Я тебя всегда ненавидел. Глава 15. Часть 1.

Сакура отложила в сторону шприц и положила ладонь на лоб Уми.
- Теперь всё будет хорошо, - девушка повернулась к стоящему рядом Лу. - Он просто спит.
Мужчина облегченно выдохнул и благоговейно взглянул на медика.
- Спасибо тебе, ты даже не представляешь...
- Это ваша заслуга, Тоширо-сан, - перебила его Сакура и улыбнулась. - Вы смогли закончить противоядие так быстро, так что это я должна вас благодарить.
Он улыбнулся в ответ и перевел взгляд на спящего мальчика.
- Присмотрите за ним, он скоро придет в себя, - тихо произнесла девушка и направилась к двери. - А я пока поспешу помочь другим пациентам.
Лу кивнул в ответ и взял Уми за руку. Еще раз взглянув на это умиротворяющую картину, Сакура вздохнула и покинула палату.
Оставшееся время она решила посвятить осмотру пациентов, а уж на завтра с утра встретиться, наконец, с Саске. Хотя, если верить рассказам Лу, Учиха провел возле ее постели очень много времени, следовало бы поскорее сообщить ему от том, что она здорова. Однако, чувства, вызванные обстоятельствами их последней встречи, еще не остыли, и Сакура решила для начала успокоиться сама, прежде чем идти успокаивать наследника.
Старейшина так и не пришел в себя, хотя Харуно и предполагала, что ему не просто будет перенести эффект от ее техники.
«Интересно, Саске-куну удалось что-нибудь выяснить?» - задавалась вопросом девушка, но любопытство ее поутихло, когда здравый смысл логично подсказал, что единственный способ узнать ответ на этот вопрос — спросить Саске.
Весь день Сакура провела в больнице, собирая анализы и наблюдая состояние пациентов, дабы выяснить побочные эффекты, которых, к счастью, было мало — сонливость и сильное чувство голода. Под вечер девушка, убедившись, что здоровью ее подопечных ничего не угрожает, отправилась в резиденцию, чтобы, наконец, нормально поесть. Она мечтала о куске жареного мяса с того самого момента, как пришла в себя, а потому с порога сразу направилась на кухню. Там ее и нашел Мито.
- Ох, простите, - промямлил он, застав девушку с набитым ртом. - Приятного аппетита, Сакура-сан.
Харуно, практически не жуя, проглотила огромный кусок курицы и прокашлялась.
- Спасибо, Мито-кун, - смущенно поблагодарила девушка, вытирая губы салфеткой.
- Я, в общем-то, искал Вас чтобы поблагодарить, - покраснев, произнес парень. - То, что вы сделали для моей семьи, просто неоценимо. Если я могу что-то сделать для вас, вы только скажите.
- Мне ничего не нужно, Мито-кун, к тому же виновные в случившемся пока не найдены... - Сакура попустила глаза в тарелку, но тут же подняла голову, просияв. – Но вот Тоширо-сан, без чьей помощи я бы не справилась, нуждается в вашей поддержке.Дело в том, что одним из пострадавших от отравления стал маленький мальчик. Он сирота, и кроме Тоширо-сана у него никого нет, так что...
- Я понял Вас, Сакура-сан, - лицо Мито вдруг стало очень серьезным. - Не переживайте, как только дедушка придет в себя, господин Тоширо сможет забрать мальчика.
- Спасибо, - Сакура едва ли не светилась.
- Это меньшее, что я могу сделать, - с этими словами Мито поклонился и покинул кухню.
Сакура проводила его долгим взглядом и вздохнула. Аппетит почему-то пропал, и девушка решила принять ванну и лечь спать. Возле комнаты напарника она немного замешкалась, прислушиваясь, но из комнаты не доносилось ни звука, и девушка решила, что Учиха спит. Ну и хорошо. Ей, на самом деле, не особо хотелось его видеть. Он явно затеял какую-то игру с ней. Но зачем? Доказать лишний раз свое превосходство? Снова поиздеваться над ее чувствами? Голова шла кругом от всевозможных догадок, и Сакура, пребывая в полнейшей растерянности, начала злиться. Покачав головой, девушка развернулась на пятках и толкнула дверь своей комнаты.

