In The Darkness of The Lake. 12 Глава: Самая ценная.

Обернувшись, мужчина лишь заметил, как кто-то со всего размаха ударил куском арматуры существо, прикинувшееся его женой. И он был шокирован, когда понял, кем оказался случайный спаситель.
Светловолосая девушка подошла к бездыханному телу и начала обыскивать его в поисках чего-то. Это была Темари.
— Ум за разум заходит, — дальше Учиха хладнокровно воспринимать действительность отказывался.
— Нашла, — сказала девушка, достав кипу листов, и прошла вместе с ними мимо брюнета. Когда тот протянул руку, то она лишь быстро убрала рукописи за спину. — Эй, тебе нельзя видеть их. Это — твоя судьба здесь.
— Откуда ты зна...
— Я слишком долго слушала глумливые россказни Тьмы. Похоже, не высоко здесь о тебе мнения. Но я скажу, куда идти.
— Что это? — Итачи приблизился к начинающему растекаться телу. Он дотронулся до него и почувствовал, как холодная кожа, будто кусок желе, начала отходить от плоти, словно там и вовсе не было костей.
— Не советую тебе этого делать, — на эту фразу брюнет резко отдернул руку.
— Ну а ты?.. — спросил он, не понимая, почему девушка сама не предпочитает спастись.
— Я сбежала от этого отродья. Оно нутром чует, где рукописи. Бросать их не стоит, а двоим идти — то же самое, что засунуть голову в осиное гнездо.
— Нет, — замотал он головой, — так не пойдет.
— Я уже мертва, понимаешь? Нам с Шикамару не сбежать отсюда. Иди, а я отвлеку его.

