Недотроги. Глава 21

Глава 21. В своей же мышеловке.

Выразительный утонченный аромат проникал через коридоры ноздрей и обволакивал мозг густым туманом. Больной снова и снова ненасытно хватал нежные ноты магнолии, лотоса и красного дерева, что шли от ее черных волос, и лакомился ими, как дегустатор высококачественного вина. Но она не спешила к нему прикасаться, ее месть намечалась быть медленной и мучительной. Не исключено, что ей самой хотелось слиться с этим шикарным телом, которое с недавнего времени казалось для нее идеалом и вершиной превосходства, но рассудок недотроги не позволял опуститься до такой планки. Раз за разом представляя себе картину, как данная личность овладевает ею и завоевывает ее честь силой, Карин уже было начала привыкать к постоянному возбуждению. И сейчас, когда она, казалось бы, в своей клетке, оставалось ощущение, что в любой момент ее металлические прутья могли приобрести форму копья и пуститься против нее.
Как такового, опыта в ублажении мужчины у девушки не было, но позволить намек о своей неуверенности и, что уж говорить, боязни она не могла. Специально, не поцеловав, а лишь слегка коснувшись его мягких губ, Карин тихо прорычала, на что обезволенный довольно улыбнулся глазами.
- Что, женщина, отведала вкус яблока райского и теперь желаешь откусить сочный кусочек снова?
- Яблоко? – переспросила брюнетка, кокетливо приподняв бровку. - А как по мне, это более удлиненный фрукт? – Рука опустилась до уровня мужского таза и сжала его напряженную область.
- Может, ты развяжешь меня, чтобы я смог предоставить тебе умение орудовать этим фруктом? – Не сдержавшись, парень приподнялся и облизал женские губы, отчего та резко охнула и отстранилась.
- Не дождешься, мой милый птеродактиль.
Ухоженный маникюр начал царапать напряженную мужскую грудь, а следом по красным дорожкам последовал горячий язычок, как бы зализывая царапины, но от этого ущерб становился еще более контрастней. Суйгетсу почувствовал нехватку воздуха, когда властвующая над ним чертовка принялась за его живот, а после и вовсе начала стаскивать него спортивные штаны вместе с трусами.
- Ух, - громко выдохнул он, в предвкушении закусывая губу, - если это то, о чем я думаю, то мне однозначно нравится быть твоим подопытным.
- Подопытный крысеныш тоже сейчас думает о своей кастрации? – упершись коленом в чужую грудь, спросила Карин с таким серьезным видом, словно кандидат в президенты собирается толкать многообещающую речь перед собравшимися гражданами.
- Что? – Лицо Хозуки вмиг преобразилось в перепуганное. – Не еби вола, лицемерка, из тебя хирург хиленький, даже не знаешь, что и где находится.
- Подобный агрегат нельзя не заметить.
Нагнувшись к губам Суйгетсу, Карин пустила язык в его рот, пробуя на вкус все, до чего можно дотянуться. Парень сразу же ответил на поцелуй, растворяясь как во взрыве желания, так и в огромной туче своей самодовольной сущности, которая только что получила золотой трофей в виде комплимента недотроги.
Брюнетка вцепилась в него, как псина в кусок свежего мяса. Вся выдержка песком рассыпалась на глазах, а самообладание вихрем унеслось куда-то в потолок. Столь долгие ожидания самовольно руководили ее языком, а накаленное воздержание принуждало с вздохами таять в блаженстве. Сколько она ни продумывала план, суть у него была одна: главное – самой удержаться. Она отомстит ему, если сама пройдет экзамен по позывам своего тела.
И вот сейчас, когда он лежал перед ней полностью оголенный, во всей своей божественной красоте, какой-то тайный житель в оболочке Карин заговорщическим зашептал о том, что она слишком приукрасила свои полномочия и скоро нагрянет свершение недавнего эротического сна.
Специально проигнорировав горячий взгляд лежащего роскошного мужчины, зная, что он породит еще больший жар в ее организме, девушка лизнула чужой подбородок и мгновенно сползла до уровня бедер, восхищаясь видом мужской могущественной силы. Как кошка, трущаяся о ногу хозяина, она неоднократно касалась ее своим носиком, будто умоляла поласкать ей брюшко… или еще чего. Суйгетсу почти реально слышал урчание: то ли Карин над ним так издевалась, то ли его крыша поехала с катастрофической скоростью. В глазах мгновенно потемнело. Он понял, что эта обезумевшая секси-медсестра обхватила пальчиками его разгоряченную плоть и, как леденец, бессовестно облизала ее мягкую головку. Несдержанно простонав, парень легко изогнулся от новых волн раздирающего возбуждения. За все приключения – а их было не так уж и мало – Суйгетсу еще ни разу не приходилось быть в шкуре связанного, за исключением того случая, когда он на спор нахлебался пива с водкой и посчитал своим ложем участок земли около общаговского забора. Тогда-то он и проснулся прикованным к шершавым деревянным доскам с надписью на лбу «Помой меня», и, учитывая то, что за период сна успел пройти дождь, этот совет подходил под образ, как никогда.
