Ноль романтики

Зецу пыхтел, Мадара скрипел зубами от натуги, а где-то на краю сознания копошилась мысль, что ещё чуть-чуть, и гордость будет побеждена. Ещё чуть-чуть – но не сейчас, поэтому гигантскую балку двигали своими силами, а не с помощью Сусаноо.
Хьюга руководила с почтительного расстояния:
- Левее!!!
Левее, так левее. Ей своим Бьякуганом видно лучше. Правда, плохо понятно, как сдвинуть эту махину левее, но всего лишь три часа назад, когда в подвале случился обвал, они понятия не имели, как извлечь полусгнившую балку наружу и не развалить при этом всё здание.
Хотя такой вариант был.
Балка скрипела, грозилась развалиться на щепки, однако постепенно сдвигалась в нужном направлении.
Зецу покосился назад. В его желтушных глазах загорелся плотоядный огонёк.
- Только попробуй, - прорычал Учиха.
Ответа не было, но он и не требовался.
План был прост. Балку надо было затолкать в обширное боковое подземелье, а дальше – как пойдёт. Можно было обвалить «крышу», так как гигантский подвал в любом случае требовал капитального ремонта, можно было поискать шлюзы и, открыв их, просто сжечь балку, так как оставлять её тут валяться было нельзя - гниль с лёгкостью пошла бы дальше, подтачивая здание. А Хината была категорически против столь скорого переезда.
И, в общем-то, она была права.
- Правее!!!
Мадара шумно выдохнул, повёл плечами и принялся вновь толкать балку. Правее.

- Хорошо горит... - задумчиво протянул Учиха.
- Угу.
Они вдвоём сидели на каком-то камне; Зецу испарился в неизвестном направлении. К счастью, потолок ломать не пришлось: пламя Аматерасу было бездымным и полностью подвластно контроль Мадары.
- Хьюга...
- М? - девушка зевнула и облокотилась на него.
Мужчина тоже зевнул: обвал случился в четыре часа утра. Клонило в сон...
Даже тащится наверх - и то было лень. А уж смотреть, была ли балка несущей, и подавно.
- Может, прекратишь?
- Да ла-а-адно...
Её пальцы продолжили что-то там плести из его волос. Кажется, косичку - тоненькую такую, из трёх прядей.
Мышцы рук ныли от однообразной, но не маленькой нагрузки. Хината принялась за вторую косичку. Параллельно с этим занятием она отряхивала его от пыли.
- Болит?
- Фигня.
Хьюга «фигнёй» не удовлетворилась. Девушка засветила чакру на кончиках пальцев – маленький голубоватый огонёк, Мадара так не умел – и резко ткнула его сначала куда-то в плечо, а затем на локтевой сгиб. На секунду руку пронзила дикая боль, она промчалась вверх до шеи и угасла. Неприятная тяжесть исчезла: теперь вторая рука казалась ему неподъёмным грузом. Но Хината проделала ту же операцию ещё раз, и стало совсем хорошо.
- Только это ненадолго, - пояснила она, вновь устраиваясь у него на плече.
Балка догорала. Учиха сосредоточился и потушил Аматерасу, пока оно ещё куда не перекинулось. В подземелье посветлело, будто чёрное пламя высасывало из мира свет.
Полюбовавшись на творение рук своих, Мадара хотел ещё что-то сказать, но вовремя осёкся. Уставшая Хьюга заснула у него на плече; не только она устанет, поддерживая доджитсу непрерывно так долго.
Будить, не будить?
А, ладно, не будить.
Нет, романтиком он не был и был абсолютно не согласен с поэтическим мнением о том, что девушки лёгкие, как пушинки. Но всё же Хината не была такой уж тяжёлой, а наверх идти не так уж и долго.
Не надорвётся.