Ну мы же биджу... Глава 23. Берсерк.

Сейрам куда-то падала...
Падать было, в общем-то, не плохо. Тело было лёгким, вокруг была блаженная темнота и покой. Это не смерть, Хачи точно знала - у смерти были рыжие бесовские кудри, мёртво-бледная, даже чуть зеленоватая, кожа и круглое лицо ребёнка.
К тому же, девушка определённо уже так падала, хотя ближе тут другое: полёт. Или же нет, Сейрам не умела летать, но, быть может, она плыла?..
Косы расплелись. Одежды на ней тоже не было, она и не нужна была, только бы мешалась. Концы волос маячили перед глазами. Хачи лениво попыталась поймать их.
Мимо. Пряди ушли от пальцев, как осьминожьи щупальца от рыбака.
Ну и чёрт с ними...
Спать... Как же хотелось спать, только почему-то что-то подсказывало, что засыпать нельзя... но так хочется...
Сейрам... тонула?

До этого момента Хаято тактично стоял в сторонке. На экзамен не просто так ставятся АНБУ, а чтобы судья сам не попал под атаки через чур уж активный генинов. А то были уже претенденты...
Гекко отсчитал ровно тридцать секунд. Сейрам лежала без движения. Кажется, она уже была не в состоянии продолжать бой. Хотя до того, пока он не проверит показания жизнедеятельности – такой удар мог легко убить – или же не убедится в её не дееспособности на данный момент, объявлять победу Рока Ли будет рано.
Однако дойти до побеждённой девушки экзаменатор не успел.
Хотя, побеждённой ли? Хаято не был сенсором, однако не заметить такое сильное колебание чакры было практически невозможно.
Он резко остановился и взглядом показал развернувшемуся было обессиленному Ли ему за спину.
Сражение было ещё не законченно.

Чакра выходила из Сейрам толчками, как тяжёлая венозная кровь из разодранного горла или локтевого сгиба. Чёрный полупрозрачный купол окутывал обманчиво хрупкое тело, защищая от внешнего мира; ядовито-фиолетовые искры срывались с пальцев и бежали вверх по светлой коже, концентрируясь в ссадинах и двух-трёх углублениях более серьёзных ран. Её чакра не обладала регенерирующим действием, но хотя бы временно закупорить вскрывшиеся сосуды, остановив кровопотерю, могла.
Шукаку почувствовал, что дело дрянь, тогда, когда Хачи шевельнулась, а яма, появившаяся от удара, быстро заполнилась до верху чем-то тёмным и густым, будто чернила. Чернила начали переливаться через край, а девушка медленно села - с неё капала чёрная жижа – и с болезненным стоном схватилась за голову скрюченными пальцами. Девушка, качнувшись, поднялась и посмотрела на Рока Ли.
Парень вздрогнул. Шукаку невольно повторил его движение, и почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом.
Тануки догадался, точнее, вспомнил.
Люди ничего не знают. И Гаара не знает, и Хината...
О, чёрт, Шио, где ж тебя носит?!

- Ну, ладно, засиделись что-то... – Ёко поднялась и немного показушно отряхнула брюки.
«Надеюсь, ничего не произошло, пока мы тут сидели. – подумалось ей. – Хотя Сейрам я предупредила...»

Flashback

Шио неприятно было это говорить. Сказать своему товарищу, что он не должен сражаться так, как ему хочется...
Но ситуация была особой.
- Сейрам, ты должна проиграть в своём бою.
Звучало как приговор. Лицо Хачи гневно исказилась, и Ёко поспешно добавила:
- А это значит никаких убийств или тяжёлых травм.
Сейрам плотно сжала зубы. Юмия была молчаливой поддержкой, но кицунэ не могла точно сказать, для кого. Возможно, для обоих.
- Шио, ты...
- Я не хочу записывать себе во враги Коноху. А ты... если ты потеряешь контроль... особенно если не на этом, а на следующем этапе...
- Я знаю, - отрезала Хачи. – Но знаешь, ты иногда бываешь редкостной сволочью.
- Мне говорили.
- Да ну?
- Ты и говорила. Два раза. Точнее, уже три.
Восьмихвостая расслабленно усмехнулась, но руки выдавали её: на запястье от напряжения выступили вены. Шио ощутила жгучее чувство вины, так как изначально Сейрам была с ней, потому что Совет рассчитывал на то, что она сможет удержать неуправляемую силу.
- Сейрам...
- Прекрати, - девушка поморщилась. – Очень мне нужна твоя жалость.
Однако смотрела она при этом на Орочи. Что бы та ей взглядом или жестами ни ответила, Хачи показала ей язык, и возникшее между ними троими электричество нервозности исчезло.
- В общем – без глупостей.
- Да поняла я, поняла, - небрежный взмах рукой.

The end оf flashback.

То, что навалилось на них в следующее мгновение, было сродни громкому звуку. Беззвучным воплям умирающих в мучительной агонии. Мгновению отчаяния самоубийцы.
Кожа Шио покрылась мурашками; девушка резко побледнела и, замерев и, возможно, теряя драгоценное время, повернула голову к Юмии. Взгляд у Орочи был направлен куда-то в себя.
Общая мысль была коротка и проста.
«Сейрам!»
Не сговариваясь, они повернулись и бросились назад.