Лежащей на мужском животе ладонью девушка ощутила влагу капелек пота, которые говорили о том, что пылкий страстный самец не просто просыпается, а уже немыслимо желает взять инициативу в свои руки. Но Карин словно плыла по собственной волне, ее язык уже демонстративно облизывал стройное оружие Суйгетсу, проводя по нему прямые линии от начала до конца. Светловолосый юноша уже чуть ли не извивался на белых простынях. Его уста то крепко сжимались, чтобы определенно не выпустить лишне звуки, то шпионски приоткрывались, чтобы облизать или укусить краешек своей нижней губы.
Покрутившись возле набитой возбуждением мужской плоти, словно скульптор перед величайшим творением, Карин сползла с кровати и грациозно, будто ее сейчас снимают на видео, сняла трусики. После чего развратница снова залезла на мученика Хозуки, но уже в позу «69», чтобы при стимуляции его эрогенной зоны она могла вертеть своими прелестями перед лицом жертвы.
Почувствовав, что его «жезл героических похождений» хотят буквально поглотить очаровательным женским ротиком, и созерцая живописные нависшие над ним окрестности, Суйгетсу ощутил, как в его мозг вонзилась паяльная лампа, на полную включая струю огненного пламени. Вид, запах и даже звук, исходящий от этой черной богини, завораживал, подобно самому мощному заклинанию приворота и сводил с ума настолько, что стены палаты вдруг поплыли и создавали некую переливающуюся сферу, в которой находились только они двое. Под давлением возбуждения полный желания мужчина приподнялся и языком дотянулся до куполов прекрасного царства меж женских ног. Особь в белом халате вмиг выпрямилась и покрутила пальчиком перед лицом Хозуки, будто воспитательница перед непослушным ребенком.
- А-та-та! – В ее голосе слышался тон руководителя, но Суйгетсу такое положение вещей начинало бесить.
- Красотка, ну развяжи меня, наконец. Неужели ты сама этого не хочешь? – Парень старался вложить максимум чар в свою речь, но со стороны это почему-то выглядело унизительной мольбой.
Карин не обратила внимания, с какой интонацией он произнес слова, главное – в чем являлась их суть. Догадывался ли парень, что сейчас, вертясь перед ним, как червяк на сковородке, она была настолько готовой, что подгорелый пирог в духовке жалобно скулит в углу?
- А ты сам-то хочешь? – Недотрога сползла на край кровати и кокетливо провела ноготком по чужой груди.
- Конечно хочу, черт возьми. Ты разве еще не заметила? – Метнув взгляд в сторону второй половины своего тела, Суйгетсу шумно выдохнул. – Развяжи меня, моя вишенка. Обещаю быть послушным.
Карин приподняла подбородок и посмотрела на своего подчиненного, как императрица на мокрую дворнягу.
- Хочешь, значит?
- Хочу, как никого другого.
- Ну что ж… - Она спрыгнула с кровати и начала натягивать недавно сброшенные трусики. – Хоти… с одиночеством и своей извращенной фантазией.
- Что? – На лице парня отразилось замешательство. – Ты что у… уходишь?
- Нет, я просто люблю в одежде. – Продолжая насмехаться, брюнетка подошла к дверям.
- Ты… ты не можешь вот так свалить… - Задыхаясь собственным возмущением, Суйгетсу начал вырываться из своих оков, но его попытки сводились только к болям в запястьях.
- И, кстати, лучшего и безопасного способа для признаний больше не будет, учитывая то, что обо всем ты и так догадаешься, так что… В общем, это я тебя уволокла в больницу и… твой вчерашний стояк тоже по моей прихоти появился. Я, конечно же, сожалею, что все так обернулось, но ты сам виноват. Нечего было пристегивать меня наручниками и совращать всеми способами, а на следующий день целоваться с другой девицей, будто я пустое место.
