Ну и зачем? Глава 3.

- Ты что, серьёзно всё-таки? Но…но ты не можешь вот так просто взять и уехать! Это…это…неправильно… - Ино уже около получаса сидит вместе со мной на кровати и помогает складывать вещи. Её голос дрожит, руки трясутся, а сама она из весёлой и вечно улыбающейся девушки превратилась в маленького, беззащитного котёнка.
- Ино, слушай, я устала от всего этого. Ну, сама посуди: все нашли себе вторую половинку и счастливы уже хотя бы год. А я? Я всю жизнь любила его. Так жалко саму себя иногда бывает: люблю одного единственного, который меня как девушку и не воспринимал-то никогда, а на других даже смотреть не могу, кажется, что предам. Разве не глупо? – застегнув последнюю сумку, я поставила её к двери и, сев на пол перед Ино, взглянула на подругу. Она еле сдерживает слёзы, которые, кажется, вот-вот брызнут и польются рекой, - Эй, ну, ты чего? Я к тебе приезжать буду. Или, если хочешь, могу попросить родителей, чтобы они отвели тебе комнату на случай визита, - стерев с глаз Ино слёзы, я выдавила из себя улыбку и поднялась на колени, чтобы обнять её.
- Сакура…не надо, пожалуйста. Я, если хочешь, я поговорю с этим Учихой и…и всё будет нормально. Или, если хочешь, он снова уедет, а? Сакура, только не уезжай, останься, пожалуйста. Я…я понимаю, у нас были какие-то разногласия, но я…я могу расстаться с Саем, и мы будем, как раньше, гулять вдвоём сутками напролёт. Я…я…только не уезжай! - уткнувшись мне в плечо и сильнее обняв, ты то и дело вздрагивала, пытаясь не расплакаться. Это настроение передалось и мне, поэтому пришлось, кое-как расцепив твои объятия, встать и быстро сходить на кухню за водой.

- Не надо. Ты заслуживаешь счастья с Саем. А по поводу повторного отъезда…тогда будет плохо Наруто, как и в тот раз. Я не хочу, чтобы кому-то было так одиноко. Что касаемо меня, то, хм. Знаешь, ведь уеду, а через некоторое время стану лишь воспоминанием, не более. Неожиданная грусть пройдёт и снова сменится мимолётным счастьем от встреч с близкими. И вообще, может, мне понадобится совсем немного времени. Я уезжаю только чтобы забыть. Прости, что так вышло, и, что сказала тебе только сейчас. Если бы не сегодняшний разговор, всё было бы по-старому, но… Знаешь, мне иногда кажется, что наша жизнь как какая-то вещь: если где-то появляется дырка, приходиться зашивать, а если остаётся одна тряпка – выкидывать и покупать новую. Вот и у меня так: еду покупать новые вещи, чтобы дополнить старые и такие любимые, - мы сидим на кровати рядом друг с другом, а Ино положила голову мне на плечо и пусто смотришь в одну точку.
- Значит, через пятнадцать минут ты уже уедешь? – подруга выпрямилась и начала крутить в руках телефон, неизвестно откуда взявшийся.
- Да, уже. Прости за наши споры, за мою глупость, - горько усмехнувшись, я взглянула на тебя и добавила, - И обещай, что никому не скажешь? Даже им…
- Но они ведь твои лучшие друзья. Почему? – на меня уставились удивлённые голубые глаза.
- Просто пообещай, ладно? – улыбнувшись, ты обняла меня и достала что-то из кармана, - Знаешь, я хотела подарить тебе вторую половинку в школе, после выходных, но, ха, прям как чувствовала, в общем, это тебе, береги его.
Ино взяла мою руку, в ладонь скользнуло что-то прохладное и маленькое. Ты снова улыбнулась и, сказав, что тебе больно смотреть, как я уезжаю, снова обняла меня и, бросив небрежное: «До встречи. Обещай, что забудешь всё плохое», - скрылась из виду. Ещё некоторое время я смотрела на дверь, которая закрылась за тобой в последний раз, и разжала ладонь. Какого же было моё удивление, когда я увидела там золотую цепочку с половинкой мозаики…
- Ино, ты всегда такая подлиза. Я сохраню, честно, - по щеке скатилась слеза и я, закусив губу, вспомнила наш недавний разговор перед уроками.

