Куда ты денешься, когда разденешься? Часть ХI

Порыв ноябрьского ветра распахнул настежь приоткрытую форточку, снося со стола главврача часть бумаг и осыпая пол разноцветными листами. Спешно поднявшись, Сакура быстро закрыла окно, после чего стала поднимать разлетевшиеся материалы.

Уже практически неделю она занимала место Шизуне в центральной больнице Конохи по просьбе Пятой. Сама Цунаде в сопровождении Джирайи, Какаши и группы квалифицированных шиноби отправились на саммит в Стране Молнии. За последний месяц резко ухудшилась ситуация с группировками нукенинов. Все чаще совершаются нападения на талантливых воинов или ниндзя, обладающих специфическими клановыми техниками. Под очередную такую атаку попали сестры Хьюга. Хината с Ханаби возвращались вечером с Резиденции, когда на них напали; если бы не проходившие рядом Шикамару с Темари, возможно, девушек уже не было бы в живых. Противники скрывают свои лица под масками и в совершенстве владеют ниндзюцу различного происхождения. Троим таким подонкам не составило труда одолеть двух обладателей Бьякугана.

Старшие Хьюга просто рвали и метали. Объединив усилия с полицией Листа, а, следовательно, кланом Учих, заведующих этой стезей, они начали активные поиски не только в Конохе и близлежащих странах, но и промежуточных зонах. Особых результатов это не принесло.

Харуно устало потерла глаза. Осенью работы в больнице было как никогда много. Хотя в этом есть свои плюсы. Не было времени думать о Саске. Она не видела его с тех самых пор, как он приходил к ней домой, во все остальные моменты, работая в Резиденции, розоволосая старательно избегала потенциальных встреч: лишь только почувствует мощный импульс исходящей от него чакры, сразу трусливо делает ноги, сбегая под любыми, чаще всего нелепыми предлогами. И, нет, ни капельки не стыдно.

В дверь постучали.

- Войдите! – с бумагами в руках, Харуно прошла обратно к рабочему месту.

- Угадай, кто? – сияющая физиономия Яманако предстала во всей красе.

- Ино, говорила же, что можешь не стучаться, - Сакура заулыбалась усаживающейся напротив голубоглазой.

- Ну как же? А в друг у тебя проходит внеплановый медицинский осмотр раненного, но молодого и симпатичного бойца? – блондинка игриво пошевелила бровями.

- Если причина только в этом, то поверь, можешь врываться без зазрения совести, - засмеявшись, ирьенин откинулась на спинку стула.

- Устала?

- Есть немного. Хотя бы сегодня надеюсь вернуться домой раньше одиннадцати.

- Ничего, скоро уже Цунаде с Шизуне вернуться, и станет легче, - Яманако подпела щеку кулачком и участливо посмотрела на подругу.

- Ох как я на это надеюсь… - Харуно провела ладонями по собранным в высокий хвост волосам. – Как дела с Саем?

Хокаге определила их работать вместе в одном отделе в Штабе. К слову сказать, настойчивая Яманако упорно подбирается к художнику и уже достигла ранга «близкой подруги».

- Скажу одну: френдзона – вещь страшная. Но-о-о… - Ино интригующе протянула, забарабанив пальцами по столу. – Я не унываю. Все равно чувствую, что нравлюсь ему. Остальное – дело времени и техники.

- Почему-то я в тебе не сомневаюсь, - Сакура лукаво покосилась на блондинку, за что в нее тут же прилетел скомканный листочек, валявшийся доселе на полу. - Бери пример с упорства Узумаки.

После нападения на Хинату Наруто словно взбеленился. Во время очередного визита в поместье носителей Бьякугана блондин, орошая всех слюной и стуча кулаком в грудь, заявил, что от брюнетки не отойдет ни на шаг, ибо «эти подлецы могут вернуться снова», а лучше него с ролью секьюрити не справится никто. Хиаши, грозно сдвинув брови к переносице и скрестив руки на груди, переместил взор с Узумаки на племянника, который положительно мотал головой с каменной непроницаемой мордой в подтверждение каждого высказывания друга. Обреченно выдохнув, папенька снизошел до короткого положительного кивка и удалился восвояси.

- До такой наглости мне еще расти и расти, - очередной стук нарушил уединение девушек.

- Войдите, - это противное слово эхом засело в усталом мозгу розоволосой.

- Сакура-сан, уже шесть часов. Мы будем проводить плановый осмотр больных? – миловидная барышня лет девятнадцати осторожно переступила порог, поклонившись присутствующим.

- Да, Мирико, подожди меня около ординаторской.

- Хорошо, - прижимая к груди папки, медсестра спешно удалилась.

- Стажеры. Людей в больницы сейчас совсем не хватает, - Харуно ответила на вопросительный взгляд Ино, поднимаясь из-за стола и доставая из ящика стетоскоп. Блондинка последовала ее примеру.

