Кодовое название: Розовая пантера. Слеза бога. Глава 3. Увертюра к Розовой пантере.

Увертюра и знакомство со Слезой бога.
Сакура насторожилась: зачем этот надменный богатей решил остаться? Говорить им не о чем, да и особого желания в общении не возникало. А в том, что он богатей — сомнений не было. А Саске, в свою очередь, словно читая ее мысли, пошел к ней; выражение его лица сейчас было бесстрастным, но от него так и веяло холодом.
Невольно Сакура улыбнулась: «Тоже мне, снежная королева, э, принц».
Вот он подошел так близко, что она почувствовала аромат его парфюма: ну да, Hugo Boss — может использоваться парнем до тридцати лет, так как имеет негласную квалификацию «пацанский», а этому франту на вид двадцать один год от силы. Он был так близко, что его челка чуть касалась ее виска. Теперь он склонил голову, и губы брюнета оказались на уровне маленького ушка розоволосой девушки.
— Если ты провела моих наивных родственников, то это не значит, что в твое добродушие готов поверить и я , а что, умный план: подобраться к нашей семье через ребенка.
«Какая жалость, что новая сковородка сейчас не в руке, а в пакете, во истину чудный предмет».
— А я не помню, чтобы мы с вами переходили на «ты», — еще чуть-чуть, и ее затрясет от ярости и наглости этого младшего выскочки. Но она не станет поддаваться на глупые провокации — ни к чему показывать сразу слабость, и девушка не собирается казаться глупой.
— Завязывай, сколько?
— Что, извините?
— Дурой не прикидывайся: сколько тебе нужно денег, чтобы ты отстала от моей семьи и вернула приглашения, — он усмехнулся, а она почувствовала, как его дыхание заставило колыхнуться несколько волосков. Сейчас она раздумывала — убить его сразу, или отвезти к дяде Таюи — Хидану. Тот был известный садист в определенных кругах. Взять мокрое полотенце и положить во внутрь либо мыло, либо апельсин. Первым можно пробить черепную коробку, а вот вторым можно хорошенько настучать по почкам, не оставляя никаких следов, а то, видимо, этот парнишка ни разу не получал по своему смазливому личику.
Тут Саске попробовал выхватить у девушки клатч из рук, но реакция у нее сработала быстро: не долго думая, Сакура, как бы готовясь наступить на пол, стукнула со всей силы по голени Учиха своим каблуком, попадая в кость, и тут же девушка отскочила на безопасное расстояние.
Учиха лишь схватился за ушибленное место, прикрыв один глаз – боль была адской.
— А не пойти ли вам мелкими шажками в пешее эротическое путешествие? Другими словами: а не пошел-ка ты, друг, на?
— Хм, да, точно, иначе с такими как ты нельзя, наверное, через тебя прошло пол Токио, и пробу на тебе негде ставить. А по поводу эротики: женщина, если, конечно, она истинная женщина — это уже само по себе эротично.
Сакура вспыхнула, но не от смущения, а от наступающего бешенства. Этот гад посмел ее осквернить словами, так как девушка была девственницей. Пакет с покупками выпал из руки, и послышался грохот сковородки. Она достала кухонную утварь, начав медленно распаковывать ту; на середине днища была красная кнопочка, которая свидетельствовала о принадлежности к фирме Тефаль.
Саске стоял и просто смотрел, по его мнению, на ненормальные действия розоволосой, ха, неужели она посмеет поднять на него руку в таком людном месте? Но девушка стала в позу, начав похлопывать сковородкой по своему бедру.
— Значит так, ты меня можешь называть, как тебе угодно, но, если я еще раз услышу хоть малейший намек на мою, якобы, пробу или постель, то, видишь эту кнопочку, — она подняла сковородку так, чтобы он точно увидел. — Так вот, я не побоюсь и буду лупить тебя этой сковородкой по твоему нахальному лицу, пока ее низ не нагреется, а эта кнопка не загорится красным светом.
Теперь Учиха хмыкнул от наглости девушки.
— В тебе норова как в необъезженной кобыле. Только используешь ты это в неправильных целях.
Сакура сжала рукоятку сковородки сильнее, ну да, он оценивает девушек как племенных лошадей.
— Как же, размечтался, обрыгаешься, мальчик, хребет слаб для такой как я. Знаешь что, ты меня не за ту принимаешь, если ты привык, что к тебе девицы лезут в задницу без куска мыла, то к ним и иди, а я себя слишком люблю и уважаю, чтобы пачкаться об такого как ты — от тебя точно не отмоешься, — ее возмущению не было предела: щеки стали пунцовыми, а дыхание перехватило.
— У всего есть цена, вопрос только: сколько? И я бы не побрезговал обратить твою страсть в другое русло — мне больше нравиться давать право голоса женщине под собой.
