Make it real или Всё в твоих руках! Глава 9 (часть 2).

Вернувшись в дом после двух часов, проведённых за созерцанием прохожих из окна кафе и поглощением трёх порций мороженого подряд, Харуно обнаружила, что Саске до сих пор не покинул ванну. В тишине вечернего дома отчётливо слышались шум воды и приглушённое неразборчивое ворчание, подозрительно напоминавшее многоэтажную нецензурную брань. Усмехнувшись, девушка поудобнее устроилась на диване, предоставлявшем великолепный обзор двери в ванную. Поскольку никогда ещё не подводившая Сакуру интуиция подсказывала ей приготовиться к длительному ожиданию, она взяла со стоящего рядом журнального столика недочитанную накануне книгу. Углубившись в чтение, девушка и не заметила, как по прошествии некоторого времени дверь напротив места её дислокации зловеще приоткрылась, и оттуда, собственной персоной, выплыл, сопровождаемый густыми клубами пара, Учиха. Услышав щелчок закрываемой двери, Харуно подняла взгляд и обнаружила прямо перед собой облачённый в чёрную футболку живот шиноби, успевшего подойти к ней практически вплотную.

— Саске, мне нужно с тобой поговорить, — собравшись с мыслями, начала она.
— Да-да, Сакура! Мне, вообще-то, тоже! — с пугающим оскалом прошипел Учиха, глядя на девушку сверху вниз. — Ты себе хоть представляешь, сколько времени мне пришлось провести в ванной, для того чтобы отмыть ту гадость, которой меня так любезно полил тот гадёныш?
— Ну, — глянув на часы, протянула Харуно, — Если я правильно засекала, ты проторчал там примерно три часа сорок пять минут своего драгоценного времени, — с усмешкой заключила она, далеко не впервые гордясь своей годами отработанной способностью моментально бросаться в атаку при наличии малейшей угрозы со стороны собеседника. Приглядевшись получше, девушка заметила на щеках шиноби едва различимый смущённый румянец.

«Да сегодня просто день откровений какой-то! Что с ним, интересно, произошло за эти годы? С утра — смех, теперь — вот это... Я, конечно же, и так прекрасно понимала, что совершенно не знаю этого человека, но сейчас его поведение просто выходит за рамки моего представления о возможном!»

— Ты нарочно постоянно выводишь меня из себя?! Не хватает скандалов в повседневной жизни? Одолели серые будни? Пытаешься разнообразить за мой счёт? — перешёл в наступление Саске.
— Вау, Учиха! Такой прочувствованной тирады я от тебя не слышала уже, дайте-ка посмотреть... Да, кажется, вообще никогда! Такое бурное проявление эмоций от нашего персонального айсберга я уж никак не ожидала! — всплеснув руками в притворном восхищении, воскликнула Сакура. — Эх, была бы камера под рукой, можно было бы заснять для потомков, — пробурчала она себе под нос. — Но в этот раз ты ошибся, о великий гений! Я просто-напросто констатировала факт. А если тебя так удручает количество времени, потраченного на купание, мог бы отмыться и побыстрее. Как показывает многолетняя практика, одного часа бывает вполне достаточно. Так что, если у тебя маниакальная одержимость чистотой, или ты решил с себя кожу мочалкой содрать, это твои проблемы, и не нужно всё сваливать на меня. Можешь попытаться обратиться в психиатрическое отделение нашей больницы. Хотя, я сильно сомневаюсь, что тебе там помогут. Они обычно имеют дело с посттравматическим синдромом, или с последствиями генджютсу. С врождёнными, или с приобретёнными в процессе жизни, фобиями и отклонениями они практически не сталкиваются, поэтому результат может оказаться непредсказуем! — ещё одной особенностью Сакуры, которой она отнюдь не гордилась, было то, что в стрессовой ситуации она начинала чересчур много болтать, и ей никак не удавалось остановиться без постороннего вмешательства. Которое, к счастью, поспешило появиться в лице вконец разозлённого Саске.
— Твоя шутка про психиатрическое отделение уже порядком надоела. Ты повторяешься, Сакура. В Суне ты уже советовала мне туда обратиться, — с нескрываемым презрением в голосе произнёс он.
— Ну, так то было в Суне, а здесь — совсем другое дело! — всё-таки, девушка никак не могла оставить последнее слово за своим оппонентом. — Тем более, в Суне нет такого отделения, если ты уже забыл. — Харуно отчётливо понимала, что её занесло. Причём, по- крупному. Учихе в очередной раз удалось её достать, и словесный поток, хлынувший на волне адреналина, всё никак не хотел прекращаться.
— Ладно, Сакура. Давай заканчивать этот детский сад. Нам с тобой уже не по десять лет, поэтому нет никакой необходимости устраивать цирк по любому поводу. Предлагаю заключить перемирие — я не достаю тебя, ты не достаёшь меня. Живём спокойно. Как я понял со слов Хокаге, ты ещё не скоро отсюда переедешь, — это неожиданное, весьма разумное выступление впервые заставило девушку задуматься о том, что Учиха, возможно, всё же немного повзрослел. Глубоко вздохнув, она таки решилась заговорить о том, ради чего, собственно, затевался разговор.
— Знаешь, Саске, мне ведь действительно нужно было рассказать тебе кое-что очень важное. Это касается твоего старшего брата, — от взгляда девушки не укрылось изумление, промелькнувшее на лице шиноби. — Всё, что он сотворил с вашим кланом, произошло не по его воле. Это был приказ старейшин, целью которого являлось предотвращение восстания. Учиха планировали устроить переворот и встать во главе Конохи. А в то время как деревня была бы ослаблена после борьбы за власть, на нас вполне могли напасть шиноби других стран, и всё закончилось бы войной. Так что, Итачи — настоящий герой. А поскольку срок секретности его миссии подошёл к концу, да и тех, кто отдавал ему тот чудовищный приказ, как я слышала, уже нет в живых, велика вероятность того, что он вернётся в деревню в ближайшее время. Всё! Больше мне нечего тебе сказать! — выпалив это, она пулей вылетела из дома и моментально осела на крыльцо, спиной прислонившись к входной двери.