- Если что, позвони или напиши, - Яманако обняла на прощание ирьенина.

- Ты тоже, - застегивая пуговицы белого халата, Сакура вместе с сенсором вышла из кабинета.



- Если на выходных допьете курс антибиотиков и будете соблюдать все предписания, то в понедельник после осмотра я Вас, скорее всего, смогу выписать… - Харуно делала заключительные пометки в медицинской карточке женщины. Закончив, она отдала ее Мирико, пополнив внушительную стопку в ее руках.

- Разнесешь это по отделениям и можешь быть свободна.

- Сакура-сан, может, мне остаться и помочь Вам? Я все равно только с обеда, а Вы здесь почти живете… - раскрасневшись, девчушка подняла на начальницу огромные глаза.

- Мирико, ты хорошо работала все это время, отдохни как следует. Грядущая неделя обещает быть трудной, - куноичи тепло улыбнулась девушке, на что та, зардевшись еще больше, поблагодарила зеленоглазую и заторопилась выполнять поручение.

Оказавшись в коридоре, Харуно взглянула на настенные часы. Без четверти девять. Пятнадцать минут отдыха не повредят. Она направилась на балкончик, выходящий на задний двор для больницы. Персонал обычно использует его в обеденное время для того, чтобы перекурить и выпить кофе. Сейчас больница практически пустовала, поэтому молодая женщина планировала побыть там в гордом одиночестве. Дойдя до пункта назначения, она раскрыла ведущие наружу двери террасы.

Как и ожидалось. Никого.

Девушка подошла и обессиленно оперлась о перила, погрузившись в размышления гудящей головы. Незамедлительно всплыло воспоминание о делегации в Страну Земли. Тогда она так же стояла и любовалась живописным видом. А потом пришел он. Кинолента памяти задребезжала под напором взбудораженных эмоций.

«Саске… Куда мне деться от тебя?»

- Скучаем?

- Вот прям не советую так ко мне подкрадываться. У меня слабые нервы и очень тяжелая рука. Могу расквасить чье-то рыло.

- Фильтруй дерьмо, слетающее с твоего поганого язычка, а то я боюсь не сдержаться и ненароком оторвать тебе его, - мужчина встал рядом и начал закуривать.

- Побереги свою экспрессию для кого-нибудь еще. Меня она не колышет, - Сакура вперила взгляд в ухмыльнувшуюся рожу.

- Сигаретку?

- Бросила.

- Мать честная, у нашей идеально девочки-припевочки были вредные привычки? – блондин наигранно изобразил удивление. Дешевая игра дрянного актера.

- Тоши, родной мой, ты что-то хотел? – мило скалясь, Харуно проигнорировала пикировку.

- В общем-то, да. Хотел справиться о твоем состоянии. А то ты в последнее время такая поникшая ходишь. Беспокоит что-то? Ну, или может, кто-то? А то переживаю…

- Сворачивай спектакль, Ямадо. Ты и без дополнительных актов удостоен премии «Мудак года». Объясни, какого черта твое присутствие отравляет мой драгоценный перерыв?

Твердая мужская ладонь с молниеносной скоростью схватила ее за горло, немного приподняв в воздухе, развернула и вдавила ее тело в перила. Поясница больно ударилась о металл поручней, а доступ кислорода перекрало стальным жгутом. Тело стало ватным, а пульс не досчитывался пары ударов.

- Как же ты меня заебала, Харуно, - он сильнее сдавил пальцы, отклоняя ее назад. – Но какая же ты… - с каким-то диким рыком блондин уткнулся носом в участок открытой шеи, шумно и жадно вдыхая аромат тела розоволосой.

Ослепительная вспышка гнева мелькнула в голове Харуно.

- Не трогай меня! – собрав всю возможную силу в руке, девушка с силой зарядила ему пощечину, вынуждая отшатнувшегося и схватившегося за щеку парня выпустить куноичи.

Тоши поднял на нее сквозящий ненавистью взор. Харуно держалась за саднящее горло и пыталась отдышаться. Из ее груди вырывались свистящие вдохи и выдохи.

- Ты совершила большую ошибку… - речь Ямадо прервал дикий женский вопль изнутри больницы, зовущий Сакуру. На порог буквально влетела белая как стена Мирико.

- С-сакура-сан… там… - заикаясь и дрожа, она испуганно уставилась на озлобленного Тоши и все еще вцепившуюся в перила начальницу. Открывая и раскрывая рот, не в силах произнести ни слова, она лишь смотрела огромными глазами на молодую женщину и тыкала руками куда-то вглубь здания.

Ирьенин знала, что лишь одна вещь вызывала у девушки такаю реакцию. Кровь. Причем в больших количествах.

Отодвинув Тоши и случившийся инцидент на второй план, она побежала за ринувшейся в помещение ученицей.

