Коррозия металлов. 0,4.

Мысли, мысли, мысли… Они лезли в его голову помимо его воли. Они мучили, не давали спать, есть, пить…

Мадара тряхнул головой. Он уже второй день (и ночь) ломал голову над загадкой, которую ему преподнесла девушка с необычным цветом волос. А она дразнила его. При встрече озорно подмигивала, а иногда, подхватив его под руку, молча шла рядом. Или болтала без умолку, что, к его огромнейшему удивлению, его совсем не раздражало.

Парень зарылся длинными пальцами в чёрные как уголь волосы и прикрыл глаза, под которыми залегли тёмные тени.

Они договорились начать со следующей недели тренировки. Нет, не так. Это он договорился начать со следующей недели, она бы могла прямо тогда пойти тренироваться, это ему нужно было время, чтобы всё хорошенько обдумать, взвесить и сделать для себя выводы. И он их сделал.

Она крутила им, как хотела!

Это бесило. От этого хотелось лезть на стенку, но факт оставался фактом. Она с самого начала знала, что так будет. Она просчитала Его действия. Она знала, как Он будет ходить дальше. Да, стоило признать, он проиграл битву, но не войну, так ведь? Значит, у него ещё есть достаточно времени, чтобы отыграться.

Мадара ухмыльнулся. Нет, это он будет управлять ей, никак не наоборот. Она станет его. Она будет умолять.

Послышался стук в дверь, отрывая гения Учиха от его размышлений. Парень перевёл хмурый взгляд на деревянную поверхность.

— Войдите.

Дверь тихо приоткрылась, и в его комнату проскользнул младший брат.

— Здравствуй, брат, — тихо сказал он и неуверенно перемялся с ноги на ногу у двери.

В ответ Мадара лишь кивнул на стул напротив себя. Изуна выпрямился и уверенной походкой прошёл к нему и сел. Повисло молчание. Если Изуна набирался храбрости, то Мадара принципиально не собирался начинать разговор первым, продолжая прожигать младшего брата безразличным взглядом антрацитовых глаз, от чего тот всё больше сжимался.

Ему было всегда сложно говорить с Мадарой. Он казался таким сильным и уверенным, что по сравнению с ним Изуна и рядом не стоял, что тот прекрасно понимал. Он уважал своего старшего брата, любил его и был горд, что его брат именно Мадара, но он в тайне боялся его. По деревне давно ходили слухи, что Мадара убивал настолько искусно и бессердечно, что от его жертв не оставалось даже клочка одежды, и кому, как ни Изуне, было это известнее. Он знал своего брата с самого рождения, они жили в соседних комнатах, он видел, как его старший брат разбивал в кровь руки, тренируясь, он видел, как Мадара читает старинные книги, и он знал, какой он любит чай. Он всегда был замкнут… Он всегда был гениален. А его глаза… Его глаза всегда пустые… Сколько он себя помнил — у Мадары всегда были пустые глаза.

— Брат, я… — он запнулся, зажмурился и, тяжело выдохнув, быстро протараторил. — Я хотел попросить тебя научить меня использовать шаринган! Но если ты откажешься, я пойму, ты учился всему сам и я…

Мадара поднял руку, этим жестом призывая младшего брата замолкнуть.

— Ты до сих пор не умеешь его использовать? — спросил он тихо. Изуна потупил взгляд и кивнул. — Он у тебя хотя бы вообще получается?

— Да… Но только тогда, когда я злюсь… — промямлил мальчик.

— Почему ты просишь меня? Насколько я помню, ты любишь добиваться всего сам, — всё так же сверля младшего брата безразличным взглядом, поинтересовался Мадара.

— Я просил отца, но тот сказал, что придёт время, и я сам освоюсь. Я спрашивал Кису и Милу, они сказали, что у них нет времени на это. Я даже подходил к старейшинам. Они сказали, что этому должен учить отец, — он вздохнул и поднял на Мадару умоляющий взгляд. Только брюнет открыл рот, чтобы отказаться, как Изуна вскочил и, подбежав к брату, схватил его за рубашку. — Пожалуйста, не отказывайся и ты! Я знаю, у нас не лучшие отношения, да и семьёй-то нас сложно назвать, но я же пришёл к тебе, Мадара-нии-сан! Ну пожалуйста!