Тут сковородка полетела в сторону Учиха, а парень прихрамывая, еле успел увернуться.
— Ха, как бы не так, знаешь, деточка, в этой жизни моя позиция только быть on top.
— Так мы все таки перешли на «ты»?
— Бывай, бестолочь.
— Пустышка.
Девушка не стала идти за сковородкой, так как понимала, что, хоть он и хромает, но можно ожидать всякого от этого нахала. Сакура направилась сторону выхода.
Учиха лишь стоял и потерал сильно болящее место, глядя в след уходящей девушки. Постояв, он решил отправиться к Тен-Тен: разрядиться и просто пообщаться в приятной женской компании, а в том, что эта девушка была для него приятной — не было никаких сомнений. Он снимал для нее апартаменты, тратил огромные деньги на ее капризы, но это было приятно — она того стоила. Тен-Тен была его содержанкой, причем, оба это хорошо понимали, но она еще была и другом, точнее подругой, которая всегда его поддерживала, которая была ему в чем-то опорой. Самое смешное, что он знал, что девушка безответно влюблена в одного парня, он даже в чем-то ей сочувствовал, но притяжение тел брало вверх - просто секс, просто физическое удовольствие, дающее разрядку. А так, они подолгу молчали, лежа в кровати, наслаждаясь близостью тел. Всего лишь.
Но нужно будет выведать все об этой розоволосой ненормальной. Что-то это слишком подозрительно.

К дому подъехал Porsche Cayenne, и через несколько минут из машины вышла розоволосая девушка. Она проклинала этот внедорожник, который жрал, да, именно, жрал без остановки бензин. А все из-за того, что Таюя со своей бабкой когда-то уговорили Сакуру купить эту машину. Большая громадина так приглянулась Кари, что та устроила в салоне целый спектакль с инфарктом, инсультом и параличом непонятно чего, лишь бы Харуно купила это тарантайку. Так уж получилось, что они жили втроем: Сакура, Таюя и ее бабка Кари — тот еще божий одуванчик, которая только с виду казалась почтенной интеллигентной дамой. Как бы нет так. Эта женщина прошла две войны и не боялась ничего и никого. Сам черт бы испугался от ее крепких выражений — она не ругалась, а просто разговаривала на лагерном мате — фронтовичка все же. Но она была очень мудрой женщиной, не раз помогая проворачивать и разрабатывать план по похищению ценностей. Так это все и происходило за игрой в покер на костях, которую привила двум девушкам тоже Кари. Но вот тяга к сквернословию, кажется, передалась к Таюе по наследству, а еще это все при жестикуляции руками, неповторимой мимике... Ладно, у всех есть свои изъяны.
Девушка зашла в дом в скверном настроении: все таки этот мерзавец умудрился ей насолить своими гадкими репликами.
— А я знаю, к нам новая сковородка пожаловала, — раздался радостный голос Таюи, которая сидела на ковре с лоп-топом.
Но тут же получила тростью по голове от бабки, которая сидела рядом на диване, смотря очередную серию Дикого ангела.
— Кари-баа-чан, за что? — Таюя потирала удареное место.
— Не за что, а почему: Иво будет признаваться Милли в любви, а ты мне портишь такой момент, — как ни в чем не бывало ответила Кари.
— Да ты эту серию видела уже раз пятнадцать, ты же все знаешь, — заныла внучка, но тут же получила еще раз тростью по голове. — Хватит!
— Тшшш, — Кари даже не посмотрела в ее сторону.
— Ксо-о-о, — прошипела девушка, и услышав ругательство, Кари дала подзатыльник внучке.
— Кари-баа-чан?!!
Сакура рассмеялась — эти двое были что-то с чем-то, но уже неотъемлемой частью ее жизни. Таюя была на три года старше, красивая, с длинными волосами цвета как Эдж оф Дон — узамбарской фиалки: персико-кораллово-розовый цветок с широко контрастной красно-вишневой каймой напыления. Да и то, что цветок был по форме как колокольчик, тоже отождествляло характер ее приятельницы — звонкая, бойкая, даже можно было назвать взрывной, но стратег она была хороший, да и отличалась выраженной хладнокровностью по отношению к людям. Признавала только четверых: Кари, Хидана, Сакуру и Кикимаро...
— Так где сковородка? — сериал прервали на рекламу, и Кари соизволила обратить внимание на Сакуру.
— Эмм, улетела в неизвестном направлении.
— Как так? — Таюя недоуменно спросила. — Что, не видать нам сегодня риса с морепродуктами?...
Сакура ее уже не слышала, так как обратила все свое внимание на рекламу: по телевизору показывали то самое семейство, которое она встретила сегодня в торговом центре.
