Ночь

«Холодно… Так холодно…
Изо всех сил растираю ладони. Согреться… Хочется согреться.
Тщетно».

Девушка в последний раз потирает онемевшими пальцами, и зябко обнимает себя за плечи. Она с грустью понимает, ей сегодня уже не почувствовать тепла. Ночная прохлада захватывает ее, гладит тупыми когтями, душит в твердых объятиях.
А вокруг ночь. Не только в каждом дуновении ветра, мягком покачивании влажной листвы, но и в ней самой, в ее сердце. Ночь.
Раньше в ней царил день, когда ее окружали энергия и покой, оранжевый и синева. День был днем, когда оба этих цвета сопровождали ее. Ночи пролетали незаметно, в ожидании нового дня.
Счастье переполняло ее, ведь оба эти цвета обволакивали, заполняли. Они были главным в ее жизни.
Были.
Теперь Сакура уже не та. Она – другая, пробудившая прохладу у себя душе, которая растет с тех пор, как один важный человек уверенно ушел по ту сторону баррикад. Ушел и оставил одну.
Тогда, несколько лет назад, ее жизнь разлетелась на тысячи птиц. Покой предал ее душу и покинул, навеки. И даже неудержимая энергия, помчавшаяся вслед, не сумела его вернуть.
А прошлое вспоминать так тяжко, что чувствуешь, как душа разрывается в давящем крике от боли. И хочется падать на колени и вздыхать: то глубоко, задыхаясь; то прерывисто, расшатывая эмоции. В зависимости от того, что она вспомнила.
Глубокий вдох и перед глазами встает Саске, такой спокойный, рассудительный, надежный. Такой, каким был для нее всегда, герой ее мечтаний.
Вот он встает рядом, загораживая собой, оберегая от атаки. Вонзает себе в ногу кунай, освобождаясь от страха и подхватывая ее, улетая в безопасное место. Или сбивает Наруто в сторону, спасая от вражеского удара. Соревнуется с ним, упрямится и, в конце концов, добивается цели вместе с ним. И тогда его это отнюдь не злит, только делает их едиными.
Знал ли Саске тогда, что посчитает их ненужными и оставит в поисках силы? Наверное, нет. Как и накануне создания Команды №7 не представлял, что станет напарником «главного неудачника Академии», и когда-либо предложит ему свой обед перед боем.
Узумаки Наруто, тому, которого ненавидел. Но понимал.
Он знал, как никто другой, каково быть Наруто без родителей. Саске понимал, он страдал от одиночества не меньше его. Девушка поняла это в первый день их трио. Когда ее кумир, солнце ее жизни, в ответ на ее мнение о Наруто коротко сказал, что она его достала.
Она. Его. Достала.
Возможно то, что заставило Саске это сказать, стало для него первой соломинкой к пониманию Наруто. Но та фраза надолго закрепилась в ее памяти. И особенно она ранила ее в ночь, когда он ушел. Когда она в слезах умоляла его не оставлять Коноху, дом, их команду, ее.
И что он на это сказал?
«Спасибо».
И оставил на скамье, после того как лишил сознания.
Она до сих пор не понимает, что значило это слово из семи букв, так медленно слетевшее с его губ тогда, за ее спиной. Когда его дыхание врезалось ей в кожу.
Когда он ушел.
Когда забрал с собой то светлое прошлое, в котором они втроем и друг для друга.
И заменил его черной пустотой, которая с тех пор всегда в ее сердце. Она заглатывает, топит, уничтожает ее прежнюю.
Пустота танцует вальс в паре с прохладой, создавая в душе щемящий холод одиночества. И оно крепко сковывает ее плечи, грудь, сжимает в своих острых объятиях. Он убивает медленно, мучительно, противно. Бросает в ночь.
И так хочется вернуть былое, вернуть оба цвета в жизнь. Ей нужен покой. Нужно прежнее счастье.
Девушка поворачивает голову вправо, боясь не найти черный силуэт. Но он рядом, он никуда не ушел. Наруто сидит на земле, раскидав ноги и запрокинув голову к небу.
«О чем он думает? О том же, о чем и я?
О друге, так жестоко разбившем нам обоим сердце?
О несдержанном обещании, которое дал мне и которое так мечтает выполнить?
Вернуть Саске…»
Горячий воздух срывается невидимым облачком с ее губ и летит в неизвестность.
«Я не должна была брать с него такое обещание.
Я же знала, догадывалась …всегда так боялась себе в этом признаться…
Признать, что …
Не должна была ….Это жестоко, жалко».
Она невольно сжимает руку. Больше она не позволит себе такого. Она хочет стать сильнее. Тогда она сможет вернуть Саске, помочь Наруто в обещании.
«Саске-кун, ты еще там? В мире, где мы втроем? Или ты уже не тот, кого мы знали?
Саске…
Как же так вышло, Наруто, что мы его потеряли? Или он потерялся сам?»
Это уже не важно. Важно то, что они должны хотя бы раз, еще раз попытаться достучаться до него. И неважно, если не получится.
«Мы ведь попробуем еще, ведь так, Наруто?
Мы не сдадимся, мы будем верить, правда?
Прошу, прочти мои мысли, я не в силах выразить их сама».
Прохладная земля под ней, покрытая густой зеленью, стремительно теряет остатки дневного тепла. Тепла, которое сегодня уже не согреет - на сегодня оно покинуло ее навсегда. Ночь и холод уверенно ступают по ночной траве, обнимая подлунный мир. Холод борется с ее телом, собираясь захватить его и, наверное, побеждает в этой безмолвной схватке.
Есть что-то странное в этой на редкость лунной ночи. Ночи скорби. И это что-то, эту скорбь, так не хочется отпускать. Она учащенно проводит бледными пальцами по гусиной коже. Ей холодно. Так холодно…

