Невыносимо

А каждый сантиметр, каждый край,
Души и тела…
Все, что пожелаешь, выбирай,
Все, что ты хотела:
Поцелуи под луной или в платье белом,
Почему же не со мной...

Я мог дать ей абсолютно все. Все наряды, все украшения, все машины, всего себя… Каждый сантиметр меня принадлежал бы ей. Но она не пожелала…
Я мог подарить тебе все: поцелуи, страсть, ласки, любовь, семью… Мог существовать лишь для тебя, лишь для своей Жизни. Но ты не пожелала… Почему же? Почему же не со мной?!

***

Ты так красива!
Невыносимо рядом с тобою, быть не любимым.
Остановись же это насилие...
Прямо скажи мне, и тему закрыли.

- Знакомься, Саске…
Тогда он впервые представил нас. Впервые было больно. С первой минуты стало невыносимо больно.
- Очень приятно познакомиться, - произнесла ты голосом несравнимым ни с чем. Наверное, я смог бы точно так же полюбить тебя лишь за голос, хотя и в остальном ты была прекрасна: восхитительные длинные волосы, нежного розового цвета, который успокаивал, нефритового оттенка глаза, которые, напротив, заряжали жизненной энергией, улыбка – давала надежду. Когда ты мне улыбалась, я все еще надеялся. Будто бы я ученик, а ты учительница: я надеялся, что ты обратишь на меня внимание и тоже полюбишь.
Невыносимо. Ужасно несносно быть рядом и знать, что ты предпочла другого, причем я – совсем не плох. Больно! Больно! Больно! Как же больно ощущать твою апатию на себе, будто рояль с восьмого этажа упал мне на голову: все происходит быстро, и ты ничего не можешь поделать.
Прекрати! Прошу, прекрати это! Лучше уж отвергни, и моя душа успокоится, хотя дыхание все равно будет учащаться, при встречах с тобой.

Я как мальчик попадаю в плен твоих флюидов,
Но не замечаю перемен: горечь и обида.
Что случилось? Сам не свой…
Не могу поверить – ты играешь мою роль…

- Привет, - поздоровалась ты, как только я вошел в квартиру. На улице шел сильный ливень, а я как раз возвращался из мастерской, оставив там свою машину.
- Привет, - ответил я немного угрюмо, таким образом скрывая свои чувства. – Итачи нет?
- Нет, он еще не вернулся с работы, у него, кажется, неотложное собеседование. – Ты окинула меня взглядом и, улыбнувшись, развернулась. – Сейчас принесу полотенце…
Я сидел на кухне и ждал тебя.
- Ты чего куртку не снимешь?! – воскликнула ты, когда вошла на кухню с полотенцем в руках. Махровая ткань выпала из твоих рук, и ты кинулась ко мне, будто к маленькому ребенку. Собственному ребенку, который попал под дождь и весь промок.
- Я…
- Снимай скорей, иначе простуда тебе обеспечена, если она не обернется пневмонией!
Ты помогла снять и вправду промокшую насквозь куртку и накинула мне на голову белое полотенце. Ты добра, отзывчива, да, к тому же, и красива… Идеальная медсестра, коей ты и являешься. Хотел бы я тогда вместо Итачи сломать себе ногу.
Вдруг сзади мне на голову опустились чьи-то руки, которые сквозь полотенце начали взъерошивать мои волосы. Конечно же, это была ты.
- Вытирайся, а я сделаю чай… - ты прекратила вытирать мои волосы и направилась к плите.
Несколько минут ты делала мне чай, а я все продолжал сидеть в неподвижности.
- Эй, ты чего? Не вытерся еще? – Ты снова подошла ко мне и закончила начатое. – Похож на маленького сыночка, - произнесла ты и рассмеялась.
Смех твой в такую погоду заменил мне солнце: согрел и поднял настроение. Снова дыхание участилось. Ты поднесла мне чашку с чаем, а вторую руку положила на плечо.
Что со мной? Я будто впервые влюбился, под действием твоих флюидов… Или же это чары?! Да, наверное, ты ведьма, заманившая меня в это проклятье!
- Выпей. Быстрее согреешься…
Я отставил чашку на стол и притянул тебя к себе за ту руку, что лежала на моем плече.
Ты не сопротивлялась, но и не наслаждалась поцелуем. Ты просто застыла, удивленная моим поведением. Да и на поцелуй это было не очень-то похоже. Возникла обида. Горькая обида внутри меня.
Наконец, я отстранился и быстро отвернул лицо. Я чувствовал, как ты дышишь, как зрачки твои вздрагивали из-за сильного удивления, как губы твои то смыкались, то размыкались.
Да что же происходит?! Я словно подчинен тобой. Не словно… Так и есть. Я подчинен тебе, весь и полностью. Я будто сам не свой… Будто не на своем месте.
Обычно именно я был объектом воздыхания десяток девиц, именно вокруг меня крутились вертихвостки, разукрашенные «барби»… А теперь. Мою роль отняли. Отняла ты, теперь ты вертишь мной, хотя сама об этом и не подозреваешь. Не могу поверить, что это так…

Ты так красива!
Невыносимо рядом с тобою, быть не любимым.
Остановись же это насилие...
Прямо скажи мне, и тему закрыли.

