Недодемон. Недобог.

Как же это было давно? Сколько тысяч лет пошло? Сколько реальностей проскользнуло через время как вода сквозь решето?

Кто я уже? Бог Огня, заточенный в теле мальчишки, перешедший по наследству? Или святой с проклятой душей, а может быть наоборот?

Ками, что произошло? Почему у меня появилось девять хвостов, и мое существо превратилось в демона, питающегося всеми грехами людей? За что ты мне дал это? Почему я стал поглотителем зла Вселенной?

Когда-то же я просто бегал вместе со своей стаей, мы все бегали, радуясь весеннему солнцу, ловя бабочек и стрекоз. Все были невинными лисятами, свято верившими своим старшим, которые нас обучали, но почему-то не говорили о том, что происходит на самом деле - что рано или поздно - мы становимся сверхоборотнями.

Что пройдет сколько-то лет, и сможем разговаривать на человеческом языке, что мы сможем воплощаться в людей. Но, что самое страшное, мы будем питаться ими как паразиты. Нет, не телом, а душой, жизненной энергией, которая будет нам так необходима. Мы их будем встречать одиноких на дорогах, принимая образ наикрасивейших парней и девушек, чтобы, в итоге, одурманить собой, а потом торжественно распустить свой хвост, показывая его человеку. Нам нужно было чуть-чуть, и, что самое странное, когда мы поглощали жизненную энергию, наверное, по меркам человека - один день, всего двадцать четыре часа, мы также поглощали и высасывали все его болезни, находясь в соитии душ. Но так мы и познавали человеческий мир разврата и корысти, лжи и восхваления, мы поглощали их грехи, давая таким образом очищение роду человеческому. Но мы и познавали дружбу, любовь, радость - нам за короткий миг передавалось все человеческое.

Так, наверное, мы и становились более человечными, и у нас появлялись новые хвосты. Чем больше мы познавали тысячелетиями людей, тем больше становились демонами. Кто-то за нами охотился из страха, чтобы убить, кто-же старался найти, чтобы спросить совета, чтобы отдать свои двадцать четыре часа из жизни, чтобы излечиться, чтобы искупить все свои грехи, отдав нам тьму своей души. Мы стали сосудами для людей, проклятыми колодцами, куда они начали сами желать выплеснуть все плохое - за миг очиститься.