«Сакура совсем замерзла. Я чувствую это кожей. Нам уже нужно подниматься и возвращаться по домам. Но так не хочется…
Ведь эта ночь такая волшебная.
И такое ощущение, будто мы: я, Сакура и ты, Саске, снова вместе».
Он опускает голову и невольно сжимает ладонь. Яркий луч луны тускло сияет в поверхности лобовой повязки, на которую он опустил взгляд.
Ткань мягкая, почти не ношенная. Металл такой же гладкий, как и три года тому назад, в то время, когда она впервые попала ему в руки. И лишь глубокая уродливая царапина на знаке их селения дает напоминание о битве, в которой она была нанесена. Когда он сам нанес ее, из последних сил пытаясь вернуть друга домой. Когда не смог.
Наруто долго смотрит на повязку и сжимает ее в руке. Не смог.
Слева его касается мягкое тепло.
«Сакура».
Будто невзначай прижимается к нему плечом. Он прикрывает глаза.
«Так приятно».
Ему внезапно хочется уснуть. Прямо здесь, забыть обо всем и обо всех.
И ему так хочется верить, что это получится – «забыть».
Но, нет.
Им не забыть Саске, не прекратить мечтать о прежних временах.
Он снова поднимает лицо вверх, к небу, к ярким звездам.
Ведь это их участь – грезить о прежней команде №7, смакуя каждую секунду. И понимать, что так больше никогда не будет…
«Так было и с тобой, Саске, а?
Ты вспоминал о семье и тут же понимал, что навсегда потерял их?
Так?
Я никогда не смогу понять тебя и твою боль, когда ты потерял все.
Но все же, думаю… Что может быть хуже, чем остаться без мечты, когда ничего не хочешь кроме мести? Ведь эта месть на корень срубила все твои желания, да? Что может быть хуже этого?
Я могу лишь сказать, что если человеку ничего не нужно, то он уже мертв. И если ему никто не нужен, то его сердце застыло.
Саске, это с тобой случилось?
Поэтому ты нас бросил?!
Черт, Саске! Зачем ты так со всеми нами?! Со мной? С Сакурой-Чан?! Ведь ты обрек себя на одиночество после того как только начал выбираться из него!
Ты, я, мы оба - знаем. Нет ничего хуже этого.
Мы оба прошли через него, только меня освободили… А ты так и остался в этой железной клетке, которой тебя не согреть. По своей воле. Ты сам не впустил нас.
Зачем ты так поступил с собой?
Почему сказал тогда, что нас нет в твоем будущем? А потом назвал меня своим лучшим другом? Тебе хотелось, чтобы я знал? Или ты признавался себе?
У меня чуть не лопнула голова от этого непонимания.
Ты же сам сказал - то, что я твой лучший друг особенно важно. И поэтому ты должен меня… убить...
Как такое возможно?! Я не понимаю тебя…»
Он стискивает зубы и неслышно бьет кулаком по земле.
Источник такого приятного тепла инстинктивно отшатывается. Сакура разлепляет веки и встревоженно смотрит на него. И одного ее понимающего взгляда достаточно, чтобы он унял дрожь и немного успокоился.
Пусть она думает, что все в порядке. Он спрячет эмоции. Пусть так. Он снова опускает взгляд, на повязку в озябшей руке.
«Нельзя иметь ледяное сердце душу, не имея в нем глыбы льда.
А твоя душа в огне, в пламени ненависти и мести.
И как же тебе удается при этом сохранять лед в своем сердце, скажи!
Тогда, в долине Завершения. Ты действительно хотел меня убить.
Это разрывает меня, и даже демон-лис мне в этих ранах не помощник.
Но когда победил, ты ведь мог …
Но не сделал... Ведь все же не сделал…
И неважно, что ты сам говоришь. Ты и раньше не всегда говорил правду. Помнишь проклятую печать?
Я верю в нашу связь. И я сделаю все, чтобы ее сохранить.
Пусть даже если…. она – плод моего воображения».
Он снова запрокидывает голову к небу, освещенный надеждой и верой. И этого сейчас достаточно.
«Звезды сегодня виднее и ярче, чем обычно.
Саске, может, они пытаются указать тебе путь?
Подсказать, что тебя все еще ждут, что ты должен вернуться!»


