Новые куноичи. Часть 13.

- Вы что-нибудь решили? – вернувшись обратно в гостиницу, Сай недовольно покосился на Суйгетсу, который в свою очередь одарил художника недобрым оскалом.
- Шикамару до сих пор не вышел, даже не слышно, о чем он там говорит с ребятами, - Канкуро сладко зевнул, потянулся и направился в свою комнату. - Если что, я чиню своих крошек, - он не торопился поскорее добраться до мягкой перинки, хотя больше всего он сейчас желал именно этого. Подходя к двери, он услышал, как Суйгетсу снова начал огрызаться, утверждая, что ничего дельного Нара не сможет придумать, и Орочимару все равно прикончит всех, за что Гаара немедленно соорудил песчаный кляп для неугомонного.
Джаннин рухнул на кровать, даже не посмотрев в сторону его верных помощниц. Нервы в последнее время были ни к чёрту, а тут ещё эта глупая свадьба его сестры, которая не приносит никаких позитивных эмоций. Кукловод протянул руку к прикроватной тумбочке и, не глядя, взял тоненькую цепочку с золотым кулоном. Перевернувшись на спину, он принялся рассматривать украшение, вертя его и удивляясь: сколько раз он так делал, а казалось, что видит его впервые. Сердце сжалось от красивых золотых бликов – так же блестели глаза предыдущей обладательницы подвески, мамы. Канкуро помнил, как незадолго до родов Карура подарила её старшему сыну, который на тот момент никак не мог понять, почему это мама хочет расстаться со всей любимой вещью. "Отдашь это брату, когда придёт время", - сказала она, поцеловав маленького Канкуро в лоб. Он все ещё помнил то нежное мамино объятие, согревающее душу. Ничто не могло сравниться с добротой и заботой той великолепной женщиной.
- Мама… - джаннин смахнул выступившие слёзы и собрался продолжить любоваться подарком, как в дверь постучали, и в комнату зашёл брат. Поспешно спрятав кулон в складках покрывала, кукловод поинтересовался о новостях.
- Вставай, мы отправляемся в деревню, - Гаара не спешил уходить, он потупил взгляд и замялся, было трудно собраться с силами и поделиться тревожащей его мыслью.
- Случилось что?
- Канкуро, я не хотел тебе говорить, но, похоже, наша сестра любит этого Нара.
- И что с того? Она не маленькая девочка, сама может выбирать, с кем играть, - старший брат встал, размял спину, разгоняя кровь, и впервые за это утро уделил внимание куклам. - Тебя это действительно волнует?
- Канкуро, я следил за ней. Она призналась ему, а он…
- Гаара, ты слышишь себя? Ты – Казекаге, а не девка из прачечной, которой скучно заниматься своей работой, и она перемывает всем косточки по поводу и без. Ты, кажется, говорил, что нам надо выдвигаться, - захватив с собой Карасу и Куруари, вытолкал брата и закрыл дверь.
Гаара затих. Канкуро поставил его на место, а он уже и забыл, какого это – иметь старших и слушаться их. Правитель Суны решил, что обязательно вернётся к этому разговору, но позже.
- И всё-таки, что же будем делать с ним? – переключился на разведчика Собаку-старший - младший брат и сестра сейчас слишком отвлекали от нерешённых вопросов. - Нельзя так просто отпустить этого прихвостня!
- Нельзя, - согласился только что вышедший из штабной комнаты Шикамару. - Но я уверен, он ещё получит своё. Никто не станет терпеть крысу в доме. Орочимару не из тех, кто прощает.
- Думаете, мне есть дело до Орочимару? Была бы у меня возможность, Ото лишилась бы Каге ещё давным…
- Ну, хватит строить из себя честного героя, - к Хоузуке наклонился Наруто, освобождая от верёвок, и швырнул ему Меч Палача. - Беги скорее к мамочке и забери свою игрушку.
Парень взял меч, положил на плечо, держась за рукоять, и с довольным видом направился к выходу.
- Учтите, я вас предупредил! А уж бежать, сохранив жизнь, или сражаться и умереть – это теперь ваше дело, - сказал он на прощанье и скрылся в коридоре.
- А ведь всё так чудесно начиналось! – подытожив, закончил беспокойное утро Канкуро.
