Клеймо для Сакуры. День первый. Часть вторая

В огромном полицейском отделении двадцать третьего специального района Токио Кото наконец-то настал долгожданный вечер. Прошедший день выдался особенно насыщенным и тяжелым. Сегодня никто не сидел без дела, не было привычного чаепития после каждого часа работы. Даже секретарши не сумели выбраться из-под груд бумаг и непрерывных трелей телефонных звонков для привычного обмена сплетнями.
Взамен – сегодня участок превратился в большую курилку. Сотрудники не имели возможности не только пойти на законный обед, но и просто прерваться для варки очередной кружки кофе. Но чтобы закурить сигарету, много времени не требовалось. Всего пара секунд – и руки вновь свободны. Естественно, окна по всему департаменту пришлось открыть настежь, и со стороны казалось, будто здание горит. Несколько раз приезжали работники пожарной безопасности и непосредственно сами пожарные.
Только в одном кабинете, несмотря на вечернее время, свет не горел. Разве что помещение, вопреки всему, не отличалось своей задымленностью от всех остальных. Сакура сидела, уставившись в стену с приколотыми на нее фотографиями. Она постоянно курила, регулярно через каждые два часа посылая секретаршу за новой порцией никотина.
– Итак, Темари, что за сегодня мы имеем? – В глубине кабинета, в глубоком кожаном кресле, неподвижным изваянием сидит молодая женщина. Одетая в униформу полицейского, с четырьмя хвостами из пшеничного цвета волос. Она тоже курит, постукивая костяшками свободной руки по подлокотнику.
– Что мы имеем… Достаточно, чтобы сделать определённые выводы. Убили Хинату Хьюго, продавщицу из магазина ювелирных изделий господина Эбизо Аутсури. Он достаточно знаменитый ювелир города, пять лет назад открыл собственный магазин, но до сих пор делает украшения. На месте преступления не оставлено отпечатков, но взамен есть кое-что интереснее. Рядом с телом лежал предмет продолговатой формы, с одной стороны которого есть выступающий рисунок. Естественно, в виде трех запятых. Сейчас предмет находится в лаборатории, завтра обещали занести отчет. Предварительно можно сказать, что клеймо сделали именно этим предметом.
Сакура кивнула, потянувшись к ящику нового дубового стола, все еще источающего запах древесины, но уже начавшего вбирать в себя дым от сигарет. На гладкой полированной поверхности быстро появились два бокала и закрытая бутылка бренди.
– Будешь? – Начальница префектуры Кото, не гнушаясь, разлила по бокалам коричневую жидкость.
Темари поднялась, ненадолго наклонившись к столу, дабы потушить окурок в стеклянной пепельнице, и подошла к столу начальницы. Они любят так работать. Просиживать в темных задымленных кабинетах ночи напролет, уставившись в фотографии с очередными трупами и уликами. И хотя с приходом ночи кабинет все темнеет, свет не включается, ведь за целый день осточертевшие картинки впиваются в память, как голодный, дикий зверь в добычу.
– М-м-м, сливовица?
– Нет, бренди «Фрамбуаз», ты же знаешь, как я люблю малину. Ладно, вернемся к делу. Я прочитала два предыдущих дела. В первом случае ограблен банк господина Орочимару Хеби, убили женщину возрастом в тридцать семь лет, работающую секретарем у хозяина банка. Убитую зовут Теруми Мей. Женщина красивая, эффектная, несмотря на годы. Имеет дочь семнадцати лет. Разведена. Была найдена прижатой между дверью и косяком в банковское хранилище, умерла в результате потери крови. Вспорот живот. На лбу метка идентична. И ровно такой же предмет с запятыми был найден около тела.
– Опрос свидетелей совершался? – Темари вновь закурила, подлив бренди в бокал. Она снова замерла, уставившись в невидимые картинки, лишь изредка поднимая к губам то бокал, то сигарету, плавным, изящным движением.
– Да, банк находится в спальном районе Кото и окружён домами со всех сторон. Отчет по опросу еще не видела. Не успела. Но единственное ясно: нападение совершилось приблизительно между десятью и двенадцатью часами. Час не очень поздний, думаю, люди могли заметить что-то полезное. Как видишь, сходство между преступлениями только в клейме. – Сакура налила еще бренди, мельком посмотрев на часы. Половина двенадцатого. – Что интересно, в банке присутствовала служба охраны, там было три или четыре амбала, косая сажень в плечах. Но по какой-то причине они не знали о нападении. Почему – не признаются. Труп заметили только в двенадцать часов, когда делали ежечасный обход.