Девушка сделала небольшой шаг, выбираясь из чёрного омута. Её губы шевелились, она всё ещё держалась за голову и шаталась.
Ли, ранее стоящий на другом конце зала, увернулся от атаки каким-то чудом. О щиколотку стукнулся камушек, обломок пола, в нос ударил запах сырой земли и соли.
Приземление вышло не удачным. Ладонь проехалась по шероховатой поверхности, кожу засаднило. Времени опомниться Сейрам ему не дала.
Сила.
Скорость. Особенно скорость.
Будто Хачи наглоталась боевых пилюль до передоза или же зловредной наркоты.
Рок Ли выл от боли, пока ещё мысленно, но к счастью тело работало на одних только рефлексах, спасая хозяина от неминуемой гибели. Понять что-либо, осознать – носясь на огромной скорости, он ничего этого не мог. Кислорода катастрофически не хватало, а в боку начало колоть так, как было на самых первых, сейчас уже полузабытых тренировок в Академии.
Вдруг Хачи остановилась и помотала склонённой головой. Парень, пользуясь внезапной передышкой, жадно втянул воздух. Сердце колотилось быстро-быстро: бум-бум-бум, бум-бум-бум...
Девушка извлекла из сумки на бедре свиток, развернула его и приложила к разобранной руке. Кровь была перемешана с грязью и «чернилами»; не смотря на это, призыв сработал.
Сейрам перехватила тонкую рукоять увесистого молота и, держась другой рукой за лицо, подняла голову. Внутри у Ли всё похолодело, не страх, но что-то на уровне инстинктов.
Татуировка на щеке будто разбухла, от неё по коже потянулись тёмные трещины. Белки её глаз были чёрными, радужка же, наоборот, засияла, зрачки сжались в точки. Взгляд у ней был безумным.
А ещё это существо - не та, с кем он дрался. В этот момент Ли решил, что если получит от неё какие-то серьёзные травмы, то не будет держать зла.
- Умри, - сказала Сейрам.
И ударила молотом себе под ноги.

Шио и Юмия опоздали ровно на две секунды. Когда они вбежали в зал, Сейрам уже сломала несущие части стены и две из трёх балок, проходящих между полом этого и потолком нижнего этажа. Их расположение Орочи, успевшая всё здесь обшарить, вкратце объяснила, пока бежали, объяснив этим невозможность идти через стены.
Ещё пару подобных ударов – и башня рухнет.
Кажется, джонины это уже поняли, но поздно.
Удар!
Лицо Рока Ли исказила гримаса боли – кажется, парня всё же зацепило. Спустя мгновение обвалился обширный пласт потолка.
Ёко, ничего не видя, бросилась к Наруто. Хватая его за шкирку, девушка краем глаза заметила, как Шукаку отталкивает с пути обломков Хинату и по велению руки Гаары их загораживает песком. Хотя может и не так. Поди пойми что-то в такой круговерти.
Сквозь грохот прорывались чьи-то голоса, два неожиданно грозных для столь преклонного возраста выкрика Каге; пару раз перед глазами мелькнули тёмно-зелёные жилеты шиноби, а так же – белые балахоны медиков.
Ненормальный хохот вконец опьяневшей от собственной силы Сейрам.
Кицунэ, не колеблясь, полностью доверилась инстинктам.
Закончилось всё внезапно.
Сколько времени рушится здание?
Разжать судорожно сжавшиеся на одежде мальчика пальцы удалось только с третьей попытки. Щиколотка левой ноги, на которую она не удачно наступила, ныла и горела от чакры, впрочем, без толку: судя по всему вывих, а его следовало сначала вправить. Удзумаки. тяжело дышал после их своеобразной гонки и не видящим взглядом смотрел в пространство, впрочем, его можно было понять. Рядом появился Какаши и деликатно пустил на землю Харуно. Какими бы неправильными ни были его методы обучения, но оценить силу своих подопечных Хатаке мог: Сакура, к тому же уставшая после боя, не выбралась бы сама.
Наруто, очухавшись, тряхнул головой.
- Спасибо, - поблагодарил Какаши за ученика.
Девка с хвостиками не ответила, шмыгнула носом и обернулась к развалинам, кого-то высматривая.

