Линии Судеб: SMS. Часть 7

Первая неделя. Суббота. Вечер.
Гаара схватился за лоб. Он был горячим, а в ушах неприятно шумело. Да ещё этот проклятый бас, который до тошноты отзывался в желудке. А ведь Гаара ещё не заходил внутрь самого клуба.
«Чёртов Канкуро с его весельем. Мне нет до этого никакого дела. Меня здесь раздражает всё — и это тупое звучание, которое ещё смеет называться музыкой, и слишком яркие цвета, и эти физиономии вокруг меня, по которым можно легко прочесть, что все здесь давно под кайфом. Гнилое место!
Канкуро, наверняка, опять напьётся до чёртиков и приползёт ни в каком состоянии до отеля. Если вообще его стоит ожидать сегодня. Приехав в Нагасаки, он как с цепи сорвался. И почему он вдруг так изменился? Почувствовал новые потребности... По крайней мере, я здесь точно лишний. Я вообще лишний в этом мире. Мне незачем жить в мире, который протух в собственных отбросах. Не жизнь, а сосуществование...»
Гаара сделал ещё пару шагов и навалился на стену здания. Сквозь неё отчётливо доносилось современное r’n’b.
— И как можно жить в этом прогнившем мире? — задал риторический вопрос Гаара самому себе.
— Мир такой, каким его создали люди. Матушка Природа уже не имеет того резкого слова, что тысячилетия назад. Хоть она и даёт периодически о себе знать, но люди к ней уже не прислушиваются. Люди возомнили себя богами и стали создавать мир по своему усмотрению и желанию, но не стоит спешить винить их во всех грехах. Ведь что такое люди? Это я, ты, твой сосед-алкаш и все в округе. Или, быть может, «люди» — это всего лишь пустое слово, за которым большинство привыкло скрываться, боясь не только изменить этот «прогнивший мир», но даже просто высказать своё мнение. Ведь намного проще просто проживать свою жизнь. Кому охота творить что-нибудь прекрасное и вечное, когда намного проще слепить обыденное и тут же произвести его в своё употребление?
Гаара лениво обернулся на голос; из тени вышел молодой человек, одетый во всё чёрное. Тень от капюшона скрывала верхнюю половину его лица.
— А что сделал ты, чтобы мир запомнил тебя гением?
— Очередные громкие слова, которые на деле оказываются пафосными и от которых по-прежнему отдаёт гнилью окружающего мира, — Гаара отвернулся, собеседник не смог его заинтересовать.
— Ответ юнца, который допустил пару ошибок и тем самым окончательно разочаровался в своей жизни. Ты можешь сколько угодно твердить, что мир прогнил, но он будет таким только для тебя. Такой, каким ты его видишь в голове и чувствуешь душой. Но твой словарный запас скуден. Ты не можешь описать мир так, чтоб окружающие увидели его гниль, чтоб утонули в ней. Не затрагивая чувств человека, ты не можешь на него влиять.
— Вызывая во мне чувство зевоты, вы намеревались меня усыпить? Если и так, то получается плохо.
Сасори усмехнулся и, сняв с головы капюшон, также прислонился спиной к стене. Паренёк, к его удивлению, оказался хорошим собеседником.
— Достойный ответ. Не ожидал его услышать в подобном месте...
— Я просто мимо проходил, — резко ответил Гаара, показывая, что не собирается продолжать разговор.
— Я также здесь случайный гость. Если бы не одно дело, то ты бы меня здесь никогда не увидел...

Первая неделя. Суббота. Несколькими часами ранее.
Дейдара прогуливался по городу, насвистывая непонятную мелодию. Настроение у него было приподнятым, а разум слишком расслабленным.
На этом его и подловили. Проходя через очередной квартал, его кто-то схватил заволок в узкий переулок. Дейдара никогда не слыл простачком, вот и сейчас он с лёгкостью вырвался из цепких рук, развернулся на пяточке и замахнулся для удара, но так и остановился в подобной позе; тихо опустил руку и улыбнулся нападающему:
— Хм... Теряете хватку, Сасори-семпай. Если бы не мой орлиный взгляд, то ваше идеальное лицо не было бы больше таким красивым.
— Не предложи ты мне когда-то позировать для твоей очередной скульптуры, то я мог вполне обоснованно считать, что ты ко мне не ровно дышишь, — спокойно ответил Акасуна. — К тому же, зная тебя довольно долго, я смог предугадать твои последующие действия и мог не переживать за себя.
