Хищники. 5. Уверенная.

Скорее всего, погоде понравилось завывать ледяным ветром и рыдать пресными слезами, с чувством вложенного энтузиазма барабаня по черепице крыш, скапливаясь в неровностях асфальта и врезаясь в прохожих водяной стеной. А Сакура, в который раз, думала, что зря. Зря она послушала Карин. Кто ее вообще знает? Может быть, все что она рассказывала о своей жизни – умело придуманная ложь, а они с Хинатой на самом деле так и остались подругами.
«И когда ты стала такой подозрительной?» - возмутилась про себя, удрученно глядя в спину идущему впереди парню.
В мыслях царила смута из-за вчерашней бутылки вина, настроение плавало где-то на отметке минус сто, к тому же оно ухудшалось с каждым сделанным шагом в сторону школы. Более того, сегодня воскресенье.
Суйгейцу, к огромнейшему удивлению Сакуры, шел молча, даже не оборачиваясь и не проверяя, не передумала ли Харуно, а она уже была на пути к тому, чтобы развернуться, послать все к чертовой матери и сбежать. Но двигаться заставлял инстинкт. Да, инстинкт самосохранения, а еще, безусловно, страх.
Что бы там ни говорили эти вампиры на пару с охотниками, она продолжала оставаться обычной семнадцатилетней школьницей. Поэтому и желала их заранее предупредить, дабы не ждали от нее великих свершений и подвигов.
По дороге им абсолютно никто не встретился, будто бы город вымер, и лишь дождь случайным гостем заглянул в опустевший мир.
Утро. Холод. Молчаливый Ходзуки. И куча смятений. Сакуре действительно хотелось спрятаться под мамино крылышко, запереться дома и никогда оттуда не выходить. А с остальным… Будь что будет!
- Мы пришли, - вывел ее из размышлений голос блондина, когда парочка пересекла школьные ворота.
Честно говоря, Сакура надеялась, по крайней мере, что они пройдут через черный вход или эти подземные туннели, но нет. Все та же бесконечная гранитная дорога, тот же надоедливый дождь и та же приторно-величавая школа. Честное слово, больше похоже не на учебное заведение, а на средневековый замок.
В здании стояла мертвая тишина. Их шаги грохотом разносились по коридорам и служили отличным ориентиром для каких-нибудь сумасшедших, которых в последнее время стало появляться так много в жизни Сакуры.
Шли они недолго, и лишь потом, стоя напротив огромных двустворчатых дверей из красного дерева, Харуно сообразила, что за ними простирается столовая.
- Сакура, - вдруг заговорил Суйгейцу, взявшись за металлическую ручку в виде львиной головы, - ничему не удивляйся.
- Легко тебе говорить, - пробурчала она в ответ и сжала покрепче зонтик, с которого стекала дождевая вода.
Двери распахнулись. Скрип эхом донесся до ушей девушки, растворившись где-то в дальних коридорах. В глаза ударил яркий свет старинных ламп и ярко дохнуло ароматом «Эрл Грея». Сакура осторожно выглянула из-за спины Ходзуки.
Огромный дубовый стол - его обычно занимали преподаватели - был укрыт бардовой скатертью, из-под которой выглядывали резные ножки. Будино, баверзе, чарлотт, аспик, тирамису, пандоро** – все это расположилось на нем, устроившись в фарфоровых блюдцах и тарелках. Удивительный чайный сервиз. Без сомнений, «Greca Oro***».
Во главе стола сидел сам директор школы. Волосы его находились в таком же беспорядке, как и при их первой встрече. Мужчина с аппетитом поедал сладости, одновременно с этим пролистывая какие-то бумаги.
Облокотившись о столешницу, стояла высокая незнакомая Сакуре женщина. Волосы ее были цвета пшеничного поля, а глаза напоминали кофейные зерна. Ее прямой взгляд казался глубоким и проникновенным, но вместе с тем особенно теплым. Она смотрела пристально и открыто, не стесняясь, не страшась и, кажется, считая, что имеет на это полное право.