Хината не поняла, что произошло. Она была уверена, что Рок Ли победил. Но Сейрам поднялась и...
С ней что-то было не так. Когда Хьюга наконец решилась активировать Бьякуган, то не увидела ничего, кроме беспросветно чёрного силуэта тела Хачи с горящими тёмно-фиолетовыми прожилками-стигматами, напоминающими вены; глаза – провалы ядовитого золота, светящиеся, но не освещающие.
Страшно. Будто демон из сказки, только в выдуманных историях герои всегда побеждают. Если конечно это не страшилки, которые как-то повадился рассказывать Киба.
Всесокрушающий демон.
Демон, утонувший в безумии, некто, захотевший силы, а потом эта же сила его и прокляла, кинув в пучину невыносимых мук.
Что-то подобное говорил Шино, заразившись привычкой от Кибы, и от его негромкого спокойного голоса на самых мирных стоянках пробирало даже Куренай-сенсея.
Трещины Хината тоже видела, только сказать никому не успела. А потом трещины разошлись до тёмных щелей, башня не в первый раз уже содрогнулась, и кладка начала разрушаться; доджитсу прервалось само собой, так как собственная чакра предала, взметнулась внутри и ослепила на мгновение голубым светом. Поэтому, увидев падающие сверху камни, девочка даже испугаться не успела, только мысль мелькнула: «Глупая смерть».
Кто-то резко толкнул её в бок. Обломки рухнули на Шукаку, и Хьюга похолодела. Однако, вглядевшись, она заметила, что песок куполом навис сверху. Но почему-то защита была очень шаткой.
Тануки отскочил в сторону, песок «утёк» за ним.
Башня рушилась.
Хината пошатнулась от внезапного приступа головокружение, ноги подкосились... Перед глазами потемнело, на фоне черноты плясали огоньки-звёздочки, словно маленькие драгоценные камни.
Внезапно чьи-то руки осторожно подхватили, знакомый голос сказал:
- Держись, сестрёнка.
Хьюга зажмурилась. Реки держали крепко, над ухом истошно кричали: «Гаара, я не хочу помирать, прикрой!»Девочка зажмурилась и уткнулась в уже знакомую куртку.
И вдруг, после особенно дикого грохота,стало очень тихо.
Гаара – Хината узнала его – произнёс:
- Шукаку, ты уже можешь открыть глаза.
- Не, у меня пыль на веках. Если открою – хуже будет.
- Так и будешь жмуриться? – скептически.
- Хм... подержи-ка.
В первое мгновение она не поняла, о чём идёт речь, а потом её бесцеремонно передали в другие руки: худые и какие-то острые. Хината распахнула глаза и повернула туда, где должен, по идее, быть Шукаку. Тануки тёр глаза и чертыхался. Тогда девушка подняла взгляд выше и столкнула нос к носу с Собаку. Парень выглядел несколько озадаченно, даже растерянно, при этом прижимая её к себе так, будто боялся случайно выронить.
А глаза у него такие удивлённые-преудивлённые, и при этом гипнотические – жуть. Так и утонуть не долго, в аквамариновой зелени.
Хьюга вспыхнула. Заметив это, Гаара тоже покраснел до корней волос, хотя вряд ли бы смог объяснить, почему. Просто он никогда никого не держал на руках, это было странно, непривычно, к тому же это было кардинально новое нарушение его личного пространства. К тому же Хината была лёгонькой, держать её было совсем не тяжело.
Хотя и как-то неловко.
- Эм... я это... Гаара-кун... – как к нему обращаться? – могу...
- Сама стоять? – брякнул Собаку.
- А, ну... да...
Парень аккуратно поставил её на землю. После этого оба, не сговариваясь, сделали по шагу в сторону друг от друга. Молча. Так, на всякий случай.
Шукаку наконец разобрался с пылью и с подозрением на них прищурился
- А чего это вы такие красные, а?
Но отвечать ему никто не собирался.
Шорох. Быстрые шаркающие шаги. Все трое обернулись на звук. Это была Шио, почему-то подволакивающая ногу.
- Я к вам, ладно? - сообщила она, интонацией пресекая лишние расспросы.
- Что с ногой?
- Фигня, вывих, дёрни, а?
- Не, я пас, - Шукаку поспешно замотал головой. – Я тебе скорее связки порву.
Ёко пожала плечами: нет, так нет. Юмия, с которой они разделились, уходя от обломков, рано или поздно появится и вправит. Хотя лучше, чтобы рано.
Но Орочи задерживаться не собиралась. Девушка появилась бесшумно, но больше по привычке, а не стараясь скрыть.
- Шио, нога...
- Вывих. Вправишь?
Кицунэ подняла ногу, Юмия дёрнула; выглядело это так, будто они проделывали подобную операцию очень часто. Хината и Гаара с непривычки дёрнулись – что-то очень громко хрустнуло. Однако Шио только поморщилась, а ведь это просто обязано было быть больно. Хьюга заворожено проследила за тем, как огненная чакра окутывает лодыжку, и в буквальном смысле на глазах исчезает характерная при подобных травмах припухлость.
Лисица, поймав её взгляд, широко улыбнулась:
- И кицунэ низкий болевой порог.
- И всё равно я ненавижу ничего тебе вправлять, - добавил Шукаку.
Ёко улыбнулась и ему.
- Все вроде выбрались... – пробормотал тануки, оглядываясь. Джонины, генины, группа АНБУ в сторонке, медики, которым, к счастью для Шиноби Конохи и других, кроме как вытащенными раненными после боёв – например, Неджи -заниматься было некем. Хината встревожено смотрела в ту же сторону.
Шио положила руку ей на плечо и предупреждающе сжала.
- Я догадываюсь, о чём ты сейчас думаешь, но с Неджи всё в порядке, а Кибу – так ведь твоего друга зовут? - ранее уже переместили за пределы башни. И не отходи пока от нас, хорошо? А то твоя чакра ещё не стабильна.
Это был не приказ повелительным тоном, не указание, а простая просьба. С простым, а главное, правдивым объяснением – девочка сразу поняла, в чём была причина головокружения и вспышек. Хьюга вольна была делать, что хочет и, наверное, именно поэтому она осталась, доверившись.
Выждав пару секунд, Ёко убрала руку и тяжело вздохнула, бросив взгляд на развалины. Облако пыли почти осело. Пока что там никого не было, а шиноби стихийно сгруппировались кругом вокруг, не приближаясь. Ни Ли, ни Сейрам не было видно. Впрочем, если Хачи оглушило – вряд ли убило – это было бы всем на руку. А если Рок Ли погиб под обломками, то для него это быстрая и лёгкая смерть.
Хотя что первое, что второе...
Вряд ли им так повезёт.
- Что происходит? – Гаара хмурился и, как и многие, не отрывал взгляда от обломков. Кажется, к возмущениям чакры он, по первости, был более чувствителен. Хината, наверняка, тоже, но она просто не знала, что значит по-настоящему потерять контроль над собой.
Собаку знал.
Собаку прекрасно помнил разрушенную Суну, даже если и не считал это место домом.
- О, тут всё просто, - небрежно сказала Шио и сглотнула кислуя слюну, плохо скрывая нервное напряжение. – Сейрам – берсерк.* Один из самых неуправляемых, прошу заметить. Но в остальном, всё по правилам: занесена в списки, пометка «особо опасен» и так далее, и всё в таком духе...
Ни для Хинаты, ни для Гаары эти слова не стали пояснением, разве что у последнего где-то на периферии сознания мелькнули слова «сильнейший воин» и «убивает всех без разбору, что чужих, что своих». Какие-то мутные, старые-престарые воспоминания, когда Яшамару был ещё Яшамару, а не убийцей, и заменял ему учителей.
Однако Шукаку подавился воздухом ещё на слове «берсерк». Одно дело догадываться, а другое – точно знать.
Собаку наудивление терпеливо ждал нормальных объяснений. Хьюга по привычке теребила край куртки.
Кицунэ колебалась. Её преследовало отвратительное ощущение, что разъясни она им, то это сродни показыванию влажных поблёскивающих внутренностей Хачи. Но Юмия незаметно для остальных и деликатно тронула её за запястье; очень личный жест с непонятными эмоциями. Кажется, Орочи волновалась, не понимала этого чувства, и ей требовалось вернуть утраченное равновесие между логикой и всем остальным.
Это всё решило.
- Берсерки – хвостатые с нестабильным фоном чакры и жизненной энергии. Периодически это бывает у многих, но у берсерков это состояние постоянно, поэтому время от времени они перестают её контролировать. Кстати, у людей, а так же у хвостатых с количеством хвостов меньше пяти, подобного быть не может, так как объёмов чакры недостаточно.
Ёко старалась говорить специально подобранным для нравоучений и критических ситуаций тоном. Так же говорят наставники с учениками, а ещё – командиры отрядов смертников, разъясняя подчинённым стратегию.
Но в висках у неё пульсировала кровь – собственной чакре тоже хотелось разгуляться и сжечь всё к чертям. Так чтобы людская кровь шипела, испаряясь.
- Берсерки теряют контроль в двух случаях: при смертельной опасности или при эмоциональном напряжении, хотя последнее у каждого слишком индивидуально. Ярость, горечь, страх... Что угодно, но, чаще, что-то одно, так как чакра хвостатых подпитывается от той или иной эмоции. В первом же случае – это просто защитная реакция организма, - девушка облизнула пересохшие губы. – Так или иначе, «сорвавшись», берсерк впадает в состояние, сродни боевому безумию. Пожалуй, это оно и есть, только опасней.
«Безумие – это видовой признак», как сказал однажды один странник с мудрёным именем, который являлся знакомым всех и вся.
- Ну, вот как-то так… К слову говоря, вероятно потери контроля не так уж и велика, процентов двадцать-тридцать, но…
- Что «но»? – чем-то Шукаку страшно не понравилось эта оговорка.
- У Сейрам эта вероятность – пятьдесят процентов.
Тануки почувствовал, как на спине выступил холодный пот. В конце концов, Шио не рассказала всё, чтобы не пудрить мозги Гааре и Хинате. Истинные истоки берсеркства, заложенные в подсознании, им знать совсем не к чему, по крайней мере, сейчас. Тем более, что пришлось бы углубляться в такие дебри терминологии, из которых разве что Юмия – тануки уже был знаком с таким типом людей и не только, ходячие энциклопедии, блин – найдёт выход.
- Поэтому она и самый опасный берсерк. К тому же, в силу своего… ммм… характера, ей трудно держать себя в руках. Хотя сейчас другая ситуация, - Ёко закусила губу. – Этот парень, Ли, Сейрам тянет к таким личностям, сильным и упёртым. У неё на них, – усмешка, - нюх. Она не хотела ему вреда, ещё и поддалась специально, неслыханное дело, но…
Кицунэ осеклась, мысленно прикусив язык. Просто увидела в глазах Хинаты понимание вперемешку с неуверенностью и желанием поверить, и решила, что больше говорить не стоит. Гаара же обдумывал полученную информацию с мрачным, но несколько меланхоличным выражением спокойствия на лице.
Со стороны разрушенной башни донёсся надрывный кашель. Все как по команде обернулись на звук.
«Эх, ты… Лежал бы там, тебя и не заметили бы…»
Однако не владеющий телепатией Рок Ли только ещё громче откашлялся. Выглядел парень скверно: одна рука висела плетью вдоль тела, глаз заплыл, здоровой рукой он держался за бок. Дыхание у него было тяжёлым; Ли кое-как поднялся, пошатнулся и Шио готова была поклясться, что, неловко оступившись, беззвучно охнул, морщась. К тому же ей показалось, что под прижатой к боку ладонью был какой-то бугор. Если это так – то, скорее всего, у парня был перелом ребра, закрытый: крови не было, да и костюм в том месте сохранял свою целостность.
Внезапно рядом с ним взметнулась глыба; Рок Ли в жалком рывке метнулся в сторону. Ёко, ожидающая, что вмешается по меньшей мере его наставник, вопросительно приподняла бровь и кинула не менее вопросительный взгляд на Юмию.
На кого ж ещё?
- Я сказала Каге, что у Сейрам нестабильная чакра, она себя не контролирует, и что лучше не вмешиваться.
- И?
- И со мной согласились.
Умница. Самый лучший способ шифровки – не врать. К тому же если увести у берсерка его «цель», то, скорее всего, он разозлится и перенаправит гнев на других. А уж потом…
Кицунэ передёрнуло. Девушка бесцеремонно притянула Юмия к себе за локоть и стала что-то быстро тараторить ей на ухо. Ли вскрикнул. Кажется, это всё зашло уже слишком далеко.