Когда она стремительно залетела в комнату, живая и свежая, он только спустил ноги с кровати. В груди словно затянулся тугой узел. Комната тонула во мраке опустившейся ночи, лишь свет луны, то и дело пробиваясь сквозь тучи, освещал две застывшие во мраке фигуры.
- О, Саске-кун, не знала, что ты здесь, - Сакура замерла в дверях, не в силах произнести больше ни слова под тяжелым взглядом напарника. Девушка хотела спросить, что он делает в ее комнате, но только она открыла рот, как Саске рывком поднялся с постели. На нем были только спортивные домашние штаны, и щеки девушки тут же вспыхнули, но отвернуться она не посмела. Учиха, как ни странно, так и остался стоять, не проронив ни слова. Вид у него был весьма помятый и уставший. Сакура тяжело вздохнула и, наконец, зашла в комнату, закрыв дверь.
- Я не рассчитывала встретить тебя раньше, чем завтра утром, - Харуно вытерла вспотевшие ладони о ткань юбки. - Ну, в общем, я здорова, все остальные пострадавшие тоже, так что переживать больше не о чем.
Она посмотрела на него с нескрываемым вызовом, стараясь не выдать волнения. Тело словно окаменело от его пронизывающего взгляда. Она буквально чувствовала, как он убивает её, режет, душит, топит. Снова и снова наказывает за неподчинение.
- И давно ты очнулась? - мрачно спросил он, сверля ее взглядом.
- Утром, - пустым голосом ответила девушка. Он был в ярости — она видела это.
- Даже так. Может быть ты объяснишь мне, как так вышло, что за целый день ты не удосужилась поставить меня в известность о том, что с тобой всё в порядке?
- Прости, Саске-кун, у меня были дела поважнее, - вздернув подбородок ответила Сакура, намеренно подливая масла в огонь. Она хотела вывести его на чистую воду, хотела узнать причины его поведения в тот день.
- Например? - невозмутимо поинтересовался Учиха, сунув руки в карманы и окинув стоящую перед ним девушку ледяным взглядом.
- О, неужели ты забыл, зачем мы здесь? - ответила она вопросом на вопрос чисто из принципа, не замечая, что играет с огнем. - Я выполняла свое задание и весьма успешно.
- Если твоим заданием было попадать во всякие неприятности, то да, ты справилась, - едва ли не прорычал Учиха. Он, наверное, усмехнулся бы, увидев, как гордо она расправила плечи. Но ему было не до смеха.
Саске еще никогда не испытывала такого ослепляющего бешенства. Именно оно, как ни странно, дало ему силы сдержаться. Противоречивые чувства раздирали его изнутри: страх вновь потерять рассеялся и сменился воистину праведным гневом, неосознанной радостью, облегчением и обидой, какой-то глупой и совершенно детской обидой на то, что она вот так открыто заявляет ему, Учихе, что он не важен.
- Не думала, что у тебя хватит наглости осуждать мои действия, - сказала она спокойно, но при этом явно намекая на его собственные прошлые поступки, и наследник окинул ее подозрительным взглядом.
- Мы еще не дошли до деревни, а тебя уже похитили. Ты применила технику, которую тебе запретили применять, ты в одиночку искала Тоширо и в итоге пострадала, ты пошла невесть куда больная и в итоге провалялась без сознания двое суток, поставив под угрозу всю миссию. Может быть, ты хочешь как-то оправдать свои действия? Начинай, я слушаю.
Гордо вздернув подбородок, Сакура взглянула в непроницаемые черные глаза и, испытывая злорадное наслаждение от собственной дерзости, торжественно объявила, театрально всплеснув руками:
- Виновна! Виновна во всем, черт побери. Ты доволен, Саске-кун?
- Нет, я не доволен, - совершенно безэмоциональным голосом ответил Саске и шагнул в сторону девушки. – Желание спасти чужие жизни - не повод совершать необдуманные действия.
Его несокрушимое спокойствие так взбесило Сакуру, что она едва удержалась от желания пнуть его в коленку, но вместо этого медик молча начала отступать в дальний угол комнаты к небольшому круглому столику.
- Слушай, Саске-кун, я устала, да и ты не в лучшем виде, не мог бы ты...
- Я останусь здесь, - сказал, как отрезал, Учиха.