— Мм... Больше похоже на нелепое оправдание...
— Считай как хочешь! — прервал Сасори. — Это всё глупости, а сейчас важнее всего дело.
— На нас вышел Зецу? Давно пора, а то собираюсь вазы продать, да вот гранаты некуда больше прятать...
— Не перебивай. Не надо своими глупыми домыслами отнимать моё время. Зецу связался лишь со мной, но это только детали. Я предлагаю тебе выполнить мою работу, — Акасуна достал из кармана три колбочки с мутной жидкостью. — Тебе это должно понравиться. Основная часть денег также будет твоей.
— А почему не всё?
— Я сказал, чтобы ты не перебивал. Или тебе не нужны деньги? Но твоё любопытство я всё-таки удовлетворю. Состав данной микстуры в колбах знаю только я , а без неё задание не выполнить. Надеюсь, ты наслышан и даже бывал в клубе «Золотой город». Там также часто бывает один парень — Акимичи Чоджи. Всегда заказывает много еды и ничуть не меньше выпивки. Надо незаметно подлить содержимое колбы в его бокал и проследить, чтобы он его обязательно выпил. Вот и всё.
— Всего-то, — Дейдара наиграно изобразил скучную мину, — даже ничего не взорвать... Но странно, что вы сами не берётесь выполнить столь простой квест. Отравление ведь по вашей части, Сасори-семпай. Видимо здесь присутствует серьёзное препятствие.
— Никакого отравления со смертельным исходом. Это во-первых. Чоджи — сын известного в городе сумоиста Акимичи. Сынок — вылитый папаша в детстве, хоть по его стопам идти и не собирается. Но папаша всё равно в нём души не чает. А у него завтра серия важных поединков в Токио. Если он узнает о том, что его дорого любимый сын слёг в больницу, то вряд ли сможет показать на соревновании себя во всей красе.
— Кто-то решил неплохо сколотить денег на тотализаторе, — догадался Дейара.
— Не кто-то, а влиятельные люди. В подвальных тотализаторах всегда делают большие ставки.
— Хм... Люди научились делать деньги на чём угодно, даже на воздухе. Но почему моя изысканная душа должна согласиться на такой низкий и мелкий поступок?
— Я не собираюсь появляться в столь глупом месте. Меня туда смогут лишь затащить, только если предварительно убьют. А вот ты в этом обезумевшем стаде чувствуешь себя как рыба в воде. И ты мне задолжал.
— Это когда?
— Месяц назад мы чуть не попались из-за твоих выходок. Бомбить мэрию было вовсе не обязательно.
— Э-э... Это ваш план оказался не идеальным. С чего это тот госслужащий попёр в нашу сторону? Если бы у меня не было дымовой гранаты, то он нас бы спалил.
— Мой план предусматривал такую ситуацию. Если бы он на нас и обратил внимание, то я смог бы его быстро уболтать.
— Ага, а он бы запомнил наши подозрительные лица, и наши фотороботы были бы у каждого тупого копа.
— Если бы и запомнил, то только тебя...
— Что за намёки? Есть претензии к моей причёске, а?
— Нет, — Сасори оставался спокойным. — А вот из-за той бомбёжки в нашей профессиональности разочаровались. И не забывай на чьи деньги ты смог организовать долгожданную выставку молодых талантов.
— Но это вполне может окупиться! Так что тоже тащи своих марионеток, я и комнату для этого припас. А с деньгами вы нас и вправду выручили. И что вы такое передали загадочному Какузу, что Зецу сразу отдал вам часть денег?
— Не имеет значения. Просто выполни свою работу.
— Так уж и быть, — Дейдара забрал протянутые колбы. — Неужели парень настолько жирён, что ему надо влить сразу три порции?
— Достаточно и одной. Остальные про запас. И не смотри так на меня — нужно предвидеть все ситуации. Парень будет в клубе уже сегодня вечером. Сделай всё по-быстрому и отчитайся по проделанной работе. Я буду неподалёку. А у тебя, оказывается, низкая самооценка. Зачем руку протягиваешь? Боишься, что не справишься с заданием и потому хочешь ещё несколько колбочек?