Да, Гая предупредили. Да, «официально» бой ещё даже не закончен. Только Майто уже не мог считать это боем - его ученика избивали, парень, от удара отлетевший к камню и наткнувшийся поясницей на острый угол, взвыл, будучи не в силах больше стискивать зубы. Наверняка, тело его уже не слушалось, порванные ещё при открытии Врат мышцы отказывались перемещать скелет и себя.
Гай чувствовал, что ещё чуть-чуть, и тоже не выдержит. Возможно, что даже не чуть-чуть. Мужчина заметил, что многие из своих готовы бросится туда, и, странное дело, сокомандники обезумевшей девчонки – окончательно потерявшей голову, не иначе – начали тихо сбивчиво совещаться, в руках у девушка с хвостиками, которую Майто заочно посчитал за главную в их группе, замелькали печати.Шатенка перекинулась несколькими словами с геннином из Суны: кажется, они, а так же взявшийся из ни от куда – «чёртик из табакерки на голову», как заявила про него Анко – и, внезапно, старшая из двух девочек Хьюга, двоюродная сестра его подопечного, сдружились. Впрочем, в Лесу Смерти всякое могло быть. Котетсу и Изумо тоже на первом для них экзамене сблизились, хотя до этого глотки друг другу перегрызть были готовы. Экзамен то они провалили, зато сейчас – не разлей вода, один продолжение второго, бесплатное приложение друг к другу.
Рок Ли не, который до этого, странно затихнув, лежал неподвижно, словно бы потеряв сознание, шевельнулся и попытался встать.
- Ли… - вырвалось у Гая, надрывно, надломлено.
Когда Сейрам, кровожадно ухмыляясь, подошла к Ли, который каким-то чудом принял защитную стойку, ухватила его за грудки и чуть приподняла, Гай уже метнулся туда. Никто даже не думал его останавливать.
Но вдруг руки Хачи дрогнули. Девушка судорожно вздохнула, качнулась, но удержалась на ногах, одновременно обхватив Ли за пояс, не дав ему упасть.
Взгляд золотых глаз был тусклым, потерянным, но, несомненно, осмысленным.