«А ведь он ни слова не проронил, пока я на него всё это вываливала. Просто стоял с отсутствующим выражением на лице. Может быть, надо было как-то помягче ему обо всём рассказать?» — приложив ухо к двери, Сакура не услышала никаких доносящихся оттуда признаков жизни. Начав беспокоиться, она встала и, осторожно приоткрыв дверь, тихонько вернулась в дом. Учиха находился на том же месте, где и был пять минут назад, когда куноичи спешно ретировалась с поля боя. Вот только стоячее положение он сменил на сидячее.

— Сакура! Пожалуйста, скажи, что ты не пошутила. Скажи, что не пыталась побольнее меня уколоть, из-за того, что я тебя довёл. Врать об этом было бы чересчур жестоко с твоей стороны. А ты ведь только кажешься жестокой, правда, Сакура? Ну не молчи же! Скажи, что это не было шуткой! Умоляю тебя! — Харуно просто застыла на месте, встретившись с полным боли и отчаяния взглядом Саске. Сидя на полу, с безвольно опущенными плечами, он производил впечатление брошенного ребёнка. От этой мысли сердце девушки наполнилось такой жалостью, что она, не выдержав, быстрым шагом подошла к Учихе. Протянув ему руку, куноичи помогла Саске встать на ноги. Пройдя с пребывающим в прострации шиноби четыре отделявших их от дивана шага, Сакура села рядом с ним, бережно уложив его голову себе на колени. Принявшись нежно перебирать длинными пальцами взлохмаченные, ещё не до конца высохшие волосы цвета воронова крыла, Харуно ласково шептала, — Нет, Саске. Это ни в коем случае не шутка. Твой брат на самом деле герой. Очень скоро вы опять сможете быть вместе. Всё будет хорошо, — успокаивала девушка оцепеневшего в её руках Учиху, свернувшегося в трогательный клубок. В очередной раз проводя рукой по его, как ни странно, шелковистым волосам, которые на вид казались очень жёсткими, как будто даже сделанными из проволоки, Сакура ощутила на своём бедре что-то мокрое и очень горячее. Наклонившись, куноичи увидела небольшое мокрое пятно, медленно расплывавшееся на юбке как раз из-под лица Саске, занавешенного волосами. Шиноби беззвучно плакал у неё на коленях.

Проснувшись на следующее утро, Харуно осторожно переложила голову Саске со своих колен на небольшую подушку и как можно осторожнее, чтобы не разбудить спящего шиноби, накрыла его лежавшим на кресле пледом. Оперативно приведя себя в порядок, девушка на цыпочках пробралась через гостиную к входной двери и, бросив задумчивый взгляд на лежащего на диване Саске, поспешила на работу.

А в это время, посреди кабинета Хокаге, куда она направилась сразу же по прибытии из Суны, с округлившимися от удивления глазами стояла Сабаку но Темари.

