Я когда-нибудь встречу с тобой рассвет. Часть 1. Глава 9.

Все-таки чувствуется, что уже близок конец августа. Когда они сюда приехали, листья деревьев были еще зелеными, а сейчас вовсе пожелтели, и вечера стали холоднее, и по утрам трава мокрая от росы – чуть кроссовки не промочила, когда шли через луг!
Мизуки брела позади всех в грустно-меланхолическом настроении. Завтра они уезжают в Коноху, и сегодня с утра решили сходить за грибами, в это лето много белых, можно увезти домой по целой корзине. Мичио постучал им в дверь в шесть утра; они не стали завтракать, ребята взяли бутерброды и минералку, чтобы перекусить в лесу.
Завтра они уедут в Коноху, и все кончится. Хотя, собственно, что кончится, если ничего толком не начиналось? Вот у Киоко – роман, любовь, все понятно с первого взгляда. Они и сейчас идут за ручку и ничего, кроме друг друга не видят. Они и грибов не видят, не до того им. На Наруто, как всегда, висит Тен-тен. Боже, откуда у него такое терпение, как он ее выносит? Все было бы чудесно, если бы не эта стерва. А она же невзлюбила Харуно с их первого дня, и все время открыто демонстрировала свою неприязнь. Правда, все остальные старались сгладить возникшие трения. Ребята оказались замечательными. Свое мнение о Мичио Мизуки давно переменила: он милый парень, до крайности застенчивый, и от застенчивости вытворяющий всякие глупости.
Поскольку у Хаямото сразу пошел бурный роман с Канкуро, Харуно поневоле пришлось проводить много времени с Мичио, и это оказалось совсем неплохо. С ним было легко, они трепались обо всем на свете, валяли дурака, придумывали всякие забавные стишки. Он и не пытался за ней ухлестывать: Мизуки в первый же день объяснила ему, что в Конохе ее ждет Манабу. А вот с Наруто все складывалось непросто. С одной стороны, вроде никаких отношений и не было: Тен-тен ему одному шагу ступить не давала, не отпускала от себя, и все тут. Все знали, что они решили осенью пожениться, и Тен-тен всячески подчеркивала свои права на него.
– Только и слышишь – Наруто, принеси то, Наруто, принеси это, Наруто, мне холодно, Наруто, мне жарко, Наруто, ты такой скучный, Наруто, ты слишком веселый, - как-то раз не выдержала Харуно. – Зачем так-то суетиться?
– Милая моя, она ж не слепая! Слишком ты красивая, чтобы она не беспокоилась за своего Наруто. – Киоко оценивающе взглянула на подругу. – И потом, здесь ты без присмотра, Манабу-то в Конохе!
– Господи, какая разница, где Манабу! Наруто на меня все равно наплевать. Ему и рассмотреть-то меня некогда, так она его загоняла!
– Ого! Тебе бы хотелось, чтобы он тебя рассмотрел получше? По-моему…
– Что?
– Да так, ничего… Мелочи жизни…
Мизуки тогда не решилась продолжить этот разговор. Разные мелкие наблюдения были у нее. Почему-то с Наруто она не могла общаться с той же легкостью, как с Мичио или с Канкуро, словно опасаясь сказать или сделать что-нибудь не то в его присутствии. Сначала решила, что это чувство неловкости возникает из-за его несколько циничного отношения к жизни и острого языка. Хотя Наруто был старше ее на два года, он уже успел побывать в стольких местах, столько всего знал и видел, что Харуно была обескуражена. Однако скоро она заметила, что к ней Наруто тоже относится иначе, чем к Киоко и к ребятам. Над Мизуки он никогда не подшучивал, как над остальными, никогда не разыгрывал и не учил ее жить. Он внимательно прислушивался ко всему, что она говорит, но сам заговаривал с ней редко, предпочитая обращаться к Хаямото. Пару раз, когда они случайно оставались вдвоем, возникала напряженная пауза, и оба, похоже, бывали рады, когда их тет-а-тет нарушался кем-то третьим. И все время рядом с ним эта стерва! Вот и сейчас она повисла у него на руке и что-то шепчет!
Мизуки ускорила шаг – она здорово отстала от остальных, и они остановились ее подождать. Первое, что она услышала, подойдя, это раздраженная реплика Тен-тен:
– Ты совсем обо мне не думаешь!
– Послушай, мы же решили послезавтра собраться в Конохе на мясо с грибами, а для этого грибы надо собрать, сами они в корзинку не прыгнут.
– У меня ноги мокрые, и кроссовки натирают. Я не могу дальше идти. Мясо можно приготовить и без грибов!
– Без грибов не интересно! – отозвался Канкуро. – Слушай, если тебе так плохо, возвращайся в номер. Зачем себя мучить?
– Я что, одна пойду? Мы уже так далеко ушли. Наруто, проводи меня!
