопросов, которыми любезно забрасывали друзья. Их же устраивали невнятное мычание или тишина, получаемые в ответ от главного стратега деревни. Больше месяца он постоянно находился в некой прострации, чаще витал где-то среди облаков, копался в себе. Абсолютно каждый прожитый за этот месяц день смутно помнил, предпочитал проводить время в одиночестве и, естественно, минуту за минутой думал только о ней. Лишь на миссиях приходил в себя, не желая подвергать опасности ни себя, ни кого-либо ещё. Это могло выйти ему боком. Руки чесались, и Нара, нервный и озлобленный, предпочитал срываться на мебели, нежели на раздражителе. Сначала ревность пугала его, а люди, как известно, зубоскалят над тем, чего боятся, но от чего никак не могут избавиться. Гений шёл этим путём, высмеивая чувства в себе, отмахиваясь от них. А позже как-то свыкся и принял то, что изначально буквально разъедало его изнутри, сосредотачивая на себе. Ему не нравилось ощущать это, но ничего поделать брюнет не мог. Скользкие и противные волны ревности накрыли его с головой, захватили в свой плен и не отпускали. Шиноби исподтишка следил за близкой подругой, не желая видеть её в объятьях этого художника.

Их отношения завязались как-то неожиданно для всех, не исключая и самих молодых людей. Сай сразу привлёк внимание Яманако, посему их часто, очень часто видели вместе. Никто бы и не подумал, что эта парочка сойдется. Яркая, наглая Ино и тихий, до тошноты вежливый Сай. А ещё никто не знал, что парочке людей этот союз принесет приличные проблемы. Чувства Нара проснулись только тогда, когда он застал Ино, тесно прижимающуюся к этому художнику. Тогда же стратег еле подавил в себе острое желание проломить этому парню череп. Ему стоило только осознать всю плачевность ситуации, и дальше всё само потекло по течению. Осознание любви. Ревность. Внутренние терзания. Апатия. Треск собственных отношений. Сейчас брюнету казалось, что вся вселенная против него. Что он сам же вредит себе, мыслями возвращаясь к этой блондинке, так неожиданно вскружившей ему голову.

На этот раз собрал вместе бывшую команду Чоджи. Изначально они собрались, чтобы обсудить миссию, на которую их любезно послала Хокаге. Миссия была на редкость проста: нужно было всего лишь сопроводить посла и его кучу «очень ценных свитков» обратно в его деревню. Уже давно не было серьезных миссий, и Цунаде спокойно отправляла самых сильных шиноби деревни на пустяковые задания, длившиеся не больше недели. Сейчас ребята расположились на крыше одного из коноховских домов и позволили себе расслабиться под лучами яркого, резкого и палящего солнца. По привычке закинув руки за голову, Шикамару полностью расслабился, предпочитая копаться в себе и иногда приоткрывать глаза, чтобы убедиться, что их собрание ещё не окончено.
– Опять спишь! – над ухом раздался обиженный голос Ино. – Надоел!
– Я не сплю, – приглушенно буркнул парень. – Я медленно моргаю.
Яманако зло пихнула друга в бок и, решив не тратить на него время, резко развернулась к Чоджи. Около получаса что-то ему втирала, бурно жестикулируя руками и иногда довольно хихикая. Брюнет старался не обращать внимания на её щебетания, но чуть не подпрыгнул на месте, всё же прислушавшись к тому, о чем с огромным нетерпением говорила Ино.
– Мы отправимся на источники сразу после нашей миссии. Главное, чтобы всё прошло удачно и быстро! Я не хочу тратить время впустую.

Шиноби дернулся и резко сел, распахнув глаза. Уличная суета и шум словно усилились, но парень отмахнулся от этого, сосредоточившись на своих ощущениях. В нём зажглось что-то яркое, что-то трепещущее и живое, что-то такое, что он никогда раньше не испытывал. Не в мозгу – во всём теле. Соскочив с крыши, взволнованно буркнул «выходим утром» и исчез, оставив за собой белое облако дыма.
– Что с ним? – растерянно буркнул Чоджи, изогнув брови и отправив в рот очередную порцию чипсов.
– Может, приснилось чего. – Спокойно изрекла Ино, вставая с места.
– Он не спал… – проворчал Акимичи, поднимаясь на ноги.
– Мне нужно ещё заглянуть к Саю и собраться, – она прощально махнула рукой и бодро улыбнулась, оглянувшись в поисках сбежавшего сокомандника, – так что до завтра.

Всю ночь Нара провел в раздумьях, почти не сомкнув глаз. «Она лучшая», – шептал он, вальяжно развалившись не крыше под ночным небом. Его терзали сомнения, но он был готов на все девяносто пять процентов. Гений пока не имел четкого плана действий и сомневался, что он понадобится. Он был уверен, что в нужный момент будет действовать по наитию, положившись не на мозг, а на чувства. Парень предпочитал доводить дело до конца, если что-то затевал. Начать дело и бросить его, не завершив начатое? Нет, это не про него.



