Маска и цветы. Глава 22.

Саске двигался по направлению к западным воротам Конохи. Лицо его казалось непроницаемым, были лишь черты сосредоточенности. Наруто молча поспевал за ним. Один взгляд Учихи напугал часовых у ворот.
Когда Саске ворвался домой, то увидел на столе ключи и записку, где Сакура говорила, что оставляет дом на попечение Саске на неопределенный срок, если тот желает переехать, то пусть передаст собственность в руки Нэджи.
- Нэджи … - зло прошипел Саске, сжав записку в руках. Безобидная записка, что такого в этих словах? "Нэджи … Саске, а ведь ты ревнуешь? Неужели только теперь она тебе не безразлична? Только сейчас, когда под сердцем носит твое дитя. …Нэджи, в конце концов, ей ближе, конечно, он не всегда с ней, но по сравнению с тобой … Никогда … никогда не думал о том, с кем я должен связать свою судьбу. Но почему? Почему? Сакура, почему ты не пришла ко мне, почему не сказала? Что я сделал такого? Почему сейчас убегаешь? Это ты всегда хотела вернуть меня! Неужели теперь я безразличен тебе?"
Они двигались в сторону храма, не пройдя и половины пути, они столкнулись с Нэджи. Саске еле остановился, чуть не налетев прямо на него. Но остановившись, он занес руку для удара, Нэджи только успел бровь поднять, как Наруто перехватил руку Саске.
- Саске! Успокойся, причем тут Нэджи? Успокойся, послушай.
- Наруто, если не уйдешь, я и тебя прикончу, - очень холодно произнес Учиха.
- Хм, - ухмылка, отвращение. - Вижу, ты только сейчас понял, чего хочешь. Где Сакура? – уже не сдерживая Учиху, спросил Наруто.
- Зачем? Зачем тебе она? – Хьюга смотрел прямо в глаза Саске.
- Где она? – спросил Саске, встречаясь с холодом глаз Нэджи.
Нэджи вздохнул, он чувствовал напряжение Учихи, но сам он был спокоен. Ведь он попрощался, хоть было трудно, ведь он знает, как она и все прочее.
- Я задам вопрос, - спокойно произнес Нэджи, снова встречаясь с черными глазами Саске, еле заметно отдававшими серебром. Саске хотел что-то возразить, но Нэджи перебил. - Ответь честно, - продолжал он спокойно, - И я расскажу все, о чем захочешь.
Учиха чуть вздрогнул, такого чувства он никогда не испытывал, реакция на резкий и в то же странно спокойный тон Нэджи. Как будто затишье перед бурей.
Саске не сказал «Да», но и «Нет» он не сказал, и Нэджи задал вопрос.
- Ты идешь за ней только из-за ребенка или потому что любишь ее?
Саске потерял дар речи, он ожидал что-то подобное, подсознательно ожидал, но не думал о том, как ответить. Учиха с минуту стоял чуть ошеломленно, как будто только что открыл большой секрет. Так сильно, как Наруто - Хинату, как Нэджи - Тентен, Суйгетцу - Карин… нет, но отчего ему не хочется ее терять, а ребенок это часть чего-то еще, какой-то привязанности. Наруто человек нетерпеливый, но вопрос был щепетильный. Сколько он жил, он знал, что Сакура действительно любит этого недотепу. А любит ли ее Саске? Сложный, кажется, вопрос. Но если Наруто, их лучший друг, присмотрится, то он заметит совсем тонкие нити, совсем невидимые, которые тянуться от Саске к Сакуре. Это нити взаимосвязи, они становятся плотнее, если оба человека находят согласие, а их нить такая тонкая... Наруто невольно разглядывает застывшего друга, который принимает столь важное решение.
- Я не знаю, - произносит Саске глухо, но затем в глазах полыхает рвение, скорее найти, скорее обнять …
Хьюга сдержал ухмылку, Саске, произнося ответ, так смущено поднял глаза. Видимо Саске такой человек, признать подобные чувства для него сложно, а произнести ещё сложнее.
- Идите до храма, за ним есть еще одна дорога.
- Спасибо, - произнес Узумаки.