Сейрам очень любила плавать. К сожалению, Хачи не могла задерживать дыхание на несколько часов или же каким-то путём заполучить себе в пользование временные жабры, но всё равно заплывала как можно дальше и глубже. Как-то раз у неё заложило уши, вдобавок, она пропустила резкий поток подводного течения и больно ударилась о риф. Да так, что в глазах потемнело. Еле выплыла тогда, а выныривать было даже больно.
Сейчас Сейрам испытывала нечто подобное, только в сто крат усиленное. Будто уже успела утонуть и разок сдохнуть, но не в море, почти родной стихии, а влипких и густых дёгтевых чернилах.
В первое мгновение в голове возник банальный вопрос: «Какого чёрта?!» А в голове так пусто-пусто, словно тряпочкой прошлись, чисто-чисто. При открытых глазах в поле зрения не было ничего, кроме пляшущих красных пятен; заложенный на уровне инстинктов страх слепоты ледяной змейкой развернулся где-то в районе печени и ужалил под рёбра.
Но пятна растворялись в мутную плёнку, а плёнка – в стекло. Змейка унялась.
И тут в затылок ударило воспоминание, одно, острое, что вытянуло её из тёмного омута. Рок Ли. В шаткой стойке. С остекленевшими, полуприкрытыми веками не видящими глазами.
Без сознания.
Игла боли вонзилась в висок: чувство, сходное с параличом, мгновенно растеклось от головы по чёрти чем истерзанному телу, на секунду наполнила ноющие от перегрузки мышцы и утекло в спинной мозг, унося с собой остатки чакры. У Хачи подгибались колени, однако, она смогла не только не упасть, но и удержать израненного и только сейчас окончательно отключившегося Ли. Что-то грызло изнутри, никого не хотелось видеть.
Что-то… вина?
Сейрам слишком редко поддавалась подобным эмоциям, чтобы быть уверенной. Едкая зловонная желчь, будто в наказание, разъедала лёгкие; девушка почти ощутила гнилостный кислый запах растворённой плоти и глупых надежд. Думала сдаться, думала дать упёртому пареньку, который так классно дерётся, пройти дальше – ага, как же.
Взгляд наткнулся на Шио с пепельно-серым лицом, Шукаку, Гаара… Чёрт с ними.
Скорее всего сильно испугавшаяся Хината, хотя не факт.
Юмия. Дура, блин.
Кто-то подбежал. Хачи очень хотелось, чтобы неизвестный её ударил. Развернувшись к нему, девушка приметила знакомый костюм.
- Нате, – она осторожно передала Ли в руки учителя. – Жить будет, - по лицу Рока Ли пронеслась тень, Сейрам раздражённо зашипела, - Только осторожней.
Гай поспешно кивнул и как-то странно на неё посмотрел. К ним уже спешили медики.
- Вы ему.. ну это… передайте от меня, что он очень классный шиноби, ладно? – попросила Хачи, хоть и не была уверена в выполнении просьбы. Затем сложила руки рупором и крикнула:
- Эй, экзаменатор! Как там тебя… Слышишь, я сдаюсь! – а потом ещё громче. – Слышите все, Рок Ли по-бе-дил!!! И только посмейте не сделать из него тюнина!
Стало ли легче? Не, не стало. Пожалуй, только хуже.
С чего вообще такой всплеск так не свойственного ей альтруизма?
Желчи стало больше. Вероятно, она уже расправилась с лёгкими и капала в брюшную полость. Поэтому Сейрам, бросив короткий прощальный взгляд на остатки башни, бросилась к лесу.

