Кромсая небеса

— Братик, с тобой что-то случилось?

Что-то случилось? Я и сам не знаю. Вроде все тихо и спокойно, как обычно, но внутри будто что-то поселилось и постоянно гложет. Оно шепчет, и с каждым разом все настырней, что надо бежать. Надо бежать, пока это не превратилось в истерику, пока это беспокойство не свело с ума, пока еще есть время...

— Братик?

Что за бред? С каких пор ты стал поддаваться панике, а, Дейдара? Тебе просто кажется, успокойся, просто...
Длинные блондинистые волосы, слегка подхваченные холодным осенним ветром, лезли в глаза, щекотали нос и норовили залезть в рот, но парень не обращал на это никакого внимания, продолжая вглядываться вдаль однообразных камней, вид которых тянулся до горизонта.

— Ты в порядке, братик Дейдара?

О каком порядке ты говоришь, Куротсучи? Нет, я просто вне себя, да! Я в абсолютном непорядке! Но когда же этот порядок нарушился? С того самого дня...

Девочка бросила попытки поговорить с парнем, тоже направив взгляд на горизонт. Дейдара время от времени вел себя так, мог молчать целыми сутками и уходить в себя от окружающего мира. С того самого дня...

Да, именно тогда все и началось! В тот день они... они без малейшего упрека совести убили его родителей. Его родители слишком много знали, понимали и не соглашались. Он готов был поклясться, что видел, как они усмехнулись в тот момент, когда дом взорвался. И не осталось ничего кроме горстки пепла и воспоминаний. Даже хоронить было нечего. Под могильными камнями, в гробу зияла лишь пустота. Дейдара вспомнил улыбку матери, ее глубокие синие глаза, и успокаивающую теплоту ее рук. Я так скучаю, мама...

Куротсучи встала и подбежала к пареньку, убрав непослушную челку в сторону и с улыбкой заглянула в эти прекрасные синие глаза, в которых сейчас было слишком много боли и отчаяния. Где-то в глубине этих глаз отражалась синева поднебесья, и Куротсучи снова улыбнулась.

— Братик, твои глаза такие же красивые, как и небо!

Дейдара слышал это уже не в первый раз и как всегда невольно улыбнулся. Куротсучи так и светилась счастьем, так бывало всегда в такие моменты. Будто своей детской искренней радостью она пыталась приглушить крики его души.

Потрепав черную макушку и взъерошив короткие волосы, парень произнес привычную фразу:

— Когда я уйду, то всегда помни это небо, Куро, и представляй, будто это я на тебя смотрю, хм. Ты вырастешь хорошим шиноби.

Девочка снова одарила блондина лучезарной улыбкой, довольно зажмурившись под теплой рукой парня.
Внезапно ветер стал сильнее, хлестал по лицу резкими порывами. В воздухе нарастало напряжение, оно ощущалось кожей и беспричинным страхом просачивалось в кровь, заставляя сердце биться чаще. Девочка тоже это почувствовала, с ожиданием вглядываясь в силуэт деревни.

Бежать... надо бежать, пока есть время. Быстрее и дальше, дальше и быстрее.

Блондин мотнул головой, отгоняя нелепые мысли. Даже если бы решился, все равно некуда.

Время...

Невдалеке послышался еле слышный шорох. И как он позволил им подобраться настолько близко! Быстро кинув на землю птицу, Дейдара увеличил ее в размерах, тут же запрыгнув на нее.

— Беги, Куро!

— Братик...

Девочка кивнула и убежала в сторону деревни. Взмах крыльев, и вот блондин парит над землей.
Два, четыре, восемь. Многовато вас сегодня. Тоже хотите насладиться моим искусством? Сейчас я вам покажу, как прекрасно тонуть во взрыве, чувствовать запах жженной плоти, я вас заставлю понять, каково это - разлететься на маленькие кусочки!

Дейдара совсем забылся и уже подготовил 5 бомб, как один из врагов поймал не успевшую убежать девочку и теперь волок ее обратно.

— А с этой что делать? - он обратился к главному, тот же пристально смотрел на птицу, пытаясь поймать взгляд юноши.

— Держи ее тут, пока наша маленькая принцесса здесь, мальчишка не будет использовать бомбы.