- Так ты это еще вчера задумала?! – Суйгетсу в бешенстве извивался на простынях, будто вечно свободного волка обезволили железным ошейником. – Ну ты, сука, у меня еще поплатишься!
- Какой жаркий мужчина. Жаль, что у нас ничего не вышло, - с колючим сарказмом кинула Карин и отодвинула столик, который припирал дверь, дабы врачи или посетители не решили вдруг проведать больного. – Зря стараешься вырваться. Ты ведь и так не сможешь поднять руку на девушку, - послышался многогранный громкий треск за спиной, - не так ли?
Когда брюнетка обернулась, дух озадаченности и страха вдруг вселился в ее взгляд. Деревянные прутья кровати оказались недостаточно прочными, чтобы удержать такого буйвола, как Хозуки Суйгетсу. Два из них, за которые как раз были заведены обезволивающие веревки, выглядели сломанными, и, хотя руки парня все еще оставались связанными между собой, теперь эта кипящая яростью змея имела возможность передвигаться и, более того, ужалить.
- Ты правда так думаешь? – Его улыбка вселяла ужас.
Мигом оценив незапланированную сложившуюся ситуацию, Карин схватила за дверную ручку и выскочила в коридор, но мученик, видимо, не желал так легко отпускать на волю своего палача, пусть даже если придется выскочить за ним в чем мать родила. Жестко схватив за девичье предплечье и благодаря всемогущего, что в коридоре никого не оказалось, Суйгетсу, будто засекая время, немыслимо быстро затащил недотрогу назад в комнату и забаррикадировал дверь тем же столиком, в этом случае перевернув его вверх ногами. Прижав к стене притихшую мышь, обставив локтями по обе стороны от ее плеч и тем самым вдавив кулаки в область яремной ямки, молодой мужчина взглянул на девушку жадными голодными глазами. Мужество, решительность и страсть излучалась от этой внешности. Красив и опасен, как огонь. Дикий и независимый, как крапива. Вольный и неуловимый, как ветер. Резкими рывками он разорвал тесный медицинский халатик на красивой груди и сцепил пальцы на девичьей шее.
- Ты что творишь, мерзавец? – Та начала размахивать руками, пытаясь отстранить от себя голую разгоряченную персону.
- Совершаю расплату, чертовка. На сей раз слишком многое ты себе позволила. – Отбиваясь от царапающих лицо вредных рук, Суйгетсу не выдержал и бросил недотрогу на ложе «пыток».
- Даже и не думай ко мне прикасаться, кусок дерьма! – Карин начала отползать в край кровати – как раз в тот край, где совершен небольшой крах, – чтобы стащить со столика нечто острое и опасное, но под руку попался лишь стетоскоп, трубками которого можно лишь задушить нападающего, что у нее вряд ли получится.
- А вот это мне может пригодиться, дорогая. – Выхватив медицинский прибор из чужих пальцев и перехватив сначала одну атакующую руку, затем – вторую, связал им тонкие запястья так, чтобы девушка наверняка не могла вырваться по своей воле. – Теперь на равных условиях.
- Какой на равных, идиотина? – Для Карин поза с завязанными за спиной руками, лежа на плечах кверху задом, к которому так благополучно прижался посторонний мужчина не самым скромным местом, являлась, слабо говоря, не лучшим вариантом для атаки или хотя бы защиты. – Сейчас же развяжи меня!
- Развяжу, - парень бесцеремонно начал мять женские ягодицы, которые так аппетитно выглядывали из-под халатика, - но чуть позже. – Его пальцы все детально обследовали, пока не наткнулись на сочащуюся влагой запретную зону. – Хм, чего и следовало ожидать.
Пока Карин умирала от стыда от того, что поймана на горячем, и подбирала слова отговорок, таких же нелепых, как и ее поза, Суйгетсу оттянул в сторону кружевные трусики и легко вошел в девушку, утопая в ее теплом гостеприимстве. Недотрога тут же задохнулась от неожиданного и такого долгожданного блаженства, но неуступчивый протест внутри сознания продолжал бить ключом:
- Прекрати… прекрати немедленно. Я же тебя в порошок сотру, адское отродье!
- Детка, если будешь так громко разбрасывать комплименты, то нас однозначно услышат.
«Услышат. Вот что мне нужно. Услышат и спасут, какую бы глупую картину они не увидели. Но, черт возьми, я ощущаю себя высушенной землей, которая с неодолимой жаждой глотает капли долгожданного дождя. Его настойчивость, сила, власть и уверенность сотрясают каждую жилу моего организма, что вот-вот рассыплется от натиска возбуждения. Как можно просить помощи избавиться от того, что тебе приносит такое наслаждение?»