- О, прекрасно. - Сакура сердито всплеснула руками. Ее трясло.- И где же ты собрался тут спать?
- С тобой, - спокойный, почти безразличный голос заставил девушку застыть на месте.
- Не могу понять, к чему тебе это, - глаза Сакуры подозрительно сузились. - Шизуне всегда утверждала, что у меня привычка метаться во сне, словно вытащенная из воды рыба, и я, конечно, стану всю ночь тебя будить, - девушка попыталась придать голосу легкомыслия.
Теперь всё стало ясно. Вот что ему нужно от нее. Дышать вдруг стало нечем, острая боль разлилась в груди. В горле встал колючий ком, но Харуно изо всех сил постаралась скрыть, что всё поняла.
Учиха надвигался на девушку, и его потемневшие глаза и плотно сжатые губы не предвещали ничего хорошего. Что-то внутри него словно сломалось: ему надоело рассуждать о причинах и следствиях, он устал искать смысл и логику в своих желаниях. Какой толк рассуждать, если можно просто сделать?
Сакура обошла небольшой столик в надежде, что эта маленькая преграда каким-то образом может ее спасти На столе стояла большая круглая ваза с цветами, и Харуно посетила сумасшедшая мысль: а не запустить ли эту вазу в темноволосую голову одного несносного молодого человека. Но во взгляде напарника читалось нечто такое, что свело на «нет» весь боевой пыл медика.
- Может, лучше поговорим? - Харуно небрежно повела плечами. - В самом деле, есть столько интересных вещей, о которых можно поговорить. Смотри, какие красивые гиацинты.
- Красивые, - не глядя, согласился он, добравшись до стола.
Увидев, что он протянул руку, чтобы поймать ее, Сакура отскочила так быстро, что его пальцы только скользнули по ее предплечью. Он начал наступать на нее шаг за шагом вокруг столика, а она, отступая, продолжала тараторить, как заведенная:
- Гиацинты относятся к роду Hyasinthus...
Саске опять потянулся к ней, и, не найдя другого способа избежать его объятий, она схватила вазу и вложила в его протянутые руки.
- Существует легенда относительно происхождения гиацинтов, - продолжила она, и на лице его проступило совершенно неописуемое выражение недоумения. - Она гласит, что гиацинт был назван так по имени прекрасного юноши Гиацинта, которому покровительствовали Аполлон и Зефир — бог западного ветра. Однажды, обучая Гиацинта метанию диска, Зефир нечаянно убил его. Говорят, что там, где на землю упала капля крови Гиацинта, вырос цветок, на каждом лепестке которого была написана фраза, выражающая скорбь. - Голос Сакуры дрогнул, когда она увидела, что он ставит вазу на место. - В д-действительности в легенде имелся в виду цветок ирис, а не современный гиацинт. Однако, по таинственному стечению обстоятельств именно он получил это имя.
Его загадочные, непостижимые глаза встретились с ее взглядом и ноги перестали ей повиноваться.
- Заткнись, наконец, - прорычал он и, схватив ее за руки, насильно притянул к себе, и, прежде чем она успела возмутиться, его губы прижались к ее рту, яростно, властно, в безжалостном, терзающем поцелуе, совершенно не похожем на предыдущий. Сакура затрепетала от ужаса и потрясения. Этот поцелуй отличался еще и тем, что, несмотря на внешнюю жестокость, в нем крылась некая требовательная сила — будто он безмолвно убеждал ее ответить ему, что если она покорится, поцелуй станет куда нежнее...
- Не смей меня целовать! - разъяренно выпалила Сакура, охваченная безрассудной паникой, и вырвалась из кольца его рук, отойдя на несколько шагов назад.
- Ты боишься меня?
- Я боюсь тех чувств, которые ты во мне возбуждаешь, - слабым голосом призналась она. Вся ее злость и смелость вдруг куда-то испарились. Осталась лишь пустота.
- Всего-то? - выдохнул Учиха, тем не менее не сдвинувшись с места.
Он хотел ее сейчас так сильно, что это казалось неуместным после всех переживаний. Вместо того, чтобы отругать ее, расспросить о том, что случилось с ней в ночь, когда она потеряла сознание, он желал лишь прикоснуться к ней. Убедиться, что она - не сон, что она действительно сейчас здесь, а не на больничной койке.
