Я тебя всегда ненавидел. Глава 10.

- Эй, лобастая!
В спину девочки ударилась горсть листьев и веточек. Она вздернула подбородок и пальчиками поправила длинную чёлку. Позади послышались смешки и громкие перешептывания, из которых она смогла различить всего лишь два слова: «смешна» и «нелепа». Проглотив подступившие к горлу слёзы, она сделала вид, что не обратила внимания. Оставаться здесь дольше было уже невозможно, но Сакура взяла себя в руки. Играла весёлая музыка. Гости всё прибывали.
Сегодня она в первый раз пришла на день рождения своей новой подруги Ино. Собралось много соседских ребят, и маленькая Харуно невольно стала посмешищем. Наконец, не в силах справиться со своим несчастьем, девочка решила отыскать подругу, чтобы сообщить о том, что уходит. Пробираясь сквозь толпу, она старалась не замечать насмешливы взглядов, от которых на коже её оставались ожоги, а на сердце – шрамы. Ей стоило таких усилий сохранить выдержку, что голова загудела от напряжения. Музыка, которая раньше манила танцевать и ласкала слух, теперь казалась ей шумной и раздражающей, громкие голоса и взрывы смеха ударяли по её обнаженным нервам, как раскаты грома во время грозы. Слышащиеся отовсюду незнакомые имена выстраивались в список людей, которые с презрением отвернутся от нее. Каждое новое имя – это ещё один голос, который присоединится к общему хору её мучителей, и еще одна пара ушей, которая услышит о её унижении, и ещё одна пара холодных глаз, которая засвидетельствует это унижение. Одна из знакомых девочек ткнула пальцем в готовую разреветься Сакуру и воскликнула с усмешкой: «Смотрите, какая уродина!»
Унижение и стыд настолько придавили бедную малышку, что, натыкаясь взглядом на редкие лица, выражающие сочувствие, она читала в них скрытую угрозу.
Увидев, наконец, подругу, беседовавшую о чем-то с незнакомым пареньком, девочка едва ли не бегом бросилась к ней.
Рядом с Ино стояли ещё две девочки, которые от чего-то ненавидели Сакуру особенно сильно. Они злорадно вглядывались в побледневшее лицо Сакуры и что-то говорили, но их слова ускользали от неё, заглушенные шумом в ушах.
Отвернувшись от девочек, которые что-то с ненавистью шипели ей в лицо, задыхающаяся Сакура вполголоса позвала подругу:
- Ино, кажется, мне не хорошо!
Но Ино не слышала её за голосом какого-то парнишки, который изводил её очередным анекдотом.
Сакура в отчаянии огляделась, чувствуя, что сейчас упадет в обморок или закричит, если не сможет выбраться отсюда немедленно. Ей было уже всё равно, что о ней подумают.
- Мне нужно уйти… - немного громче сказала она.
Ино наклонилась к подруге:
- Что ты сказала, Сакура?
-Я сказала… - начала Харуно, чувствуя, как всё перед глазами плывёт. – Я хочу уйти! – выкрикнула девочка, но во дворе вдруг воцарилась необычная тишина, и её голос прозвучал неестественно громко.
Послышались смешки, но они показались Сакуре громогласным хохотом и она, не в силах больше сдерживать слёзы, убежала.

Когда он, наконец, добежал до больницы, ему показалось, что здание охвачено огнем. У входа столпилось несколько человек, и Саске, подойдя поближе, понял, что это пациенты и мед персонал. Сердце его пропустило удар, когда среди этих людей он не обнаружил напарницу.
Наследник собрался, было, уже войти в полыхающее здание, но дорогу ему преградила чья-то огромная фигура. Учиха поднял суровый взгляд на того, кто посмел встать у него на пути.
- Сакура-чан просила никого не входить в больницу!
Брови Саске удивленно поползли вверх, и он раздраженно признал в мужчине Тоширо.
- Сакура-чан просила… - передразнил Саске и, обойдя врача, вновь направился в здание, но его удержали за руку. Учиха обернулся и смерил Тоширо уничтожающим взглядом.