Несясь по коридорам, уши все отчетливее слышали детский плач и громкие мужские голоса. Сердце стучало с бешеным ритмом.

«Опять нападение?»

Примчавшись к нужной палате, Харуно раскрыла рот от изумления.

Сидячий на полу Итачи держал на руках женщину в бессознательном состоянии. С рваной, чуть ли не зияющей раны на животе текла густая жидкость черного цвета. Чуть поодаль бьющихся в истерике двух маленьких девочек Саске крепко держал в своих объятиях, не давая посмотреть в сторону брата и успокаивающе гладя по крошечным спинкам.

- Чем ее ранили? – она упала на колени рядом с мужчиной. Концентрируя зеленое свечение, медик приложила ладони к оголенному животу русоволосой. Одежда и руки старшего Учихи были залиты этим угольным подобием крови, а сам он с силой стискивал зубы.

- Не знаю. Нас не было рядом, только девочки. Мы сразу переместились сюда, - Харуно с ужасом наблюдала, что рана даже и не думала затягиваться, продолжая извергать темную субстанцию.

- Не говори, что это нельзя остановить, - Итачи крепко сжимал мертвенно-бледные руки жены.

- Мамочка! – услышав фразу отца, только более-менее успокоенные прибытием Сакуры дети зарыдали с новой силой.

- Не скажу, - на лбу куноичи проявился скрываемый до сего времени фиолетовый ромбик, из которого по ее телу расползлись широкие черные полосы, переходя на Мидори и опоясывая ее увечье. Не знавший о наличии у ирьенина печати Бьякуго но Ина мужчина с собранными в хвост волосами не смог сдержать удивления. Зеленое сияние стало темнее и обширней. От такого зрелища девчушки уставились на эту картину заплаканными глазами.

«Господи, спасибо», - Сакура возблагодарила Всевышнего, когда темная жижа стала испускать пепельный дым и превращаться в кровь, а разрыв на коже начал постепенно затягиваться. Минут пять спустя лечение было завершено.

- Уложи ее, - они кивнула Итачи на кушетку. Мужчина бережно поднял супругу и водрузил ее по указанию медика. Саске расслабил хватку, позволяя Джун и Кико ломануться к матери.

- Мирико, - розоволосая обратилась к застенчиво косившейся на младшего Учиху барышне. – Подготовь все для переливания крови, нужна третья отрицательная. И позови санитаров с носилками.

- Сакура! – два детских тельца облепили Харуно по бокам, от чего та заметно пошатнулась. Обе девочки были русоволосые как и матушка, но вот глазенками ни дать ни взять в папку с дядей пошли. Учиховский ген в этом плане оглоблей не вышибешь. Радует одно, характер достался добродушной, жизнерадостной и покладистой мамы. И не удивительно, ведь сама Мидори во время очередной случайной встречи и разговора по душам призналась, что мужа практически не видит из-за его постоянной работы и миссий, а дочкам до жути не хватает отца, который не принимает и малейшего участия в воспитании. Со старшим Учихой у ирьенина сложились хорошие отношения, да и вообще он был куда мягче и лояльней своей младшей версии. Но, увы и ах, против женской солидарности не попрешь, посему в адрес Итачи зеленоглазая испытывала долю укоризны.

Сакура нежно погладила жмущихся к ней ребятишек по макушкам. Последние, к слову сказать, розоволосую любили. Она была очень красивой, доброй и постоянно угощала вкусностями. А еще всегда разрешала играть со своими бесконечно длинными густыми волосам.

- Сакура, разреши нам остаться здесь с мамочкой, - младшая семилетняя Кико обратилась к ней шепотом, привстав на носочки. Харуно присела на корточки, чтобы дитю было сподручней вести диалог. – Папа сказал, что мы должны будем посидеть с Мицуки-сан, а нам не хочется…

- А у меня еще горло болит, честное слово! Мама даже хотела меня сюда привести! – Джун начала с энтузиазмом кивать, подтверждая наличие болезни.

- Покажи-ка горлышко, - молодая женщина начала осмотр. На заднем фоне Итачи помогал санитарам и Мирико переложить жену на носилки, а Саске разговаривал с кем-то по телефону, изредка зыркая на шепчущихся племянниц и медика.

- Девочки, мы уходим. Спасибо тебе, Сакура. - вымученный Итачи подошел к розоволосой.

- Звонил отец. Они задержали четверых. Нужно чтобы один из нас помог ему с допросом. Давай я? – младший брюнет присоединился к остальным.

- Нет, Саске. Нужно тактично допросить, а не вызвать разрыв сердца от страха. Знаю я твои методы.

- Да Боже ты мой. Ну и сюсюкайтесь с ними, - скрестив руки на груди, черноглазый закатил глаза. Медик, сидя на коленях и не обращая внимания на семейную идиллию, стала осматривать уже Кико.