Она чувствует небольшое движение.
«Снова Наруто колотит по земле?»
Она невольно вздыхает.
«Видимо, сегодня ему действительно плохо».
Ей так хочется хоть чем-нибудь ему помочь. Помочь в выполнении обещания, которое его так гложет. Хочется, чтобы в нем больше не было этого ужасного демона, из-за которого его хотят поймать Акацке, который причинил столько боли; хочется хоть чем-нибудь помочь в изнурительных тренировках. Но она не может. Сейчас она может помочь лишь прикосновением. Он не один.
Она тихонько поднимает голову с его плеча, и пытается разглядеть, что у него на лице. Но оно опущено и скрыто тенью. И ей поневоле становится страшно.
- Наруто, - зовет она друга. – Ты в порядке?
«Только не отдаляйся! Не оставляй меня в пустоте».
Он поднимает лицо, и она успокаивается - оно озарено его нерушимой улыбкой. От этого что-то внутри, от холода свернувшееся в клубок, немедленно согревается. И пустоты больше нет. Есть свет надежды, который спасает ее от вязкой темноты. И в это особенное мгновение кажется, что их сердца бьются в унисон.
«Мы обязательно найдем тебя, Саске! Только держись! И знай, есть место, куда ты можешь вернуться».
Его улыбка вдруг становится шире, и он указывает в небо. Она тоже улыбается: сияет падающая звезда.
- Загадай желание, Наруто.
- Сакура-чан, ты ведь знаешь, чего я хочу.
И они оба опускают веки.
«Больше всего хочу выполнить обещание».
«Желаю спасти их обоих».
А в конце надежда – то, что помогает им жить.