Еще одним человеком, который привлек к себе внимание девушки, оказался высокий и широкоплечий, очень широкоплечий, парень. Его рыжие волосы особенно ярко блестели в свете электрических ламп, а внушительных размеров фигура затмевала собой всю окружающую обстановку. В отличие от первых двух, этот субъект сюда не вписывался совершенно, абсолютно не напоминая аристократа или ожившую королеву со страниц сказки, как, например, та красивая блондинка. К тому же в своих большущих руках он держал маленького черного котенка, не уделяя внимания ничему и никому кроме него.
- О, Сакура-чан, как поживает клуб «Исследователей драконьих яиц?», - добродушно поинтересовался директор школы, поправляя галстук в красный горошек.
Ходзуки прыснул. Сакура покраснела, кажется, до кончиков ушей, но стоит отдать должное Джирайе – напряженная атмосфера как-то сама собой испарилась из воздуха. Разозленная Сакура мигом выкинула из головы мысли о присутствующих в комнате и сосредоточилась лишь на одном желании – хорошенько долбануть Ходзуки по голове.
- Вы вовремя, - раздался смутно знакомый голос из-за спины девушки.
Обернувшись, она увидела того самого знакомого незнакомца. Гаара. А за ним стоял Саске. С их последней встречи в их внешности ничего не изменилось. Гаара не стал задерживаться в проходе и прошел вглубь помещения, будто небрежно коснувшись теплыми пальцами руки Сакуры. Она неосознанно вздрогнула. Тепло практически незаметно пробежалось по всему ее телу, вселяя решимость и даря чувство умиротворения. Спокойствие. Такое она ощущала только в стенах родного дома, когда рядом находились отец и мать.
- Присаживайтесь, - проговорила красивая женщина, указав рукой на свободные стулья. Сама она заняла место рядом с директором школы.
- Позвольте вас представить. Сакура, думаю, с директором школы ты уже знакома, но сейчас ему стоит показать себя в истинном свете, - оборачиваясь, озвучил Гаара, встретившись с заинтересованными глазами Харуно.
- Джирайя, знаком с тобой, Сакура-чан, уже пятьсот с лишним лет. Чистокровный вампир, входил в совет пятнадцати старейшин, пока не выбрал сторону Гаары-сана. Эм… что еще. Сейчас являюсь предводителем вампиров, безусловно, тех, которые на нашей стороне, - поднявшись, провозгласил директор и немного склонил голову в приветственном кивке.
- Сенджу Тсунаде, - заговорила красивая женщина, переводя свои кофейные глаза на девушку, на миг Сакуре показалось, что в них мелькнула грусть, - предводитель охотников. Последняя чистокровная из клана Вест. Была с тобой, - женщина вздохнула и отвела взгляд, - с самого начала.
- Дзюго, теперь ты, - кивнул Гаара.
- Дзюго. Рад встретиться с вами, Сакура-сан, - склонив голову, поприветствовал он девушку. – Мы встречаемся с вами впервые. Нахожусь под покровительством Гаары-сама уже шестьдесят лет, отвечаю за внешнюю и внутреннюю разведку, а также командую специальным объединенным отрядом «Ночные тени». Мы специализируемся на тайном убийстве всех, кто не…
- Достаточно, Дзюго, - прервал его Гаара, бросив на девушку осторожный взгляд. – Орочимару уже здесь?
- Мое имя – Орочимару, - раздалось за спиной Сакуры, от чего та неосознанно вздрогнула. Обернувшись, девушка заприметила двух мужчин. Кожа одного из них была бела и отливала синевой, именно так обычно выглядят трупы в детективных фильмах. Глаза казались поразительно схожи со змеиными. Желтые. Узкие. Хитрые. Рядом с ним стоял молодой парень, возможно, лишь на несколько лет старше самой Сакуры. Выглядел он до неприличия обычно, если сравнивать со всеми остальными, кто собрался в школьной столовой.
- Я отвечаю за исследовательскую лабораторию, это Кабуто – мой ассистент. Остальную биографию тебе знать необязательно, - коротко отозвался он и прошествовал к столу.