– Хм, – Темари прищурилась, целясь попасть окурком в урну. Миг. Полет. Промах. – В одиннадцать трупа разве не было?
– Не знаю, но обход в одиннадцать часов не состоялся, это доказывают камеры наблюдения. – Девушка сладко зевнула, прикрыв рот рукой. Встала со стула и начала ходить по кабинету, благо достаточно просторному, молча глядя под ноги и что-то считая на руках.
Молчание затянулось.
– Может, стоит просмотреть записи?
– Может, и стоит, Темари. По крайней мере, я уже сделала запрос в службу охраны. Завтра видео должны привезти. А еще пригласила сюда охранников и дочь убитой. Ах да, и хозяина банка, конечно. Между тем, через неделю после первого случая, произошло второе преступление.
Темари вновь наполнила бокалы, подав один коллеге. Она кажется такой кукольной, такой натурально ненастоящей. Она словно ожившая кукла, прекрасна в своем облике и неизвестная в своем наполнении. Не каждая женщина способна быть следаком, гончей за преступностью. Не каждая…
– Ограблена лавка антиквариата, убит молодой хозяин двадцати пяти лет от роду – Зетсу Куро. Он в молодости увлекался оккультными учениями, потом стал панком. Несколько лет назад отказался от данной субкультуры, занялся частным предпринимательством. В память о прошлой жизни у него остались три татуировки. На спине наколот человек, правая сторона которого белая, а левая – черная. Верно, некоторая трактовка Ин и Ян. На руке надпись «Дрянной…», наконец, как главная особенность, на стопе у него была татуировка ровно с такими же тремя запятыми. Как думаешь, где сделали клеймо?
Темари усмехнулась, за день она миллион раз успела просмотреть фотографию второй жертвы. Отлично знает, где второе клеймо, потому и не ответила. Просто налила еще бренди и выпила залпом. Содержимое бутылки уменьшалось все быстрее и быстрее.
Сакура правильно разъяснила молчание подруги. Она вновь села за стол, подлив в бокалы жидкости. Вряд ли ее жизнь сказочная и радужная.
– Да, клеймо было сделано на ступне, точь-в-точь по наколке. А посему можно смело сделать вывод: убийцы хорошо знали Зетсу. Возможно, это его дружки из панков. Кстати говоря, он был найден на собственном рабочем столе, голый, с пулевым ранением в сердце. Все три отчета от патологоанатома пришлют завтра.
Девушки вновь замерли и погрузились в молчание. Вокруг тихо настолько, что тишину можно черпать руками. Лишь изредка в открытое окно доносится гул автомобилей и смех поздних прохожих. Кто-то возвращается домой или, быть может, отправляется на очередную вечеринку.
– Все три случая между собой связаны только клеймом и интервалом между преступлениями.
Сакура кивнула и запрокинула голову на спинку стула.
– Да, жертвы абсолютно разные, у них разное прошлое, внешность, даже возраст. Они работали на разных работах, жили на разных улицах и даже имели разный цвет волос и глаз.
– Но Зетсу и Хината брюнеты. – Темари подошла к выключателю и включила свет. Сразу стало видно огромный стенд и около полсотни фотографий, запечатлевших смерть и разруху. Современный криминал.
– Не знаю, может, ты и права. Я завтра съезжу в морг, посмотрю на трупы. Но стоит заметить, что убили их по-разному. Необходимо узнать, не соприкасались ли эти трое в жизни. Возможно, их что-то объединяет. Знакомые, друзья, клиенты.
Тусклая лампочка, мягко освещающая комнату, замигала. Сакура еле заметно поморщилась и прикрыла глаза. Только сейчас стало понятно, сколько усилий вкладывает девушка в работу. Огромные темные тени крепко-накрепко залегли под глазами. Всего за день голодания ее скулы сильно выделились, лицо побелело. Нет, для нее не в новинку работать ночами, изо дня в день просиживать время за фотографиями и отчетами, лишь выкуривая сигареты и попивая бренди. А потом, как обычно бывает, Темари наорет на нее и отвезет домой, где, грозя незаряженным табельным, заставит съесть хоть что-нибудь, а потом отправит спать.
