Мир из бумажных мыслей. Эпилог.

Эпилог. Там, где расцвела сакура

- Рожденные в ладонях тьмы стремятся к свету... – прошептала Сакура, внимательно смотря на линию горизонта. – Когда-то старая кореянка, которую я лечила, прошептала мне эти слова... Не все чосонцы плохи настолько, чтобы убить медика. Просто в своем желании свободы они едины только с безумием. Ведь мечтая о лучшем, они забывают, что получили её, надежду, из наших ладоней, рожденные во тьме, - добавила Харуно, хотя попытка оправдать корейцев вызвала у Учихи только усмешку – все равно еще наивная.

- Это не было восстанием, - ответил Саске, вслушиваясь, как волны бьются об борт корабля. – А только некая проверка, вылавливание всех предателей, чтобы позже с ними не было проблем.

- Всего лишь повод? – взглянув на военного, девушка пыталась понять сложный мир политики.

А ведь именно Учиха подавил протесты жителей и стабилизировал ситуацию. Но даже после этого губернатор не мог оставаться на своей должности – слишком много умерло во время инцидента, чтобы можно было простить это.

Мужчина перевел свой взгляд на хрупкую девушку, которой пришлось плыть в столь ужасную погоду. Саске до последнего сомневался, что после отставки Сакура пойдет за ним. Пусть помолвка и связывала их, но узы были не столь крепкими, чтобы покинуть страну, которую медик считала своим вторым домом.

- Ты уверена, что не пожалеешь о своем решении? – задал вопрос бывший губернатор Кэйшё-нандо. – После того как ты ступишь на сушу, пути назад не будет.

- Я приняла твое предложение о женитьбе и тем самым согласилась следовать за тобой до самого конца. Мое сердце не столь ветреное, как ты мог подумать. Сакура Харуно верна своим словам.

Писатель, который на палубе дописывал последние строчки своего произведения, неосознанно сравнил розоволосую девушку с химэ, которая стала одной из главных героинь его повести о корейских Ко-но-ханэ и Ниниги.

Саске улыбнулся, нет, не той чистой улыбкой маленького мальчика, но шум волн напомнил Сакуре о дне, когда она впервые встретила Учиху. Пусть в его глазах больше не увидишь радости, но, как и тогда, девушка была уверена, что лепесток, обозначающий их жизнь, еще не скоро упадет на землю.

Медик улыбнулась в ответ мужчине. А после ветер, что играл с выбившимся локонами Харуно, продолжил свой путь по морю, унося мысли японки с собой.

«Когда я проснулась, то осознала, что задыхалась. Огонь сильно опалял своими языками ненависти. Мне пришлось увидеть яркий розовый свет. Как будто тысячи сакур расцвело одновременно. И как бы удивительно это ни звучало, тогда я верила всей душой, что передо мной появились вишни, ибо мгновением позже, словно с небес, начали падать лепестки сакуры... А в голове раздался голос Саске: «Лепестки подобны краткости жизни человека». Тогда, могу поклясться, я увидела удивительную картину, хотя, как медик, должна констатировать, что это был лишь результат отравления дымом, мираж... но все же... Лепестки сакуры падали уже не с небес – постепенно передо мной выросла целая равнина из деревьев японской вишни, что наполняли воздух свежестью. Это было прекрасно... но среди них была одна, прекрасней всех деревьев в мире – Ко-но-ханэ. Её фигура появилась из неоткуда. Но как только я заметила её... сразу почувствовала приближение весеннего ветерка. Даже если на самом деле меня окружал дым. Но... в это трудно поверить, но дочь Владыки горных цепей протянула свою руку и прошептала: «Бедное дитя, ты чиста перед всеми сплетнями о тебе, поэтому... Не стоит так спешить закончить полет твоего лепестка жизни… В твоей утробе должен родиться настоящий сын своего народа. Но еще не пришло время, когда его душа поселится в тебе...»

Я не слышала всего, ветер многое утаил от меня, и когда наша «прогулка» закончилась, ах да, мы прошлись по равнине. Когда Ко-но-химэ отпустила мою руку, свет вокруг стал темнее, и сквозь него я снова почувствовала запах гари... Но уже проскальзывало что-то еще – свежий воздух... Не знаю, как я вышла тогда из дома, объятого пламенем, но... в следующую секунду отец крепко держал меня в объятиях, а сзади стоял Саске и кто-то еще...

Пусть это мираж, который, скорее всего, был сбоем разума... но мне хочется верить, что от огня меня спасла именно богиня Древоцвета... Ведь её слова успокоили душу, которая не находила себе места в моем теле от мысли о переезде и новой жизни. То «видение» было словно знаком. И я ему поверила…»



Говорят, что в последний миг вспоминаешь всю жизнь. Но Итачи отказался от этого и воспользовался отведенным временем, чтобы вспомнить самых родных. Ведь в его жизни было слишком много крови и стонов боли... И в конце он хочет увидеть тех, ради которых сейчас превратится в прах. Поэтому, когда лепесток сакуры делал последние пируэты в воздухе, летчик, что направил подбитый самолет на вражеский корабль, улыбнулся своим воспоминаниям и…

Краткий миг, прежде чем цветок сакуры закончил свой путь.

«Прости, Саске. Следующего раза не будет…»

А после бумага сгорела в останках самолета, словно цветок вишни, прикоснувшись к земле, завял. Даже лучшему из воинов имперской армии не обмануть смерть.

В отличие от написанного, кое-что живет вечно. Память, о которой мало кто подозревает. Не та, что пропадает, если подвергнуть мозг разным испытаниям, а воспоминания, что живут даже после смерти:

- Итачи... икимашьо*! – друг, который погиб еще в начале войны, позвал его, указывая на храм.

И старший сын Фугаку, не оборачиваясь, пошел, ибо знал, что оставил все в надежных руках.

Мы с тобой цветки сакуры, расцветшие одновременно,
Хоть мы и умерли в разных местах,
Но в столице цветов, святилище Ясукуни,
Давай встретимся весной и зацветём на вершинах деревьев.

---

Сноски:
Икимашьо * - пошли.
Мы с тобой цветки сакуры… - отрывок из военной песни (гунка) «Доки но сакура», была популярна в конце Второй Мировой.
Святилище Ясукуни – храм, где почитают павших воинов.

Примечания автора:
Честно говоря между 5-ой главой и эпилогом должна была выйти 6-ая (бонусная, та что не вошла в первый вариант фанфика). Но она так долго пишется (да и результаты не ахти), что я решила выложить все что есть на данный момент.
Возможно когда-то я все же закончу бонус к этой работе, но не сейчас /прощу прощение за то, что столько тянула с концом/.