- Что ж, наверное, нам тоже стоит еще раз представиться, - Гаара не обратил на Орочимару никакого внимания, лишь наградил предостерегающим взглядом, на что мужчина демонстративно отвернулся.
- Что ж, - ухмыльнулся Суйгейцу, оборачиваясь. – Ходзуки Суйгейцу, твой личный телохранитель.
- Учиха Саске, охотник, - бросил брюнет, все также продолжая стоять за спиной Гаары.
- Собаку но Гаара. А все они, - он обвел взглядом каждого, кто находился в столовой, и остановился на Сакуре, - работают под моим началом.

Бросив взгляд на запястье левой руки, на котором были надеты часы, Карин медленно выдохнула. Полдень. Сакура ушла два часа назад, акулоподобного придурка она не видела еще с ночи. Да вот только предчувствие, то самое плохое, не оставляло ее с того момента, как за розововолосой девушкой закрылась входная дверь.
Интуиция не обманула. Раздался громкий стук.
Узумаки не спешила открывать. Предусмотрительно положила кухонный нож на край стола и прикрыла его вафельным полотенцем, открыла окно – всего лишь второй этаж, и на всякий случай воспроизвела в голове телефонный номер полиции. Стук повторился, звучал он уже заметно настойчивее.
- Кто там? – крикнула девушка, вставая сбоку от двери.
«У тебя паранойя, Карин. А все эта Сакура виновата…»
- Нам нужно поговорить, - приглушенно донесся знакомый тонкий голос. Хината.
Узумаки заметно расслабилась и провернула ключ, впуская нежданную гостью. Охотница быстро прошла в комнату, ведь бывала она здесь не в первый раз.
- И что тебе нужно? – облокотившись о дверной косяк и сложив руки на груди, спросила Карин. Взгляд ее намного красноречивей слов говорил о том, что бывшей подруге здесь не рады.
- То был последний раз, когда я тебя отпустила, - брюнетка выглянула в окно и, убедившись, что на улице пусто, задвинула его.
- И что?
- Не лезь в это, Карин, - развернувшись, попросила Хината, но лицо ее оставалось непроницаемым. Скорее, это был приказ.
- С какого перепугу я должна тебя слушать? – ладошки девушки сжались в кулаки.
- Мы были подругами, считай это… - Хьюга пожевала губами, подбирая слова, - последним советом.
Брови Узумаки недовольно сомкнулись на переносице.
- В прошедшем времени, да?
Вопрос девушки остался без ответа.
Карин не привыкла быть откровенной с другими, но всегда была откровенна с собой. Да, ей не раз мешала ее, временами, неконтролируемая вспыльчивость, язвительность и недоверчивость. И все эти недостатки достались именно таким путем – «была дочерью», «была девушкой», «была подругой».
- Это все, что я хотела сказать, - наконец, ответила Хината и посмотрела в красно-карие глаза собеседницы. – В следующий раз я не стану тебя жалеть. Никого не стану жалеть.
Входная дверь громко хлопнула. Не в силах стоять на ногах Узумаки опустилась на корточки и спрятала лицо в ладонях. Вдох. Выдох. Постепенно спокойствие возвращалось к ней, мышцы расслаблялись. Да, она не привыкла быть откровенной с другими, но всегда была откровенна с собой.
- И я снова собираюсь наступить на те же грабли, - шепотом, с грустной ухмылкой слетело с пухлых губ.

То была совершенно обычная трапеза. Вампиры, которым давно перевалило за сотню, с удовольствием поглощали итальянские сладости, запивая лучшим английским чаем и ведя совершенно обычную светскую беседу о делах насущных, никоим образом не касающихся их личной – фантастической – жизни. Сакура не могла найти себе места и постоянно ерзала на стуле, словно по нему были рассыпаны гвозди. Рука дрожала, поэтому каждый раз, когда фарфор чашки соприкасался с фарфором блюдца, проносился удивительно громкий звон. Как водится, именно в этот момент все молчали, и, опять же, как водится, услышав посторонний звук, обращали на смущенную девушку чуть заинтересованные взгляды.
