К звездам.

Музыка: Toshiro Masuda – Sadness and Sorrow
Говорят, есть две вещи, на которые можно смотреть бесконечно: огонь и вода. Хатаке Какаши не был полностью согласен с этим утверждением. Для него существовало еще одно творение природы, которым он мог бы наслаждаться всю свою жизнь – звездное небо. Когда ночь накрывает землю прекрасной темной шалью, и над головой распускается новый, непостижимый мир – мириады крошечных огоньков рассыпаются по иссиня-черному своду, создавая головокружительные узоры, повторить которые не способен ни один художник. Это упоительное волшебство, что открывается твоим глазам – нечто неземное, нереальное и бесконечно далекое – очаровывает человеческую душу своим неповторимым совершенством. И если бы у Какаши была в запасе вечность, он бы не пожалел и половины на то, чтобы смотреть на звездное небо. Такое, какое было сегодня ночью.
Он возвращался домой после очередной миссии по охране и сопровождению одной влиятельной персоны из деревни Скрытого Тумана. До Конохи оставалось три дня пути, и джонин не спеша шел через спящий лес, наслаждаясь тишиной и тем самым огромным мерцающим небосводом. Нужно было подыскать место для ночлега и набрать воды в дорогу, но ему почему-то сейчас не хотелось останавливаться. Все вокруг словно оцепенело, и только легкий ветерок шелестел травой и перебирал листья на заключенных в объятия сна деревьях. Мужчина уже давно не чувствовал такого умиротворения – последние несколько лет проходили в постоянных заданиях, обычно в сопровождении неугомонного Наруто и взрывоопасной Сакуры, когда ни о каком спокойствии не может быть и речи. И сейчас, когда одиночество скрашивалось только магической красотой нетронутой природы, он не мог не удивляться, насколько велика усталость от всей этой суеты и постоянного риска, тенью преследовавших шиноби всю жизнь. Минуты вдали от этого казались блаженством.
Какаши подумал, что он ослышался, когда ушей достиг какой-то шум из зарослей, похожий на треск сломанной ветки. Ниндзя, привыкший всегда полагаться на все свои органы чувств, сразу напрягся и приготовился к внезапной атаке. Но никто не выходил и не нападал, и он решил проверить, быть может, какое-нибудь животное запуталось в колючих кустарниках. Бесшумно прыгнув на удобную, скрытую от внезапного обнаружения ветку, джонин осмотрелся в поисках источника звука. Но никакого животного не было – вместо этого на траве лежала молодая девушка, примерно ровесница Наруто. И, видимо, она была ранена. Рыжевато-красные волосы растрепались и прилипли к мокрому от пота лбу, на лице и по всему телу виднелось множество царапин и ссадин, а одежда на правом боку была пропитана кровью. Девушка тяжело дышала и одной рукой держалась за рану, скорчившись от боли. Какаши спрыгнул с дерева и приземлился рядом с ней.
- Что произошло? – мужчина присел рядом, пытаясь оценить состояние раненой, которая, ко всему прочему, определенно была куноичи. Он узнал ее: девушку звали Карин – бывшая подопечная Орочимару, она вместе с Саске и его командой искала следы Акацуки, в частности, Итачи Учиха. Если его информация верна, она обладала способностью сенсора улавливать и определять местонахождение определенной чакры, а также прятать свою собственную – причина, по которой Какаши не заметил ее раньше.
Куноичи испуганно моргнула и попятилась назад, потратив последние силы на бесполезные несколько сантиметров. Ее очки в черной оправе съехали немного на бок, и она пыталась сфокусировать взгляд на человеке перед собой.
- Успокойся, я не причиню тебе вреда, - спокойно сказал Хатаке, стараясь не делать лишних движений, чтобы еще больше не напугать девушку – похоже, ее ранение было очень тяжелым. – Тебя надо показать врачу.
Карин еще несколько секунд беспомощно смотрела на шиноби, а потом резкая боль в груди свела ребра. Она сильно закашляла, сплевывая кровь на землю. «Плохо дело, - подумал Какаши, быстро опустившись рядом с ней. – Боюсь, я уже не успею доставить ее в госпиталь». Он молча убрал ее руку, чтобы осмотреть повреждения. Порванные в лохмотья куски одежды были насквозь пропитаны алой жидкостью, а на животе виднелся глубокий кровоточащий порез, весь забитый грязью.
- Необходимо срочно промыть рану, - сказал он ровным серьезным голосом. Затем поднял ее на руки и побежал в чащу леса, где, по его предположению, находился источник воды. Девушка уже не сопротивлялась, то ли от бессилия, то ли от безысходности.
- Я… я попала в засаду… - слабо проговорила она. – Недалеко отсюда… были люди… они напали… много, а я одна… задание… кх-кх-кх, - Карин снова хрипло закашляла.