- Гад… - выпустила Карин со стоном, который подействовал на сознание Суйгетсу, как летние солнечные лучи на майский снег. – Ты… - Так и не договорив оскорбления, она закусила губы, дабы не закричать от того движения и трения внутри, какие невозможно было игнорировать.
Карин пыталась держаться на плаву и не утонуть в водовороте собственных ощущений, но крепкие мужские руки, что так страстно мяли ягодицы, и твердые быстрые толчки не давали этому совершиться. И парень замечал, как девушка поддается и расслабляется. Замечал, как она начинает очаровательно расцветать, подобно бутону черной прекрасной розе. Такой очаровательной и колючей. При виде поверженной добычи наглое превосходство вызвало еще большее желание, нежели ранее. Тело сочилось потом, непослушные белые волосы противно прилипали к вискам, воздух казался слишком горячим. Ему хотелось бороться с ней снова и снова, повергать, побеждать и властвовать. Над такой аппетитной вишней. Сочной, сладкой и кислой.
Удары головой о спинку кровати уходили далеко на задний план. Сейчас с недотрогой происходили такие события, что незначительные удары теменной части черепа казались темным перышком во всем пухе чувств. Следя за каждым рывком, она отметила про себя, что ее собственник грубеет, звереет, сатанеет, и, что самое странное, ей безумно нравилась его неутолимая жесткость. Почувствовав палец Хозуки у своего анального отверстия, а после и непрошенное проникновение, Карин закричала от удовольствия. Любые его выходки ей казались божественными, пусть даже если сейчас он начнет душить ее. В некотором роде так и вышло. Суйгетсу схватился за девичье горло и потянул на себя с целью поднять и прижать к себе столь желанное тело. Теперь она спиной касалась его груди, ушком чувствовала приятное неравномерное дыхание и слышала тихий шепот:
- Ты чувствуешь меня?.. – Этот голос и тон казались идеалом. - Чувствуешь, как наслаждение перетекает с наших тел?
- Да, - то ли сказала, то ли проглотила Карин.
- Ну а как тебе так? – Одно движение в сторону и они оказались на краю кровати.
Передняя часть тела брюнетки повисла за ее пределами, и девушка уже бы целовалась с полом, если бы кое-кто не удерживал ее натянутые за спиной руки и при этом не продолжал бы двигаться внутри нее. Положение стало более неудобным, теперь она выглядела еще более беспомощной, хотя, казалось, куда уже больше? Он начал двигать тазом кругами, и новые соприкосновения вызвали громкий женский стон в совокупности с тихим мужским. Резкие грубые толчки становились болезненными, но не менее блаженными. Сейчас такие несовместимые ощущения казались дополнением друг к другу и, как ничто другое, подходили к Хозуки Суйгетсу – тому, кто их ей дарит. Тело просто пылало, складывалось впечатление, что вот-вот от нее останется лишь легкий пепел, который медленно опустится на лакированные доски пола. Купания в липком сладком наслаждении сводило с ума, снова и снова накатывали невыносимые волны, которые вселяли дрожь в руки. И, наконец, нагрянуло лютое цунами в сиропе экстаза. Девушка понимала, что она не в силах преодолеть столь огромную силу переворота, машина уже запущена, и наслаждение выворачивало душу в теле. Не сдерживая ощущений, Крин застонала так, как того желала ее сущность, а это оказалось не так уж тихо.
Суйгетсу снова притянул девушку к себе и, лизнув шейку, тоже застонал, с каждой секундой замедляя движения ниже живота. Горячие тела липли друг к другу, будто так и должно быть. Их дыхание вошло в один ритм, медленно утихая. Сердца продолжали бешено биться, взоры встретились настолько рано, что никто не успел стереть с лица восхищение. Милое и нежное облизывание губ друг друга не назовешь поцелуем, хотя для них сей жест был необходим, ибо являлся словами «это было прекрасно».
- Ну что, ревнивица, попалась в свою же мышеловку? – начал он, натягивая типичную усмешку, которая Карин казалась безумно сексуальной.
- А кто тебе сказал, что это не изначальный план мышки?
- Ох, не увиливай, - фыркнул Хозуки, расколов ложь, как фисташку.
- Придурок, - выплюнула брюнетка и отвела смущенный взгляд.
Суйгетсу улыбнулся и чмокнул воздух.