Помещение, о котором рассказала Темари, напоминало бункер времен Второй Мировой. Проржавевшие стены, сырые полутемные коридоры, грязный пол с хрустящей под ногами ржавчиной — вот весь его уют. В нос ударил запах спирта. Мужчина сразу почувствовал неладное. Включив фонарик, он стал осторожно обходить старые железные столы, перепачканные кровью, на которых лежали самые разнообразные медицинские инструменты.
«Лучше не думать, что ими делали... и кого пытали», — хаотично луч фонаря освещал то один предмет, то другой. Антураж мало было назвать угнетающим. На полках стояли какие-то склянки. Приглядевшись, черные глаза заметили в одной из них целую коллекцию зубов, а в другой — кучу мелких косточек. Пожалуй, истории про ведьм — бабкины сказки. Увидев в другой банке заспиртованную почку, даже мужчине со стальными нервами стало дурно. Тут явно орудует кто-то серьезнее. Вот, откуда пахло спиртом. Следующий экспонат «выставки» заслуживал особого внимания: в большой склянке плавала отрубленная голова с зашитыми толстым шнуром веками и ртом. Видимо, времени прошло столько, что жидкость получила особый болотный цвет. Итачи уже начал побаиваться, что следующим экспонатом окажется забальзамированный целиком человек. От этой мысли мужчина чуть не уронил на заплеванный пол свой единственный источник света. В глубине помещения была кромешная тьма. Направив луч вниз, он обнаружил на полу своего нового знакомого.
— Эй, вставай, — но тот лишь склонил голову на другой бок. — Очнись, мать твою! — в гневе Итачи как следует врезал асуру и тут же почувствовал, как с нечеловеческой силой было сдавлено горло. Шейные позвонки готовы были в любую минуту треснуть, как весенний лед на реке.
— Я бы на твоем месте не позволял себе таких вольностей, — в карих глазах блеснул синий могильный огонек.
Учиха в ответ поднял руки, будто пойманный полицией. Он тут же почувствовал, что может нормально дышать.
— Чёрт, не думал, что у таких, как я, может зверски раскалываться голова, — сказал Шикамару и, развернувшись, побрел куда-то в темноте, тут же встретившись лбом со стеклянной преградой. — Б**ть!
— Ты точно был асуром?
— Отчасти я им и остаюсь. Так тебе свернуть шею или сломать позвоночник?
В ответ писатель лишь фыркнул и посветил фонариком туда, откуда раздался звук удара. Увидев за Шикамару чьи-то босые ноги, плавающие в какой-то жидкости, мужчина ощутил сумасшедшее биение сердца и не мог сдвинуться от этого с места. И рука боялась направить луч фонаря выше. Кажется, кто-то снова читает его кошмарные мысли.
— Эй, ты чего застыл? — спросил асур. Тот лишь жестом попросил его повернуться, а сам направил фонарик выше.
«Сакура?!!» — в голове все перевернулось, когда он увидел девушку, плавающую в формалине. Розовые волосы, которые он умолял больше не стричь так коротко, как обычно делала это девушка в бурные студенческие годы, тонкими линиями расходились в стороны. Застывшая картина. Кажется, будто она спит. От фонарного луча, бьющего в глаза, девушка широко распахнула их. Мужчина оторопел и сделал шаг назад. Девушка только легонько приоткрыла рот, чтобы пронзительно прокричать его имя, но лишь саднило горло от омерзительного вещества. В глазах читалось невыносимое отчаяние. Она угасала... медленно, обреченно глядя на все вокруг. За пределами бьющего в глаза света она едва различала размытый силуэт любимого человека, ведь сквозь жидкость нельзя было практически ничего разглядеть. Но она точно знала, что там стоит Он, а не какой-нибудь двойник, и никого другого там быть не могло.
Сакура медленно протянула руки к нему, дотрагиваясь до стекла. Чуть сморщившиеся подушечки пальцев были плотно прижаты к стенке сосуда, в котором она находилась.
— Сакура, я вытащу тебя! — крикнул мужчина и сделал первую неудачную попытку разбить её ловушку. На стекле даже не было ни единой трещины. Как только Итачи ни бился, но стекло не поддавалось. Тогда мужчина протянул свою руку и приложил её к стеклу так, чтобы руки располагались ладонь к ладони.
«Стоп, эта чертовка отключила меня в лесу, пока я пытался найти Итачи!» — в голове кареглазого брюнета вспышкой молнии мелькнула мысль.
— Зачем ты пытаешься её вытащить? — спросил он, на что в ответ Учиха бросил уничтожающий взгляд красных от недосыпа глаз.
— Ты что, рехнулся? Это ж моя жена!
— Тогда как она оказалась там же, где и я, после того как она меня в лесу вырубила.
— Тебя вырубила не она, а двойник.
— Теперь все с вами ясно, — сказал Шикамару, отодвигая Итачи в сторону. Человек против асура — просто шут. Он тоже попытался разбить стекло, но была лишь крошечная трещина. — Идиотизм. Пойдем на таран.
— Погоди, — остановил его писатель. — Что тебе ясно? Кто обернулся Сакурой?! Я хочу знать!..
— Поверь, лучше не стоит, если хочешь после всего этого спать хотя бы пару часов в сутки... если, конечно, вернешься. Здесь ползает слишком много гадов, предпочитающих действовать в самоволку, не подчиняясь Тьме. Даже я предпочитаю об этом лишний раз не думать. Живя на этом свете достаточно долго, я не видел и десятой части, а ты и десятой процента... — в это время они оба подобрались к металлическому столу, увидев который и чертыхнувшись, Шикамару сразу пошел искать другой.

— Чёрт! — снова крикнул асур, и что-то со звоном улетело вдаль и разбилось.
— Только не говори, что ножки всех столов намертво прикручены, — в ответ Итачи услышал лишь тяжелый вздох издали. — Кстати, ты случайно не склянку с головой разбил? — озабоченно спросил Учиха позже.
— Предупреждай о таких вещах раньше. Ладно, попробуем вырвать с корнем.
Металл затрещал и поначалу был податливым, но вместе с проржавевшим столом потянулись и металлические пластины, которыми был выложен пол.
— Дело — дрянь, — заметил Шикамару.
— Да я выпущу этим тварям кишки, прежде чем эта гнида, — Итачи был в гневе и под «гнидой» подразумевал Тьму, — опомнится, что в её полку убывает!!! — схватившись за столешницу, он со всей силы потянул её в ту же сторону, что и второй, вырвав в итоге стол вместе с кусками проржавевших пластин.
- В очередь! Сначала я снесу этой гадине голову! - начал разговаривать на повышенных тонах второй. - Мне есть, за что ему отплатить! Думали, что избавились от меня, но асура так просто не убьешь!
Оба с разбегу протаранили стекло, и жидкость, наполнявшая капсулу, хлынула наружу. Итачи вытащил жену, пока сердце трепетало от горько-сладкого чувства из боли и счастья. Он больше не хотел её выпускать. Убрав прядь волос с её бледного лица, он посмотрел на неё заботливым взглядом и только потом понял: девушка не дышит.
— Сакура, — на руках у него было бездыханное тело. Ещё теплое, но, кажется, уже начавшее остывать, — родная моя...
Две вещи ему были не свойственны: слезы и сигареты. Но сейчас хотелось и того, и другого одновременно. Хотелось дымить паровозом и биться в истерике. Он сел с ней на пол и прижал девушку к себе, покачиваясь, будто держал маленького ребенка. Крепко зажмурив глаза, Итачи ещё пытался услышать слабое биение её истерзанного болью и ужасом сердца.
Минуты превратились в часы. Вокруг все исчезло.
Послышался надрывный кашель...
Живая.