— Не смешно, Сасори. Дай мне часть денег сейчас, хотя бы немного. Давно собирался выгулять Сая, а то засиделся дома со своими картинами. Помните, я вам говорил о нём? Так вот. У нет нормальной одежды для похода в клуб. Он ведь фейс-контроль не пройдёт.
Сасори отдал парню небольшую стопку денег, и Дейдара тут же засунул их в задний карман джинсов.
— Только не ввязывай его в наши дела. Лишние люди нам ни к чему,- Сасори посмотрел на часы. — Расходимся, а то и так заговорились. Подойдешь ко мне только после выполнения задачи. Чем реже нас будут видеть вместе, тем лучше.
Не дожидаясь очередной глупой болтовни своего напарника, Сасори быстро развернулся и моментально скрылся за углом. Дейдара только и успел проводить его взглядом.
«Тоже мне конспиратор. Всё время усложняет ситуацию. Хм, интересно, а какой размер у Сая?.. А, ладно, — разберусь в магазине. Не может ведь глаз скульптора ошибиться...»

Первая неделя. Суббота. У клуба.
— ... если бы не одно дело, то ты бы меня здесь никогда не увидел, — Сасори продолжал разговор, не обращая внимания на намёки Гаары. — Делами строится мир, а не пустыми разговорами о том, что, дескать, неплохо было, если бы мир был лучше... Слова, не подкреплённые делом и видимым подтверждением, являются всего лишь звуком. Коротким и бессмысленным.
— Музыка также является набором звуков. Так почему миллионы людей несколько веков подряд наслаждаются классикой? — Гааре не понравилось, что его навязчивый собеседник говорит тоном мудреца, и потому решил развеять его завышенное самомнение.
— Музыка — это звуки, закреплённые на листе в виде нот, а также чувства, вызываемые в нашей душе.
— Окружающий меня шум вызывает лишь чувство рвоты, — Гаара недовольно фыркнул. — И, наверняка, записан корявыми знаками на туалетной бумаге. А если так, то неужели я им должен восторгаться?
— Классика — это вечное и прекрасное, чем не устаёшь восхищаться...
— Уверен, что стадо приматов восторгается данным гамом каждый день, а музыка Баха вызывает у них лишь зевоту и скуку. И что теперь? Пересмотреть мнение на всё искусство?
— Искусство всегда остаётся искусством. А клубная музыка лишь малый отросток этого величайшего дерева. Пройдут века, и время нам покажет — завянет ли это направление или вырастет прекрасным цветком.
— Пара веков, — язвительно произнёс Собаку. — Я не собираюсь так долго жить ради столь глупой идеи.
— Смысл жизни? Каждый нуждается в нём, но не все его находят. Мир так многообразен, что порой не знаешь, к чему стоит стремиться. Особенно, если ты живёшь в роскоши с самого детства и не знаешь ни в чём отказа. Что пожелать, если заботливый папаша преподнесет тебе всё, что угодно? Действительно, вопрос...
— Считаешь, что есть чему здесь завидовать? — тихо прошептал Гаара, сосредоточив взгляд на своих ботинках.
В голове неприятно затикало, в груди возникло чувство отвращения, а ладони непроизвольно сжались в кулак. Гаара чувствовал, что вновь начинает терять реальность из виду. Вспышки гнева в последнее время стали редким явлением, но если они появлялись, то Собаку в результате терял контроль над собой на пару минут. Пара минут — слишком большое время. Достаточное, чтобы разрушить всё, что создавалось годами. Разрушать легко, но видеть разрушения больно. Гаара больше не хотел быть причиной разрушений и потому пытался сдерживаться.
— Зависть? — Сасори взглянул на своего оппонента. — Не в твоём случае, малыш Собаку. К тебе я испытываю жалость и... наверное, презрение. Знаешь, я тебя сразу узнал. Один из сыночков миллиардера Собаку. На фотографиях в журналах в твоих глазах никогда не было радости, в отличие от остального семейства. Неужели младшенькому дают меньше всего деньжат? Кулак просвистел быстро и неожиданно, но Сасори оказался быстрее. Он с лёгкостью перехватил руку и удержал её мёртвой хваткой. Кулак резко разжался, и пальцы чуть не угодили в глаз. Сасори даже не шелохнулся. Наклоняясь в бок, он продолжал невозмутимо смотреть на лицо Гаары, которое исказилось от злости, в глазах полыхал огонь, а дыханье было сбивчивым.
— Или же на него наоборот свалили весь груз будущего наследства.
