Обещание.

Серые тучи с загадочностью и затмевающей сердца людей некой печалью медленно собирались над небосводом, закрывая мерцающие слабым огоньком звезды, что одна за другой терялись в белом покрывале дневного рассвета, и бледную, сияющую только во тьме луну. Пасмурное утро – незримая дорога к новому дню, но ведущая к более глубоким чувствам, как грусть и тоска.

Куренай открыла глаза и прищурилась, уловив за окном незваного гостя природы, дарящего свой тусклый свет утреннему дню. Значит, сегодня улицы и дома будут подвергнуты безжалостным ударам холодного ливня, а гром и молния с невероятно быстрой вспышкой будут заполонять не только небо, но и землю. Так странно. В Конохе очень редко шёл дождь. Ведь эта светлая, прекрасная деревня, всегда наслаждалась и отдавалась золотым лучам солнца. Тьма – вечное забвение, которое, кажется, всё время преследует человека. Женщина грустно сузила глаза, в то время как холодный ветер ворвался в ее мир и теперь нещадно губил только-только распускающиеся лепестки цветов. Именно сейчас, именно в эти мгновения, ей казалось, что хмурая погода не предвещала ничего хорошего. Ей же кажется, просто, кажется…
Этот мир так непредсказуем. Так хотелось бы заглянуть в будущее, понять и узнать вдруг щемящую боль в груди.

Женщина поморщилась, и всё вернулось на круги своя. Нехорошие предчувствия, мешающие возвратиться в реальность, в считанные секунды растворились после спасительного движения мужчины, в объятиях которого она всегда находила тепло и защиту. Немного пошевелившись в кровати, чувствуя кончиками пальцев мужскую крепкую грудь, Куренай подняла голову и нахмурилась. Асума только что, может, и раньше неё проснулся и опять потянулся к сигаретам, лежащим на поверхности тумбочки. Всё-таки она не смогла огородить его от этого яда. Но неужели он забыл, что, ко всему прочему, эта отрава вредна не только для него, но и для неё? Кажется, да.

Щелчок его любимой зажигалки, и женская рука накрывает его ладонь. Мужчина непонимающе моргнул и, повернув голову набок, увидел возмущенный взгляд со стороны Куренай. Казалась, что он на секунду опешил, может даже не понял причину недовольства рядом лежащей женщины. Но всё же через некоторое время он виновато улыбнулся и, отложив зажигалку обратно в ящик тумбочки, а сигарету на её поверхность, крепко прижал к себе женское тело и прошептал:

− Прости.

Может и помнил, а может, и нет. Тем не менее, он почувствовал вину перед ней. Всё же он должен обеспечить её всем тем, что сделает её счастливой. Оберегать, всегда быть рядом и защищать. Он никогда не допустит, чтобы она пролила хоть одну ненужную слезинку. Идеальный, самый желанный и прекрасный цветок не должен остаться под мокрым дождем, нещадно смывающим с него свет и радость.

Куренай обняла его за шею и посмотрела на лицо любимого человека, который, казалось, о чём-то задумался, устремив свой взгляд в потолок, словно в нём находились все его мысли. Он был и будет для неё миром. Миром, построенным из невинных грёз. Она любит его, просто любит и хочет, чтобы занавес к её бесконечному счастью никогда не закрывался, и воздвигнутые вокруг нее могучие, защитные стены, не пропуская ни тени мрака, всегда сияли с помощью золотых лучей солнца.

«Ничто не вечно», - именно эта фраза сразу прокралась к ней, словно появилась трещина в её защитном барьере. Странное предчувствие снова связывает, оставляя лишь ничем не заполненную пустоту. Зачем вообще существует такое слово как «пустота»? Почему когда есть такие чувства как любовь, надежда, вера, существует ненависть, одиночество, тоска и предательство? Наверное, впервые она ставит перед собой такие вопросы. Почему же внезапно становится так одиноко, что хочется беспрерывно лить и лить шипучие слёзы, отдать себя во власти отчаяния? Она боец, куноичи, учитель, и всё же она женщина, которая трепетно относится к любым, даже к самым незначительным вещам. И у неё, как и у многих других, есть мечта. Мечта о дружной, крепкой семье – любящий муж, маленькие дети и дом, наполненный тёплым светом.