Хината рефлекторно дёрнулась, но поздно – Сейрам уже убежала и выглядела при этом невероятно несчастной. К тому же, Шио вовремя её остановила.
- Не волнуйся. Сейрам как ребёнок и иногда стыдится себя, - девушка кивком головы указала на быстро переместившуюся в направлении деревьев тень и повторила. – Не волнуйся.
Лишь секунду спустя, Хьюга осознала, что тенью являлась Юмия.
- Лучше оставить ей.
Шукаку тут же встрял – тоже беспокоился:
- Почему?
- Напарницы.
- Ясно.
Тануки нахмурился, Ёко устало потёрла переносицу. Хината вздохнула и обхватила себя руками. Девочка всегда так делала в трудных ситуациях, поэтому вышло рефлекторно и естественно.
Вдруг Шио немного неловко взяла Хинату за руку, по-детски как-то, и потянула в сторону камней.
- Что ты…
- Поможешь мне, ладно? А то сапоги Сейрам сняла, а обуви у неё другой нет… Найти бы…
- Я тоже помогу, а то Гаара меня кинул!
«Кинул» - это отошёл к своей команде. Очень разумное решение. Хинате, наверное, тоже разумней было бы пойти к Куренай, но, по всей видимости, Хьюга пока что не собиралась этого делать. Да и её наставница тоже не выказывала особого беспокойства…
Шио решительно подхватила Шукаку и Хинату под руки. Вышло смешно – она была ниже тануки, поэтому парень сильно клонился влево, Хьюга же, непривыкшая к близкому контакту с другими, забавно зажималась.
- Так почему пятьдесят процентов?
- Ты уже спрашивал.
- А ты не ответила.
Тануки поднял одну ноги и замер, балансируя на остром угле камня, Шио остановилась, Хината – тоже, по цепочке.
- Чего встал?
- Решил подождать, пока ты не ответишь.
- А может, тебя стукнуть?
- Не надо меня стукать. Песок ушёл с Гаарой, но его тут и так навалом. Лучше поцелуй.
- Обойдёшься, пошли дальше.
- Не, ты-таки ответь…
Шукаку опасно покачнулся.
- А сам не догадываешься?
Парень согласился неожиданно легко: «Догадываюсь», - и, оставив камень в покое, двинулся дальше. Цепочка засеменила следом.
- Но это только догадки, - продолжил он. - И Хината-чан не в курсе, так что давай, выкладывай. А я буду паинькой и заткнусь.
Шио обернулась к Хинате. На её щеках играл румянец от развязного употребления суффикса к её имени; девочка поспешно закивала. Всё же ей тоже было интересно.
Внезапно их не слишком внимательный поиск, который выражался лишь в прочёсывании развалин, увенчался частичным успехом – Шукаку, забыв посмотреть под ноги, споткнулся о голень сапога. При ближайшем рассмотрении – правого, с коротким поистёршимся каблуком.
Кицунэ отдала пару коротких указаний:
- Ты – разгребай, и Хината – можешь посмотреть второй? По идее, он должен быть где-то здесь…
Хьюга активировала Бьякуган и, изображая бурную деятельность, стала вертеть головой во все стороны; Ёко скучающе оглянулась и, найдя относительно ровный камень, уселась на него, подогнув одну ногу и зачем-то держась за её лодыжку.
Тануки вопросительно приподнял бровь.
- А что в это время будешь делать ты?
- А я буду рассказывать. Блин, камень в задницу впивается…
Когда мешающий камушек был выкинут куда подальше, девушка поёрзала, устраиваясь поудобней. Шукаку тем временем с головой углубился в «работу», Хината, наоборот, замерла, боясь пропустить нечто важное.
Шио выдержала эффектную паузу и начала говорить тоном Ируки-сенсея на уроках математики, обращаясь больше к Хинате:
- У каждого хвостатого есть вероятность срыва, но берсерками называют тех, у кого эта вероятность выше 15%. Берсерк хвостатый или нет сильно зависит от его родителей, точнее, от их «сочетаемости» в плане энергетического фона, поэтому новички из рода людей берсерками не становятся.
- Сочетаемости? – Хьюга ходила вокруг с активированным доджитсу, таким образом увеличивая радиус его действия.
- Типа того. Понимаешь, у биджу больше типов чакры, чем у людей, точнее, многое из того, что шиноби считают изменённым геномом, у нас есть просто так и считается слишком обычным. Условно их делят на две большие группы: «тьма» и «свет». Деление очень сумбурное, к слову говоря, но не о том сейчас… Сочетаемость между тёмным и светлым, соответственно, хуже, тем между типами в одной категории. К тому же есть ещё чистые противоположности…
- Например, огонь и вода?
- Ну, вообще-то нет. Представь себе вулкан посреди снежной пустыни… - Ёко на секунду прикрыла глаза. – Антипод огню – лёд.
Кицунэ улыбнулась Хинате, обнажив почти не заметные, но длиннее человеческих клыки, и что-то в этом, по идее, доброжелательном жесте было враждебное. Не лично к ней, а к чему-то… большему. Глубинному.
Откуда-то повеяло холодом, который окутывал защитным куполом, но странное ощущение уже исчезло. Померещилось, скорее всего.
Шукаку чертыхнулся, что-то там дёрнул, успешно – то есть, без травм на теле и повреждений на голенище - извлёк на свет сапог и чихнул.
- А ещё… - Шио шумно выдохнула. – А ещё есть эльфы.
Хьюга взволнованно замерла. На ум сразу же пришли сказки, которые рассказывала мама, старые полузабытые рассказы на ночь, чтобы маленькая дочка быстрее уснула и не думала о пролитой за будущее крови шиноби, не пропадала в лабиринтах кошмаров в мрачном и жутком по ночам поместье. Вспомнился голос, который как нельзя лучше подходил для подобного…
С языка чуть не сорвался вопрос: «А разве эльфы на самом деле существуют?», но этот порыв был мимолётен. Хинате показалось, что это будет звучать слишком глупо, поэтому она просто села рядом с Ёко.
Что это было – желание поверить в реальность сказочных историй или же просто вера на слово – Хьюга точно не знала.
Но почему бы и не послушать?
- Эльфы тоже делятся на тёмных и светлых, впрочем, по совершенно иным причинам: это просто разные народы, хотя и родственные. Они сильно друг от друга отличаются, как день и ночь, даже внешне, причём в самом буквальном смысле: светлые – эльфы Дня и Солнца, открытые другим прекрасные золотоволосые создания с глазами цвета новой листвы, тёмные – эльфы Ночи и «Небесного серебра», серокожие брюнеты, окутанные ореолом тайны ещё с самых древних времён... О тёмных не мне тебе рассказывать, так как я сама не так много знаю. Их Империя находится не в самых... дружелюбных краях, границы тщательно охраняются; тёмные живут обособленно и, несмотря на союз с нами, не любят чужаков. Конницу с цепи не спускают, но всё же...