У них почти нет разницы в возрасте, но они очень разные. Обе помешаны на работе, но только одна умеет останавливаться и возвращаться к дочке, где готовит обед и ужин для самого дорогого сокровища ее маленького мирка. А другая ночует на работе, изнуряя организм сигаретным дымом.
Сакура научила Темари любить работу, несмотря на ее специфику. А Темари все еще учит Харуно любить себя. Пока, правда, не очень успешно.
– Еще нужно пригласить на допрос жену Зетсу и отца Хинаты. Он уже опознал труп?
– Да, его потом два часа психолог пытался привести в себя. А потом ушел, пообещав прийти завтра и все рассказать. Послушай, займись окружением убитых. Нам нужно понять, как они стали жертвами. И необходимо подергать криминалистов, эти сволочи ни черта делать не хотят. Они на место происшествия приперлись только через час после меня.
Темари засмеялась, она всегда удивлялась, как одной не особо высокой девушке удается за очень короткие сроки заставить работать абсолютно всех! Без исключения, правда, с той разницей, что для каждого нужно потратить разное количество времени. Но работать будут ВСЕ!
– Ты их только за сегодня заставила сделать больше, чем за целую неделю. Тебе не кажется, что людям нужно хотя бы обедать. Они же сегодня только курили! Так у тебя в департаменте скоро все передохнут.
– Ничего, когда на меня давят сверху, что к полу придавливает, не грех и поработать. В конце-то концов, я же не без дела сижу. – Она вновь зевнула и прикрыла глаза. Устала, очень устала.
– Пока ты новенькая на этом месте, твое место могут занять. Докажи им, что начальницей префектуры ты стала не зря. Ладно, уже полночь, пора домой. – Темари поднялась и, подойдя к креслу, взяла сумочку. Она уже было чуть не открыла дверь, но обернулась. – Ты домой собираешься?
– Домой? – Сакура вздрогнула, будто услышала нечто страшное, но спустя секунду вновь замерла.
– Да, все люди после работы идут домой. Так ты собираешься идти, или мне тебя отвезти?
– Да и нет, я на машине. Сейчас закрою кабинет и домой.
– Хорошо. – Темари вышла, аккуратно прикрыв дверь.
Возможно, неумение отдыхать сродни неумению работать? Только наоборот.
Спустя несколько минут Харуно поднялась с насиженного места, надела пиджак, висевший на стуле, и взяла в руки сумку. Выключила свет и вот, уже потянувшись к дверной ручке, замерла. Резко развернулась, опять включила свет и подошла к фотографиям. Сорвала фотографию с клеймом, решительно повернулась и наконец-то вышла из кабинета, конечно, погасив свет. Закрыла кабинет. Все ее действия такие непроизвольно резкие, почти нервные.
Тяжелый длинный день закончился, в целом, как и начался. Дробным стуком каблуков и тихой руганью сквозь сжатые зубы.
Длинные коридоры уже потонули в ночной темноте, но кажется, Сакуру это не интересует. Она перестала чего-либо бояться очень и очень давно. Когда поняла, что самое плохое свершилось…
Дорога до машины не заняла много времени, да и не запомнилась особо. Как и поездка по ночным улицам к одной из самых благоустроенных, но маленьких улиц. Здесь всегда тихо и всегда умопомрачительно скучно.
Лестница более предпочтительная, чем лифт. Проклятая дверь с дерьмовым замком. Осточертевшая тишина в пустой квартире. Неизменно пустынная прихожая, где бросаются вещи. Туфли, сумка, пиджак – все летит на пол. Маленькая ванна, где давно не включается свет, – лампочку вкрутить просто некому. На холодный кафель падают остальные вещи. И на ощупь становишься под душ, привычно крутя вентиль горячей воды, которой в качестве разнообразия нет.
– Дьявол!
Но уже не выйдешь из-под холодного водопада. Просто уже не ощущается холод, ведь в мозгу появляется новая мысль, новая идея. Вот так мгновенно, совершенно случайно понимаешь, где искать, куда смотреть. Где та самая разгадка.
Душ выключается на абсолютном автомате. Вновь тишина и душащая темнота квартиры. Вновь. Нет, как всегда.
И уже стоит единственный выбор: поддаться новой идее или тягостной усталости, несмываемой даже бодрящим душем.
И она поддается усталости, плавно, медленно заворачивая в банное полотенце, бредет в спальню. Падает на неубранную постель, засыпая, еще не почувствовав телом кровать…