- Хм, - его губы на секунду трогает легкая усмешка, и он поворачивается к свету костра. – Суйгетсу, прекрати спорить с ней и ложись, наконец, спать, – выражение спокойствия властно возвращается на лицо, и он знаком просит парнишку пройти в угол освещенной пещеры.
- Но…! – протестует тот.
- Завтра сложный день, – продолжает брюнет. – Нужно будет много идти.
- Да-да, спи! – злорадствуя, подает голос аловолосая девушка, сидящая у костра. – Ты же не хочешь снова задерживать нас?
- Ты…! – светловолосый парень метает гневные искры сначала в девушку, а потом и в парня.
- Суйгетсу! – более настойчиво продолжает Саске.
- Блин, вечно ты командуешь людьми, - снисходительно говорит паренек. - Да пошел я спать. Пошел. – Не дав никому вставить ни слова, он скрывается из вида, удаляется в тень.
Саске усмехается краешком рта. Уже давно царит ночь, а они все еще спорят. Как будто вечно было так. Иногда даже напоминают кого-то немного…
Он вдруг неслышно встает и направляется к выходу из пещеры, провожаемый пристальным взглядом. Парень на секунду морщится: слишком знакомо на него смотрит Карин. Знакомо… Как те девушки, которых он видит на улицах?
Нет. Это что-то другое, из глубин памяти, что-то смутно знакомое, словно старательно забытое. Как… - в голове вдруг что-то щелкает - Сакура? Саске снова усмехается. Глупости! Он порвал все связи, разве не так? Так что хватит забивать голову пустяками.
Сейчас ему хочется обдумать кое-что совсем другое. Оказавшись снаружи, он поднимает голову к небу.
Как уговорить войти в будущую команду парня из северного убежища? Дзюго?
С Суйгетсу пришлось слегка попотеть. Он не сразу решил согласиться, как и ожидалось. Но пока они доставали этот меч, у Саске была прекрасная возможность проверить будущего союзника. И он его не слишком разочаровал. С Карин же было легче простого: пусть она и строит из себя независимость, он видит маски. Видит ее одиночество.
Что же до Дзюго?
Он поднимает взгляд выше.
Не стоило ему выходить из пещеры. Луна светит так ярко, что напоминает ему…
Кажется, будто на ее фоне мелькает знакомый силуэт в снаряжении Анбу.
Но парень с силой смыкает веки и, сморщившись, будто от удара, трясет головой. Так много лет прошло, а он до сих пор помнит все до последней детали….
Он помнит… все.
Смерть их всех. Тех, кого любил. Тех, кто составлял весь его мир.
И это чувство, пришедшее с осознанием, что сделал брат… Чувство ярости и мести. Возникшее после чувство собственной беспомощности, слабости, бессилия. И страх.
Страх, когда бежал по улицам, охваченный болью, когда больнее было уже некуда. Ветер, бьющий в лицо, когда он слышал голос человека, истребившего собственную семью, старшего брата. Такой далекий и спокойный, властный и презрительный, приказывающий, повелевающий: «Твой лучший друг… убей его».
Он ненавидит свет луны. Ненавидит бессилие.
И тот зловещий силуэт брата на фоне яркой луны… Не отпускает.
И неважно, что он ничего не смог сделать тогда, просто бы умер. Лучше бы это тогда и случилось. Умереть было бы проще. И тогда…
В нем никогда не возникло бы чувство, что того прошлого, где он и семья - больше никогда не будет. Не образовалось бы это проклятое одиночество, которое ранит его все эти годы.
Но он тогда выжил. И выжил, чтобы мстить. Это его ноша, проклятый долг.
И он должен выполнить его, несмотря на жертвы, которые придется принести.
Саске невольно сжимает кулак и в голове возникает клокочущее желание ударить им по чему-нибудь. Лишь бы ударить. Изо всей ярости, гнева, несправедливости, мести, что в нем накопилась. Но он подавляет порыв, неслышно вздыхает и распахивает глаза, в которых нет больше пламени.
Губы снова искривляются в привычной усмешке, которую он всегда старательно вырисовывает на лице, желая скрыть истинные чувства. Он мягко опускается на сырую траву и смотрит в небо.
- …снова придется тебя ждать! – доносится до него голос из пещеры.
- Какая тебе разница! Тебе все равно в другую сторону. Или нет?
- Я же говорила: у меня дела в той стороне! Или ты думаешь, что тебя обманываю?!
Какие же они шумные. Саске хмурится, прислушиваясь к их изобретательному гоготу, и тут же усмехается. Как его забавляет эта ситуация: человеческие взаимоотношения.
«Общаясь» только с Орочимару и Кабуто, поневоле забываешь, какого это.
Все же… лучше с ними, чем одному. Они могут отвлечь от ненужных, слишком тяжелых мыслей.
- Ты мне надоел!
- Взаимно.
- Это все твоя чакра виновата!
- Это почему же?!
Голос Суйгетсу и ворчание Карин понемногу утихают. А Саске вздыхает. Он невольно поднимает глаза к небу и видит падающую звезду. В голове сразу всплывает, что особо доверчивые любят загадывать желания.
Те, у кого есть мечты. Есть.
«мои мечты не существуют в будущем» - режет сознание собственный голос.
«Опять эти чертовы воспоминания».
Он сокрушенно сжимает виски. Резко всплывают в памяти мысли, чувства в тот давний момент. И слова: «…мои мечты не существуют в будущем. Они лишь в прошлом. Только там они есть».
«Чертовы воспоминания».
Он сжимает голову и закрывает глаза.
И сознание ловит из прошлого самоуверенный тон отстающего выпускника: Я мечтаю стать Хокаге!
Снова этот Наруто в его голове! Как же достал…
- Уходи.
Твердый голос повзрослевшего товарища, окончательно выбравшего путь: Я обязательно им стану!
- Пожалуйста, уходи.
Отрешенный до ощущения боли голос бывшего лучшего друга: Какой из человека Хокаге, если он даже не может спасти своих друзей?
- Убирайся! – рычит он, и он с размаху ударяет кулаком по земле. В висках ожесточенно стучит кровь.
«Ты все еще считаешь меня другом?! После всего того, что случилось? Идиот, ты только теряешь время! Я не вернусь».
Почему ты не убил меня тогда? И ты разрываешь связи, да? Саске?
- Я просто не хотел подчиняться брату. Поэтому я оставил тебе жизнь! – прошептал на одном дыхании Саске, и расширил глаза.
Взор затопляет прежняя реальность, где пещера и он с будущей «Змеей». Он оглядывается по сторонам и прислушивается к Карин и Суйгетсу. Они продолжают сохранять тишину и возможно, уже давно спят. Сколько он тут уже торчит?
Он тихо что-то ворчит. Счастье, что он не пробудил их ударом, когда дал себе позорную слабину.
- Что это было? – говорит он.
- Не захотел подчиняться брату? - зашептал в голове противный голосок. - Лжец! К тому моменту ты был уже далеко от Наруто! Ты просто не смог убить его. Не смог! Как часто ты говоришь неправду. Особенно себе.
- Убирайся, Орочимару! – он не кричит, но горечи и ярости в его захрипевшем голосе достаточно, чтобы понять, как он зол. Юноша снова заносит руку, в бешеной злобе, но резко останавливает ее. Он не желает снова поддаваться эмоциям. Полезней ими управлять.
Этого оказывается достаточно, чтобы очнуться. Он расслабляет распахнутые веки, ослабляет напряженные мышцы. Успокаивается.
Возможно, это просто усталость. Поглощение Орочимару могло помутнить его привычный ход мыслей, колыхнуть старые воспоминания. Бывший «учитель» был силен, и поглощение его мощи не могло бы пройти бесследно. Наверное, дело в этом.
Утешив себя этими первопричинами, он снова выходит к лунному свету. Мысли заняты своими делами, и уже не подчиняются ему, но он не пытается привычно взять над ними контроль. Что-то странное есть в этой ночи, и это что-то не хочется отталкивать.
Слишком многое уже оттолкнул.
Он плюхается на холодную траву, устало прислоняется к стене пещеры, и откидывает голову. Звезды сегодня виднее и ярче чем обычно.
- Тогда ты даже не сопротивлялся, - говорит он в неизвестность, изредка прикрывая глаза. - Я действительно мог тебя убить: одного удара катаной было бы достаточно. Но ты не захотел. Почему? Проверял?
Юноша невольно сжимает руку от затопившей злости.
- Неужели не поверил?
Так долго, так мучительно он рвал связи эти три года. Казалось, он добился цели.
Исход новой встречи с бывшими друзьями должен был доказать его равнодушие к ним, и доказательством должна была стать смерть. Но при виде Сакуры, он смог лишь вымолвить ее имя. И Наруто со своими вопросами…
Тогда его это настолько рассердило, что он почти потерял контроль.
«Неужели, - думал он, - все напрасно? Связи каким-то образом остались целы?!». И это значило перечеркнуть все свои усилия, которые он приложил на тренировках за эти три года.
Он был в ярости. Кажется, тогда хотел убить их?
«Значит ли это, что связи разорваны окончательно?»
- Для команды №7 все кончено, - вслух говорит он и ухмыляется. И нечего забивать себе голову такими глупостями. Слишком много мыслей эти двое навевают… В любом случае, он не хочет больше встречаться.
Саске прогоняет прилетевшие мысли, нарочито спокойно поднимается и решает идти спать. Сделав пару шагов от лунного света, он скрывается в пещере, ее привычной темноте. Своем родном приюте и коварнейшем враге. Она когда-нибудь предаст его. Ведь нет лжи хуже, чем ложь самому себе.