***

Оттолкнувшись грязным носком обуви о белый подоконник, Сакура ввалилась в свою комнату и распласталась на полу, наблюдая за своей подругой, когда та закрывала вторые двери, оно же окно. Увидев Яманаку, ей сразу захотелось вывалить на нее свой давящий и раздирающий изнутри груз, но какая-то перегородка останавливала подобные волны. Столько новостей, будто они не виделись месяца три. Собственные приключения каждой из них отвлекли сознание настолько, что заставили забыть о близкой подруге и вот, когда наступил наиболее подходящий момент открыться, некое напряжение нависло над ними.
- Сакура… как… ты? – Довольно глупый вопрос, учитывая помятый и побитый вид Харуно.
Та с ответом не спешила. Поднявшись с пола, она потащилась к своему царскому ложу и села на него, обняв колени.
- Представь себе состояние, когда ты срываешься с высокой скалы и летишь к приближающейся твердой поверхности. Когда ты еще не упала, но уже разбита…
Такое странное сравнение заставило Ино заколебаться, и, спустя несколько молчаливых минут, она в панике искала подходящие слова, но они так и не наступили, ибо ей послышался спонтанный и неожиданный плач подруги. Удивившись, блондинка сразу же подбежала к Харуно и обняла ее за плечи, неся в таком жесте защиту и заботу.
- Сакура, ты чего?.. Перестань, дурочка...
- Дура! Пора называть вещи своими именами. Я типичная ничего не стоящая дура, дрянь и потаскуха.
- Нет, не говори так… Это… ведь Саске виноват?
- Он, - раскаялась Сакура и, зарывшись в объятия соседки, снова зарыдала в полный голос.
Разговор девушек затянулся до самого утра. Спать не хотелось, наверное, потому, что со временем становилось очень легко и спокойно. За долгий и подробный рассказ Ино о их интимной сцене с Саем и ее причине Сакура поведала подруге всю историю о ней и Саске. О том, почему вместо того, чтобы поведать закону имя ее насильника, она неоднократно пыталась убить парня, что оборачивалось для нее внушительной отдачей. О сегодняшней попытке убийства и ее последствиях. О том, как чуть не разрыдалась у него на глазах. Лишь смолчала о путешествиях по странным лабиринтам, о мертвой находке и спасителе. Для такого разговора она еще была не готова, ибо боялась даже вспоминать о той кошмарной ночи, постоянно объясняя всплывающие картины сном. Ей это казалась чем-то очень личным. Личным для нее и Саске, как бы глупо оно ни звучало.
- Не могу поверить в то, что ты так изменилась, Сакура… - заглянув в глубину зеленых, приглушенных тенями глаз, проговорила Ино. – Как за такой короткий срок из пушистого котенка вырос саблезубый тигр? Как ты превратилась в убийцу?
- Я еще ею не стала… - подметила та, умащиваясь удобнее под одеялом.
- И, надеюсь, больше не будешь пытаться ею стать? – вдыхая напряженный воздух, спросила блондинка.
Сакура снова создала внушительную паузу, но лишь потому, что ей вспомнился недавний телефонный разговор с Хиданом. Еще до того, как она переспала с Учихой Саске, но после того, как она узнала, чье же лицо кроется под маской Зорро.

- Алло.
- Алло. Хидан-сенсей?
- Да, слушаю. Кто спрашивает?
- Это… это Сакура… я хожу на ваши занятия…
- Ах да, розовая варварка?
- Кто? В общем, неважно. Я хочу спросить по поводу вашего братства.
- Все же надумала вступить в наши круги?
- А если вступлю, то вы мне поможете совершить одно жестокое дело?
- Какое такое жестокое дело? – В голосе послышалась заинтересованность или же показалось?
- Помоги мне искалечить Учиху Саске.
- Что?
- Забудь, - оборвала последним словом Сакура и прервала связь.

- Нет, хватит с меня увечий и прочего траха, - наконец, прервала паузу Харуно, протирая глаза. – Давай спать. Мне однозначно нужен отдых, чтобы идти на пары.
- Первые две можно пропустить, так что время у нас еще есть, - ответила та и, спрыгнув с кровати подруги, упала в мягкие объятия постели своей. – Лобастик, ну а как оно вообще?..
- Что именно?
- Секс с таким красавчиком, как Саске… - Некая зависть послышалась в голосе. -Прости, я заговорила о болезненной для тебя теме. Дура я…
- Да нет… Ну это… это… лучше, чем первый раз, - с усмешкой увильнула от ответа зеленоглазая студентка и отвернулась к стене.
«Это полная противоположность первого раза».