Мадара вглядывался в мокрые глаза брата. Он знал, если он откажется, то тот точно разревётся. Изуна никогда не отличался железным темпераментом. Он был мягким и чувствительным. Принимал всё слишком близко к сердцу. В общем, он был самый настоящий Учиха, который Не Учиха. Учитывая то, что его шаринган начал проявляться только к тринадцати годам (когда сам Мадара уже в семь лет спокойно мог его активировать и деактивировать) и то, только потому, что Изуна усердно тренировался.

Мальчик отпустил рубашку брата и отступил. Пристыжено потупив взгляд, мальчик промямлил:

— Я знаю, ты считаешь меня выродком. Я знаю, что все считают меня выродком. Изуна — хороший мальчик, Изуна — бесхребетный слабак… — последнее слово он буквально выплюнул и поднял горящие глаза на брата. — Но я же стараюсь! Я делаю всё, чтобы не быть слабаком!

Мадара нахмурился.

Неужели он так открыто выражал свои эмоции по отношению к своему брату? Вряд ли. Выходит, Изуна оказался достаточно проницателен, чтобы дойти до этого самостоятельно.

Да, он не мог думать о своём младшем брате, как о чём-то большем, чем просто выродке, недостойном носить фамилию «Учиха». И сам Мадара не без скорби понимал, что его клан, некогда Великий и непоколебимый, стал разлагаться. Разложение это было нечто большее, чем ненависть к братьям и сёстрам и желание убивать, а разложение генетическое, на уровне способностей и прочего того, что присуще Учиха. Благо, ещё не рождались трёхглавые и четырёхногие, хотя… чем чёрт не шутит? Может, и были такие, просто старшее поколение решило это слишком не распространять, в конце концов, в последние двадцать лет у них ни с того ни с сего померло чуть ли не с десяток рожениц и почти вдвое больше новорожденных. Естественно, вырождение произошло бы рано или поздно. Братья и сёстры — может, это и было нормально и странным не считалось в это время, но так нельзя — Мадаре иногда казалось, что это понимал только он один. Его мать была из клана Хоки-Кима, а её бабка приходилась его отцу троюродной тётей. Не настолько далёкая родственница, насколько хотелось бы. А со стороны отца дед и бабка вовсе были из параллельных ветвей, чего вообще нельзя было допускать!

Мадара тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Каким бы Изуна не был, он всё равно оставался его младшим братом, за которого он обязан нести ответственность. И брюнет, возможно, первый раз за многие годы посмотрел своим холодным, ничего не выражающим взглядом в мокрые глаза брата и… соврал…

— Я не считаю тебя выродком… младший брат… — сказал он тихо. Изуна прерывисто выдохнул. — И я помогу тебе…

Мальчишка заверещал и кинулся к брату. Мадара сначала даже опешил от такой резкой перемены настроения. Изуна понимал, что его поведение не соответствует его статусу, и всеми силами тренировал себя. Даже репетировал перед зеркалом, но это давало мало результатов, своё простодушие пересилить он так и не смог, и сейчас сжимал старшего брата в крепких объятьях и рыдал.

«Если бы ты был девчонкой, тебе бы было легче…» — подумал Мадара и, неуверенно подняв руку, потрепал младшего брата по непослушной чёрной шевелюре.



Мадара решил не тренировать брата на семейном полигоне, который находился сзади дома, потому что их могли увидеть старейшины, что повлекло бы за собой слишком много вопросов.

Пока они шли по улице, парень прибывал в своих глубоких раздумьях и абсолютно не обращал внимания на всё постороннее. Нужно было составить план, по которому он будет тренировать Изуна. И раз уж мальчишка напросился к нему в ученики, то он с него сто шкур спустит…

Вдруг Изуна схватил его за руку и куда-то потянул. Мадара перевёл на брата взгляд, тот что-то возбуждённо шептал. Наконец, полностью вынырнув из всех своих дум, брюнет смог разобрать слова младшего брата.

— Вон она! Смотри! — Мальчик махнул рукой куда-то вперёд. Мадара посмотрел туда и не увидел ничего необычного. Около ларька с молочными продуктами стояла Сакура, с которой он не хотел встречаться ещё хотя бы дня три, за ней выстроилась очередь из старушек, щебечущих о чём-то своём.