Flashback
- Эй, ну почему ты не хочешь говорить, почему вторая половинка не у Сая?! – я бегала вокруг подруги, как заведённая, и всё пыталась узнать адрес одного магазинчика, а заодно и «маленькую тайну».
- Скоро сама всё узнаешь, лобастая! – как-то странно, по лисьему, улыбнувшись, она дала мне щелбан и уселась на подоконник.
- Ну, блин… Ну, Ино, ну, где ты купила этот кулон? – обиженно надув губки, смотрю на тебя просящими глазами, но – безрезультатно. Тогда я уселась рядом с тобой и просто начала рассматривать свой французский маникюр.
- Сакура, я понимаю, ты уже догадалась, что это только половинка. А вместе они одно целое. И ты хочешь подарить такую Саске, но я не хочу, чтобы кто-то кроме нас носил такой медальон.
Прозвенел звонок, лишив меня последней возможности узнать ответ, но больше мы с Ино к этому разговору не возвращались.
The end flashback

- Значит, мы одно целое? Хм, лучшие подруги… Навсегда, - надев цепочку на шею, подошла к зеркалу и улыбнулась. Но, услышав, что родители меня уже зовут, я спустилась по лестнице, предусмотрительно закрыв в комнату дверь на замок. Зачем? Чтобы запечатать воспоминания в моём сердце. Зачем? Чтобы суметь отложить их на дальнюю полку. Зачем? Чтобы забыть.

Всю дорогу, пока мы ехали в аэропорт, и когда летели, я спала. Меня ничего не тревожит, ничто не мучает. Только вот снится лишь он, Саске. Ксо, у меня, похоже, мания, или фобия: везде меня преследует Учиха. Дос-тал.
Я проснулась, точнее, меня разбудили, когда самолёт уже приземлился, а пилот «разрешил отстегнуть ремни». Медленно, по-кошачьи, потянувшись, я посмотрела в иллюминатор. Из-за задержки рейса мы прождали четыре мучительных часа, поэтому сейчас передо мной открылся вид на почти уже спящий город. Неоновые вывески, люди, спускающиеся по трапу, само здание аэропорта и закат. Множество красок, точно палитра художника, сейчас озаряло небо, отбрасывая блики на здания, деревья…
- Как же всё-таки красиво: живой город и природа. Идиллия. Вечно свободная, неограниченная никакими рамками и формальностями, она существует лишь с одним правилом – противоположность, тонкая, но прочная грань: небо и земля, человек и природа, вода и огонь, мужчина и женщина, - я сижу, прислонившись лбом к этому окошку, и шепчу, просто говорю себе что-то под нос.
Дождавшись, пока основная масса народа выйдет из самолёта, я с родителями достала вещи с верхней полки и медленно начала двигаться в сторону выхода, время от времени поглядывая на улицу. Из самолёта я вышла самой последней, и первое, что сделала, это набрала в лёгкие побольше воздуха и шумно выдохнула. Ещё раз неотрывно осматриваю всё то, что сейчас меня окружает, мои глаза останавливаются лишь дважды: на каком-то мужчине, у которого за спиной была гитара, и на такси, видневшемся за воротами, ярко-синего цвета. Когда я посмотрела на то, и на другое, почему-то стало плохо: голова закружилась, а перед глазами забегали, словно зайчики, чёрные пятна.
- Сакура? Тебе нехорошо? – снизу, словно прорывая какую-то пелену наваждения, донёсся папин настороженный голос, и я поспешно зашагала по ступеням.
Вся эта суета меня вымотала, окончательно и бесповоротно. После того, как, следуя за родственниками, вышла за пределы аэропорта, я окончательно перестала понимать, что происходит. Не знаю, чем вызвана такая реакция – перелётом или волнением – но чувствую я себя ну очень нехорошо. Последнее, что я помню, это как мама звонила кому-то, а потом подъехал джип бордового, скорее даже кровавого, цвета, и нас довезли до дома. Похоже, я опять сплю. Сквозь сон почувствовала, как меня куда-то несут, судя по тому, что я лежу на чём-то очень мягком, меня отнесли в мою комнату. Папа предупреждал, что квартиру уже давно купили, и самая большая комната по праву моя, а раз комната большая, то и кроватка немаленькая... Слышу, как в сумке зазвонил телефон, мелодия, поставленная на наш класс. Похоже, кто-то всё же обо мне вспомнил. Хотя, какая сейчас разница? Меня ждёт новый город и новые друзья…в новой школе. Через два дня я уже буду ученицей токийской школы.