Единственный, у кого практически не закрывался рот, был Джирайя. Он с увлечением рассказывал о школьных происшествиях, личной жизни преподавателей, не забывая о родителях. Откуда мужчина все это знал, для девушки оставалось загадкой. Впрочем, наверняка ему уже настолько наскучило собственное пятисотлетнее существования, что директор без зазрения совести, если таковая все еще имелась при нем, вторгался в тайную жизнь и своих подчиненных, и даже незнакомых людей.
Когда все странные личности, собравшиеся в школьной столовой, удовлетворили свои первичные потребности, разговор плавно перетек в более серьезное русло. Сменил тему змееподобный Орочимару, перед этим что-то прошептав на ухо своему ассистенту, на что тот согласно кивнул.
- Пора бы уже перейти к тому, ради чего мы здесь собрались.
Ответила ему прекрасная Тсунаде, смерив мужчину долгим взглядом, будто прикидывая: достоин ли он того, чтобы она с ним заговорила. Видимо, ответ оказался утвердительным.
- Ситуация обостряется. Никогда еще эти крысы так явно не демонстрировали свою истинно-подлую природу, - хмуря тонкие белесые брови, проговорила женщина.
- У любого бы лопнуло терпение, - скривился ответственный за лабораторию и в упор посмотрел на Сакуру, у которой, от подобного взгляда, спина покрылась холодным потом. – Предлагаю начать готовиться к проведению обряда, а нашу маленькую принцессу где-нибудь запереть, - он перевел глаза на Гаару, отвечая на безмолвный вопрос. – Дабы защитить ее от загребущих лапок Совета.
- Какими бы ни были наши цели, мы не вправе лишать Сакуру свободы лишь из-за того, что у кого-то начался старческий маразм, - недовольно ответил Собаку, без напряжения выдерживая леденящий в жилах кровь взгляд Орочимару.
- Смею заметить, - усмехнулся Джирайя, - что у этих личностей маразм уже перешел в заключительную фазу и, следовательно, спрятать малышку – не самая плохая идея.
- Пора бы уже перестать быть таким мягкотелым, Гаара. Именно из-за твоей глупой привязанности мы бесчисленное количество раз терпели поражение, - со вздохом произнес Орочимару и сложил руки на груди, выразительно выгнув брови. На губах его играла кривая ухмылка.
Собаку остался совершенно спокоен, посмотрев на оппонента так, словно тот был всего лишь надоедливым комаром, жужжащим над ухом.
- Никто не будет никого заставлять, - медленно, с расстановкой, делая акцент на каждом слове, проговорил мужчина. – Ясно?
Главе лаборатории ничего не оставалось, кроме как недовольно хмыкнуть.
- Не стоит здесь демонстрировать свою власть, Гаара, - подала голос женщина. – Хоть мы и подчиняемся тебе, но лишь потому, что ты самый приемлемый для нас вариант и на данном этапе наши взгляды полностью совпадают. Если же мы сочтем тебя не годными для выполнения нужных функций, устранить тебя не составит особого труда. Да! – повысила голос она, заметив открытый рот Дзюго, который желал возразить. – Ты, Гаара, очень силен и невероятно умен, у тебя имеются выдающиеся лидерские качества, сотни битв за спиной и, главное, страстное желание мирного сосуществования всех рас. Но! – подчеркнула Сенджу, подняв вверх указательный палец. – Тебе не справиться с двумя древними вампирами и прямым потомком первородного клана Охотников. Так что, пожалуйста, не навязывай присутствующим свое мнение. А ты, Орочимару, - женщина кинула на него грозный взгляд, - даже не надейся, что я позволю тебе проводить опыты над девочкой. Веди себя адекватно и не заставляй меня затыкать тебе рот.
После слов Тсунаде повисло напряженное молчание. Сакура была одновременно обескуражена и восхищена. Уверенно, без колебаний и с ноткой притягательного высокомерия охотница сумела поставить на место двух вампиров, которые, наверняка не были теми, кого мог заткнуть каждый. Без сомнений, ей безумно понравилась эта сильная и властная женщина. Ее гордая прямая осанка, не по-женски твердый взгляд и ровный голос поселяли в душе Харуно настоящее благоговение, приправленное щепоткой восхищенного страха и даже зависти. Будь она хоть тысячу раз необычной, никогда бы не смогла с таким убивающим спокойствием и притягательно-таинственной угрозой произносить самые обычные, человеческие слова.