- А разве эльфы не с луками? – у Хинаты таки вырвался глупый вопрос. Правда, другой.
Однако Шио не стала возражать.
- С луками, с луками... Что светлые, что тёмные – все они с луками, хоть и разными. Но Империя Тёмного Леса славится своей конницей. Чёрные кони с необрезанными гривами, длинные чёрные волосы всадников, лёгкие латы из особого невероятно крепкого серебра... Парадная кавалерия Бога Луны. Невероятно красивое, завораживающее и, одновременно с этим, жутковатое зрелище. Я лишь один раз видела это, но... Раз увидишь – не забудешь никогда...
Хьюга шумно выдохнула. Девочка весьма смутно могла это представить, но Ёко говорила с таким придыханием, что она невольно прониклась. Безумно захотелось увидеть это своими глазами, но разве это возможно для неё...
Кицунэ же вдруг замолкла, а затем попросила Хинату слезть: девочка сидела рядом с ней. Хьюга послушно спрыгнула с камня, после чего Шио согнулась в три погибели, чтобы дотянуться руками до его основания, не поднимаясь. Некоторое время она шарилась там, а когда выпрямилась, у неё в руках был сапог.
Левый.
- Ой, а я и не поняла, что это он, когда смотрела... – виновато пробормотала Хината.
- Да ничё, - Ёко махнула рукой. – Это у меня так...
- Озарение? – подсказал Шукаку.
- Типа того. Лови.
Девушка кинула ему обувку. Положив сапог ко второму, тануки тоже расположился на облюбованном Шио каменном сидалище. Хьюга вернулась на прежнее место; Шио облокотилась на него.
- Я тебе не подставка.
- Молчи, подставка, - она шутливо пихнула его кулаком, а потом так же шутливо потёрлась щекой о ткань куртки, усмехнувшись. – Дай поваляться, я устала.
Шукаку фыркнул. Ёко устроилась поудобней, озорно подмигнула Хинате и продолжила рассказывать:
- А светлые... они другие. Если хочешь найти две противоположности – это тёмные и светлые эльфа. Добрые, открытые... Хотя и ценят высоко чистоту крови, но полукровок хватает: их просто не принимают в эльфийский стан. Это и не надо – вряд ли бы прижились, - девушка тепло и даже нежно улыбнулась. – Мама Сейрам была светлой эльфийкой.
- Ева...
- Ева... Ева Нагваль, прошу простить мне моё произношение. Ева не была наследницей чего-то там, но Нагваль – древний род, королевский, поэтому там возник небольшой конфликт...
Внезапно Шукаку рассмеялся. Его спина заходила ходуном и кицунэ сползла чуть ниже.
- Небольшой? – выдавил он сквозь хохот. – Сколько там народу в катакомбы загремело за, цитирую: вооружённое проникновение в королевский дворец с целью похищения непрямой наследницы какого-то там колена?
Шио что-то пробурчала. Так как она не хотела, чтобы Хината чувствовала себя лишней, она по-быстрому перевела разговор в другое русло.
- У светлых эльфиек очень чистые души, это не поверье. Подлинный факт. Они такими рождаются, духи Первородного Леса во плоти. Если светлая эльфийка покончит с собой ради кого-то, близкого ей, то вырвавшаяся из тела душа выжжет всё на несколько километров вокруг. Именно поэтому – «ради». Это не отчаяние, это обдуманная жертвенность.
Шукаку негромко вздохнул, незаметно от Хинаты сжимая её руку. Кажется, Хьюга догадывалась, что от неё что-то скрывают, возможно, даже поняла что, но сейчас не время. Ничего, она поймёт, когда узнает.
Ева. Ева Нагваль, поначалу чужое, чуть позже – родное солнце. Солнце переливалось в её волосах, солнце коснулось светлой кожи, солнце отразилось в совсем не ядовитой зелени глаз. Пожалуй, Ева была красива даже для своего племени, на неё заглядывались, а тёмнокожая Мататаби в шутку завидовала телесной чистоте; Нагваль щедро одарила красотой свою дочь. От отца Сейрам достались только глаза, поэтому поначалу, когда они только начали путешествовать втроём, Шио было больно смотреть на спящую Хачи, повзрослевшую с их последней встречи.
Слишком похожа на мать.
Слишком сильное чувство вины.
Какого было – и какого сейчас – безнадёжно влюблённому в свою жену Гуюки**, теперь уже вдовцу, страшно было даже представить.
Ёко тряхнула головой, отгоняя тяжёлую серость, и высвободила ладонь из плена тёплых мозолистых пальцев тануки. Шукаку передёрнул плечами.
- У отца Сейрам чакра из категории «Тьма». Это просто физиология, но... – девушка закусила губу, облекая мысли в слова. – То есть, вот как вышло – светлая эльфийка и, соответственно, самые светлые из возможных чакра и энергия и тёмная чакра, а у Гуюки – так зовут отца Сейрам – она по-настоящему сильная. Восемь хвостов. И итог такого совмещения – сильнейший резонанс энергий. Пятьдесят процентов. Сейрам с чакрой без возможности полной стабилизации.
Кицунэ цокнула языком и переменила положение затёкшей ноги.
- И ведь не то, чтобы никто не знал, что будет нечто подобное. Знали. Но Ева и Гуюки действительно сильно друг друга любили, да и не принято это как-то... У нас и людского извращения – расчётных браков – никогда не было. Отчасти из сугубо практичных соображений: чакра хвостатых, как я уже говорила, зависит от эмоций, поэтому расчётный брак является прямым путём к потере хороших бойцов. Да и просто подобного никогда не было – в обществе, где при не слишком частых преступлениях для снятия многих обвинений достаточно наличие не подкупленного поручателя, испытывающего чувства любви или сильной привязанности к виновному...
Шукаку зевнул, повёл плечом и, оставляя Шио без опоры, улёгся на камень, запрокинув голову и закрыв лицо полусогнутой рукой. Парень не умещался на глыбе: его ноги сильно свисали, макушка торчала с другого конца.
Хината украдкой подвинулась поближе к кицунэ. Тануки начал ныть:
- Ши-и-ио-о-о, ты говоришь слишком зау-умными фраза-а-ами-и-и... – и всё в таком духе.
И внезапно, неожиданно для себя, Хьюга засмеялась. Просто он так забавно гнусавил и столь старательно изображал из себя жертву страшного предательства «зау-у-умне-е-евшей» подруги, что девочка с лёгкостью отбросила свою робость и страх раскрыться.
Ёко и Шукаку несколько удивлённо посмотрели на ней. А затем тоже расхохотались в два громких голоса.