Дейдара прекрасно понял их план, и теперь он от бессилия сжал зубы, пытаясь держать себя в руках. Взорвать он их не может, пока там Куро. Но если улететь, кто знает, что они могут сотворить с ней. Хоть она и внучка этого ворчливого старикашки, он не был уверен за ее безопасность. Что-то подсказывало "улетай, улетай, улетай". В конце голова начала гудеть, а этот голос кричал в ушах.

— Хрен с два я улечу... - прошипел парень, после обращаясь к шиноби на земле, — эй вы там, чего вам надо от Куротсучи? Вы знаете хоть, кто ее дед?

— Конечно, - главный хищно оскалился, взяв девочку за волосы и притянув к себе, — этот ангелочек поможет, наконец, отомстить тебе.

Отомстить? Парень засомневался, действительно ли этот странный тип знает, кем является ее дед.

— Отпустите ее, она внучка Тсучикаге! Вы мстите мне, а не ей. Если Тсучикаге узнает...

— Он уже обо всем знает, — улыбка не сходила с губ мужчины, — В конце концов, на то было его разрешение.

Разре...что, прости? Да чтобы этот старикан дал свою внучку кому-нибудь в обиду? Он хоть понимает, о чем говорит?

— Да, все именно так, — подтвердил свои предыдущие слова мужчина, даже не смотря в сторону девочки, которая сейчас была испугана и безуспешно пыталась выбраться из его рук.

— Эй, старикан, — крикнул вдруг парень, чувствуя, что каге деревни Скрытого Камня просто не может оставить свою любимицу на милость этих брутальных типов, — какого хрена ты творишь, хм?! Старческий маразм дает о себе знать, а?!

Тишина. Обычно старик быстро заводился после подобных фраз, но не сегодня. Он лишь закрыл глаза, будто не желая видеть, что происходит, ибо знал конец этой истории. Сжав волю в кулак, с каменной непоколебимостью, он продолжал скрывать свое присутствие, не обращая внимания на реплики парня.

Дейдара испугался. Волноваться он начал с самого утра, но теперь ему стало страшно. Что-то надвигалось и достаточно быстро, блондин не успевал за своими чувствами, а опасностью веяло отовсюду. Вдруг птицу сильно качнуло и она стремительно понеслась вниз. Дейдара краем глаза заметил цепи с острыми наконечниками, которые вонзились в глину и потянули ее к земле. Парень едва успел отпрыгнуть прежде чем его творение с грохотом врезалось в каменную поверхность.

— Да чтоб тебя... — сквозь зубы процедил парень, не сводя глаз с противника, которому, кажется, было весело.

— Сдавайся, мальчишка. Мы не дадим тебе больше безнаказанно взрывать все в деревне. Ты за все заплатишь народу Скрытого Камня!

Дейдара обязательно ответил бы колкостью в ответ, но необузданный страх сжимал горло, сковывал конечности. Еще чуть-чуть и он задрожит.

Еще чего... да чтоб я и...

Под ногами парня появилось несколько дырок, и оттуда вылетели цепи потоньше. Дейдара слишком поздно их заметил и теперь они сковали его тело, не давая двигаться. Вскоре он почувствовал элемент молнии и по телу ударило нехилой волной электричества.

— Братик!

Черт...

Было больно, но становиться на колени парень не спешил. В сумке еще была взрывчатка... Взрывчатка? Да, из-за молнии она теперь была бесполезным балластом.

— Как тебе? — ехидничал мужчина, остальные семь его приспешников тихо посмеивались. Куротсучи уже не скрывала слез, изо всех сил пытаясь вырваться на помощь братику, но сильные ладони сжимали ее руки, не оставляя ни шанса.

И прежде чем блондин успел ответить, его поразила новая волна тока, только в десятки раз сильнее. На этот раз его детский организм не выдержал и парень потерял сознание.

Холодно. Очень.

Дейдара открыл глаза, и в глаза ударил свет лампы, стоявшей прямо перед его носом. Хоть свет и не был ярким, но для едва отошедших ото сна глаз блондина это было слишком, и парень плотно их зажмурил. Вместе с возвращением сознания появилась и сильная головная боль, от которой хотелось выть волком. Немного оправившись от первой попытки открыть глаза, блондин раскрыл лишь тонкую щелочку, часто моргая. Когда глаза наконец привыкли к свету, он обнаружил себя в темной комнате наподобие пещеры в не самом удобном положении на животе. Ноги и руки были перевязаны наручниками, не дающих использовать чакру, сумка с глиной изъята, хотя от нее теперь не было толку. От долгого бездействия тело отекло, ныла шея, гудела голова.
Интересно, где Куротсучи...