Лу хотел, было уже зачитать наследнику гневную отповедь о наглости и высокомерии, но увидел в глазах Учихи то, что заставило его разжать сжимающие острый локоть пальцы: желание защитить. Защитить любой ценой.
Саске немного грубо вырвал руку из цепкой хватки Тоширо и, резко развернувшись, продолжил свой путь.
- Саске-кун…
Наследник остановился и повернул голову в сторону мужчины.
- Позаботься о ней.
Саске замер на мгновение и, сдержано кивнув, скрылся за массивной дверью.
Жар ударил в лицо, но Учиха уверенно шел дальше. Оказавшись на лестнице, наследник активировал «Шаринган», чтобы найти напарницу и глазам своим не поверил – полыхавшее вокруг пламя было вовсе не огнём, а… чакрой?
Она окружала его, слепила, обжигающая, вездесущая.
«Невозможно! – Саске бросился вверх по лестнице к источнику огромной энергии. – Такое количество чакры просто невозможно контролировать».
Он стиснул зубы, понимая, что если Сакура потеряет контроль, то попросту сгорит заживо.
Наследник уже вбегал на нужный этаж, когда услышал её крик.
Жизни старейшины больше ничего не угрожало, но временно он был без сознания.
Перед глазами всё плыло, неистово болели руки, и она едва не упала на выходе из палаты. Желудок словно скрутило в узел и девушку вырвало. По всей видимости, это проявляются симптомы отравления.
Не в силах встать она попыталась ползти, вытирая губы обожженной рукой, после очередного приступа тошноты.
Внезапно её охватило отчаяние. Темные пустые помещения больницы показались ей совершенно незнакомыми и вселяли почти нечеловеческий ужас. Держась за стену, она поднялась и, с трудом переставляя ноги, двинулась прочь. Конечности не слушались, и куноичи показалось, что она находится не в своём теле. Руки дёргались, словно неумелый кукловод дёргал за нити, играясь, неуклюже разрывая их. Слёзы брызнули из глаз, и девушке показалось, что лицо её тает. Она вцепилась пальцами в мокрые щёки и, не выдержав, наконец, этой опустошающей агонии, закричала.
Она кричала, схватившись руками за живот, словно диафрагма могла лопнуть от этого нечеловеческого крика.
Она кричала так, словно копила этот вопль боли в себе много лет и теперь, когда внутри уже не осталось места, невыносимая безысходность вырвалась наружу, била невидимым фонтаном, извергалась вмести с этим почти звериным воем.
Горло саднило, но она продолжала кричать, вцепившись себе в волосы. Безумие светилось в блестящих от слез зеленых глазах, ползало глубоко внутри, словно мерзкая скользкая гусеница. Ученица Цунаде схватила кунай. Собственные вены показались ей безобразными червями, копошащимися под кожей.
«Я вырежу из себя эту гадость – голос, шипевший в подсознании, хохотнул, задыхаясь. – Это просто хирургическая операция»
От этой мысли она нервно захихикала, а потом и вовсе расхохоталась и поднесла оружие к горлу.
От стены отделилась тень, но девушка её не заметила, пребывая в состоянии шока. Затем кто-то осторожно отнял у неё кунай и подхватил её внезапно обмякшее тело. Куноичи уткнулась носом в родное плече, инстинктивно узнав человека. Тело её сотрясли рыдания, и девушку охватил стыд. Она попыталась поднять руку и вытереть слёзы с, должно быть, безобразного опухшего лица, но даже такое незначительное движение показалось вдруг невыносимо болезненным. Взгляд её встретился с так неожиданно внимательными и обеспокоенными черными глазами. Затем мрак поглотил её.
Саске старался не делать резких движений, когда увидел её – лохматую, напуганную до смерти – с кунаем в руках. Напарница была на пределе, поэтому он выгадал момент, чтобы подойти к ней и при этом не напугать ещё сильнее. Все шло по его примерно намеченной стратегии ровно до того момента, пока она не оказалась в его объятиях. Слабая. Беззащитная. Беспомощная. И так внезапно желанная.