Какаши хмуро посмотрел на нее и ускорил бег. Вдали уже мелькнула серебристая змейка ручья. Он добежал до него и, опустив куноичи на землю, быстро набрал воды во фляжку. Затем, оторвав немного ткани, которой были обмотаны его руки, и достав из небольшой аптечки кое-какие медикаменты, принялся обрабатывать рану. Повреждения были очень серьезными, и джонин понял, что девушке осталась всего пара часов, если не меньше. Вряд ли он успеет помочь ей.
- Знаю, - внезапно подтвердила его догадки рыжеволосая, болезненно ухмыльнувшись. – Не первый день на свете живу – смертельное ранение могу отличить.
Хатаке кивнул – смысла скрывать правду не было. Он встал с колен и отряхнулся.
- Схожу за хворостом. Надо развести костер, - Мужчина мгновенно скрылся за деревьями. Карин попыталась немного повернуться и привстать, чтобы посмотреть на свой живот, который уже был умело перебинтован шиноби Листа. Но сильная боль вновь обожгла бок своими железными клешнями, лишив даже возможности вдохнуть. Она поморщилась и откинула голову назад на траву, затуманенным взглядом уставившись на красивое черное небо, усыпанное миллионами звезд.
Через несколько минут джонин вернулся и развел огонь неподалеку от ручья. Теплые языки пламени стали потихоньку согревать девушку, которую уже начал пробирать озноб от слабости. Она внимательно посмотрела на мужчину.
- Копирующий ниндзя Хатаке Какаши? – спросила она у сидящего напротив костра человека. Мужчина посмотрел на нее и ничего не ответил – правда, из-за его маски всегда было сложно увидеть хоть какие-нибудь эмоции, а единственный открытый глаз не выражал сейчас ничего, кроме сосредоточенности. – Почему Вы помогаете мне? Вы же знаете, кто я, и что я делала…
Он заговорил не сразу. Сначала долго смотрел на Карин, рваное дыхание которой явно сопровождалось мучительной болью, на лбу выступили крупные капельки пота, а руки подрагивали от начинающейся лихорадки.
- Мне все равно, кто ты, - начал Какаши. – Мне не важно, что человек делал в прошлом, если ему нужна помощь, - он замолчал, вглядываясь в пылающее пламя костра, которое отражалось в стеклах очков рыжеволосой девушки. А потом перевел взгляд на настоящий огонь.
- А как же Саске? – слабо возмутилась она. – Разве пол-Конохи не стоит на ушах, чтобы поймать его – предателя, нукенина S-класса? И вместе с ним всех, кто ему помогает…
Казалось, мужчина задумался. Конечно, она была права, но только частично. Саске… Он уже потерял счет тому, сколько раз Наруто поклялся вернуть его в деревню, сколько слез выплакала и не выплакала Сакура, и сколько раз он сам себя упрекал в том, что не сумел оградить своего ученика от неправильного, темного выбора. Но эта девушка – Карин… виновата ли она в чем-либо? Насколько ему известно, она еще с детства была взята на службу Орочимару. Привитая к жестокости – вряд ли она когда-нибудь знала, что такое помощь товарищей, не говоря уже о дружбе и поддержке.
- Когда-то я именно так бы и поступил, - Какаши говорил тихо, но куноичи странным образом могла разобрать каждое его слово. – Но один случай научил меня ценить жизнь и уважать каждого человека. И неважно, друг он или враг. Любой человек может ошибиться, уйти во тьму – главное, чтобы нашлись те, кто бы вывел его к свету.
Выразительные глаза Карин еле заметно расширились, и она отвела взгляд, всматриваясь в загадочную синеву. Она долго молчала, размышляя над тем, что сказал ей Копирующий шиноби Листа.
- Я давно не смотрела на небо вот так, - голос девушки слабел с каждой минутой, боль нарастала, но терпение – вечный спутник ниндзя, так что жаловаться на что-либо было глупо. – В моей родной деревне никогда не было таких звездных ночей… Обычно пасмурно, и зимой часто идет снег. Я любила так же лежать и чувствовать, как белые снежинки падают на лицо и тают на щеках, превращаясь в прозрачные капельки воды, - рыжая чуть усмехнулась и поморщилась от того, что ноющая рана в боку снова дала о себе знать. – Даже и подумать не могла, что никогда больше не вернусь туда. Не увижу снега.
Какаши с сожалением смотрел на угасающую жизнь в теле куноичи, ощутив укол в сердце из-за своей беспомощности. Хуже всего, когда не можешь помочь, и человек просто уходит, не в силах излить свою боль, хоть как-то избавиться от нее… Он точно так же своими глазами видел, как умирает Обито, и не мог сделать абсолютно ничего. А тот даже в шаге от смерти думал о своих товарищах. Джонин дотронулся одной рукой до протектора, за которым был скрыт Шаринган – подарок его лучшего друга. А потом он потянул повязку вверх и открыл глаз.