- Саске, нужно чередовать кнут и пряник, а ты используешь исключительно радикальные способы, - Итачи принял одинаковую с братом позицию тела. – Забери, пожалуйста, Джун и Кико, побудьте с Мицуки вместе с ними. Если эти уроды не побоялись прийти за ними напрямую в мой дом, я не могу оставить их…

- Не заберет, - прервав содержательную беседу, ирьенин поднялась на ноги. Две пары черных недовольных глаз вмиг обратились к ней.

- Это еще почему? – Саске, как самый нетерпимый к неподчинению, первый задал вопрос.

- У Джун развивается сильнейшая лакунарная ангина. И Кико, судя по всему, тоже начинает заболевать. Мне нужно взять у них анализы, а Джун необходимо проколоть курс антибиотиков, хлорида кальция и иммуномодулятора. В домашних условиях вы это не осуществите. Я останусь здесь на ночь, присматривая за ними и за Мидори, пока не удостоверюсь, что переливание обошлось без последствий, - уперев одну руку в бок, куноичи демонстративно ждала реакции, всматриваясь в лики оппонентов. Они были жутко похожи между собой, но Саске был повыше и значительно массивней брата. И на мордашку посмазливей.

- Вы это придумали, чтобы в больнице остаться? – старший строго и вопрошающе воззрел на дочек, которые тут же мертвой хваткой ухватились за халат розоволосой.

- Итачи, мало того, что у твоих детей сейчас сильнейшей стресс, так еще Джун мучается от боли в горле и жара, которые уже к утру станут непереносимыми, - Харуно уже была в боевой готовности отвоевать крошек у нерадивого отца.

- Сакура, ты, безусловно, прекрасный шиноби, но те психи хотели забрать их, - он ткнул пальцем в сестер. – Прямиком из моего, мать вашу, дома! Они чуть не убили мою жену, которая встала на их пути! – длинноволосый разве что пеной со рта не плевался. – Им нужна постоянная защита!

- Итачи, - сталь голоса Саске клинком прошлась между полемистами, остужая их пыл. – Я останусь с ними в больнице, покуда вы с отцом будете чихвостить подозреваемых.

Девчушки радостно ахнули, Итачи как-то облегченно выдохнул и провел по груди в области сердца, а вот охеревшая Сакура явно нуждалась в точке опоры.

- Спасибо, Саске, - сестрички отбуксировали от скисшей девушки и кинулись к драгоценному дядечке.

- Хорошо. Так я буду спокоен. Спасибо… - старший Учиха изнуренно обратился к брату.

- Не за что…

- Эм… А это обязательно? - пытаясь не выругаться и тщательно подбирая цензурные выражения, ошалелый медик лишь размахивала руками, привлекая внимания. Теперь на нее недоуменно уставилось уже четыре пары выразительных черных глаз.

«Размножаются», - сокрушенно приняв факт, что ее ряды поддержки поредели, а маленькие предатели дезертировали к противникам, ирьенин передумала протестовать, махнула на эту семейку и смиренно покачала осунувшейся физиономией.

«Полтора месяца упорных избеганий встреч с Саске фривольно легли коту под яйца».

- Ладно… Пошлите в процедурную, - стараясь не встречаться лишний раз взорами с ее личной паранойей, она протянула сестрам руки. Девочки переметнулись обратно к медику, крепко обняв отца на прощание.

- Саске, пожалуйста, ни на шаг от них, - когда дамы удалились, Итачи окликнул двинувшегося за ними брюнета. Тот остановился, поравнявшись с мужчиной и установив с ним зрительный контакт. Тяжелая рука Саске легла на плечо брата и уверенно сжала его. Ментальная связь, транслирующая информацию между ними, никогда не давала сбоев. Одного взгляда младшего хватило, чтобы губы Итачи тронула благодарная полуулыбка.

- Спасибо…

Мужчины вышли, разминувшись по разным концам коридора.



- Джун, как ты себя чувствуешь? – оторвавшись от жарившейся рыбы, Сакура обеспокоенно взглянула на свернувшуюся калачиком девочку, лежащую на диване. Русая головка покоилась на коленях Саске, который беспрерывно гладил племянницу по волосам. С другой стороны Кико положила голову на плечо мужчины, вложив свою крошечную ладошку в его огромную. Процент милости зашкаливал. Аж скулы сводило.

- Хорошо, только голова побаливает и кушать хочется.

- Сейчас, уже почти все готово, - розоволосая отключила огонь под рыбным филе, накрыв сковороду крышкой. Сняла закипевшие овощи, откинула их на дуршлаг и обдала ледяной водой. Присутствующие следили за размеренными и методичными движениями молодой женщины все время ее готовки.

Учиха был задумчив. Саске мог закрыть глаза на ее нелепую беготню от него, на панихидные попытки казаться равнодушной и отчужденной и на отчаянные старания не встречаться с ним глазами. Брюнет спускал ей с рук все эти глупости. Без вопросов. Но он не имел право простить себе раздор в своей голове.