* * *
Красивая девушка лет двадцати-двадцати пяти лежала на больничной койке и тихо постанывала от боли. Больше всего ныла сломанная рука, а перед глазами периодически порхали стайки звёздочек. Она сильно жмурилась и верила, что от этого станет легче. За пределами палаты слышались шаги и тихие голоса медперсонала. Из их перекличек красавица поняла, что в больнице она практически одна, за исключением старого деда с инсультом и молодого мужчины - торговца рыбой. Девушка недовольно нахмурилась: это была, по её мнению, непозволительная роскошь - валяться тут без дела, оставив хозяйку без присмотра. Получается, она нарушила обещание, а значит, предала! Девушка отвернула голову, отгоняя неприятные мысли. Вдруг одна и медсестре упомянула про то, что в больнице так же лежат её две напарницы, отчего девушке стало ещё хуже. Неразлучные с детства три куноичи всегда поддерживали, защищали друг друга на миссиях и никогда не ссорились. Идеальные отношения, только вот сейчас красавица не знала, что с ними, далеко ли от ее палаты, и как закончилась та ночь? Левая рука дёрнулась в судороге.
- "Не хорошо, снова сердце шалит", – прибор, следящий за пульсом, жалобно запищал, девушка сосредоточилась, и в комнате опять раздался однотонный ровный стук.
Дверь приоткрылась, и девушка повернула голову в сторону вошедшей медсестры. Она сияла от радости и словно не пребывала в разуме.
- К вам посетитель, - затем отстранилась, выходя, пропустила гостя и, не торопясь, закрыла дверь.
Девушка обомлела, кое-как подтянулась, садясь на кровать, и робко спросила:
- Что вы тут делаете, Тен-Тен-сан?
- Пришла тебя проведать. Как ты себя чувствуешь? – Такахеши придвинула стул и села подле куноичи.
- Спасибо, ничего, стараюсь не думать о… Тен-Тен-сан, я так виновата перед вами! Простите! – пациентка затараторила себе под нос, не смея поднять на Богиню глаза.
- О чем ты говоришь, милая? Тут нет твоей вины. Все произошло слишком неожиданно, тебя просто застали врасплох. А сейчас успокойся, - Повелительница Огня погладила перебинтованную руку своей служанки и заботливо улыбнулась. - Главное теперь для тебя - выздороветь и вернуться ко мне. Я обещаю, что расскажу о прошлой ночи, но не сейчас. Не вешай нос, Кин!
- Тен-Тен-сан! – Тсучи очень любила свою госпожу и уважала больше, чем Орочимару. Ей не верилось, что её пришла навестить сама Богиня, и от этого настроение тут же изменилось в лучшую сторону. - Вот увидите, через несколько дней я снова буду заплевать вам косы и плести венки!
- Я нисколько не сомневаюсь. Но, извини, я хочу ещё навестить Таюю и Карин, ведь, всё же, вы из-за меня здесь оказались. И ещё, Кин, никому не рассказывай, что ко мне приходил шиноби Конохи, ладно? – на выходе Тен-Тен ещё раз пожелала Кин скорейшего выздоровления и снова столкнулась с той же медсестрой. Та, заметив Такахеши, расплылась в фанатской улыбке и, когда шатенка ушла, она нежным голосом прощебетала:
- Тсучи, к тебе ещё посетитель…
* * *
- Орочимару–сама, скажите, выйдя замуж за Акатски, мы уйдем из Деревни Звука?
- Да, милая моя, придётся. Какая же жена живёт отдельно от мужа?
- Но Орочимару-сама! Тогда я отказываюсь от замужества, я не хочу вас покидать, - молодая девушка приподняла голову с колен мужчины и заглянула в его необычные, по-змеиному желтые глаза со всей преданностью и решимостью.
- Сакура, я никогда не перестану дивиться твоей доброте, - он убрал прядку, скатившуюся ей на нос, и постарался как можно милее улыбнуться. - Но договор есть договор, его уже нельзя расторгнуть. Тем более, так будет лучше для деревни, ты же сама всё прекрасно понимаешь.