Асума, чувствуя на себе пристальный взгляд, посмотрел на Куренай и заметил, как её глаза постепенно сузились, отражая печаль и одиночество.

− Что случилось?

И он не скрывал своего удивления, нет, беспокойства. Быстрая перемена в её настроении была для него чем-то новым, и оттого он больше волновался за неё.

Женщина едва заметно улыбнулась и покачала головой, тем самым давая ему немой ответ, что с ней всё хорошо. Глупо думать о чем-то плохом. Нужно просто жить. Наслаждаться теми радостными мгновениями, что подарила жизнь. Ведь он же здесь. Настоящий, желанный и любящий. Это всё реально. Нет никакой иллюзии. Любовь. Мечта. Надежда. Судьба открыла для нее свои цветочные ворота. Скоро же в их семье будет пополнение. Что ещё нужно для настоящего счастья?

− Всё хорошо, - она искренне, добро и нежно улыбнулась, прогнав никому не нужную тревогу не только со своего сердца, но и с него.

Мужская рука в успокаивающем жесте погладила плечо Куренай, и Асума после нескольких минут молчания коснулся губами её лба, и она блаженно прикрыла глаза.

Тем временем яркие вспышки озаряли черные облака, которые сгущались и всё больше и больше скапливались над поверхностью земли. Словно неизбежность, что последняя должна задуть горящую слабым огоньком свечку, приближалась всё ближе и ближе…

******

Всё вокруг замерло. Время остановилось. Мир перестал существовать. Он канул в небытие. Исчез. Разрушился. Погрузился в бескрайную глубину темной бездны. И только женская ладонь, застывшая в воздухе, и стакан с молоком, падающий вниз. Секунды тянулись, словно отмеряли каждый сантиметр расстояния между стеклянным стаканом и полом, что являлся для него конечным путём. Это ли случайность? Результат её неловкости? Или пустота снова заключила её в свои объятия?

Темно-красные глаза, что отражали непонимание, уставились в одну точку, в то время как для Куренай, именно в эти минуты перестал существовать мир. Казалось, когда из её руки выскользнул стакан, то сердце, пропустившее один сильный удар, остановилось. И, что это за чувство, которое стало причиной того, что она так нелепо стоит посреди кухни, ничего не слыша – ни звука, ни шороха? Просто секундная слабость, которая вскоре превратится в настоящую тревогу и… страх?

Хрупкий стакан с громким треском встречается с деревянным полом. Его осколки разлетаются, оставаясь не менее острыми и смертельно опасными.

На звук сразу прибежал обеспокоенный Асума, который остановился возле двери кухни и крикнул:

‒ Куренай!

Она даже не повернулась к нему. Не вздрогнула от столь громкого крика. Всё так же стояла посередине комнаты, словно кукла без каких-либо признаков своего существования. И это его пугало, пугало как никогда раньше. Он никогда не видел её такой потерянной, такой… пустой.

Она услышала его крик и почувствовала тепло, которое сразу легло на её всё ещё вытянутую ладонь.

‒ Не уходи, - тихий шепот непроизвольно срывается из ее уст, в то время как мгла перед глазами медленно отступала. И этому ли послужила мужская рука, которую крепко сжали тонкие пальцы?

Он вызволил её из мрачного плена.

‒ Не уходи, - снова эта фраза, которую и в этот раз она произнесла, не посмотрев на него.

Казалась, что её слова не были адресованы мужчине, который стоял и держал её ладонь, а в пустоту, забравшая ее в свое беспросветное царство. Куренай не могла объяснить, фраза сама слетела с ее чуть подрагивающих губ. Она ничего не понимала, не знала и не хотела знать. Это просто… просто… Странное предчувствие до сих пор не покидает её.

Она в его власти.