Сасори отпустил руку, и Гаара отшатнулся в сторону, схватившись рукой за лоб. Он словно пытался нащупать свою татуировку, своё спасение. Потихоньку становилось легче и спокойнее; взгляд стал проясняться.
— Посмотри на себя со стороны, — голос Сасори продолжал быть спокойным. — Здесь нечему завидовать. Деньги? Они убили моих родителей, а тебя угнетают. Деньги — это клочок бумаги, ради которого мы готовы пойти на что угодно. Смешно, но это факт. В этом мире мы все зависим от денег, включая и тебя. Мы слепо повинуемся их цвету, шороху или даже звону. Мы — их заложники. Будь ты беден или богат, но ты зависишь от них. Ты становишься заложником своих денег. Зависеть от кого-то, а уж тем более — от чего-то так неприятно. Я видел и твоего брата поблизости. Конченый человек. Деньги его чуть было не сожрали со всеми потрохами, а когда, наконец, пришло озарение, он попытался сбежать от них. Пьянка, веселье, беспечная жизнь — это то, что он считает своей свободой, но со стороны это выглядит падением на дно. Хотя... кто мы такие, чтобы судить его, ведь мы сами по-прежнему зависимы от пачки высокооплачиваемых купюр.
— Да что ты такое мелишь? — прошипел Гаара, продолжая спасительно укрывать татуировку.
— Спроси братца, может он тебе и покается. Я же здесь только посторонний наблюдатель, который лишь изредка вмешивается в происходящее, — Сасори засунул руку под плащ и сразу достал маленькую бутылочку с коричневатой жидкостью. — Издревле алкогольные напитки изготавливали для увеселения. Крепкий напиток, горький на вкус, он, тем не менее, придавал некую бодрость телу и радость душе. Но человек никогда не знал меры, — вскоре люди начали напиваться до полного беспамятства и разложения души, становясь совершенно бессмысленным материалом для современного мира. Таких называют отбросами общества. Но что такое общество, чтобы с благоволением слушать его указы? Может, твой брат не так уж и жалок? — Акасуна вынул маленькое блюдечко, размером чуть больше напёрстка, и наполнил его непонятной жидкостью. — Есть ли по ту сторону свобода? Не хочешь узнать, малыш Собаку?
— Мне нет двадцати, — выдавил из себя Гаара. Он уже давно потерял нить разговора и не очень понимал, о чём толкует незнакомец.
— И что с того? Это всего лишь одно из многочисленных правил общества, — Сасори резко поднёс блюдце к губам и залпом влил в себя его содержимое. — Общество — ни что иное, как неотъемлемая часть этого мира. В итоге ты лишь подчиняешься воле мира, который давным-давно сгнил. Ты так зависим от него?
Сасори вновь наполнил блюдечко и протянул его в сторону Собаку. Гаара медленно, шаг за шагом, приближался. Жидкость в позолоченном блюдце влекла к себе, прямо манила. Гаара протянул руку и застыл на месте.
— Что за...
— Мой персональный рецепт. Называется «Эликсир жизни». Настроение и радость жизни поднимает за раз, — Гаара небрежно махнул рукой, но Сасори моментально отодвинул блюдце на безопасное расстояние. — Не раскидывайся чужим имуществом, малыш!
— Что за бред...
— Эта вещь, можно сказать, единственная в своём роде. Не стоит к ней относиться так пренебрежительно...
— Что за бред ты здесь несёшь?
— А-а, в этом смысле. Мир сложен по природе, но человек привык всё упрощать. Ему, видите ли, так проще. Разложить всё по деталькам, а потом из них собрать ещё одну деталь, которая получится чуть больше предыдущих.
Гаара ухватил собеседника за плащ и потянул на себя. Напиток в блюдечкезаколыхался, но не вылился. Сасори усмехнулся и спокойно принял испепеляющий взгляд на себе.
— Издеваешься?
— Как можно, — Сасори приподнял руку с блюдечком.
— Твоё здоровье!
Гаара не успел сообразить что к чему, как этот чудак вновь осушил позолоченное блюдце. Акасуна довольно улыбнулся и простоял так с минуту; затем тяжело выдохнул, обдувая Гаару непонятным, но очень приятным запахом. Собаку отвернул голову в сторону, но руку не опустил.
— Хорошая вещь! И главное — совершенно не ударяет по мозгам. Точно не будешь?