Неконтролируемый поток мыслей, проводящий сравнительный анализ практически всех встречающихся на пути Саске особей женского пола с Харуно, доводил нашего Шаринганистого парня до бешенства. Нет, это были не громогласные навязчивые голоса в разуме, а короткие и четкие вскользь промелькивающие на заднем фоне размышлений постулаты. Зачастую достаточно абсурдные.

Ресницы не как у Харуно.

Запястья не как у Харуно.

Талия не как у Харуно.

Ходит не как Харуно.

«Ресницы, запястья? Что за мать вашу?!»

Но на сие вопрошание всевышние силы Саске не отвечали. Окей. Подобные кошмары он культурно спихнул на вполне очевидный нюанс: это воплощение внеземного хамства имело бестактность обладать чрезвычайно соблазнительной внешностью. Плюс ко всему, люди всегда склонны сравнивать что-то лучшее со всем остальным. И вроде бы все решено.

Хер там.

Самый треш начался в тот момент, когда корпулентный силуэт мужчины навис над укладывающей свои короткие волосы (которые тоже были не как у Харуно) Мицуки и потребовал с обескураженной девушки приготовить ему еду. Каэда была оскорблена до глубины души. Себастьяну пришлось отпаивать потенциальную невесту валерианой. Но делать было нечего, ибо от одной мысли вновь вызвать раздражение любимого кровь стыла в жилах. Вооружившись книгой рецептов, гуглом и моральной поддержкой седовласого дворецкого, которому наблюдавший за кулинарным шоу хозяин строго запретил помогать даже движением зрачков в сторону нужных ингредиентов, модель начала процесс. Заказ прост до невозможности: сырники.

Два испорченных ногтя и полтора часа спустя перед Его Святейшеством красовались подгорелые творожные шайбы с сыроватой субстанцией внутри и веточкой мяты сверху. Поковыряв для приличия, Учиха многозначительно поджал губы и чинно покинул столовую. Горю голубоглазой предела не было. Однако к чести последней необходимо сказать, что, собрав волю в холеный кулак, она приложила все силы к осваиванию новой сферы деятельности. Получалось не очень и не сразу, но старания Саске оценил. Такие сумбурные заскоки гений своего клана списал на то, что нормальному мужику нужна здоровая домашняя еда, приготовленная любящей женщиной, а не незнакомым поваром в ресторане. Да и Микото приучала его именно к такой позиции. Отлично, разобрались.

Хер там.

Паскудные мыслишки продолжали вносить неясность в тоталитарный внутренний мир черноглазого, где каждый элемент всегда проживал в субординации по четко заданной мужчиной схеме.

Крайним и объективным лекарством от этого «синдрома Харуно» мог служить лишь один способ – переспать с ней. Ведь как все происходит в преимущественном большинстве случаев? Женщина совершенно перестает интересовать мужчину, лишь только они окажутся вместе в одной постели.
Возможность подвернулась совершенно неожиданно, а Сакура сама преподнесла себя на блюдечке с голубой каемочкой в крайне пикантной форме.

Сказано – сделано. Пора жить счастливо.

О, нет. Отсоси, Учиха. По ранее высказанной просьбе той же Харуно.

Апогей настал тогда, когда Саске начал замечать, что Мицуки в сексе делает все как-то неправильно. Не так выгибается, не так дышит, не так стонет, не так гладит… Все не совсем так, как ему хотелось бы.

Самообман брюнету был не свойственен. Но и так просто верить в то, что Сакура ему нравится, он не собирался.

Чтоб ему? Харуно?

Абсурд, бред, вранье и дальше по алфавиту. Невозможно, короче.

- Саске, - многократные звучные щелчки пальцев, маячащих перед носом шиноби, выдернули его из потока концептуальных раздумий. – Садись кушать.

Впервые за длительное время медик сама обратилась к черноглазому, открыто смотря на него. Сакура была выжата как лимон, а ее мимика приобрела крайне апатичное выражение. Сил едва оставалось на то, чтобы двигаться. Она буквально поселилась в госпитале за последнюю неделю, а сегодня так вообще придется остаться с ночевкой, контролировать тяжелое состояние Мидори и разбираться с историями болезней других пациентов. Важный павлин вида «Учиха Саске» тревожил ее сейчас меньше всего. Не дожидаясь какой-либо реакции мужчины, розоволосая вернулась к завариванию чая.
Девочки уже уселись за стол и, заметно оживившись, уминали свои порции на обе щеки. Брюнет присоединился к племянницам.

- Просто объедение, Сакура, - проголодавшаяся Джун похвалила блюдо, щурясь от удовольствия. Младшая сестренка одобрительно закачала головой с набитым ртом.

- На здоровье, - куноичи тепло улыбнулась трапезничающим.

