Коррозия металлов. 0,5.

Мадара шёл по улице уверенно. Его взгляд был прямым и безжалостно пилил всякого на своём пути.
Сегодня. Это начнётся сегодня.

Он, наконец, привёл все свои мысли в относительный порядок. Пора было начинать.

За всю свою жизнь Учиха хорошо усвоил главное правило, которое относилось непосредственно именно к нему: кто не может управлять собой, тот не может управлять другими. Мадара был далеко не дурак, так что понимал — он должен держать всё в своих руках. Возможно, в какой-то степени это было глупо — взваливать всё на себя, но по-другому он не мог.

Мадара свернул с главной улицы, и его прямой взгляд упёрся прямо в неожиданную пару, которых вместе он никак не думал встретить. Отступив за угол, Учиха обратился в слух.

— Я всего лишь предупреждаю, — шипел Хаширама. — Ваша “дружба” с Учиха не приведёт ни к чему хорошему!

— Уж поверьте, решить, дружить мне или не дружить с Мадарой, я смогу самостоятельно, — гневно сказала Сакура и попыталась уйти, но Сенджу схватил её за руку.

— Он — убийца. Вы знаете о том, что его клан проклят?!

— Это всё трепло бабушек, грызущих семечки на прогнивших скамейках. Не знала, что вы предпочитаете такое общество, — сказала она язвительно и вырвала свою руку. — Если вы не хотите приобрести себе нового врага в лице меня, Сенджу, то попрошу вас больше никогда не разговаривать со мной в таком тоне, а тем более указывать мне, что делать! — прошипела она в лицо Хашираме и, развернувшись на пятках, пошла прочь.

На лице Мадары заиграли желваки. Да как смеет этот ублюдок приставать к ней! Ему так хотелось сейчас выйти и хорошенько врезать Хашираме, лицо которого приобрело идентичное выражение с его. Сенджу был явно не доволен, очень не доволен…

Учиха вдохнул и медленно выдохнул. Драка сейчас ни к чему. Однако желание крушить не пропало. Грязно выругавшись, Мадара запрыгнул на крышу и поспешил за Сакурой. Не смотря на то, что настроение было опущено ниже некуда, отменять то, что он уже запланировал, он не собирался.

Сакура шла быстро, едва не переходя на бег. Ей было страшно… Она только что разговаривала с Первым Хокаге. С человеком, которого боготворила вся её деревня. С человеком, давшему Конохе жизнь. Чёрт возьми, с человеком, который создал шиноби! И она нагрубила ему, когда он всего лишь пытался предостеречь её, помочь! Просто сейчас ей было не до Хаширамы с его вечным благородством... Она рисковала своей жизнью здесь, когда пыталась внедриться в ближний круг к Мадаре Учиха. Он был невменяем — она это прекрасно понимала. Его детские травмы сделали его жестоким и неуязвимым. Неуязвимым эмоционально. Уже сейчас его физическому и духовному могуществу можно было позавидовать. Иногда ей казалось что, смотря ему в спину, она была в состоянии всадить ему кинжал по самую рукоять в грудную клетку или перерезать горло. Но когда он поворачивался к ней лицом и смотрел своим проницательным взглядом в глубины её души, она понимала, что не сможет убить эту… красоту? Да, красоту. Мадара был великолепен и… он бы похож на Саске. Слишком похож. Часто она ловила себя на мысли, что говорила не с Мадарой Учиха, а с Саске. С тем Саске, ради которого они с Наруто могли свернуть горы. Милым, родным Саске. С тем Саске, который предал их…

Горькие слёзы текли по её лицу, а она была не в состоянии остановить их. Чёртов четвёртый месяц, она как молитву твердила себе лишь одно: «Я должна быть сильной!», но что, если всё это было бесполезно? Что, если то, зачем она здесь, для того, чтобы в будущем случилось так, как она видела? Что, если это она виновата в том, что Мадара Учиха был непобедим? Что, если это она сделала его непобедимым? Думать об этом было свыше её сил. Если бы это было так, то это убило бы её. Сломало, разорвало в клочья. Заставило бы стелиться безвольной тряпкой и переломило бы её стержень, благодаря которому она до сих пор не свихнулась.

Сакура остановилась, схватилась за горло и захрипела. Она задыхалась. Перед глазами заплясали тёмные мушки, а по коже побежали мурашки. Это началось после двух недель её пребывания здесь. Когда она волновалась, её лёгкие сжимались и отказывались выполнять свои функции, что приводило к удушению. Она не знала, что это и не смогла с этим ничего сделать. Если сейчас ей не дадут воды, то это может привести к летальному исходу. Но ей ещё рано... Рано..! Она почувствовала, как кто-то подхватил её подмышки, а потом вдруг стало холодно и мокро.

Сакура распахнула глаза и судорожно закашляла. Вода забила нос и уши, от чего все звуки стали приглушёнными. Когда она, наконец, смогла восстановить дыхание, то с удивлением обнаружила себя в фонтане, на бортике которого сидел никто иной, как сам Учиха Мадара. Он бесстрастно разглядывал девушку, однако его губы искривились в презрительной ухмылке.

— И что это было? — протянул он и, опустив кончики пальцев в воду, начертил на её поверхности круг.