Гаара дёрнул головой, намереваясь наградить этого пьянчугу гневным взглядом, но наткнулся на то злосчастное позолоченное блюдце — коричневатая жидкость уже была в нём. И когда он только успел? Гаара приподнял взгляд выше и к своему удивлению встретился с абсолютно серьёзным взглядом. Не было намёка ни на лёгкое опьянение, ни на весёлость. Словно это не он минуту назад строил из себя шута и нёс околесицу.
— Кампай?
Гаара вновь уставился на блюдечко: даже вблизи объём жидкости оставался незримо малым.
«С этого и вкуса, наверное, не почувствуешь...- Гаара осторожно взял напиток. — Что за бред? С какой стати я должен пробовать всякую гадость? Этот идиот, видимо, курнул недавно нехилой травки, вот и творит всякие глупости. Так зачем мне следовать за ним? Ведь это глупо...»
— Ну, если не хочешь, то никто и не заставляет.
В Гааре вдруг взыграла юношеская гордость. Ведь он никогда ничего не боялся, а тут вдруг струхнул перед алкоголем, объём которого всего с напёрсток. К Гааре пришло неприятное осознание того факта, что если он сейчас не выпьет, то этот выскочка будет считать его трусом.
«Но мне ведь плевать на чужое мнение. Я его даже не знаю. Какое мне дело, что он обо мне подумает? На следующий день мы, может быть, и не вспомним про друг друга. Хотя он знает Канкуро... Скорее выпивали вместе. Да, наверное, всё так и было...
Хм, и что я развёл целую панику по какой-то ерунде. Ведь, в принципе, я ничего не теряю. Посмотрим, что мой глупый брат в этом нашёл.»
Гаара последовал примеру Сасори и выпил содержимое блюдца залпом. Конечно, это было саке, но с каким-то странным привкусом. Гаара почувствовал покалывание в затылке, окружающая местность поплыла и закружилась, увлекая вместе с собой и настойчивого собеседника; на глаза Собаку опустилась лёгкая пелена. А потом вдруг стало хорошо. В груди потеплело, искры безудержного костра по имени Веселье заплясали по всему телу, заботы и опасения растаяли в возрастающем восторге. И даже чудак-собеседник преобразился в замечательного человека, а его слова перестали казаться завышенными и оскорбительными. Гаара невольно улыбнулся.
— Вот теперь — совсем другое дело, — произнёс Сасори. — Этот взгляд мне нравится намного больше.
Гаара по-прежнему не понимал, о чём он толкует, но чувствовал в его голосе радость и нечто подобное заботе. Так приятно! Собаку сделал шаг навстречу, и его сильно зашатало. Руки бережно подхватили его, не давая упасть.
«Видать, с непривычки по мне всё-таки ударило. Весёлые ощущения... Никогда раньше такого не испытывал.»
— Ты как? — заботливый голос над головой.
— Всё нормально, — Гаара вновь непроизвольно улыбнулся.
— Рад слышать, — ладони похлопали его по плечу. — А теперь иди и объясни этим глупцам, что их жизни прогнили, как и весь мир в целом. Кто раскроет им глаза, если не мы? Я надеюсь на тебя.
Гаара решительно кивнул и неловко отдал честь, резко крутанулся на месте, отчего мир вновь поплыл в глазах. Собравшись и стараясь глядеть прямо перед собой, Гаара не совсем уверенным шагом направился ко входу в клуб. Сасори проводил его взглядом и тихо произнёс:
— Манипулировать людьми так приятно... Надеюсь, что его не сильно изобьют? А то он что-то слишком быстро поплыл после эликсира. А с виду казался более стойким. По-крайней мере, сильно не нашумит.
Сасори перевёл взгляд на правую руку и подёргал безымянным пальцем, а затем по очереди и всеми остальными. Выполняли они свои функции как всегда превосходно. Но Сасори, глядя на это, лишь печально улыбнулся.
— Извините...
Акасуна резко обернулся на голос и увидал очень интересное зрелище. Перед ним стоял паренёк в странных очках, но не они вызвали интерес Сасори. На парне был костюм черепашки, а голову сего удивительного зверя он держал в руках. Весьма необычный наряд для молодёжного клуба.
— Сегодня день косплея?
— Нет, — неуверенно ответил Чоджиро и опустил взгляд, смотря на землю. — Извините, что ввёл вас в заблуждение. Мне нужно поговорить с главой данного заведения, с мистером Пейном. Не подскажите, где здесь вход?