— То есть, Хокаге-сама, вы имеете в виду, что мы должны работать в паре?! — глядя на стоящего рядом с ней и не менее ошарашенного Нара Шикамару, Темари с большим трудом сдерживала себя от того, чтобы не сорваться на крик. — Когда Гаара посылал меня сюда, речь о подобном не шла! Исходя из моего характера, наилучшим выбором являются индивидуальные миссии. К вашему сведению, это необходимое условие для благополучного завершения задания, поскольку мои товарищи периодически получают даже большее количество травм, чем враги! — глаза девушки бешено сверкали, а ноздри гневно раздувались.
— Значит, тебе придётся оперативно учиться командной работе. Если ты, конечно, хочешь в конечном счёте вернуться домой, — равнодушно бросила Тсунаде, продолжая перебирать бумаги и не обращая ни малейшего внимания на стоящую перед ней недовольную куноичи.
— Так вы же мне не командную работу предлагаете! Это называется «работа в паре»! Да ещё с ним! — возмущалась девушка, невежливо показывая на шиноби пальцем.
— Во-первых, Темари, ты что-нибудь слышала о том, что я имею полное право вносить изменения в детали миссии?
— Слышала, — обиженно буркнула себе под нос куноичи.
— А во-вторых, чем тебе не угодил Шикамару? Он является одним из талантливейших молодых джойнинов Листа, а уж его интеллектуальные способности вызывают восхищение даже у меня. А этого, поверь мне, добиться не так уж легко.
— Да ведь он слабак! К тому же, просто невозможный лентяй!
— Ладно, насчёт лентяя даже спорить не стану. Но с чего, интересно, ты взяла, что я слабак? — подал голос Шикамару, встречаясь взглядом с этой взбалмошной, сумасшедшей девчонкой. Всё такая же упрямая и взрывоопасная, она ничуть не изменилась за год, прошедший с их последней совместной миссии.

«Да... будет непросто работать с ней бок о бок так долго. Вот прямо чувствую — не даст она мне жить спокойно эти полгода. Ох, не даст! Как же это всё напрягает...» — подумал шиноби, переводя взгляд за окно.

— А экзамен на чуунина ты уже забыл?!
— Не забыл. А что, собственно, тебя не устроило? Я понял, что шанс на победу ничтожно мал и решил рационально расходовать свои силы. К тому же, я просто не мог ударить девушку. Тем более, такую симпатичную, — попытался сгладить назревающий скандал Нара. Попытка с треском провалилась:
— Какая, к чёрту, девушка?! Во время битвы это абсолютно не важно! Я была твоим врагом, ты был обязан сражаться со мной! Сдаются только слабаки и трусы! — гневная тирада продолжалась бы и дальше, не будь она прервана утомившейся от бессмысленной перепалки Тсунаде, увесистым ударом кулака расколовшей очередной ни в чём не повинный стол.
— Так, дети, мне всё это уже очень надоело! Вы действительно думаете, что у меня нет других дел, кроме как разбираться с вашими подростковыми проблемами? Шикамару! Ты согласен работать в паре с Темари?
— С этой проблемной женщиной? — протянул шиноби. — Конечно, согласен! — моментально исправился он, поймав на себе полный ненависти взгляд нефритовых глаз.
— Темари? — спросила Хокаге, многозначительно постукивая пальцами по свежеобразовавшейся посреди стола трещине.
— К-конечно, Хокаге-сама! — опасливо поглядывая на ту самую трещину, ответила девушка.
— Прекрасно! А теперь скройтесь с глаз моих, пока в кабинете ещё осталась целая мебель! — не дожидаясь повторного приглашения, шиноби поспешно ретировались за дверь.

***

Вернувшись домой, Сакура обнаружила на столе небольшой листок, где аккуратным почерком было выведено «спасибо». Почему-то, когда девушка прочла это единственное слово, её сердце болезненно сжалось и моментально волной накатили воспоминания: тёмная аллея, освещённая лишь тусклым лунным светом, фигурка темноволосого мальчика, удаляющегося от неё прочь... А в голове молотком стучит брошенная им на прощание фраза: «Спасибо, Сакура!» После этого небольшого озарения в голове девушки как будто открылся какой-то метафизический кран. Воспоминания о Саске хлынули непрерывным потоком. Схватившись за голову, Харуно тяжело осела на пол возле кухонного стола. Примерно через час, информационный бунт благополучно завершился, оставив Сакуру на полу наедине с дикой головной болью и массой не сказать чтобы приятных впечатлений. Для начала, она убедилась в том, что Учиха Саске — надменный, невыносимый индюк. Хотя, это её не сказать чтобы очень удивило. Но вот от осознания того, что она сама в детстве частенько вела себя как последняя идиотка было невыносимо стыдно! Как же она могла так самозабвенно бегать за каким-то мальчишкой? Тем более за тем, кто был главным объектом мечтаний половины девчонок деревни? Да ещё и постоянно рыдать по этому поводу! Но всё же, помимо злости на «надменного, невыносимого индюка» и, в первую очередь, на саму себя, в душе девушки как будто рассеялся туман. Недостающий фрагмент мозаики наконец-то встал на своё место. Как выяснилось, той невероятно важной вещью, которую девушка всё никак не могла вспомнить, оказались чувства к Учихе.

«Ну просто блеск!» — подумала Харуно, прислушиваясь к звукам открывающейся входной двери.

— Сакура, с тобой всё нормально? — осторожно спросил только что зашедший в дом Саске, обнаружив девушку рассевшейся на полу. В его голосе отчётливо слышалось сомнение.
— Всё нормально, — буркнула Сакура, чувствуя, как при виде Ухичи её лицо покрывается пунцовой краской стыда. Быстро вскочив с пола, Харуно, не оборачиваясь, бросилась в свою комнату.