Неожиданное нападение вывело Харуно сразу из всех мыслей. Сильный удар, пришедшийся ей со спины, полоснул около шеи. Казалось, пострадал позвоночник, но в это время в голове творился настоящий хаос. Сильная боль в голове и в шее, в ушах звенит, она никак не может выпрямиться, и еще эта страшная мысль о потери. Сакура даже толком и не поняла, как и зачем на нее напали. Но она хорошо запомнила их лица, прежде чем потеряла сознание.
Очнулась она в госпитале, впервые в жизни не узнав белый потолок. Она автоматически потянулась к шее, но до нее донеслось, что с шеей и позвоночником все в порядке. Чуть помотав головой, она, наконец, узнала лицо, а затем и голос Ино.
- Как я сюда попала?
- Мм … - Ино хотела ответить, но посчитала, что не она должна говорить об этом. И повела подбородком в сторону окна. После того, как Саске смерил пациентку холодом, Ино выскочила из палаты. Харуно, кажется, первое время не понимала: «Чего это Саске так смотрит?». Но после того, как Учиха произнес первое – "Сакура" – остановившись на полуслове, Харуно разом все вспомнила. Ее спокойного настроения как ни бывало, брови чуть нахмурились, она скользнула глазами по животу, не касаясь его руками, но потом резко осеклась, поняв, что Саске явно ее разглядывает, и нечаянно встретилась с его глазами. Посчитав, что раз Ино странно выразилась о том, что с ней все в порядке, Харуно прикрыла глаза: так ей было легче сосредоточится на своем теле. Боль отдавалась только в шее, как будто она не правильно заснула вот и все, просто затекла маленько. Не желая больше встречаться с ним взглядом, Сакура решила встать. Она потихоньку стянула одеяло и так же опустила ноги.
Саске не знал, как начать с ней разговор, что сказать? Это его выводило из себя. Но почему все так сложно! Хоть он и заговорил, он все же осекся, заметив ее взгляд, и потерял дар речи. Она его ненавидит. Пока он снова собрался с мыслями, Харуно уже свесила ноги. Прежде чем что-то сказать, Учиха решил подумать трижды, но время не ждет. Но что … как он произнесет … " - Сакура тебе нельзя вставать. …" - "Ха-ха, - невеселый смех. – Да кто ты такой Учиха? Я вот, знаешь ли, врач, мне лучше знать", - сколько сарказма, или же Сакура одарит его еще одним гневным взглядом. Из этих мыслей его вывел ее громкий вздох.
Сакура оперилась о тумбу рядом с кроватью, а вторую руку чуть вытянула. Она чувствовала, что ноги ее не держат, затем легкую боль чуть ниже живота, а затем ей показалось, что внутри что-то оборвалось …
Саске ее поймал, осторожно он снова уложил ее на кровать, Сакура была без сознания. В немом молчании постояв в оцепенении пару секунд, он сорвался к двери.

На всех домах и стенах герба его клана. Красный веер с белой ручкой. С каких-то пор эти улицы больше нагоняют тоску и боль, нет горечи, только странное смирение. Теперь здесь легче думается, здесь ему становиться спокойно на душе. А вот и его дом, потрепанный, конечно, как и все здесь, но все же родной, какой бы печали не нагонял.
Саске шел к энгава, заходить домой не хотелось, снова стояла духота. Он сел на старые и пыльные деревянные доски энгавы, и спустил ноги вниз, не касаясь земли. Он сидел, опираясь на руки, запрокинув голову, смотрел на звезды, на полную луну, которая завтра снова родится.
Его сердце больно сжимается, когда он думает что ее жизнь и жизнь еще развившегося плода на волоске от смерти. Тонкая линия губ тянется в ухмылке, но это не совсем та ухмылка, которую все видели, нет, это его ухмылка боли становится усмешкой, его тихим словом:
– А ты, оказывается, умеешь чувствовать Саске!? … А, Саске-кун? Боже, пусть Сакура, так больше меня не называет. Может … больше никогда и не назовет…
С неба падает звезда. Саске вспоминает, что надо загадать желание, Итачи всегда так говорил, сидя здесь по вечерам, которые становились все реже.

- Саске, видишь, это падает звезда, нужно загадать желание. Быстрей, а то не успеешь.
Маленький мальчик лет пяти, сжимает кулачки, и следит глазами за звездой, и что-то шепчет.
- Нии-сама, а что ты загадал?
- Нельзя рассказывать, иначе не сбудется.
- Уммм, скажиии,
Итачи мгновение раздумывает,
- Тебе не кажется, что в мамином саду не хватает лилий? Я люблю белые лилий …
Саске вглядывается в брата, затем посмотрев чуть дальше от своих ног, на цветы, говорит:
- Наверно, белый цвет не помешал бы, - Итачи заливается смехом, за ним и Саске.

Он невольно посмотрел туда, где мама садила цветы и… лилии, белые. В голову приходит бледное лицо Сакуры, все эти трубочки и капельницы, Кайте поставила на тумбу лилии, белые. Хм … как он мог не заметить, в ее кабинете, у неё дома и у его дома … на мгновение ему привиделся Дзюго, который забирает у Суйгетцу цветок и произносит, что это белая лилия. Какая ирония. Саске чувствует что-то влажное, что-то быстро течет из его глаз, неужели, это слезы? Он закрывает глаза, он ложится на энгава, и смотрит на эти девственно белые цветы, они такие хрупкие, такие живые, наделенные красотой. У Саске никогда не было времени задумываться о цветах, об их природе, о том как они здесь появились. Саске не заметил, как уснул, в ночной духоте, хотя казалось, что цветок обещал скорый дождь. Два красивых цветка, один поддерживает второй, и они чуть скрыты в тени, в ночи чуть различимы.