Саске приступил к еде. Действительно, как он и боялся. Вкусно. Неужели нельзя было хотя бы пересолить? В таком случае жить Учихе было бы проще.
Еще через минуту Харуно поставила перед жующими кружки с каким-то травяным сбором.

- Это выпить всем обязательно. Я пойду пока обойду палаты, - Сакура покинула лаборантскую.

Шизуне целенаправленно оборудовала это помещение всем необходимым для проживания, так как сама она с завидной регулярностью оставалась ночевать в больнице. Раскладывающийся диван, сегмент с кухней, довольно обширный стол и даже телевизор. Очень предусмотрительно.

«Надо не забыть пополнить позаимствованные запасы в холодильнике», - ирьенин уже продвигалась по слабоосвещенным проходам гигантского госпиталя. Она ненавидела бывать здесь в столь позднее время. Пустыне темные коридоры всегда ассоциировались у нее с холодными ходами в детском доме. Кружения в кромешной мгле по лабиринту подземных тоннелей под давящий со всех сторон гогот развлекающихся надсмотрщиков навсегда оставили в детском мозгу шрам в виде страха перед неизвестностью, суматохой и закрытыми пространствами. Во время этой забавы в голове опухолью пульсировала только одна мысль, перемежаемая с молитвами.

Найти выход.

Справившиеся могут быть свободны, а вот заблудившихся ждала своя участь. Надсмотрщики сладко называли это «лучшей наградой». Никогда Харуно не забудет доносящиеся крики и плач сирот, гнусные смешки мучителей и их несдерживаемые стоны.

Уцелевшие сидели на кроватях, поджав колени к груди. Все слышали. Боялись. И молчали.

Адреналин с шумом ворвался в кровь, вызывая взрывы в нервных клетках. Паническая атака, вызванная чересчур яркими воспоминаниями, сдавила тугими кожаными ремнями легкие. Хотелось бежать. Подальше отсюда.

Онемевшими руками Сакура обняла себя за плечи и стала равномерно концентрировать чакру по всему телу, подчиняя энергетическим каналам все физиологические процессы. Зачастую этот способ помогал девушке успокоиться и не раскрыть окружающим своего состояния. Этому ее научила Цунаде.
Ей розоволосая обязана всем. Двенадцать лет назад Саннин увидела, как тощая чумазая девочка с непонятным розовым ежиком на голове раскидала пятерых пристающих к ней взрослых мужиков.

- Как тебя зовут?

Ребенок вздрогнул и обернулся. Глаза расширились, а тело забила нервная дрожь. Она знала эту женщину. Читала о ней в учебниках про шиноби.

- Меня зовут Сакура, Цунаде-сама, - она низко поклонилась, трепеща перед этим внимательным взором ореховых глаз.

- Ты шиноби?

- Не знаю, Госпожа… Но, думаю, да.

- Кто твои родители?

- Я из детдома, Госпожа, - девчушка задрала рукав поношенной кофты и показала прикрепленный на запястье браслет с металлической биркой.

Строго нахмурившись, блондинка узнала отличительный знак злополучного, по слухам, приюта. Женщина присела на одно колено и подозвала ребенка ближе. Сакура с готовностью подбежала к собеседнице.

- Там знают о твоих способностях? – вполголоса заданный вопрос.

- Нет, Госпожа. Я скрываю это, - рефлекторно такой же тихий ответ, вызвавший одобрительную улыбку кареглазой.

- Умная девочка, - взяв в свои руки костлявую кисть, Саннин двумя пальцами разорвала стальное кольцо и раздавила мигающий электронный чип, вызвав сущий ужас на лице ребенка. – Ты пойдешь со мной….

Этот момент запечатлен судьбоносной гравюрой в сердце Сакуры. С тех пор ее жизнь изменилась. Она посвящала тренировкам все свое время, не щадила себя, безропотно слушаясь наставницу. В совершенстве овладела контролем чакры, медицинскими техниками и тайдзюцу. Цунаде помогла ей познакомиться и подружиться с другими девочками Конохи. Так у нее появились друзья, а Ино и Хината стали самыми близкими подругами. С шестнадцати лет Саннин стала представлять всем Харуно как свою лучшую ученицу и знакомить ее с миром шиноби и их иерархией непосредственно. Все были поражены способностями молодой куноичи. Лишь изредка она встречала презрительно поджатые губы и косые взгляды. В основном это были сливки богемы этой вселенной, которые в принципе редко нисходили до простого люда и прогибались исключительно перед такими крутыми парнями как Учиха Саске.

В круговороте разрозненных обрывков памяти она завершила обход, будучи в анабиозном состоянии. Харуно вернулась в свой кабинет и направилась к двери, соединяющей поприще главврача и лаборантскую.

Небольшой диван уже был разложен, а девочки сидели на нем и рисовали что-то в тетрадках, которые медик дала им ранее. Со стала было убрано, а Учиха домывал в раковине посуду.