Взгляд её, полный отчаяния и безмолвной мольбы о помощи что-то перевернул в его душе. Необходимость защищать и желание обладать вспыхнули одновременно и наследник, борясь со своими так не вовремя нахлынувшими чувствами, даже не заметил, что, подняв на руки безвольное тело, прижал к себе крепче, чем было необходимо.
«Саске-кун, у тебя было когда-нибудь так, что ты очень хотел чего-то – безумно хотел, и хотя знал, что стоит тебе протянуть руку, и ты получишь желаемое, ты всё-таки не смел этого сделать?»
В тот раз он ответил «нет».
Но в тот момент, когда он почувствовал её столь желанное тепло и испытал ощущение тихой радости и покоя, почти счастья – словно с самого рождения его единственной целью было прикасаться к ней, чувствовать под пальцами бархатистую кожу, горячую, мягкую, и будто, наконец, мечта его осуществилась - он понял что ошибся с ответом.
Он зашел в первую попавшуюся палату и уложил напарницу на кровать. Теперь нужно было позвать Лу.

Она отчётливо слышала крики и шум боя. Багровый закат раскинулся над Конохой. Отовсюду слышались лязг оружия и стоны, в воздухе витал запах крови. Куноичи несколько часов плутала по деревне, но та была совершенно пуста. Все жители словно испарились. Ветер гонял по пустынным улочкам обрывки старых газет и хлопал пыльными ставнями окон. Отчаявшись найти хоть кого-то, Сакура побрела домой.
В её комнате было всё точно так же, как она и оставила – узкая односпальная кровать, бесконечные ряды книжных полок, бардак на столе. Фотография в рамке. Девушка улыбнулась при виде трёх маленьких фигурок и серого силуэта сенсея.
«Теперь все в сборе. Теперь все дома. Теперь все рядом»
От приятных мирных мыслей о воссоединении девушку отвлёк странный запах из открытого настежь окна. Девушка выглянула и ужаснулась: По всей Конохе полыхал огонь, Повсюду была кровь, скрюченные, лежащие в неестественных позах тела жителей, полуразрушенные здания. Где-то надрывно плакал ребенок.
- Сакура…
Куноичи вздрогнула и обернулась.
- Наруто? – девушка вгляделась в полное боли лицо друга. – Что ты здесь делаешь?
- Это ты во всём виновата, - злобно прошипел парень. – Это из-за тебя Саске напал на Коноху.
«Саске…напал?»
Глаза её в ужасе расширились при виде презрительной усмешки Удзумаки. Что-то тут было не так…
- Ты не Наруто, - тихо, но твердо произнесла девушка и отступила на шаг назад.
Он оскалился, и тело его обволокла светящаяся оранжевая чакра. Из неё один за другим начали образовываться хвосты. Один, два, три, четыре…
Медик судорожно соображала, что же ей делать, пока демон с четырьмя хвостами скрёб пол напротив, ехидно скалясь. Глаза его хитро сощурились, и Сакура внезапно почувствовала запах дыма и горелого мяса. Взглянув на свои ноги, куноичи вскрикнула, увидев, что они горят.
- Что с тобой Сакура? – в до боли знакомом властном и холодном голосе звучала насмешка. – Ты вся горишь…
Сакура открыла рот, но не смогла закричать. Огонь медленно расползался по комнате и по телу. Лис исчез и на его месте появился злорадно ухмыляющийся Учиха.
- Т…ты же вернулся… - Сакура почувствовала, что начала гореть её одежда и, вскрикнув, упала на колени, прямо в огонь. – Ты вернулся к нам, Саске-кун, - закричала она, не в силах поверить в предательство.
Девушка протянула к нему руку и увидела, что она горит. С тихим вистом кожа плавилась, покрываясь черными волдырями, которые, лопаясь, разбрызгивая закипающую кровь. От невыносимой боли девушка задохнулась и огонь, пожиравший прекрасные розовые волосы, проник в широко открытый рот.