— Вообще-то там, — Сасори махнул рукой в сторону, по которой совсем недавно ушёл Гаара. — Но боюсь, что в этом наряде ты не пройдёшь фейс-контроль. Попробуй постучаться в дверь для служебного входа. Она находится вон там. Если достучишься, то тебе потом чётко объяснят, куда идти дальше, а, быть может, даже проводят. Уяснил?
— Да, — Чоджиро поклонился, а в костюме это выглядело очень забавно. — Большое спасибо!
— Ничего особенного. Топай, дружок!
Чоджиро ещё раз поклонился и побрёл по указанному направлению. Передвигался он также весьма забавно.
«Странное здесь место. Кого только не увидишь, — Сасори накинул на голову капюшон и вновь скрылся в тени. — Зато они смогли скоротать моё время. И где Дейдара только прохлаждается? Ведь он знает, что я ненавижу ждать. И даже не думай обо мне забыть, а то тебе будет худо, Дейдара...»

Вторая неделя. Суббота. Ночь.
— ... хотя сейчас ты, наверное, уже всё вспомнил. Тот вечер и наш непринужденный разговор. Нашу первую встречу у клуба. Тогда я ощутил, что ты в моей власти, в моих цепких руках. Моя марионетка...
Это, наверное, произошло потому, что я даровал тебе жизнь, но, как оказалось, я лишь отсрочил твою гибель. Видать, Смерть давно тебя приметила и, быть может, наши последующие встречи были частью её коварного плана. Жизнь иногда преподносит нам и не такие сюрпризы...
Я, как и ты, родился в Токио. За исключением того, что мои родители были из среднего класса, если не ниже. Не сказать, что мы жили богато, но и недостатка не чувствовали. По крайней мере, так думал я. Как позже оказалось, родители думали по-другому. Компания, в которой они вместе работали, вдруг стала одним из филиалов предпринимательного Собаку. Родители тут же попали под сокращение. Люди их возраста уже окончательно привыкают к окружающей повседневности, и такие кардинальные перемены для них подобны смерти, в буквальном смысле. В знак протеста они выпрыгнули из окна своего офиса. Не знаю, каким был этаж, но бабушка мне всегда твердила, что они умерли мгновенно. А об этом не написали ни в одной газетёнке. Словно никогда ине было моих родителей. Бабушка во всём этом обвиняла твоего отца. И я слушал...
Я был слишком мал, и нуждался хоть в чей-нибудь опоре. Этой опорой стала бабушка Чиё, мой единственный близкий и родной человек. Нам было не по карману жить в дорогостоящем Токио, и поэтому бабушка перевезла меня сюда. Нагасаки стал для меня вторым домом. Здесь закончилась моя юность и здесь...
Хотя лучше начать всё по порядку. Моей старшей школой стал Судзуран. Это было не учебное заведение, хоть оно официально так и называлось, а больше походило на место арены между школьниками. Девчонки там почти и не учились: в моём потоке не было ни одной. Главной целью для большинства было не окончание школы на отлично, а становление единоличным лидером всей школы. Для этого нужно было подмять под себя всех и каждого. По мне — так это была несбыточная и глупая мечта. Более или менее серьёзной власти добивались старшеклассники, которые в основном и вели между собой бои. Если кому и удавалось взойти на олимп школы, то вскоре он заканчивал обучение, и всё начиналось сначала. Вот в какой сброд меня угораздило попасть. Чтобы чувствовать себя в безопасности, мне пришлось защищаться. Одному справиться было сложно, и я стал создавать свою ганзу, всё-таки людьми я умел манипулировать отлично. После нас стали называть «армией марионеток», которая насчитывала более ста школьников. В последний год обучения не было ни одной силы, которая могла бы нам противостоять, но я больше не чувствовал в своей армии потребность и развалил её собственными руками. Я остался единоличным лидером школы, против которого почти никто не решался выступать. В результате я добился того, к чему совсем не стремился. Последний год я смог спокойно посвятить учёбе, но ценой за это стала правая рука. Я повредил её в бесконечных сражениях, из-за чего мне пришлось стать левшой.