Когда-то я повстречал Будду. Я стал Его учеником, так как у меня были вопросы, на которые мог ответить только Он. Ха, точнее, Его сила Святости была настолько сильна, что Он своими молитвами не хотя, принудил молиться и меня. Молиться за род человеческий, за их грехи, которые мы поглощали.
Тогда я Его повстречал на поляне под яблоней. Он молился, не раскрывая губ своих, и я услышал его. Меня как-будто подбросило и ударило о землю. Я как-будто бы поднялся над Вселенной, видя ее создание, развитие, видя все происходящее, видя все, что происходит сверху, увидев каждого, и резко... упал. И тут я почувствовал боль, нет, не от падения, от содеянного людьми. Мне стало больно за грехи человеческие. Такое было ощущение, что все грехи, которые я познал от людей, с нестерпимой болью поразили мое тело, заставив содрогнуться. Как будто все в один миг ударило по телу моему. И я пал на колени, и слезы полились из глаз моих.
- Почему? - прошептал я.
- Ты познал сейчас силу Орлиного глаза - теперь ты не слепой, я даровал тебе зрение, ибо слеп тот, кто не замечает малейшие перемены - от них зависит вибрация целого. Теперь ты не сможешь как люди замечать меньшего, только большего.
- Больно, - только и произнес я.
- Тебе так только кажется, - ответил Будда.
- Но я это все почувствовал, - настаивал я на своем.
- Как ты думаешь, что я только что делал? - спросил мудрец.
- Молился, не раскрывая уст своих.
- Ты услышал, потому что захотел услышать, увидел, потому что захотел увидеть, почувствовал, потому что захотел почувствовать.
- Это сила святости? - и я понял, что мне уже не больно.
- Нет, это желание видеть больше, чем ты себе позволяешь. До тебя я строил храм.
- Как? Ты сидел и бездействовал.
- Нет, неужели действие только в пальцах и ступнях? Разве глаз видит только потому, что это орган зрения? Разве ухо твое слышит только потому, что это орган слуха? Все проходит через душу твою, ты позволил душе своей видеть незримое. Ты открыл себя. Хвостатый, а ты никогда же и не задумывался о душе своей, лишь питался чужими.
И вправду, я никогда не задумывался, что у меня есть душа. Я лишь питался человеческой, думая, что это присуще только людям.
- Вот сколько раз я изменил свое положение, пока сидел? Десять? Три? Ни разу?
- Ты изменил семьдесят семь раз положение складок своей одежды, - удивился я тому, что я это понял, но я не считал, оно само как-то пришло ко мне.
- Правильно, ты научился различать действительность, ты стал внимательным. Как это, стать мудрецом в один миг?
- Это... это слишком большая ответственность, - понял я, так как глаза мои теперь даже при желании не смогут закрываться на то, что я не захочу видеть.
- Зачем ты мне это дал?
- А зачем вы существуете?
- Не знаю, просто существуем.
- Нет. Рождаясь зверями, вы проходите определенный цикл. Вы нейтрализаторы всего плохого - вы вбираете в себя все грехи человеческие, очищая Вселенную от зла, а иначе бы она уже давно разрушилась. Не вы пользуетесь людьми, а люди вами, как будто бы сдавая все плохое. Вы - чистильщики... Ты слышал что-нибудь о Моисее?
- Нет, это еще кто?
- Это один мудрец, который написал десять заповедей. Так вот, каждый вами приобретенный хвост - это заповедь, которую нарушают. Их всего десять. Вы были созданы из грехов, чтобы их и поглощать. Ты когда-нибудь видел Десятихвостого сородича или Девятихвостого? Нет, потому что при восьми хвостах лис - святой. При девяти - он демон. При десяти - он разрушит Вселенную от того, что не выдержит напора зла человеческого в душе своей - он лопнет как мыльный пузырь.
- Почему такая разница между восьмым и девятым хвостом? - спросил я, действительно пугаясь такой истине.
- До восьми - вы как святые вбираете в себя все, вы отпускаете грехи человеческие, вы еще способны излечивать, дарить мудрость, становиться наставниками, служить людям. А с появлением девятого лис сходит с ума, не в силах больше вытерпеть человеческого зла, в один момент вашей душе приходится как младенцу в утробе матери проходить все стадии заново. Только, если в утробе за восьмой месяц ребенок проходит все опять, чтобы на девятом родиться, то вы, для того, чтобы разрушить. Всему есть предел.
- Значит, мне нельзя допускать, чтобы у меня появился девятый хвост?
- Нельзя.
- Значит, у меня еще в запасе жизненном два хвоста?
- Да.
- Ты же видишь мои хвосты, так почему они на тебя не действуют?
- Потому что нам не нужно сливаться. Обрати внимание, мы все еще молчим.
И точно, я понял, что мы так и не раскрывали рты свои, чтобы общаться. Наши души и так нашли общий язык.
- Знаешь, нам не нужно говорить, чтобы понять друг друга вслух. Наши умы такие же чистые как и лист бумаги - мы лишь как художники позволили своему сознанию рисовать на этих листах, видя друг друга.
Тогда я остался с Ним на месяц под этой яблоней, чтобы познать все истины, чтобы идти Его Путем, идти, попадая в Его шаг.

Я познал мудрость Вселенной и Богов. А потом... я встретил А Хули. Ту, что стала моей избранницей, удивительную Однохвостую, которая жила уже две тысячи лет. Тогда я познал любовь, тогда я впервые ощутил это великое чувство радости и счастья. Мне казалось, что я стал тогда опять беззаботным лисенком, который охотился за бабочками с позволения своей матери. Мне казалось, что я сам стал этой прекрасной легкой бабочкой, даря при соитии душ с человеком второму и счастье, и радость, и любовь. Да, как оказалось, любящий лис как источник всего светлого. Он становиться Огнем, который всему дает жизнь. Он становиться тем переходником для Царства Огня. Так я стал богом Огня - всего живого после соития с А Хули. Тогда мы в первый раз занимались любовью, соединившись хвостами... Тогда у меня появился восьмой хвост. Я стал святым и божеством...