- Сакура, мамочка в порядке? – Кико и Джун вытаращили на нее глазенки.

- В полном, - улыбнувшись, ирьенин присела между прильнувшими к ней детьми. Притянув за затылок каждую, губами проверила температуру.

- Жара нет. Пора ложиться спать, время перевалило за полночь, - направившись к небольшому шкафчику, девушка выудила оттуда чистое одеяло и две маленькие подушки, мысленно благодаря Шизуне еще раз. Постелив это все на диван, усталые детишки разулись и забрались на ложе, чмокнув Харуно в щеку.

Наблюдавший доселе за этой картиной Саске приблизился к ним. Племянницы крепко обвили шею дяди.

- Саске, ты ведь никуда не уйдешь? – Кико уцепилась за воротник его футболки.

- Конечно нет. Мы с Сакурой будем в соседней комнате, - удовлетворенная таким ответом малютка улеглась к сестре под бок. Черноглазый накрыл их покрывалом, и они с медиком покинули помещение, выключив свет и прикрыв дверь.

- Почему бы тебе не найти спутника жизни и не обзавестись семьей, оставив карьеру шиноби и посвятив себя работе в больнице? Ты стала бы неплохой матерью, - доставая пачку сигарет из заднего кармана джинсов, он прошел к окну, открывая то нараспашку.

- Спасибо, конечно, но семью я построить не смогу, - сев за стол, Харуно начала рассортировывать медицинские карты.

- Отчего же?

- Я не могу иметь детей.

Дым первой затяжки колом встал в легких, но Учиха этого никак не выдал. Не отрывая взгляда от горизонта ночного городского пейзажа, он выпустил никотиновые облака через ноздри.

- Совсем?

- Можно чисто формально дать процента полтора, - совершенно будничный тон, но ехидно хихикающая горечь проводит острым когтем по сердцу. – Но мне, как врачу, в них совсем не верится.

Папки резко стали бесить, и розоволосая отодвинула эту стопку на край рабочего места. Белый халат стал раздражающе стеснять движения, за что был незамедлительно снят и повешен на спинку стула. Она свела руки и уперлась локтями в стол, припав лбом к ладоням и закрыв глаза. Часть сигаретного смога заманчиво пощекотала обоняние.

- Как ты узнал, что я курила? – ее давно интересовал этот вопрос.

- Во время делегации, тогда, на балконе, ты с жутким удовольствием вдыхала дым.

- Проницательно.

- И как же Цунаде упустила из вида твою вредную привычку? – мужчина не скрывал искреннюю заинтересованность.

Ирьенин выбралась из-за стола и, сложа руки крест-накрест у груди, присоединилась к процессу созерцания ночной жизни в Листе.

- Она проспорила мне разрешение.

Брюнет хмыкнул, выпуская струю дыма.

- Раз уж у нас сегодня ночь откровений, - окурок выкинут в окно. – То удовлетвори, пожалуйста, мое любопытство и ответь, откуда синяки?
Харуно впала в ступор.

«Какие еще синяки?» - девушка принялась осматривать не скрытые платьем участки тела, но никаких повреждений не обнаружила и озадаченно воззрилась на Саске, который похлопал себя по шее.

Сделав пару шагов влево, розоволосая предстала перед гладью небольшого зеркала на стене.

«Твою мать», - на нижней части шеи, успешно скрываемой ранее небольшим стоячим воротником халата, по обеим сторонам красовались синеватые кровоподтеки от пальцев Тоши. Сохраняя флегматичный вид человека, у которого все идет абсолютно по плану, медик залатала следы столкновения с блондинистым уродом.

- Ерунда, -максимально будничным тоном.

- Я задал вопрос, - твердо и с расстановкой, будто разговаривает с пятилетним малышом.

- Да какая разница?! – недовольство Сакуры начало набирать обороты.

- Тебя когда-нибудь пытали с помощью гендзюцу? – Учиха спросил это словно за между прочим, с непосредственным любопытством.

Молодая женщина чуть не задохнулась от возмущения.

- Шантаж – это низко, - укоризненно заключила она, но брюнет продолжал лицезреть на нее с таким видом, мол, «вообще не колышет». – Просто повздорила с Ямадо.

- И он решил тебя придушить? – информацию из мадам пришлось тянуть клещами по кусочкам.

- Глупости, - ирьенин вскинула ладонь в противоречащем жесте. – Я с легкостью могу постоять за себя.

Саске продолжал обстоятельно смотреть на нее, нахмурив брови: он выдерживал какую-то чопорную тяжелую паузу. От такого Сакура съежилась и ощутила себя нашкодившим ребенком.

- Это жалкая бутафория, - мужчина не моргая держал ее недоуменный взор. – Лишь амплуа.

Харуно обняла себя за плечи.