- Но это означает, что вы останетесь без охраны. А вдруг…
- Девочка, не стоит думать о тех, чьё время скоро придет. Ты молода, красива, тебе нужна свобода. Здесь же ты сидишь, как в клетке, в последнее время уходила только до границ деревни. А так повидаешь весь мир с мужем, развеешься. Обо мне не думай. Уж я-то смогу о себе позаботиться, - недобрый огонёк злых планов на миг сверкнул в глазах правителя Ото и тут же исчез; девушка ничего не заметила. - Не зря же меня называют Легендарным Саннином! – он успокоил её, и Сакура снова положила голову на колени к Орочимару, а тот в свою очередь продолжил перебирать её волосы.
Неожиданно в зал влетел один из стражников и на одном дыхании принялся отчитываться господину, забыв поклониться.
- Господин, все три служанки Повелительницы Огня были доставлены в больницу с тяжёлыми ранениями. Поступила сегодня утром, а…
Саннин медленно поднялся с кресла, дрожа от ярости, Харуно отодвинулась: впервые за четыре года она видела своего учителя таким злым.
- Как?! Почему?! – Змей тут же сорвался с места, сложил печати и исчез, грозно зашипев.
Вся больница поднялась на уши, когда в нее воровался Отокаге и рванул к столу, за которым сидели две молоденькие медсестрички.
- Где они? Где Кин, Карин и Таюя?!
- О-они… Господин, они в пятой, седьмой и восьмой па… латах. Мы обнаружили записку, где… где сообщалось, что девушки находятся в комнате госпожи Тен-Тен в бессознательном состоянии. Ви-видимо, на них напали, - еле пролепетала одна их них. - Но к ним нельзя, сейчас нет приемного часа… - последнюю фразу Орочимару уже не слышал. Его сейчас больше волновали эти три куноичи, чем какие-то там глупые слова.
К приятному удивлению мужчины, из дальней палаты вышла сама Тен-Тен и направилась к выходу, но, заметив его, остановилась и ошарашено уставилась, думая, куда бы ей скрыться.
- Доброе утро, любимая, - Орочимару расплылся в ядовито-дружелюбной улыбке, приветствуя взмахом руки свою будущею супругу. - Как спалось? Что произошло ночью? Тебя не ранили? Или, может, к тебе кто-то приходил? – он подошел к шатенке практически вплотную и посмотрел в испуганные глаза. - Тебе, кстати, очень идет с распущенными волосами, - он хотел было отодвинуть их с шеи девушка, как бы лаская, но Такахеши, догадавшись, отстранилась и глубоко вздохнула, отгоняя внезапно нахлынувший страх.
- Теперь я буду так выглядеть всегда, - она обошла вокруг мужчины и пошла дальше. - Со мной все в порядке, сон был крепким, меня ничего не тревожило. Но сегодня утром я узнала, что на меня хотели напасть и что бедные девушки лежат на больничных койках. Вот я и поспешила навестить их и поблагодарить за спасённую жизнь.
- Это конечно! Безусловно! Как только они поправятся, я лично вознагражу каждую. Но кто на тебя хотел напасть, свет мой? – Орочимару, решив всё-таки не заходить к раненым, а разузнать все от куноичи, поспешил обратно за ней. - Тебе не сказали?
- К сожалению, нет, мне бы и самой очень хотелось знать.
- Поверь мне, я обязательно вычислю этого наглеца и накажу по всем статьям! Одно я знаю точно: он очень не осторожен! Оставил записку, по которой нашли твоих служанок, - краем глаза Орочимару заметил, что Тен-Тен начал волноваться и кусать губы; он еле-еле усмехнулся и добавил. - По почерку мне не составит никакого труда отыскать его, - саннин снова отошел к дрожащим медсёстрам и потребовал тот самый клочок бумаги. Не рискуя перечить наконец-то успокоившемуся Каге, они тотчас отдали требуемое, и, якобы, заспешили к пациентам.
- Господин мой, зачем тебе тратить время на это глупое дело? Лучше мне самой отыскать мерзавца и наказать, - она сладко прошептала последнее слово в губы Орочимару, выхватила записку и хотела уже уйти, но мужчина дернул ее за руку и прижал к себе, притянув за талию:
- Запомни ещё раз: печать не действует только на меня; если до тебя дотронется хотя бы какой-нибудь мужчина – я узнаю об этом в любом случае! – и тут же расслабил хватку, отпуская девушку. Она поклонилась на прощанье и исчезла, вспыхнув горячим пламенем.