Следующие два дня мы, всей семьёй, просто разбирали сумки и обставляли квартиру. Что утро, что вечер, весь день был одинаково серым. Ничего не хочется, нет даже никаких мыслей, просто – пустота. Ближе к ночи я начала приходить в себя. Часы уже показывали десять пятнадцать, а я только закончила раскладывать вещи и «обследовать» свою новую комнату. Мама уехала по работе, папа пошёл в магазин. Осталась в огромной квартире одна. Я брожу по комнатам и просто разглядываю мебель, окна, цветы, мне нечем себя занять. Вот уже и вещи на завтра, в школу, приготовила. И музыку послушала, и выпила горячего шоколада. Но снова грустно. В мою душу снова начали закрадываться сомнения, появилось желание вернуться обратно. Но внутри что-то противится, внутри что-то шепчет: «Зачем?» Действительно, а зачем? Посмотрим, что будет здесь. Закончив осматривать свой новый дом, снова вхожу в комнату, почти родную. Когда меня спрашивали о ремонте, я попросила сделать всё так, как это было в Конохе, потому что мне так проще, мне так легче. Единственное отличие – это кровать, стоящая напротив окна, она была больше в полтора-два раза прежней, ну, и стены занавешены не были всем подряд, правда, пару фотографий я всё же повесила. Теперь мои самые заветные воспоминания висели на стене, а не стояли и пылились на «полочках». Когда я на них взглянула, сердце как-будто взяли в тиски, стало тоскливо, грустно, одиноко, как никогда. Сейчас я чувствую себя совсем одинокой, всеми покинутой, хотя, я сама всё изменила. Стало страшно, страшно от мысли, что так оно и есть. Боязнь что-то изменить, это странное чувство, посещающее нас в минуты безысходности, отчаянья… Страх, как наркотик поселяется в нас, и избавится от него очень сложно. Но…но я… Я хочу забыть всё плохое, ведь так? Да! Тогда, тогда не надо так, подавить в себе тоску, забыть это слово. Я начинаю всё заново, с чистого листа. Правда, если есть начало - будет и конец: такие правила. Это немного, может, и грустно…но не в моих принципах делать кислую мину! Даже при плохой игре. Сколько раз я преодолевала себя и улыбалась? Сколько раз я натягивала фальшивую улыбку? Сколько раз, встретив по дороге кого-то из друзей, она становилась настоящей? Раз все заканчивается, значит, нужно оторваться напоследок! И каким бы ни был конец - встретить его с улыбкой...
- С улыбкой, да, - улыбнувшись, я подхожу к шкафу и достаю уже подготовленную школьную сумку, в боковом кармане отыскиваю маркер. Ярко-жёлтый фломастер, на котором когда-то Киба написал замазкой слово «Позитив». Я так и не стёрла его, хоть и обещала. Улыбнувшись, подхожу к своей белой двери и аккуратно вывожу: «Улыбайся! ».
- Пусть это будем моим новым жизненным мотивом! Ха-ха-ха, надеюсь, мама не убьёт за дверь, - отойдя на пару шагов, я невольно залюбовалась этим «шедевром», но, опомнившись, решила, что необходимо ещё хотя бы на час чем-то себя увлечь, а потом можно и спать.
Сев за стол, достаю тетрадь и ручку, раньше я частенько писала неплохие стихи, может, ещё не разучилась? Надо попробовать… Но первые фразы почему-то пошли не из головы, а из сердца, рука сама их написала, как-будто захотела что-то мне сказать. Так и не поняв, что же пишет моя кисть, я, закончив, отложила ручку и прочитала:

Не грусти, девчонка, ведь нельзя иначе.
Уходите, слёзы, гордые не плачут!
И в лицо разлуке ты должна смеяться,
Хоть от боли сердце будет разбиваться!

- Девчонка…не грусти…сердце…должна…сме-ять-ся, - словно пробуя последнее слово на вкус, словно примеряя его на себя и думая, нужно ли мне это, я повторила его несколько раз, после чего в задумчивости положила тетрадь на стол, - Похоже, всё-таки не разучилась. Даже наоборот, рифма не хромает. Да и быстрее в голову мысли приходят, - через минуту под этими строками появился жёлтый смайл. Ещё через минуту ко мне приплёлся добрый дядя Муз, и я около двух часов просидела, что-то перечёркивая и снова записывая. Почему-то, взяв этим вечером в руки «перо», мне стало хорошо, а ещё появилось ощущение, как-будто я занимаюсь этим уже, как минимум, несколько лет. Внезапная лёгкость поглотила меня целиком и полностью. Я не думаю ни о чём, руки сами что-то пишут, в голове сами собой появляются какие-то образы. А на обложке появляются самые обычные коротенькие стишки, превращающиеся на страницах тетради в стихи. А может, и песни, кто знает?
Через некоторое время глаза начали слипаться, а голова - наливаться свинцом. Посмотрев на часы, и, увидев на них довольные четыре нуля, я решила, что на сегодня с меня хватит. Ещё разок посмотрела на обложку тетради, закрыла её и, сама не знаю, зачем, спрятала на верхнюю полку шкафа-купе. Закрыв его дверцу, смотрю в зеркало и вижу молоденькую девушку в длинной бирюзовой футболке с каллиграфией. А малахитовые глаза этой девушки лучатся счастьем, обычным, пусть и мимолётным, счастьем. И сразу всплыла в памяти изрисованная какими-то цветочками и записями обложка тетради…

Счастливых выдают глаза,
Что светят яростно и ярко,
Их взгляд один ценней подарка,
Который не вернуть назад...
Счастливых выдают глаза,
Что светят очень ярко.

- Кажется, я начинаю понимать себя. Хм, интересно, - улыбнувшись, я просто разворачиваюсь и, сделав пару шагов, буквально падаю на кровать. Через пару минут меня уже сморил сон…в котором я и он…