Куклы (Кукла первая - моя девочка)

Кукла первая - моя девочка.
Она такая красивая. Моя новая кукла. Такая идеальная. Теперь идеальная. Ее новый образ придумал я. Даже оставил этот легкий румянец на щеках. И эти прекрасные розовые губы. Синий ей к лицу, особенно кружева и шелк. Каждую деталь я делал с любовью. У нее теперь настолько идеальная внешность, что сам залюбовался. Кое-где добавил драгоценные камни, а еще я сделал ей самые красивые туфельки. Хрусталь - только для ее маленькой ножки. Моя кукла. Она такая идеальная, такая новая. Жаль, что теперь ее глаза стали такими пустыми, холодными и безжизненными. Зато она теперь не почувствует боли. Ведь, кажется, эта куколка любила, но теперь… теперь ей стало легче. Ведь она ничего не чувствует, и даже не заплачет. Она почти как я.
Да, она как я – больше ни одно чувство ей не нужно, ни человеческая жизнь. И ее сердце. Пришлось очень долго работать, чтобы оставить ей хоть каплю рассудка. Но это стоило того: она всегда будет совершенна и молода. Разве не здорово? Разве не прекрасно?
Ты довольна, моя милая? Поворачиваю ее к зеркалу. Вот оно, совершенство в своем истинном виде. Ровный матовый цвет кожи и легкий румянец на щеках, который никогда не исчезнет. А твой наряд! О, Ками-сама! Ты истинная кукла. Моя самая любимая кукла.
- Смотри! Теперь ты прекрасна!
Она поворачивает ко мне свою голову и пустым взглядом смотрит в похожие глаза. Потом глядит на свое отражение и кивает в ответ. Ничего, скоро она привыкнет к такой жизни.
- Кто вы? – у нее чудесный голос. Такой бархатный и нежный. Умиляюсь и отвечаю этой глупой девочке.
- Я твой господин. Зови меня Сасори-сама. – Она снова кивает в ответ, и лишь ее безразличие отражается в пустом взоре сероватых глаз.
- Сасори-сама? Кто я?
Хороший вопрос. Обнимаю свою драгоценность за плечи и стараюсь ответить как можно нежнее, но выходит как обычно. Жаль.
- Моя любимая и самая красивая кукла.
Ничего. Что и следовало ожидать от тебя, моя девочка. Твои губы не шевелятся более, глаза прикрыты. Я сделал для тебя фарфоровую игрушку. Такую же красивую как и ты, но она не умеет говорить. Для тебя в моем доме даже есть место.
Подвожу тебя к большому красивому креслу, кажется, его делали для королей в прошлом. Что ж, ты моя прекрасная королева! Нет, принцесса, пока еще принцесса. Усаживая на кресло, складываю твои руки в правильное положение. Кладу на колени твою куколку и слегка наклоняю голову. Вот теперь ты прекрасна. Синие и красные тона так идут тебе. Столько красок и тонов вокруг моего творения, что я невольно любуюсь тобой, девочка.
Сидишь неподвижно, и возникает ощущение, что ты сама, будто твоя же фарфоровая подруга. Что бы еще для тебя сделать? Надо подумать. Может, ты хочешь принца? Нет, милая, этого я тебе не позволю – ты только моя кукла!
- Сасори-сама. – Твой тихий голос отвлекает меня от раздумий. – А что я должна делать? И есть ли у вашей куклы имя?
Какая умная девочка. Подхожу ближе и всматриваюсь в твои глаза. Их пустота притягивает, а безграничное пространство цветов так и манит. Интересно, а ты помнишь, кто ты такая? Ты же должна помнить. Я ведь тоже не все забыл.
- Расскажи сама мне, кто ты, девочка.
Опускаешь голову. Смотришь на куклу на твоих коленях, берешь ее в руки. «Красивая», - наверное, думаешь ты. Ну, начинай девочка, а я послушаю…
- Я Хината Хьюга. Шиноби скрытой деревни Листа. – Какой спокойный и отстраненный голос. Совершенство. Нужно сделать из тебя еще и воина. А то ты будешь бесполезна. Любование тобой не принесет пользы.
- Что еще? Помнишь еще что-нибудь?
- Все помню. Вы убили меня. Я люблю Наруто-куна, у меня есть семья, друзья и брат. А еще я очень слабая и нерешительная. – Ты дотрагиваешься до своей щеки, словно проверяя что-то. Вот только что?
- Что ты чувствуешь?
- Ничего, Сасори-сама. Я должна вас ненавидеть за это.
Встаешь и идешь к зеркалу. Дотрагиваешься до своих губ, щек, глаз. Проводишь по волосам и осматриваешь свое отражение.
– Я должна смутиться, но я не чувствую смущения; должна плакать от горя, но не могу. Должна мечтать вас убить, но не хочу. Ничего. Я не знаю теперь, что такое любить. Не знаю.
Если бы у тебя были эмоции, все это звучало бы не так красиво. А из уст куклы это звучит как истинное совершенство твоего голоса.
- Что еще? Говори девочка, твой голос прекрасен. Разве не слышишь, как ты красиво говоришь. – Встаю с дивана и иду к тебе. Дотрагиваюсь до твоих щек, таких мягких и холодных, что даже, кажется, мурашки по телу, но это только так кажется.
- Я теперь кукла? Да, Сасори-сама?
Отходишь? Неужели, и правда ненавидишь? Хотя нет, не способна более. Ты просто повторяешь то, что раньше могла бы сделать. Какая настырная кукла! Ну, ничего, ты привыкнешь и всему научишься, а я подожду пока. Ведь у нас впереди целая вечность.
- Да, Хината, теперь ты кукла. Живая прекрасная кукла, и самое главное, что ты только моя. Снова садишься на свой трон и по инерции складываешь руки и наклоняешь голову.
- Я должна хотеть вернуться…
Неужели ты этого хочешь? Странно.
- И ты вернешься? Думаешь, теперь ты нужна им? Вот такая? – мне кажется, или в твоем взгляде отчаяние и удивление? – ты никчемная воительница, шиноби без особых способностей, которую вряд ли будут искать. Особенно Наруто-кун, который так занят возвращением друга. Или твоя семья.
- Вы правы, Сасори-сама. Я им не нужна. – Снова опускаешь голову и кладешь руки на платье. – Гомен-насай.
Ничего, моя кукла. Но теперь ты не совершена. Ты помнишь. Как жаль, что ты все помнишь. Ведь ты хочешь вернуться, моя милая. Знаю, хочешь, точнее, это так должно быть. Правила, заученные тобой ранее, напоминают о себе. Придется снова поработать над тобой. Хотя, зачем работать?
- Хината? Хочешь, у тебя появятся тут твои старые знакомые?
Смотришь, не отрывая взгляда. Теперь мне так интересно, что же ты ответишь. Пожелаешь ли, чтобы вокруг тебя были твои подруги? Хочешь ли?
- Хочу.
Твое желание закон, моя девочка. Но придется подождать, а пока… Пока ты будешь мне отрадой. Ведь новые игрушки так интересны и познавательны. Ты будешь спать со мной. Ведь я похож на ребенка, а все дети берут с собой новые игрушки. Они едят с ними и играют, пока те им не надоедят. Так и ты - моя прекрасная игрушка. Ты будешь со мной, пока не надоешь мне. А когда надоешь, станешь такой же, как и вся моя коллекция. Надеюсь, ты не против? И почему я спрашиваю? Тебе ведь все равно. Ты даже не обидишься и ничего не почувствуешь. Ты ведь кукла. Бесчувственная кукла, сидящая на своем красном бархатном троне.
- Хорошо. Я выполню твое желание, но придется подождать.
Киваешь. Вот и славно.
Скоро у тебя будет подруга. Интересно, кто из всех?