— Сделайте погромче, — попросила Сакура, и Кари, на удивление своей внучки, выполнила просьбу розоволосой без пререканий.
— ... И так, к нам прилетел сам Мадара Учиха со своим семейством, чтобы наконец показать предметы своей коллекции драгоценных камней, а главным украшением станет легендарная Розовая пантера, которая была когда-то мифом, но потом ее существование доказал Гарри Уинстон, известный покойный ювелир; фантастически-интенсивно-розовый алмаз, который признан одним из самых больших, которые были найдены человечеством, весом в 25 карат, с примерной стоимостью в двадцать четыре миллиона евро...
На экране показали изображение алмаза, и пакет выпал из рук Сакуры. Девушка стояла молча, уставившись в голубой экран, лишь зрачки начали расширяться, а по коже прошел озноб, сопровождаемый мурашками в области затылка. Все, пошел контакт с космической энергией, и она поняла, что она должна обладать этим камнем. Это все не просто так. Вначале знакомство, потом приглашение на выставку, а теперь она видит этот камень. Это знамение. И, если она не получит этот камень, она не сможет спокойно жить. Сакура стала пленницей алмаза, и ее желание было маниакально-параноидальным — она так захотела этот камень, что аж телу стало больно. «Мне нужен этот камень, не знаю почему, но нужен. И я получу его любым способом, потому что я хочу, а значит — буду».
— Не-е-ет, Сакура, ты же не думаешь... — Таюя начала чуть ли не жалобно.
— Цыц! Это то же самое как и твоя Ди.
— Ди - это старинная флейта, да, она дорога, но, в первую очередь, это подарок Кикимаро.
— Не только, она нефритовая и украшена драгоценными камнями, ей пару тысяч лет, но она не потеряла прелести звучания.
— Ты понимаешь, что у нас еще никогда не было таких крупно-масштабных похищений. Ты понимаешь, что возможно, придется делать потом пластические операции, менять паспорта, улетая, как можно дальше из Японии, ложась на дно так, чтобы и намека на наше существование не было. И ты готова пожертвовать всем, только бы получить этот кристалл?! Ты же с ним ничего не сможешь сделать, ты это понимаешь?
— Понимаю, но, если ты мне поможешь, то я обещаю, что я выкуплю Ди, а Кикимаро отправиться в лучший санаторий.
— Где ты возьмешь столько денег?! — Таюя начинала орать, а Кари сидела молча.
— Я продам все-все. Лавку, все предметы ценности, даже из моей коллекции.
— Рискнуть ради одной стекляшки всем?!
— Да, мне это нужно.
— Унко, кецуноана, этти суру, — начала шипеть себе под нос Таюя, и тут же Кари ее опять треснула тростью.
— Кари-баа-чан, у нас тут жизнь решается, а ты тут со своей тростью достала уже!!! — ну все, как заметила Сакура, Таюя в предпоследней стадией перед бешенством.
— Так, я не знаю, что вы тут решили, но машину оставьте мне, — спокойно заявила Кари, чем вызвала непроизвольный смешок у Сакуры, а ее внучка успокоилась.
— Вы бесподобны, собственно, как и всегда, за это я вас и люблю, — розоволосая улыбнулась.
— Конечно, должен же с вами быть кто-то умный, а то вы опять натворите дел, а мне потом сидеть и решать ваши проблемы как шарады. Ваше счастье, что я люблю судоку, — фыркнула женщина.
— Но, как мы туда попадем?
— А у меня есть два пригласительных - я сегодня случайно познакомилась с этим самым Учиха.
— Ты везде успеешь, — обреченно вздохнула вторая девушка. — Ладно. Давай посмотрим вначале в интернете, а потом по своим источникам. Ой, чует моя пятая точка — это не к добру.
— А ты заранее, не ной и не причитай, знаешь, а Вселенная тебя слышит, и не дай Ками, ей тебя услышать хорошо — слово имеет материализацию.

А в это время Саске лежал в объятиях Тен-Тен, играя с ее распущенными волосами.
— Эта розоволосая явно что-то задумала, — сказал он свои мысли в слух.
Тен-Тен сделала глоток вина, с интересом смотря на своего любовника.
— Розоволосая?
— Да, повстречал сегодня одно недоразумение, — глядя на бокал вина, произнес небрежно брюнет.
— Вот почему ты хромаешь, — засмеялась девушка, целуя в висок Саске.
— Если кто-то будет и дальше смеяться, то сам начнет хромать, но уже по другой причине, — Саске накрыл ее губы своими, лениво целуя.
— О, Учиха — это не фамилия, это диагноз, — сквозь поцелуи ответила та.
— Я тебе плачу не за выводы, — он подмял ее под себя.
— Но ты не можешь ни на что пожаловаться.