Изуна резко остановился за углом дома, так и не выйдя на дорогу, и стал наблюдать без сомнения именно за Сакурой. Её длинные розовые волосы сегодня были собраны в пучок на быструю руку, одета девушка была в простое белое кимоно. Единственное, что выделяло Сакуру из серой массы остальных девушек, это глаза. Именно глаза — так считал Мадара. На лицо она не была страшной, но и безупречности в нём не было. Сама девушка не отличалась пышными формами и хорошо выраженной талией. Во всей её фигуре была какая-то юношеская нескладность. Волосы можно было перекрасить, да и сейчас многие девушки отращивали их. А вот такие большие, зелёные, как изумруды, мудрые, будто повидавшие не одну войну и далеко не одну смерть глаза, он видел впервые. Мудрые. Таких глаз даже не имел сам Мадара. У неё был свой стержень. Настолько прочный и уверенный, что она могла позволить себе без намёка на страх смотреть в глаза, которыми смотрит сама Смерть. В Его глаза.

Парень перевёл взгляд на сосредоточенное лицо брата. Тот будто хотел отпечатать девушку в своих глазах.

— И чем же она тебя так заинтересовала?

Изуна поднял на него затуманенный взгляд.

Мадара скривился. Ему только влюблённых подростков не хватало для полного счастья. Неужто Изуна смог пересилить себя и попросить его о помощи, только для того, чтобы привлечь Её внимание?

Парень ухмыльнулся. О да, на это будет интересно посмотреть. Мадара очень сомневался, то есть он был уверен, что Сакура ни за что, никогда не обратит внимания на его братца-выродка, тем более она была старше его минимум на два года. Но себе ему пришлось всё же признаться, что даже мысль о подобном заставляла его скривиться. Эта девушка была достойна большего, хотя бы из-за того, что умудрилась его так заинтриговать и даже заставить почти избегать себя.

Мадара мотнул головой. А вот об этом думать не стоило. Он не избегал её, просто не хотел, чтобы она мозолила ему глаза, что она и делала почти каждый день. Чёрт.

Пока братья играли в гляделки, девушка успела купить молоко и, наконец, заметила их и уже через секунду стояла напротив Мадары. В её глазах сверкали весёлые искорки, а сама она буквально излучала спокойствие и свет.

— Привет! — она помахала ему и обратилась к его брату. — А тебя как зовут? — они с ним были одного роста.

— Изуна… — мальчик запнулся. — Изуна Учиха, — сказал он уже уверенно, и на его лицо тут же была надета маска безразличия.

Мадара про себя усмехнулся. Он-то знал, что Сакуру не так просто провести, тем более с такими способностями к театру, как у Изуна… Он никогда не умел врать.

— Сакура, — представилась девушка и протянула руку его брату. Тот кинул на неё непонятный взгляд и пожал предложенную руку. И Мадара готов был поклясться, что услышал горькую усмешку со стороны девушки, когда та уже весело расспрашивала его младшего брата, куда они шли, на что тот отвечал с напускной важностью и каплей презрения к тому, чем они собирались заниматься.

Мадара снова оказался прав.



Учиха заставил Изуна метать кунаи, вливая в них чакру, ранее проведя поучительную краткую речь, в которой выделил основные факты. Мальчик делал всё с самого начала хмуро. Видимо, подчиняться кому-либо перед возжеланной им девушкой не входило в его планы.
Сакура же устроилась рядом с ним в тени раскидистого дерева, крона которого была подобна шевелюре его младшего брата, вечно торчащей в разные стороны.
— Ну так когда мы начнём? — он ожидал этого вопроса, но не смог себя подготовить к нему. Мадара перевёл на девушку взгляд.

— Скоро…

— А это когда — скоро? Сегодня, завтра, через год? — с издёвкой протянула она.

Парень напрягся. Он не позволит ей так разговаривать.

— Не бери на себя слишком много. Я знаю, кто ты, — Он ухмыльнулся на её вытянувшееся лицо. Казалось, в её глазах проскользнул самый настоящий страх, но он должен был отдать ей должное, девушка быстро взяла себя в руки.

— Ну и кто же я? — хрипло спросила Сакура.

— Байстрюк.*

— Чтоо-о?! — закричала девушка и еле сдержала себя, чтобы не наброситься на нагло ухмыляющегося парня.