– Ну…
Наруто явно не хотелось возвращаться, но у Тен-тен был такой вид, словно она сейчас заплачет.
– Давай я тебя провожу, - неожиданно вмешался Мичио. – Через час футбол, я думал, пропущу, а раз такое дело… Пойдем.
От неожиданности Тен-тен не нашлась с ответом, а Наруто быстренько добавил:
– Вот и отлично! А мы вернемся часика через три.
Тен-тен бросила на него уничтожающий взгляд, молча повернулась и быстрым шагом пошла по тропинке. Мичио пожал плечами и припустил за ней. Канкуро рассмеялся, а Киоко съязвила:
– Через три часа нас ждет теплая встреча. Кому-то будет даже слишком жарко!
Наруто спокойно посмотрел Тен-тен вслед:
– Ничего, за три часа остынет.
Дальше пошли вчетвером. От сцены, устроенной этой стервой, остался неприятный осадок. Канкуро предложил свернуть с тропинки и углубиться в лес, что и было принято. Скоро они разбрелись в разные стороны и лишь изредка перекликались, чтобы совсем не потеряться.
Мизуки была не из грибников, но сегодня ей повезло, за каких-нибудь пятнадцать минут она нашла два подберезовика, четыре белых гриба и целое семейство лисичек, рассыпанное возле муравейника. Стоя на коленях и выкручивая изо мха крепенькие оранжевые грибы, Харуно так увлеклась, что не заметила, как к ней подошел Наруто.
– Я зову тебя, а ты не отвечаешь, подумал – заблудилась…
Он стоял совсем близко. Мизуки сдула с лица прядь светлых волос, выбившуюся из-под бейсболки, посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась:
– Смотри, что я нашла!
Он присел на корточки.
– Ого, какие красивые! Смотри, вон там еще есть!
Они стали аккуратно выбирать грибы из травы. Харуно потянулась за маленькой лисичкой, выросшей в стороне от семейства, потеряла равновесие, упала и засмеялась над своей неуклюжестью. Наруто тоже рассмеялся, вскочил и подал ей руку, помогая подняться. Они стояли, глядя друг другу в лицо и улыбаясь. Вдруг Наруто заметил:
– У тебя лицо землей перепачкано! Подожди, я сейчас вытру…
Он пошарил по карманам в поисках платка, не нашел и дотронулся рукой до щеки Мизуки, стирая грязь. Харуто почему-то смутилась, попыталась отвести его руку, но этим только вызвала то самое чувство неловкости, которое уже возникало между ними. Чтобы прервать повисшую паузу, Мизуки стала озираться кругом в поисках какой-нибудь заблудившейся лисички, а Наруто достал сигареты и закурил.
– Отдохнем немного?
Рядом с поляной лежало поваленное дерево. Они сели на него, стараясь не касаться друг друга, но чувствуя необыкновенную близость, - от чего неловкость только усилилась.
Молчание становилось слишком многозначительным, и, чтобы как-то разрядить обстановку, Харуно попросила сигарету.
– Ты разве куришь?
– Редко, но сейчас почему-то захотелось. А ты не любишь, когда женщина курит?
– Да, в общем, не слишком.
– Но Тен-тен курит…
– У Тен много недостатков, но для меня это не имеет значения. Думаю, у твоего жениха тоже есть какие-то черты, которые тебе не по душе, но ты же миришься с ними?
– Да, конечно… А откуда…
– Ты сама сказала, что в Конохе тебя ждут, а подробности у нас от Киоко, ты уж ее извини.
– А я и не скрываю! Манабу у меня замечательный… Заявление мы подали, свадьба через два месяца. А вы тоже скоро распишетесь?
Наруто глубоко затянулся и промолчал. Он смотрел прямо перед собой, и Мизуки была рада, что он не видит ее лица. Она вдруг поняла, что хочет оказаться на месте Тен-тен, которую любит этот парень, о которой он заботится и которой прощает ее многочисленные недостатки.
Она тут же сказала себе, что Манабу любит ее не меньше, но это ее нисколько не утешило.
– Наруто…
Он повернулся к ней. Секунду – не больше – они смотрели друг другу в глаза, потом оба одновременно отвели взгляд.
– А-а, вот вы где!
На поляну вышла Хаямото, следом за ней – Канкуро.
– Мы кричим, кричим, а вы не отзываетесь! Там дальше болото. С какой стороны его обойдем?
Харуно пыталась убедить себя, что ничего не случилось, что ей только показалось, будто они вот-вот скажут что-то важное, и от этого изменится и его, и ее жизнь. Только показалось… Почему же так печально и тоскливо, и такое чувство, словно потерянно что-то дорогое? Ничего не изменилось; у Наруто Тен-тен, а она возвращается к Манабу, в Коноху, и это знакомство скоро забудется, как будто ничего не было.
А ничего и не было…