В результате я вышел в свет необразованным калекой, но репутация Судзурана имела высокий вес в теневых структурах, так что недостатка в работе я не знал. Но всему есть своя цена. Мой бывший партнёр Орочимару окончательно лишил меня правой руки. Если быть буквальным, то оторвал её для своих непонятных опытов, а взамен вставил протез, — Сасори пошевелил правой рукой. — Двигается лучше родной, но она чужая. Добраться до него я не смог — Орочимару, прославившись благодаря мёртвым и изувеченным детдомовцам, скрылся в неизвестном направлении. А я продолжил незаконно добывать деньги, чтобы моя бабушка не чувствовала никакого недостатка.
Акасуна но Сасори — мальчик из Токио, оказавшийся безруким бандитом в Нагасаки. А совершенно недавно в городе объявилась его старая память — семейка Собаку. Бабушка до сих пор считает вас причиной несчастья нашей семьи и искренне желает всем вам смерти. А мне в скором времени предлагают убить тебя. За деньги. Твой родной брат — Собаку но Канкуро. Он считал несправедливым, что всё наследство достанется лишь тебе. Слушая его, во мне загоралось яростное желание отравить, но не тебя, а твоего брата. Я не сделал ни того, ни другого, хотя мог убить вас обоих и забрать деньги с собой.
Я не чувствовал к вашему семейству ненависти, ведь твой отец был лишь причиной, а мои родители сами решили прекратить свои жизни. К вам я чувствовал презрение и, быть может, жалость. Деньги окончательно разложили ваши души, так и не принеся счастья. Твой брат вскоре позвонил и умолял разорвать наш договор. Он ревел в трубку, говоря, что вы всё-таки братья. Судя по тону, он был весьма подвыпившим. Он был жалок и беспомощен и предлагал втрое больше денег, лишь бы ты был жив. Я, конечно, согласился. А твой братишка по-видимому до сих пор пытается заглушить свою совесть в вине.
Ну а ты смог прожить чуть больше недели. У тебя могло быть всё что угодно, но ты выбрал смерть. Жалость и презрение — вот что осталось мне тебе передать. Мы родились в разных семьях, у нас были разные судьбы, но мы оба выбрали неправильный путь в жизни. Вот только ты умер, а я ещё долго проживу, а время покажет кто из нас был прав. Я слишком мало сделал, чтобы уходить из жизни всеми забытый. Надеюсь, что хоть ты успел за отпущенный тобой срок совершить то, что задумывал...
Это наша третья встреча, и я очень надеюсь, что последняя...
______________________________
Спарвка от автора. Перечисление событий в хронологическом порядке. Жирным выделены события, описанные в данной части.
За четырнадцать лет до основных событий.
Хината видит смерть своего дяди.
Похороны Хизаши.
Хината теряет зрение.

Первая неделя.
Суббота.
Сасори говорит Дейдаре, чтоб он отравил Чоджи.
Разговор Гаары и Сасори.
Драка между Гаарой и Саске в клубе «Золотой город».

Воскресенье.
Встреча Наруто и Саске с семейством Собаку.
Встреча Суйгетсу с Чоджиро. Воспоминания Суйгетсу.
Хинате приходит SMS.
Размышления Гаары в парке, который находится неподалёку от клуба.
Знакомство Гаары с Хинатой.

Вторая неделя.
Понедельник.
Знакомство Хинаты с Кибой и Акамару.
Гаара приходит в гости к Хинате.

Вторник.
Наруто и Гаара по пути к гостинеце.
В номере Хинаты: знакомство Наруто и Гаары с Кибой. Разговор Кибы и Гаары на балконе. Весёлое чаепитие.

Среда.
На выставке: обсуждение картин Сая. Беседа Гаары с Сасори. Киба и фотография. Психоз Гаары.
Поиски Акамару. Битва Кибы и Рок Ли. Гаара спасает Кибу.

Четверг.
Неджи сообщает Хинате о смерти Ханаби.
Размышления Тадзура.
Неджи решает обманом заставить Гаару разорвать отношения с Хинатой.
Неудачное нападение Неджи с Ли на Гаару.
В особняке Учих: Наруто позвонил Гаара. Рассуждения Саске.
По дороге к Хинате: разговор Наруто и Кибы. Наруто слушает песню.
Наруто успокаивает Хинату. Шрамы Наруто

Пятница.
Разговор Гаары с отцом. Мадара с Итачи обсуждают убийство Собаку-старшего. Смерть Гаары.

Суббота.
Похороны Гаары.
Сасори на могиле Гаары.