Саске, прищурившись и не скрывая отвращения, наблюдал за её корчившимся в огне и агонии тельцем.
- За… что? – прокаркала она сожженным горлом.
Он презрительно фыркнул и развернулся, уходя. В раскаленном воздухе повисли четыре слова:
- Я тебя всегда ненавидел.

Саске метался по кабинету Лу, как голодный тигр в клетке.
Как только беспокойство и внезапно вспыхнувшая страсть поутихли, до него дошел смысл произошедшего.
Напарница использовала технику, которую ей запретили использовать. И может теперь умереть.
Он не хотел думать, почему её слёзы не раздражали в этот раз. Он не хотел знать, почему её слабость сегодня оказалась такой возбуждающей.
Наследник мотнул головой, чувствуя, что начинает приходить в ярость. Впервые в жизни он оказался в ситуации, в которой не знал, что делать. Непонимание, страх и гнев слились воедино. Злоба кипела внутри, и Саске выплеснул её на письменный стол, с грохотом его опрокинув. Несчастный стол, подлетев на пару метров вверх, задел, падая, висящую на стене громоздкую книжную полку, которая, не выдержав такого удара, печально рухнула вниз. И зацепилась краем за длиннющие занавески, которые, ссыпаясь на пол, словно штукатурка, не пожелали расстаться с металлическими гардинами. Таким образом, книжный шкаф, принявший на себя удар рухнувших стальных прутов, оказался в том же плачевном состоянии, что и вся мебель в помещении, кроме маленького деревянного стула, на который Учиха с чувством выполненного долга уселся, осматривая учиненный им, мягко говоря, срач.
- У неё жар, она сильно бредит. Похоже, случился нервный срыв.
Лу зашел в свой кабинет, разглядывая какие-то бумажки.
Последний осколок стекла выпал из дверцы книжного шкафа и с почти хрустальным звоном разбился о и без того грязный пол.
Тоширо поднял глаза и, обведя усталым взглядом чудовищный беспорядок и недовольного Саске, сидевшего на табурете, как курица на насесте, громко втянул в себя воздух и так же громко выдохнул.
- Ты всегда так делаешь? – врач косо посмотрел на Учиху.
Тот ответил вопросительным взглядом.
- Начинаешь всё крушить, когда чем-то недоволен? – пояснил Тоширо.
- Да, - солгал наследник.
- Ты должен перестать делать это.
- Я попытаюсь.
- Я могу помочь тебе.
- Буду рад.
- Ты можешь смело на меня положиться.
- Ничего другого я так не желаю., - пробурчал Саске, которому уже порядком надоел этот бессмысленный диалог.
Он резко поднялся, опрокинув стул, на котором сидел, и вышел.
- Если захочешь навестить Сакуру-чан, то её палата - направо по коридору, последняя дверь, – крикнул ему вслед Лу.
«Больно надо» - проворчал про себя наследник и свернул в указанном направлении.

* Хэй, читатели! Глава десятая, что называется «юбилейная» :D
Флешбек я ориентировала по большей часть на чувства Харуно, так что это отображение скорее её точки зрения, чем реальности.
Могу предположить, что некоторым может не понравиться Сакура в этой главе, но сжальтесь над девочкой – она жизнь человеку спасла и страдает от последствий ужасной техники. Пусть уж одну главушку побудет слабенькой и нуждающейся в помощи :3
События в главе являются отчасти переломными, по крайней мере, для Саске, когда ему становится всё труднее себя сдерживать, надеюсь в не подумаете, что всё у него слишком быстро – не любовь ведь, похоть всего лишь)
Ну и «жирнячком» выделен кошмар Сакуры, который, кстати, частично отражает её переживания.
Вооот. Ну и спасибо всем тем, кто поддерживал мня своими комментариями, своей критикой. Вы несете мне вдохновение, и ради вас стараюсь написать как можно лучше. Мир вам и лучи добра ^___^
Пиня.