- Впрочем, я согласна с тем, что нахождение здесь Сакуры исключительно ее выбор и мы не имеем никакого права заставлять ее вставать на нашу сторону, - снова обратила на себя внимание Тсунаде. – Сакура, - девушка вздрогнула, сознавая, что рядом с этой потрясающей женщиной она чувствует себя неким низменным существом, - мы хотим обеспечить твою безопасность до наступления восемнадцатилетия. Помни, что они не поскупятся на жестокость. Под угрозой находишься не только ты, но и твои родители и друзья. Настоятельно рекомендую тебе правильно расставить приоритеты.
Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, Харуно напряженно сглотнула и уставилась на собственные ноги, пытаясь там найти достойный ответ. Но голова, как назло, оставалась совершенно пустой. И в горле пересохло, отчего язык прилип к небу.
- Я… - пискнула она и возжелала немедленно провалиться под землю. – Но…
В глазах защипало от подступающих слез.
- Сакура, - вдруг мягко заговорил Гаара и посмотрел на нее так, словно в помещении не было никого кроме них, - в день твоего восемнадцатилетия нам предстоит провести обряд, чтобы сохранить твою жизнь. А до этого дня у нас еще два с половиной месяца, поэтому мы должны обеспечить тебя идеальной защитой.
- Обряд? – одними губами произнесла Сакура, пытаясь сосредоточиться только на спокойном лице Собаку и не обращать внимания на язвительную ухмылку Суйгейцу, которая навеки приклеилась к его губам, на пугающего своим холодом Саске, на страшного Орочимару.
- Да, обряд. Ты можешь выбрать, кем хочешь быть, - еле заметно улыбнулся Гаара. – Охотником или вампиром.
Сакура закусила губу, не зная, что ответить. В голове начали всплывать обрывки их первого разговора, когда пролился свет на тайну ее рождения и необъяснимость безостановочных реинкарнаций. Что-то было в слове «обряд», что крайне настораживало девушку.
«…в день своего восемнадцатилетия каждый новоиспеченный охотник обязан пройти традиционный обряд: «до дна» выпить живого вампира... …подобный обряд существует и в вампирской среде, но здесь в качестве жертвы выступает человек…»
Расширенными от ужаса глазами школьница уставилась на столешницу, укрытую приятной на ощупь скатертью. Ей. Нужно. Убить.
- Что?.. – с усмешкой вырвалось изо рта.
Страх исчез. Как и волнение, смущение и все отсюда вытекающее.
- Кажется, вы забыли об одной маленькой вещи, - полушепотом.
- О чем ты? – не понял Гаара, неосознанно бросив взгляд на Тсунаде, которая в ответ лишь пожала плечами.
- А ты не понимаешь?! - вздернула голову Сакура и с неприкрытой ненавистью и отвращением посмотрела в глаза, которые жалкую секунду назад пленили ее невероятно-прекрасной зеленью. – Вы, - взгляд ее пробежался по каждому, кто сидел за столом, - конечно, считаете, что это сущий пустяк, а я мелкая наивная дурочка, у которой вместо мозгов желе. Да мне плевать, что будет с вампирами и охотниками! – вскрикнула она, резко поднимаясь из-за стола, отчего ножки стула протяжно заскрипели по полу. – Я не убийца! Что?.. Выпить пять литров чьей-то крови, ради каких-то непонятных мне желаний? Убить человека? Знаете что, до этих происшествий, я видела кровь только тогда, когда у меня брали ее из пальца. Убитый водитель! Какая-то тварь в этих чертовых подвалах! Наемница-одноклассница! Что дальше?!
- Сакура, успо…
- И не подумаю! – покачала головой девушка, отдаленно понимая, что по щекам ее уже текут слезы. – Можете считать меня кем угодно, но я не стану никого убивать!