Сзади послышался скрип заржавевших петель и чьи-то тяжелые шаги. Как и предполагал Дейдара, это был тот самый неприятный тип.

— Очухался наконец.

Отвечать не хотелось, и парень мысленно послал его к чертям. Тут же его подняли за шкирку, как провинившегося котенка, и, кинув его к себе на плечо, мужчина вышел из темницы.

— Эй, куда ты меня тащишь?! Отпусти, хм!

— Сейчас сам увидишь.

Тон, которым была сказана эта фраза, очень не понравилась Дейдаре, и тот внутренне съежился от страха.
Шиноби ничего не боятся.

Я не шиноби!

А кто же ты тогда?

Я...

Простой пятнадцатилетний пацан, который случайно разрушил полдеревни?

Заткнись. Они сами виноваты. Эти отморозки из совета убили моих родителей и я им этого не прощу, хм! Я всех... всех их взорву!

Ты сейчас жив благодаря лишь Тсучикаге. Это он вечно прикрывал твою жопу.

Он тоже виноват! Ненавижу... всех ненавижу...

— Где Куротсучи? - шепотом спросил парень, будто устав от всего, что с ним происходило.

— Она в безопасности. Тебе так дорога эта девчушка?

Дейдара не ответил, ибо сам не знал. Вроде да, а вроде и нет. Она была единственным его другом, и он, конечно же, хотел ее защитить, но...

Из-за мыслей Дейдара совсем забыл о том, что происходило за пределами его разума, пока не услышал шум, похожий на гул толпы. Вскоре показался выход, залитый полуденным солнцем, который на мгновение ослепил парня.

На улице стояла толпа. Все что-то шумно обсуждали, где-то слышался смех, но когда заметили мужчину со связанным блондином на плече, все мгновенно утихли. Лица людей исказила гримаса ненависти, взгляд стал презрительным, кое-где послышались сердитые реплики.

Дейдара это заметил, и им снова овладела паника, отодвинув усталость на задний план. Было страшно, ведь он до сих пор не понимал, что хотят с ним сделать. Явно ничего хорошего. Но голос в голове замолк. Видимо, было слишком поздно. Он потерял свое время. Не успел сбежать.

Только он об этом подумал, как его грубо кинули на земли, и он стукнулся головой об каменный столб. Несколько шиноби тут же подскочили к нему, придав его телу вертикальное положение и привязав его руки и ноги к этому самому столбу.

Мне страшно...

Толпа продолжала гудеть, видимо, чего-то страстно ожидая.

Страшно...

Сзади парня появился местный судья со свитком в руках.

Страшно...

Судья сперва представил Дейдару народу, хотя в этом не было надобности: жители деревни прекрасно его знали.
Страх перерастал в животный, хотелось бежать отсюда, не останавливаясь, оказаться на другой стороне земного шара, как можно дальше от этого места.

Страшно...

...обвиняется в порче имущества частных лиц... — продолжал судья

Вот бы проснуться и понять, что это всего лишь страшный сон.

...и по просьбе жителей деревни...

Всего лишь сон...

...решение старейшин... — голос судьи монотонно звучал, и хотя было тихо, Дейдара все равно его не слышал.

Парень поднял взгляд и увидел огромную толпу. Ненавидящую. Презирающую. Знакомо до боли.

Если бы возвышение, на котором находился Дейдара, не охраняла стража, то его давно бы закидали камнями.

— Братик!

Дейдара резко поднял голову на звук и увидев в первых рядах испуганную и дрожащую Куротсучи, немного успокоился. Девочка, не обращая внимания на неодобрительные взгляды людей, продолжала:

— Что они хотят сделать с тобой, братик?

Парень вздохнул.

— Привет, Куротсучи. Не знаю, но тебе лучше уйти.

Судья продолжал, но его слова уже никого не интересовали. Жители снова зашумели, переговариваясь между собой как можно тише, но все же некоторых было невозможно не услышать.

— Эта малявка же внучка Тсучикаге!

— И о чем она только думает, общаясь с преступником.

— Она тоже причастна к этим взрывам?

— Убить! Убить обоих!

— Но это же не смертная казнь.

— Он взорвал мой магазин! Убить! Убить его!