***

Пианино для меня всегда звучало как-то трагично и грустно. А он играет не так, как я себе представляла. Что и требовалось ожидать от кукольника. Или, может, это потому, что все мои чувства куда-то удаляются от меня? Убегают, прячутся… Обидно? Грустно от этого? Нет, кажется, вовсе не имею таких ощущений. Хочу заплакать от безысходности и порвать это прекрасное платье, и выдернуть ленты из корсета, и поцарапать эту бледную кожу, а еще вырвать локоны, что лежат на плечах. Я ведь должна ненавидеть и пытаться умереть, чтобы не быть такой!
Но я теперь его кукла, и самое странное, что мне это нравится. Долгими ночами девочка по имени Хината мечтала больше не чувствовать той боли от безответной любви, того страдания от собственной никчемности. И теперь ее мечта исполнена. Чего теперь желать?
А пианино все играет.
И я сижу на этом троне. Но самое страшное что мне, наверное, это нравится. Если я еще не забыла, что это за чувство. Интересно, когда он принесет новую куклу? Мне охота поговорить с кем-то другим, кроме Сасори-сама.
А что чувствовал он, когда становился куклой? Ведь я не помню, как из меня делали эту прекрасную незнакомку, что иногда пустыми очами смотрит через прозрачное зеркало, а он делал себя сам… Больно? Хотя я столько раз била кулаками бетонные стены, но боли не ощущала. Словно боли и нет. Вот оно что! Я ведь кукла! А хочу ли я этого? Хочу ли быть куклой? А что я вообще хочу? Самое смешное, что, когда его пальцы звонко стучат по клавишам, мои мысли хаотично меняются. Странно…
- Сасори-сама? – зову его. Игра прекращается, и в тишине раздается его голос. Свой я пока еще не могу уловить, но его – прекрасен. Слушала бы часами. И заснула бы под такие звуки его бархатных слов, но я не хочу спать, просто не хочу. И есть не хочется, нет желания. Странные чувства. А буду ли я когда-нибудь молить о том, чтобы вновь всего этого захотеть?
- Да, девочка, ты что-то хотела?
Нужно ли разглагольствовать? Имеет ли это теперь смысл? По идее, я должна смутиться и покраснеть от такой просьбы, а еще больше, возненавидеть себя! Но ей понравится. Я уверена, что ей тоже станет легче после того, как она станет куклой.
- Сакуру-сан. – Мой голос.
Он кивает и продолжает играть на пианино. Это как в немом театре. А мы актеры, и сцена происходит в готическом замке со старинными свечами.
И кроме музыки ничего сейчас не нужно. Странно, как же все это чуждо той, что звали Хината Хьюга. И почему у меня ощущение, что я родилась заново? Все так идеально. Я и мой учитель? Да, наверное, так его теперь положено звать. А если я должна буду сражаться против друзей? Ничего… Эти слова больше не вызывают трепета в сердце… Какая ирония, какая жалость. Мне искренне жаль. Да, пусть будет искренне, и пусть будет жаль…
Они подумают, что я одна из его коллекции, и решат, что не в состоянии думать и мыслить здраво, но как они будут ошибаться. Теперь на раздумья столько много времени, и это не причиняет мне неудобств и боли. Как же легко! Как хорошо и спокойно… Ни отец, ни брат, никто теперь не назовет меня слабой. И я смогу подойти к Наруто, не упав при этом в обморок, но и не почувствовав того трепета в животе и груди. Простите меня, что выбрала именно это. У меня ведь был и другой выбор: я могла просто уйти…
Гомен…