Также как нет надежды сильнее, чем вера в возвращение друга.
А вера. Вера лучше любых планов.

«Мы ведь попробуем еще, ведь так, Наруто?
Мы не сдадимся, мы будем верить, правда?»

И нет ничего желанней, чем долгожданное выполнение обещания, данного много лет назад. В выполнение которого верят. Особенно этой лунной ночью, связавшей на сегодня их мысли, чувства, воспоминания. Разные стороны и цели, но общее прошлое.
Которое невозможно забыть.

Наруто ловит взглядом дрожь у себя на плече - Сакура совсем замерзла, да и он сам. Им давно пора по домам.
- Идем, Сакура-чан. Уже поздно.
- Да, - тихо говорит она.
Он кивает головой и встает.
«Эта ночь действительно волшебная. Сакура сегодня другая».
Минуту они идут в непривычной тишине…
- НАРУТО!!! – рот розоволосой девушки мгновенно становится квадратным от злости, и она с размаху ударяет друга по лицу.
- Сакура-чан…- парень отлетает на приличный десяток футов.
- Я могу и сама идти! Нечего меня лапать! – она упирает руки в бока. - Или хочешь еще?!
- Нет-нет.
- Тогда ладно, - ее голос мгновенно смягчается. - Пошли.
«Эта ночь действительно особенная. Он на удивление послушный».
Наруто потирает больное лицо.
«Показалось».