Мужчина вдруг ожил, обретя второе дыхание. Его глаза не лгали. Девушка теперь смотрела на Итачи, лежа у него на руках и кротко улыбалась, проведя дрожащей рукой по щеке. Мужчина ощутил странный химический запах. Кажется, так пах бальзамирующий раствор.
И внутри кто-то разбудил спящий вулкан. Злость наполнила сознание до краев, пока в голове крутились одни и те же мысли: «Они забальзамировали мою жену! Они пытались утопить её, сделать из неё мумию... Они чуть не убили её! Я... Я выпущу из этой гниды кишки, ей Богу, хотя он и забыл давно про меня; но я расправлюсь с этой безликой тварью! Я сверну ей шею!»
— Ничего не понимаю, — сказала она, улыбаясь. — Но, кажется, будто все уже позади. Я не верю, что вижу тебя снова, — она медленно говорила, периодически делая глубокий вдох. Затем Сакура подскочила и крепко повисла у него на шее. — Я так скучала по тебе!
В ответ мужчина молчал. Он не мог найти тех слов, которые бы смогли точно передать тот ураган, что творился у него в душе, хотя он — писатель. Брюнет только крепче прижал самую дорогую сердцу женщину к себе, будто боялся, что она растает в воздухе. Итачи почувствовал такое облегчение и такой покой в душе, будто за спиной действительно выросли крылья.

Она так и заснула у него на руках. Сон розоволосой был тревожен, она то и дело вздрагивала от легкого шороха.
Но не стоило забывать, что ещё нужно выбраться...
— Эй, Итачи, — шепотом позвал того Шикамару, устроившись неподалеку.
— А?
— Если мы будем долго здесь торчать, то окажемся в ловушке. Сюда придут или асуры, или сама Тьма, — голос того был весьма встревожен этим обстоятельством. — Есть ещё огромное количество вариантов, кто сюда явится, но ни один визит не закончится устраивающим нас исходом.
— Хочешь сказать, будет резня?
— Для этих ребят подобное слишком гуманно.
Учиху передернуло.
— Хорошо, — Итачи поднялся с девушкой, находившейся у него на руках, и подошел к асуру. — Доверяю тебе самое ценное, — он передал девушку в руки Шикамару. — И не вздумай выпускать её на этот раз из виду!
— А ты куда налегке?
— Что?
— Держи, — автору ужасов в руки полетел пистолет. Поймав его, тот с широко распахнутыми глазами уставился на огнестрельное оружие.
— Откуда?... Он заряжен?! — спросил Учиха.
— Нет, театральный реквизит, — съязвил асур. — Конечно, заряжен.
— Ну и шуточки у тебя.
— Возьми какой-нибудь ножик со стола и фонарь свой не забудь!
Итачи в ответ кивнул и забрал со стола первый попавшийся нож. Проверять его остроту не стал, ибо только гангрены для полного букета не хватало. Теперь, проверив фонарик, он был готов погрузиться во тьму и побороть собственный страх неизвестности перед миром, где самый страшный кошмар, таящийся глубоко в подсознании, мог стать реальностью.

Охота началась.
Только... Кто будет охотником?