Прошло три дня с тех пор, как случился тот конфуз. Тогда я просто покинул квартиру. Дождь как раз кончился, а на лестничной площадке я встретил брата. Я отдал ему то, зачем и приходил, и, попрощавшись, ушел.
Теперь мы снова встретились. Ты сама пришла ко мне. Объясниться. И снова передо мной стояла ты – мой идеал женщины. Так же прекрасна, разве что глаза покрасневшие: неужели ты плакала? Из-за меня? Зря. Ради такого ничтожества – зря.
- Привет, - так же приветливо поздоровалась ты, стоя на пороге.
Признаться честно, я был немало удивлен. Я жестом пригласил тебя войти и закрыл дверь.
- Что-то хотела? – спросил я, делая вид, что пару дней назад ничего, из ряда вон выходящего, не произошло. Подумаешь, поцеловал девушку брата. Да-а… Все бы ничего, да тактика неверная. Лицо у тебя было изумленное – поцеловал, да и еще притворяюсь, что ничего не было.
- Хотела, в первую очередь, узнать – что это тогда было? – спросила ты требовательно.
Я вздохнул, все еще пытаясь скрыть ту бурю, что вызывает одно твое присутствие. Но, видимо, у меня уже плохо получалось.
- Я тебя поцеловал, - ответил я.
Ты закусила нижнюю губу, вероятно, от злости.
- Это я поняла еще три дня назад! – Ты перешла на более громкий тон. – Что ты, черт возьми, делаешь?! Зачем это?
Я вновь резко притянул ее к себе, но она уперлась ладонью в мою грудь.
- Саске…
Я отпустил ее ладонь и отвернулся к стене.
- Я не могу просто находиться рядом с тобой. Не могу преодолеть тягу, что возникает между мной и тобой. Я… - я еще раз вздохнул. – Я не понимаю, что со мной. Рядом с тобой я веду себя иначе. Я не могу просто мило разговаривать, улыбаться и делать вид, что ты просто девушка моего брата…
- Невеста.
Второй раз за всю жизнь меня исказила боль, как та, что при встрече, но много сильнее. Я не хотел верить своим ушам. Хотел переспросить тебя, а услышав ответ, снова переспросить. И так бесконечно…
Хотел спросить и услышать в ответ совершенно другое.
Хотел проснуться ото сна в холодном поту и долго пить чай, чтобы вернуться в привычное русло.
Если бы только это можно было бы сгладить одним лишь чаем.
- Что? – Я все-таки сделал это.
- Вчера Итачи сделал предложение. Мы собирались сказать тебе завтра… - произнесла она севшим голосом и опустилась на стул.
Я замер, так и не повернувшись обратно.
- Так значит, ты ответила «согласна»? – спросил я вновь. Глупо.
- Саске, объяснись… Я не хочу, чтобы дальнейшая жизнь была нам обоим в тягость…
- Я люблю тебя.
Теперь она впала в шок. Зачем? Зачем я это сказал?! Дурак!
Ты вновь закусила губу и сжала ладони в кулаки.
- Зачем ты так?..
- Ответь. У меня есть шанс? – вновь сказал я, присев на пол у ее ног.
- Это не правильно… Так не должно быть… - успевала произносить ты сквозь всхлипы.
Я чудовище. Ненавижу себя лишь за то, что заставил тебя плакать.
- Ответь… - требовал я.
- Итачи… Он не заслуживает этого! – воскликнула ты и всхлипнула слишком громко.
- Так значит, если бы не Итачи…
- Нет, - перебила она.
Повисло молчание. Да, именно повисло, зацепившись за выступ. И пока пальцы держат, оно будет кричать, молить о помощи, оглушая меня. Парадокс. Крикливое молчание… Я явно начинаю сходить с ума.
- Скажи прямо, Сакура… И закроем тему.
Пальцы начали потеть, и Молчание начало считать секунды. Пять… Четыре… Три… Две… Одна.
- Нет.

Все померкло в глазах. Потемнело, и осталось лишь молчание, уже падающее вниз. Безвозвратно падающее. И крик его слышен у меня в душе, слышен лишь мне…
Ты – идеал моей женщины. Ты прекрасна на внешность, ты прелестная на качества… Ты – идеал. Мой идеал, принадлежащий другому. А что самое смешное – моему родному брату, которого я прежде любил, а теперь возненавидел.
Как все любимое, возносимое к небесам, в миг может быть сокрушено вниз и растоптано тобой же. Как это… печально. Если ты когда-то любил это, то всегда будешь любить вне зависимости: принадлежит это тебе или же нет. Так и с тобой. Ты не моя, и никогда моей не будешь, но я буду любить тебя, продолжать думать о тебе, даже находясь в другой стране, по ту сторону океана. Буду думать и испытывать боль. Невыносимую боль. Но оттого, что это невыносимо, это еще и… приятно? Да. Невыносимо приятно.