А потом А Хули убили. Захоронив заживо вместе с императором Хи. А Хули была его любимицей, скорее всего, она была его любовью, наставником. И когда он умер, в сооружении, где находилась его погребальная, захоронили всех приближенных по традиции. Захоронили заживо, чтобы и на том свете император смог бы находиться вместе со своими приближенными...

Тогда и появился девятый хвост, так как А Хули носила под сердцем нашего будущего ребенка. Тогда я впервые познал, что такое боль собственной души. И меня поглотила ненависть и злость. Как и предрекал Будда - я сошел с ума, не выдержав такого. Моя душа стала все и вся разрушающим орудием для человека: я шел к тому, кто ненавидел, помогая мстить, я шел к тому, кто был озлоблен, помогая в грехах. Меня начали проклинать, а я только больше поглощал зло человеческое в свою душу, и уже не питался духовной энергией - я питался ненавистью, становясь все злее и злее. Тот святой Огонь, который горел во мне, превратился в Огонь уничтожения. И появилась жажда убивать этих людишек, и я понял, как они жалки и ничтожны, что мы не стоим их жутких душ. Что их истинные обличья хуже в безмерное количество раз любого демона. Нет, что они сами демоны, отравляющие наши чистые лисьи души...

Меня тогда поймали, запечатав в новорожденном дитя - Узумаки Кушине. Тогда я успокоился и сам поддался - ее чистая, невинная душа была схожа с только что рожденной Вселенной - без единого греха. И я стал приходить в себя. Я стал вспоминать все учения Будды, и понял, что я последний из рода своего. Последний из своей стаи лис. Единственный, но который уже на пределе саморазрушения, а если моя душа переизбытится, то наступит Хаос.
Потом я узнал, что существуют другие звери-Хвостатые. Нас всего осталось девять, и у каждого определенное число хвостов. И, если нас всех соединить, то получиться Десятихвостая тварь, которая все разрушит. И вот, когда моя джинчуурики должна была родить, и присутствовала угроза разрывания печатей, меня призвал он. Учиха Мадара. Тот, в ком было боли и ненависти больше, чем во мне и всей Вселенной, и я пошел, я пошел на зов его души. Мной было разрушено в ту ночь пол страны, давно я так не удовлетворял свою жажду ненависти, полностью отдавшись течению проклятой души Учиха Мадары.
Кушина умерла после родов, так как если извлечь из джинчуурики Хвостатого - то он умрет, а мы умираем вместе с носителями. А я сам ее убил, идя к Мадаре. К тому, кто так требовал отмщения. И тогда Минато запечатал меня в Наруто - их дитя с Кушиной, пожертвовав своей жизнью.

И я опять успокоился - я опять оказался в чистой душе. Но в это раз было все по-другому. Я понял, что смогу общаться с этим ребенком, понял, что он особенный. Хотя бы потому, что он тоже в миг потерял двоих близких людей, и его душа смогла пересилить призыв Мадары.
Так я с ним и рос внутри, знакомясь больше с человеческой несправедливостью. И молился. Молился о том, чтобы он использовал от меня только хорошее, не позволяя своей душе очерниться, иначе бы настиг Хаос. Из-за меня его ненавидели. Ненавидели те, кто и порождал это зло. Глупые людишки сами того не осознавая, растили ту часть моей души, которая была отведена на зло.

Так кто я? Животное? Человек? Демон? Святой? Бог? Наверное, я все, что только может существовать и пониматься.
И я верю и молюсь, что ты, Узумаки Наруто, не допустишь того, чтобы я разрушил этот мир. Хотя бы в память о А Хули, так как она не хотела вреда людям. Она до последнего пошла за своим человеком. Моя А Хули святая, я знаю это, и мне жаль, что я стал тем, чем являюсь в данный момент. Недобог, недодемон. И я верю, Узумаки Наруто, что ты не позволишь своей душе очерниться и выпустить меня наружу. И я дам тебе все, что имею. Все, что смогу, кроме ненависти.