- Подойди ко мне, Сакура, и я развею все твои страхи, - его глубокий, низкий баритон и особенно ласка, прозвучавшая в его голосе, произвели на нее такое впечатление, что голова пошла кругом.
- Я не знаю правил игры, - поджав губы, произнесла девушка. - Это нечестно.
- Игры? - переспросил он, и в голосе его не было и следа той нежности, что звучала за мгновение до этого. - Мне не пять лет, Сакура, я уже давно не играю в игры. Подойди ко мне.
На сей раз это прозвучало как приказ, но Сакура и не думала подчиняться.
- Ты слишком далеко, Саске-кун, - сокрушенно покачала она головой.
- Нас разделяют четыре шага, - заметил он тоном учителя, объясняющего непонятливому ученику очевидные истины.
- Нас разделяют четыре года, - возразила она и вдруг взглянула на него так, словно видела впервые. Словно перед ней сейчас стоял какой-то совершенно чужой человек.
Несколько мгновений он просто молча смотрел на нее, удивляясь тому, что всего несколько часов назад она лежала перед ним в палате, а вот сейчас стоит и смотрит на него своими огромными печальными глазами. Он не жалел о том, что когда-то покинул Коноху, не жалел о своих словах, сказанных ей тогда, в кабинете Хокаге. Он не привык сожалеть о своих поступках, ибо они сделали его тем, кто он есть сейчас. Но именно теперь, именно в этот момент, когда они вот так стоят друг напротив друга в этой темной комнате, он вдруг необычайно остро ощутил разделяющее их расстояние, разделяющее их время.
- Нам нужно как-то решить эту проблему, - тихо произнес Саске, внимательно разглядывая ее лицо.
А Сакура смотрела на него, такого красивого и далекого, и чувствовала, как всё внутри разрывается на части.
-Может быть, ты встретишь меня где-нибудь на середине? - хрипло спросила она, едва заметно пожав плечами. Она хотела его, хотела, чтобы он снова коснулся ее, и глупо было бы скрывать это.
Сакура и не заметила, как он преодолел эти четыре шага. Она лишь почувствовала, как сильные руки обнимают ее. Сил сопротивляться больше не было, и она шагнула ему навстречу, проглатывая ком в горле. Это было сильнее ее, это была призрачная надежда на то, чего никогда не могло быть. Потому, что он всегда ее ненавидел.
Мольба в ее голосе разрушила последние баррикады, которые он возводил из последних сил, чтобы сохранить контроль. Но о каком контроле вообще может идти речь, когда она, наконец, в его руках? Когда они совсем одни в этой ночи? Когда время и пространство исчезли, перестали что-то значить? Он не мог понять, что чувствует, не мог сконцентрироваться на своих ощущениях. Это было похоже на голод, на жажду, он словно задыхался.
Она обняла его, наслаждаясь каждой секундой в его объятьях, силясь запомнить каждый миг. Она знала, чем всё должно закончиться, знала, что этой ночью он уже не отпустит ее. Как и знала, что на утро останется одна, использованная и разбитая. Но сердце оправдывало всё тем, что она любила его. Любила всю свою жизнь, и вот теперь, впервые за столько лет, она хотя бы на несколько часов может забыться с любимым, может, наконец, отпустить всю свою боль. Сакура подняла голову и посмотрела ему в лицо. Его обжигающий взгляд опустился к ее губам, и в ту же секунду, как он поймал ее губы жадным, требовательным поцелуем, ей показалось, что все ее тело охватило пламя. Его руки впились ей в спину, истомившиеся от желания губы упивались ее сладкими, нежными губами, и она с радостью утоляла его жажду. С тихим отчаянным стоном Сакура изогнулась и обвила его шею руками, запустив пальцы в густые волосы у него на затылке. От этого стона по его телу прошла дрожь, и его губы смяли ее рот, требуя открыться ему навстречу, и ответить с такой же сокрушающей страстью, и когда она ответила ему — сначала робко, потом постепенно смелея - он едва не задохнулся. Саске слегка отстранился, чтобы сделать судорожный вдох, но в следующую секунду его рот уже снова искал ее губы и целовал их — но уже не так исступленно, а тише, нежнее, успокаивая ее, успокаивая себя. А потом все началось сначала.