- Ты пытаешься казаться сильной и независимой…

Девичья мимика застыла в горькой усмешке от понимания бьющей наотмашь правды.

- … но на самом деле тебя держит под контролем множество страхов…

Она не выдерживает зрительного контакта и опускает голову.

- … от которых ты так тщательно прячешь свою изнеженную хрупкую сущность.

Безмолвие нависло над присутствующими. От обжигающих слух слов розоволосой стало душно, несмотря на распахнутое окно, из которого веяло осенней прохладой и свежестью.

- Браво. Молодец, - осмелев, медик подняла глаза. – И дальше что? Есть предложения? – нотки издевки над самой собой.

- Фобии нужно искоренять и бороться с ними, а не открещиваться от них тоннами сарказма и слепым безрассудством, - мужчина взыскательно взирал на нее сверху вниз, сдерживая в уздах крутой нрав своей оппонентки. – Многие, конечно, и на такую защитную реакцию не способны, но играть на нервах у того же Ямадо…

- Да он сам ко мне пристает! – перебив Саске, Харуно прошипела эти слова, еле сдерживаясь, чтобы не заорать и не разбудить девочек в лаборантской. – Сасори, Дейдара, Хидан, Тоши… - она начала остервенело загибать пальцы. – Мицуки, черт бы вас побрал! – стиснутые чуть ли не до скрежета. – Это лишь мизерная толика длинного списка! Какого черта мое существование мешает им жить, и они так яро хотят размазать меня по стенке?

«Потому что ты слишком хороша для них», - разум Учихи без заминки выдал отгадку на задачу куноичи, но сам Саске ее не озвучил. Принять этот факт он еще не готов.

- Молчишь? Сказать потому что нечего, - Сакура развела руками, а после безвольно опустила их вдоль тела, впившись раздосадованным и обиженным взглядом в собеседника. – Знаешь, ты, безусловно, Мистер Совершенство, Царь и Бог всея Вселенной, образец для подражаний и воздыханий и так далее по списку.

Заминка. Она прикусила краешек губы в нерешительности.

- Но… я не такая. Слабее, тупее, наивней, пугливей и прочее. Как хочешь обозначай. Поэтому я боюсь многого. И методы борьбы с этим под стать слабаку.

- Красноречивая триада. Мне почти стало стыдно.

Ирьенин удивленно хлопала глазами, пытаясь распознать в этой ухмыляющейся роже хоть капельку человечности. Тщетно. Мысленно представив себе эту сцену со стороны, девушка неожиданно для себя, то ли от усталости, а может, уже и от поехавшей крыши, начала смеяться. Мелодично и искренне.

- Господи, Саске, ты просто непроходимый мерзавец.

Второй раз он увидел ее такой. С широкой и открытой улыбкой, сияющими глазами и приятным нежным смехом. Впервые она также обаятельно заливалась прямо ему в лицо у него в кабинете, когда он выразил свое сожаление, что не пришиб ее в детстве. Такие эфемерные воспоминания переплелись с поистине фантасмагоричной реальностью. Мог ли тогда Учиха предположить такой расклад сценария?..

- Я пойду проверю Мидори, - наконец отойдя от нахлынувшего веселья, медик направилась к выходу.

- Сакура.

Она не успела даже обернуться. Крепкая ладонь легла на ее плечо, которое тут же зашлось в агонии. Кожу словно облили раскаленным железом. Харуно согнулась пополам и уже собиралась заорать от боли, но огромная лапища брюнета закрыла ей рот, чтобы та не разбудила деток.

- Потерпи.

Адская мука продлилась еще несколько секунд, закончившись так же внезапно, как и начавшись. Куноичи отскочила от мужчины как ошпаренная.

- Это что вообще было такое?! – она едва сдерживала децибелы речи. Осмотрев в зеркале пораженный участок тела, Сакура выпала, увидев, что там ничего нет. Белоснежная чистая кожа без единого повреждения.

- Подарок. А теперь иди.

Остолбеневшая Харуно переводила испуганный взор с отражения в зеркале на Учиху и обратно. Собеседник, как всегда, сохранял вопиющее хладнокровие и сдержанность. Сакура гадала, неужели эта глыба силы и жесткости совсем не испытывает никаких эмоций?

Нет.

Она тут же ответила на свой метафизический вопрос. Ему необязательно напрямую их выказывать. Непостижимым образом Сакура всегда нутром ощущала окраску его настроения и чувств. И он это знал. Своеобразные отношения этой парочки являли собой комок противоречий, прошитый слишком большим количеством казуистических, запутанных «но».

- А можно как-нибудь подробней?!

- Нельзя, - как отрезал. Его телефон завибрировал и, вытащив его из кармана, Саске посвятил все внимание гаджету.

Обиженно выдохнув, зеленоглазая зашагала к двери, жалея, что не может от души ей хлопнуть.