Поначалу идти за Сейрам было легко: след складывался из проломленных в густых зарослях кустарника «туннелей», разбитых в крупное крошево редких булыжников и поваленных стволов деревьев. Один раз – грязно-коричневое месиво, оставшееся от некой твари, в самом буквальном смысле размазанной по земле.
Но вскоре столь явные следы резко прекратились, и Орочи легко догадалась почему. Если сначала Хачи отыгрывалась на окружающей природе, то, частично совладав с собой, старалась идти как можно более незаметно. Девушка, наверняка, не хотела, чтоб её нашли.
Юмия – исключение. И они обе об этом знали.
К тому же Сейрам совсем не умела скрываться. Случайный отпечаток босой ноги во влажной и скользкой глинистой почве, длинный светлый волос...
Ну и, конечно, жирный энергетический след. Чтобы чувствовать берсековскую чакру совсем не обязательно быть сенсором и специализироваться на поиске: подобное заметит любой рядовой шиноби.
Юмия рядовой не была. Хотя, чего уж там - побыть шиноби ей тоже не довелось. Но её всё устраивало.
Сейрам обнаружилась у высокого скалистого берега реки. Девушка сидела на краю округлого камня, мочила в воде ступни грязных ног и, замерев, смотрела на ход быстрого течения.
Орочи ждала. Ничего не происходило. Брюнетка привычным движением сбила шляпу назад и подошла ближе.
- Так и знала, что ты явишься, - произнесла Хачи, не поворачиваясь и не меняя выражение лица.
Юмия зачем-то кивнула.
- Ну и – я ужасна? Ты ж меня раньше такой не видела... или видела?
- Ужасно.
Светловолосая плюнула на правую ладонь и потёрла пыльцы другой руки, пытаясь стереть с них грязь, но только размазала. На её руках резко выделялся чистый след от снятых перчаток.
- И то верно, - Хачи невесело усмехнулась. – Ты даже не представляешь, как я себя порой ненавижу. А может и не порой.
- Ты не поняла, - Сейрам механически повернулась, не разворачиваясь корпусом, словно деревянный механический болванчик; её широко раскрытые глаза казались слишком круглыми. – Выглядишь ты ужасно.
Девушка наклонила голову в бок, будто желала прижаться ухом к своему же плечу.
- Просто отвратительно, - добавила Орочи, которая никогда не была сильна в подобных разговорах.
Хачи поймала прядь своих волос. Роскошные косы распустились ещё там, в башне, завязки просто не выдержали и то ли слетели, то ли порвались.
- Как солома, - сделала она самокритичный вывод. – Поможешь, а?
Сейрам забавно втянула голову в плечи. Юмия, вглядываясь в противоположный берег узкой речушки, для удобства сбросила плащ с плеч и села на колени за спиной Хачи. Налетевший непонятно откуда холодный ветерок лизнул обнажённую поясницу.
Работа предстояла тяжёлая, а у неё даже гребня не было. Но ничего. Она справится, а на время можно и леской завязать. Если сделать аккуратно, то узелки не развяжутся, и волосы не запутаются.
Предварительный этап экзамена на звание тюнина завершился.

*Берсе́рк или берсе́ркер (др.-сканд. berserkr) — в древнегерманском и древнескандинавском обществе воин, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в ярость. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли. (Это вам, дорогие читатели так, для справки)
**Насколько я знаю, правильно его имя пишется через мягкий знак – Гьюки. Но мне кажется, что через «у» звучит лучше, поэтому, надеюсь, что читатели простят мне эту маленькую вольность.

Примечание:Изначально эта глава планировалась как две. 25-ая начиналась с того момента, как Сейрам убегает в лес и называлась "Резонанс пятидесяти процентов". Но как-то я ужала и многое перекинула дальше.