— Только не говори мне, что не знаешь значения этого слова, — он наклонился к ней.

Девушка прикрыла глаза и выдохнула.

«Хорошо хоть не амазонка, блин!» — подумала она про себя.

— Как ты догадался? — тихо спросила она, всеми силами стараясь играть смущение.

— Я искал твой клан в архивах. Потом искал всё о медицинских техниках. Сиёко но Дже нигде не было. А это могло значить или то, что ты байстрюк, придумавшая себе свой клан, чтобы не быть безымянной, или твой клан был настолько далёк от цивилизации, что о нём даже не слышали.

— Почему ты выбрал именно первое? — она испытующе смотрела на него.

— Потому что я видел, что ты жила в поселении, а любое поселение, даже очень скрытое, может отсутствовать на карте, но в родовых книгах великие жрицы столь необычных кланов не упускают… — Он перевёл взгляд на брата, который остановил свои тренировки и сейчас пристально смотрел на них. — Ты же не хочешь, чтобы об этом узнала вся деревня, не так ли?

— Ты угрожаешь мне? — Сакура склонила голову к плечу. Её губы растянулись в сладкой улыбке.

— Нет, — он нагнулся к ней, — просто предупреждаю. А тренироваться мы начнём тогда, когда я буду свободен.

Она рассмеялась. Мадара отстранился и смерил девушку недовольным взглядом. Её непосредственность раздражала. Казалось то, что он узнал, нисколько её не цепляло. Хотя это было очень важно. Байстрюки тщательно скрывали своё происхождение, так как из-за этого, будь они выходцами даже из самого знатного из кланов, в семью их могли и не принять и работы особо оплачиваемой тоже не найти.

— Неужели ты думаешь, что я тебя ждала? Да я уже четвёртый месяц тренируюсь по Вратам и, кстати, уже могу открывать первые два, — с весёлыми искрами в глазах заверила она его.

Мадара предпочёл перейти на другую тему.

— Я так же просмотрел пару томов о временных континуумах. Можно использовать некоторые камни для усовершенствования результатов, — невозмутимо продолжил он.

— Это плохая идея, — её голос был резок, а сама девушка вдруг напряглась и смотрена на него вдруг потемневшими жгучими глазами. — Забудь об этом.

— Почему же? — он ухмыльнулся. Его забавляло то, как она напряглась из-за каких-то камушков, которые он и не воспринимал всерьёз.

— Это плохая идея, — повторила она. — Обещай мне, что не сделаешь что-то подобное.

— С чего мне тебе что-то обещать? — Мадара скривился. Опять он упустил что-то важное. Последнее время это происходит слишком часто.

Она опять использовала свою слащавую улыбку.

— Ну, хотя бы с того, что только я могу показать тебе технику Врат. Так что без меня ты вряд ли достигнешь бессмертия…

Он нахмурился.

«…без меня ты вряд ли достигнешь бессмертия…»

Могло ли это значить, что она знает другие способы?

— Что ты знаешь о бессмертии? Другие ходы?! — он вперил в неё ледяной взгляд, от которого девушка неосознанно поёжилась. Сейчас он был очень похож на того Мадару, что она знала до своего фантастического путешествия.

Кто бы мог подумать…

— Поверь, тебе не нужно это знать, — сказала она ровным голосом и отвернулась.

— Почему же? — он шипел.

— Ты же не хочешь потерять всю свою чакру, не так ли? То, что я знаю, ведёт только к гибели или разложению рассудка. Я предложила тебе то, что реально.

— Откуда ты вообще можешь знать так много?

— Всё птицы! Нужно только уметь слушать… — на его озадачившееся выражение лица девушка показала язык и весело расхохоталась.

Изуна на другом конце полигона стиснул зубы и продолжил тренироваться, про себя как молитву шепча:

«Я буду лучше… Я буду лучше…»

---

Байстрюк* — в древние времена быть внебрачным сыном или дочерью было, так сказать, не очень хорошо. Байстрюк можно приравнять к ублюдку. Вообще, такое слово в высшем обществе не должно произноситься (как и таких людей в высшем обществе быть не должно). Своё происхождение байстрюки тщательно скрывали, но чаще это всё равно выплывало наружу. Так же им, обычно, не доставалось никакого наследства (если, конечно, завещания не было).