— Голова заболела… — сказала она смущённо и, оперившись о бортик фонтана, вылезла, задаваясь лишь одним вопросом: как они смогли за несколько секунд очутиться почти на другом конце деревни? А он будто, читая её мысли, заговорил таким же бесстрастным и тягучим голосом:

— Тебе, наверное, интересно, как мы здесь очутились? Что ж, пожалуй, я тебя просвещу: Учиха являются самыми быстрыми, а я являюсь самым быстрым из Учих. — Сакуре пришлось отдать ему должное. Прекрасно зная, что она лжёт, он не стал допытываться до неё, тем самым мучая и делая ещё хуже.

— Да неужели… — недовольно пробурчала она, стягивая с себя насквозь промокшую кофту.

Прохожие смотрели на них с интересом, однако подойти никто не решался, понимая, что Мадара Учиха не стал бы просто так купать в местном фонтане неизвестную девушку. Тем временем брюнет, с хорошо скрываемым под тонной напускного безразличия интересом, разглядывал девушку. Казалось то, что она стояла перед ним, да и не только перед ним, в одной сетчатой майке, чёрная ткань которой едва прикрывала её грудь, Сакуру ничуть не смущало. Поэтому он не смог себя сдержать от ехидного вопроса.

— И давно ты это делаешь?

Девушка перевела на него недоуменный взгляд.

— Что именно?

— Оголяться на публику... — сказал он, и его губы изогнулись в ухмылке.

Видимо, девушка ещё не отошла от шока, поэтому и не заметила голодных взглядов со всех сторон. Тихо пискнув, она принялась натягивать на себя мокрую кофту. Дождавшись, пока Сакура оденется, Мадара встал с бортика и поманил её за собой. Харуно с кислым выражением лица поплелась за ним.



Они опять сидели под тем же деревом. Только на этот раз Мадара чувствовал своё превосходство. Сакура дрожала, и он мог поклясться, её тошнило. И поэтому он не мог упустить такой момент и именно сейчас собирался решить все недомолвки между ними.

— Тренировки начнутся с сегодняшнего дня на самом крайнем полигоне. Можно вообще найти какую-нибудь поляну и тренироваться там, я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о том, чем мы занимаемся… — начал он. — Так же мы будем через день посещать библиотеку, — поймав на себе недовольный взгляд девушки, он пояснил: — Нам нужно найти что-нибудь, что облегчит задачу. Если будем искать поодиночке, это может затянуться надолго. — Сакура фыркнула. — Библиотеки в обоих поместьях я знаю наизусть, по этой тематике чего-нибудь стоящего нет. У нас есть ещё одно поместье в месяце отсюда, там стоило бы проверить, но для начала нужно посмотреть в местной.

— А ты её ещё наизусть не знаешь? — язвительно поинтересовалась она.

— Знаю, — заверил он её. — Но не запретную секцию. Многие книги списываются за негодностью. Они слишком дряхлые, но выкидывать их не могут, так как они ценны, так что их откладывают до лучших времён, когда это всё можно будет переписать. Я узнал об этой секции недавно.

Девушка смерила его недовольным взглядом, но промолчала. То, что у неё в скором времени появится работёнка, Сакура понимала. Нельзя дать Учиха докопаться до чего-то стоящего. Да вообще не до чего ему нельзя было дать докопаться! Мадара имел очень выгодную для себя и очень невыгодную для других, включая саму Сакуру, особенность — в любом незначительном и незаметном для других Учиха мог обнаружить для себя огромную выгоду и из этого сделать чуть ли не открытие! К тому же Запретная секция не зря называется таковой, так ведь? Что-то подсказывало ей, что там находились не только просто списанные за сроком годности бестолковые книжки, иначе Мадара бы ни за что не стал тратить своё драгоценное время на полу обратившиеся в пыль бумажки. Может, он там и наткнулся на теорию о биджу? Насколько она помнит, в эти времена проблема джинчурики стояла «боком», и правительство стран пыталось нажиться, так как сами биджу на время залегли на дно. Вообще, они не больно-то буянили со времён Рикудо, а Девятихвостый сейчас должен быть в спячке, из которой он не пробудится ещё минимум лет десять. Уж так были устроены эти твари, век спят — век буянят.

Приняв молчание девушки за согласие, Мадара поднялся.

— А теперь приступим... — сказал он с насмешкой, глядя на вытянувшееся лицо девушки.

— Приступим? К чему? — недоуменно переспросила она.

— К тренировкам, конечно, — ответил он немного раздражённо и, жестом приказав Сакуре следовать за собой, уверенным шагом направился в лес.

Тихо застонав, девушка встала и последовала за ним.

"Тренировки после приступа. Ну, просто как доктор прописал!" — хмыкнула она про себя и закатила глаза.

Мадара был просто невыносим, неудивительно, что у него не было друзей. Да, он мог вести за собой, он мог добиться всеобщего уважения, ведь даже в глазах Хаширамы проскальзывал тот огонёк признания, когда он, презрительно кривя губы, говорил о Мадаре, но те, кто бы был готов пожертвовать жизнью за него, таких преданных... Наверное, это должны были быть фанатики или просто сумасшедшие.