Шикамару чертыхнулся, когда девушка, проявляющая к нему нездоровый интерес последний час, присела рядом, обхватив его руками за шею и попытавшись притянуть к себе. Он молча стиснул зубы, чуть не прикусив язык, и в очередной раз за этот вечер опустошил ещё одну маленькую бутылочку сакэ. «Тебе на сегодня хватит!» – напомнил он себе. Общая миссия прошла удачно, посему на обратном пути команда позволила себе остановиться в небольшой гостинице, где, к всеобщему удивлению, народу было хоть отбавляй. Нара потянулся к одиноко стоящей бутылочке выпивки, когда девица, схватив его за руку, что-то томно зашептала ему на ухо, практически облизывая ушную раковину. Шиноби овладело отвращение, и парень, оттолкнув назойливую и не менее пьяную шатенку, встал, собираясь уйти. Он прихватил бутылочку сакэ и медленно, еле переставляя ноги, побрёл к сёдзи*. Парень спокойно проигнорировал крики пристававшей к нему девицы и вышел в узкий коридорчик, надеясь быстрее добраться до номера, плюхнуться рядом с громко храпящим Чоджи и уснуть. Утром будет плохо и немного стыдно, но это будет утром, а сейчас нужно лишь доковылять до номера. Парень пил крайне редко и не особо любил это дело, поэтому сморщился, когда сакэ обожгло горло. Он прикусил губу и носом шумно вобрал воздух, замерев на месте и устало прикрыв глаза. Устал. Устал абсолютно от всего. Надоели собственные чувства, не оставляющие в покое ни на минуту. Осточертела путаница в голове и Яманако, без устали семенящая перед глазами. Гений зарычал и, выругавшись, со всей силы ударил кулаком в стену. В какую-то секунду ему показалось, что лучше будет сейчас пойти в лес, снести пару тройку деревьев, позволив накопившемуся гневу вырваться наружу, отпустить, наконец, чунина. Гнев обязан перестать скрестись о стенки его черепной коробки. Ему бы хоть минуту покоя. Всего одну, большего не надо. С самого начала миссии он был нервозен и часто зол, но не показывал этого. Точнее старался не показывать. Ему начало казаться, что контролировать себя у него получается всё хуже и хуже. А Ино будто знала о его состоянии. Словно специально дразнила, постоянно говоря о приятеле или просто стоя слишком близко.



Нара шикнул, чувствуя, как по руке прошел спазм. Он бы повторил свои действия, в конечном итоге ощутил бы хоть что-то другое. Боль, например. Парень бы повторил, но за разрушение гостиницы платить совершенно не хотелось. Живот заурчал, выпитое попыталось вырваться наружу, но брюнет не обратил внимания. Судьба словно насмехалась над ним, и он терпел, краем глаза примечая дверь, ведущую в номер сокомандницы. Ему посчастливилось остановиться именно здесь, у этой чертовой двери. Она была единственной преградой на пути к той, о которой он не уставал думать. А правда, что любовь слепа?

– Люди всегда стремятся уничтожить то, что приводит их в ужас. – Приглушенный голос, казалось, раздался в небольшом коридорчике слишком громко.
Именно это сказала ему Сакура, обрабатывая как-то вечером после мисси его раны. Тогда он невзначай спросил у неё о любви и получил ответ, какого не ожидал от девушки, любившей на протяжении многих лет. Эти слова и её тихий и хриплый голос въелись в сознание.
– Пожалуй, – лёгкий стук в дверь. – Харуно была права.

За дверью раздались тихие шаги. Надеется, что она откроет, но глубоко внутри не хочет этого. Шаги затихли, и тишина как-то затянулась. Она начала давить морально, заставила томиться в ожидании, и Шикамару постучал снова. Вообще, изначально он не собирался появляться на её пороге в алкогольном опьянении посреди ночи. Но раз уж он здесь, то почему бы и нет?

– Ну, кто там ещё? – в голосе явное раздражение и возмущение. – Второй час ночи уже.
– Это я. – В голосе плохо скрываемое волнение. Парень постарался выдавить из себя улыбку, и у него это вышло. Он, правда, больше сейчас походил на Наруто с его дебильной и через чур жизнерадостной улыбкой, крайне редко сходившей с его лица. Ино, открыв дверь, замерла и удивленно вскинула бровь, скользя взглядом по парню. Отступила на шаг и расхохоталась, посчитав, что это ей мерещится. Нара, не реагируя на её смех, протянул руки к девушке и вошёл, прекратив улыбаться. Яманако постаралась обойти его и закрыть дверь, но брюнет неловко перехватил её и резко прижал к себе, ткнувшись носом в макушку.
– Ты что, напился? – Явная насмешка. – Я уж думала, ты не придешь.
Он был готов поклясться, что сейчас она улыбается. Она знала, знала всё с самого начала и молчала. Сильнее сжал её в своих руках, прижавшись своим лбом к её. Рассеяно улыбнулся, чувствуя, как по венам вместе с кровью разливается облегчение и наслаждение. В порыве нежности легко коснулся её губ и жадно вдохнул аромат её духов, когда куноичи обвила руками его шею. Парень ликовал, был готов кричать, не желая выпускать её из кольца своих рук. А она всё знала, и он давно был пойман в хитроумную ловушку, секрет которой не мог разгадать лишь из-за того, что не пытался и был погружен в себя. А сейчас, сейчас всё это абсолютно не волнует ни его, ни её.
– Ты знала! – рукой скользит по спине вверх. – Ты им пользовалась, – запустил руку в волосы и, потянув за них, заставил её поднять голову. – Неплохо.
– Не пей больше, – шепчет она, обхватывая руками его лицо и притягивая к себе. – Я вынесу запах табака, но не более.
– Я люблю тебя. – В глазах восторг.
– Я знаю. – Она целует его, блаженно прикрывая глаза.

Наспех закрыл ногой дверь, увлекая блондинку за собой вглубь комнаты. Он больше не отпустит её, чего бы ему это не стоило. Сейчас, когда Нара может касаться её, когда она только его, он, наконец, может расслабиться и забыться, лежа с ней в одной постели.

– И всё же вы проблемные.

Сёдзи* — в традиционной японской архитектуре это дверь, окно или разделяющая внутреннее пространство жилища перегородка, состоящая из прозрачной или полупрозрачной бумаги, крепящейся к деревянной раме.