Девочка, слыша все эти слова, заплакала.

— Братик! Братик Дейдара! Не слушай их! Ты хороший! Я знаю это!

Дейдара горько улыбнулся, но страх не отходил, лишь усиливался. Даже если это не было похоже на смертную казнь, так просто его не отпустят, ведь народ жаждет его крови.

— Госпожа Куротсучи, Тсучикаге-сама сказал вам не выходить из дома, — к девочке подошел шиноби из личной свиты Тсучикаге и попытался забрать ее обратно, но девочка пнула его по коленке и крепко вцепилась в прутья решетки, ограждающей место казни.

— Братик...

Наконец судья закончил свой монолог и удалился, заместо него к Дейдаре подошел тот самый тип и с безумным оскалом приблизился к лицу Дейдары под радостные вопли людей. Парень отдалил лицо настолько, насколько позволял столб. Связанные руки дрожали, ноги ослабли, по лбу скатилась капля пота. Дейдару била дрожь, когда рука мужчины дотронулась до его волос. Только тогда прослушавший слова судьи блондин увидел в руке мужчины иглу. Он отрезал золотистые пряди и они упали к дрожащим ногам мальчика. Именно мальчика, испуганного, отчаявшегося, остро нуждающегося в помощи пятнадцатилетнего мальчика. Только сейчас до Дейдары дошло, что с ним произойдет, но было уже поздно. Игла неминуемо надвигалась к левому глазу Дейдары, где блестели слезы, он увидел свое отражение в ее металлическом покрытии.

— Братик!!!

Больно. Больно и страшно.

По щеке потекло что-то теплое, вязкое.

Игла царапала место, где раньше была частичка неба, разрывая мышцы, плоть, кромсая все на своем пути, причиняя нестерпимую боль. Мужчина дико смеялся, продолжая с нескрываемым наслаждением. Пару раз Дейдара даже слышал стон. Все его чувства разом обострились, теперь он даже слышал смех, одобряющие фразы. Он все это слышал, несмотря на крик девочки в первом ряду.

Больно и страшно.

Куротсучи кричала, рвалась к блондину, звала кого-то на помощь.

Больно и страшно.

Мужчина под свист и счастливый смех людей закончил, вытерев иглу об тряпочку.

— Ну что, может, тебе и второй глаз превратить в кашу?

Дейдара замер.

Больно и страшно.

Он в отчаянии пытался отодвинуться от этого страшного человека. Он не хотел становиться слепым. Нет.

— Братик! Не надо!!!

Толпа яростно кричала "да", кто-то даже поаплодировал.

Мужчина обернулся на крики девочки, и, не спуская с нее взгляда, приблизил иглу ко второму глазу парня. Куротсучи отчаянно закричала, пытаясь вырваться из рук стражи, ее личико было таким испуганным, таким протестующим. Он наслаждался этой картиной, но все же страх блондина нравился ему больше.

Больно и страшно. Очень. Слишком.

Если бы это был всего лишь сон...

Дейдара вжался в столб. Все, что он видел - это кончик иглы, блестящий на солнце.

Прекратите! Хватит! Пожалуйста...

Страшно.

Умоляю... не надо больше...

Мне так страшно, мама.

Игла все приближалась, рядом послышался шорох.

Пожалуйста, хватит...

— Хватит, Шукеру.

Видимо, так и звали этого мужчину, стонущего во время пыток. Игла остановилась. Послышались разочарованные вздохи, многие протестовали открыто.

— Продолжай!

— Убей этого ублюдка!

Больно...

— Не мешайте, Тсучикаге!

— Он взорвал мой магазин!

И страшно...

— Мой магазин!!!

Хочу спать.

— Я же сказал держать ее под присмотром, - отчитывал главу стражи старик.

— Простите, Тсучикаге-сама, я провинился. Мы отвели ее в больницу, у нее нервный срыв.

Куротсучи...

К огромному разочарованию жителей, мужчина встал, и, спрятав иглу в сумке, отошел. Он направился к темнице. На его губах играла широкая улыбка счастья.

Люди тоже начали расходиться. Дряхлый и визгливый старик продолжал что-то говорить про свой магазин и что этакое плохое начальство не полностью вернуло компенсацию.

Это конец?

Дейдара все еще дрожал, его глаз был также широко раскрыт в ужасе, по щекам катились слезы вперемешку с кровью и мясом.

Мне так больно, мама...