Карин уже не в силах была нормально дышать. Она задыхалась от кашля, чувствуя, как кровь булькает в ее горле, и девушка уже начинала захлебываться ею. От болевого шока все тело онемело и не слушалось хозяйку – лишь дергалось в горячке. Жар, сменивший озноб, накрыл все тело, и теперь ей казалось, что ее медленно варят в котле ее собственных бывших поступков, которыми она, откровенно говоря, не очень-то и гордилась. Знала бы, сколь малый срок ей уготовила судьба, было бы что-нибудь иначе? Глупо сейчас рассуждать. Просто глупо.
Она не заметила, когда к ней подошел ниндзя Конохи. Он навис над нею, и левый глаз горел Шаринганом. Девушка испугалась – неужели он собирается ее пытать, чтобы извлечь информацию о Саске? Тогда почему он не сделал этого раньше? Почему помогал ей?
- Шшш… Успокойся, больно не будет, - сказал мужчина, и перед тем, как все вокруг поплыло, Карин заметила, что черные запятые видоизменяются в спиралевидный узор…

Девушка очнулась на небольшой поляне. Вокруг было очень тихо, и только ветер завывал где-то в верхушках облетевших деревьев. Чуть поежившись от холода, она осмотрелась по сторонам, пытаясь вспомнить, как она попала сюда. Карин никогда не была здесь прежде, но в то же время место казалось на удивление знакомым.
- Мы в гендзюцу, - мягкий мужской голос раздался за спиной куноичи. Она вздрогнула и, быстро обернувшись, увидела седовласого мужчину, пол-лица которого было спрятано под маской. Она вспомнила его – Копирующий Ниндзя, Хатаке Какаши из Конохи. Но что он тут делает? Что тут делает она сама?
Карин попыталась вникнуть в смысл слов человека. Гендзюцу? Смутные отрывки воспоминаний стали возникать в ее сознании. Погоня. Битва. Кровь. Страх. Вот она, сильно раненная, ползет к ближайшей дороге, чтобы позвать на помощь. Неожиданно появляется ниндзя, приносит ее к ручью и перевязывает рану. Холод. Она лежит на земле у костра. Тепло. Жар. Разговор. Снова этот шиноби, один глаз которого светится ярко красным…
- Гендзюцу? – робко спросила Карин, с удивлением обнаружив, что прежней нестерпимой боли больше не чувствуется.
- Твои воспоминания о родной деревне, - ответил Какаши, убрав руки в карманы.
Девушка посмотрела по сторонам, пытаясь узнать это место. Да, что-то было здесь неуловимо знакомое, родное.
- Почему мы здесь?
Хатаке внимательно посмотрел на нее, а потом опустился на землю и прилег, заложив руки за голову.
- Сейчас начнется самое интересное. Присоединяйся, - сказал он и мотнул головой в сторону возле себя.
Куноичи недоуменно уставилась на него, не зная, что делать. Прежняя Карин ни за что бы не послушалась его и, грозно фыркнув и сославшись на детские глупости, поспешно удалилась бы отсюда. Но этой Карин было любопытно, что задумал странный человек, поэтому, чуть помедлив, она все же опустилась рядом с ним и обратила свой взор на серое пасмурное небо. Казалось, тучи вот-вот прольются на них нещадным ливнем, и, честно говоря, мокнуть совершенно не хотелось, пусть даже в иллюзии. Поэтому, когда ее щеки мягко коснулось что-то холодное, девушка даже вздрогнула от неожиданности. Она широко раскрыла глаза и увидела, как сверху падают пушистые хлопья снега, медленно кружась в воздухе. Снежинки опускались на землю, постепенно создавая воздушное одеяло, а на теплых щеках они таяли, превращаясь в капельки, которые потом стекали вниз на волосы. Ее восторгу не было предела.
Какаши наблюдал за Карин, мысленно радуясь, что все же смог хоть немного облегчить ее боль. Она действительно казалась сейчас счастливой – нет всех этих царапин и кровоточащих ссадин, лицо не искажено в мучительно гримасе, дыхание ровное, а легкая улыбка, застывшая на губах, придавала ей некое очарование.
- Я просто не могу поверить, - рыжеволосая блаженно прикрыла глаза. – Это… так… прекрасно, - она повернулась к джонину, благодарно посмотрев на него. – Спасибо.

Шиноби печально улыбнулся в ответ и закрыл левый глаз, когда Карин, сделав последний вдох, замерла. Ее глаза, только что мерцающие бликами света, померкли, но улыбка так и осталась на губах – все-таки последние минуты жизни она не провела в мучениях. Какаши поднял голову на светлеющее небо, где уже забрезжил рассвет, объявляя начало нового дня. Звезды постепенно тускнели, забирая с собой остатки той магической ночи и маленькую душу, которая, в конце концов, тоже нашла свой покой.