Сакура развернулась и направилась к выходу, не желая наблюдать за их реакцией, остановил ее голос Орочимару.
- Ты хоть понимаешь, сколько вампиров, охотников и людей погибло за это время? Миллионы! А это еще не предел, если ты не перестанешь психовать!
- Жертва во имя мира? – уточнила Сакура, не поворачиваясь к ним лицом. – Для меня цель не оправдывает средства. Вы просто лицемеры. Хотите мира с людьми? А сами в день этого обряда готовы убить одного из нас. Не это ли ответ?
- Все не так просто, Сакура, - возразил Гаара, поднимаясь из-за стола.
Харуно остановила его злобным взглядом. С минуту молчания она снова отвернулась.
- Горите в аду!
Двустворчатая дверь медленно закрылась, погрузив комнату в тишину.

Когда девушка, не помня себя, выскочила из дверей школы, ее обуял панический страх. Из крайности в крайность.
Она вспылила. Вспылила настолько сильно, что потеряла способность здраво мыслить и хотя бы думать о том, что слетает с губ и растворяется в воздухе. Но решения своего менять не собиралась. Чего они от нее ждут? Она так сильно похожа на психопатку, которая только спит и видит, как стать вампиром и сожрать кого-нибудь? Они считают, что семнадцатилетняя девочка, у которой даже не было нормальных друзей, способна на жертву «ради мира во всем мире»? Они действительно так думали, когда созывали этот недосовет и устраивали это недочаепитие?
О чем они, черт возьми, думали?! Да, возможно, она еще настолько наивна и глупа, что не понимает их грандиозных планов, которые прекратят войны. Но именно благодаря своему чистому уму, незамутнённому пленительными желаниями о спасении не пойми кого, Сакура и могла оставаться верной самой себе. Теперь мысль, что лучше бы ее убили тогда вместе с Сасори, казалось самой адекватной в этом странном безумии, которое оказалось вовсе не романтически прекрасно.
Она не Бог, да и они не Боги. И в их руках нет власти, позволяющей решать, кого казнить, а кого помиловать. За это на плечах Сакуры нет ответственности. Ей все равно, кем ее назовут.
Если суждено умереть, то она охотнее пойдет на эшафот, чем лишит кого-то будущего.
- Ты бледна, как смерть.
Сакура от неожиданности подпрыгнула на месте и испуганно уставилась перед собой. Облокотившись о школьные ворота, стояла Карин.
- Вижу, что-то пошло не так, - усмехнулась она, неосознанно проследив взглядом за слезинкой, которая скатилась из покрасневших глаз девушки, пробежалась по щеке и бесшумно упала на асфальт.
Медленно выдохнув, Харуно вытерла слезы и грустно улыбнулась:
- Мне предстоит успеть за два месяца то, что я не успела за предыдущие семнадцать лет.
Узумаки удивленно вскинула брови, а Сакура обняла себя руками, пытаясь защититься от внутреннего холода.
- Если, конечно, я проживу эти два месяца…

- И что будем делать? – поинтересовался Суйгейцу, закидывая руки за голову.
Шаги их стремительным эхом разносились по пустому коридору, напоминая мерный отсчет времени часового механизма бомбы.
- Какая проблематичная эта Сакура, по-моему, в сороковых она была гораздо милее.
- Не отходи от нее ни на шаг, - Гаара проигнорировал реплики Ходзуки. – Саске, займись выставкой.
На поступивший приказ Учиха лишь моргнул. А Суйгейцу все никак не унимался.
- Почему я? А? Я похож на того, кто будет писать кипятком от того, что охраняет какую-то наивную дурочку?
- Суйгейцу! – оборвал его Собаку. – Если хоть один волос слетит с ее головы…
- Понял, - капитулировал парень и незаметно усмехнулся, подумав, что ему никогда не понять влюбленных людей.





*было дано 24 часа
** итальянские сладости
*** фарфоровый сервиз итальянского производства белого цвета, отдекорированный золотом
****И твое обещание жить свободно –
Пожалуйста, исполни его для меня