Асума так и стоял, смотря на её озадаченное лицо. С самого раннего утра она странно себя ведёт. Она же прекрасно знает, что он никуда не уйдет. Всегда будет рядом – каждую секунду, каждую минуту. Но... не сегодня. Пятая Хокаге поручила особое задание. И его особенность заключается в том, что некоторые члены организации Акатцуки были обнаружены в деревне Дождя, в которой находился один из хвостатых демонов. Он с ребятами должен отправиться туда, любыми способами остановить их и не допустить, чтобы к ним в руки попал ещё один Джинчурики. Зная всё это, зная, какая большая ответственность лежит на его плечах, как он может оставить её одну?

Мужчина развернул к себе Куренай и обнял, поглаживая её по волосам.

‒ Что с тобой происходит? - вопрос, который несколько минут оставался без ответа.

‒ Я не знаю… Я ничего не понимаю.

Женщина обвила руками его талию и прижалась к нему всем телом, боясь, что если она ненароком чуть отстранится от него, то он исчезнет, оказавшись лишь сладким сном. Она знала, определённо знала, что, что-то должно произойти, что-то, что изменит ее жизнь. Чем больше она возвращалась к таким мрачным мыслям, тем сильнее дрожала – крепко зажмурив глаза и больно закусив нижнюю губу. Эмоции, как волны, выбрасывающиеся на берег. Одно неверное движение, и они уже властвуют над нами.
Миссия. Почему нельзя отказаться от жизни шиноби, которую всегда преследует смерть? Сражение, война, кровь, боль, потеря… Куренай так хотела бы сказать ему, чтобы он больше не отправлялся на эти опасные задания. Но он же не для себя старается, а для жителей Конохи. Она должна отпустить его, просто отпустить…

******

Можно ли повернуть время вспять? К сожалению, нет. Нужно только учиться на своих ошибках, не совершать глупые поступки, продумывать каждый свой шаг и по возможности выполнять дарованное кому-то обещание.

Мужские пальцы осторожно взяли девичий подбородок. Асума поцеловал её лоб, и Куренай почувствовала некую легкость, и всё же, сжимая ладонями тёмную ткань рукавов его одежды, грустно сузила глаза. Внутри не спокойно. Сердце тревожно бьётся в грудной клетке. Так хочется его остановить.

‒ Не волнуйся, - он как-то осторожно произнес эти слова, словно боялся кого-то спугнуть.
Может просто хотел прогнать те неприятные чувства, что, прочно заселившись в ее душе, не отпускали её.

‒ Я вернусь… - через несколько минут добавил он.

Асума чуть отстранил от себя Юхи, и та, подняв голову, посмотрела на него долго и внимательно, словно искала ответы сама не зная на какие вопросы. Или, может, хотела сохранить его образ у себя в памяти? От столь внезапно возникшей мрачной мысли Куренай едва заметно вздрогнула.

Тени мрака снова отступают, когда нежность приятно накрывает её, подобно одеялу. Асума притронулся к чуть округлившему животику куноичи, и та, опустив взгляд, улыбнулась впервые за последние несколько часов.

‒ …обязательно.

Она не сомневалась в нём.

Мужчина повернулся к ней спиной, вынул из кармана брюк пачку сигарет и, зажав пальцами одну, поднёс к губам. И перед тем, как зажечь свою зажигалку, он посмотрел на Куренай через плечо и, не давая ей ни повода сомневаться в собственных словах, произнёс:

‒ Обещаю. Я обязательно вернусь. Только жди.

И она, кивнув головой, искренне улыбнулась, потому что она верила, верит и будет верить в него.
Ведь Асума всегда выполнял дарованное ей обещание.

‒ Я буду ждать тебя.

Несмотря на то, что желание остановить его увеличивалось в ней, что тоска вот-вот хотела заискриться, она всё-таки отпустила его. Отпустила своё сердце.

Он ушёл и в какой-то мере забрал частичку её души.

******

Ветер с силой распахнул окна, светло-голубые занавески резко вспорхнули вверх, и в результате одиноко стоящая на подоконнике хрустальная ваза, всё это время хранившая сирень, всегда источающую свой нежный аромат, с громким треском упала на пол. Острые осколки, оставив на цветке глубокие порезы, разлетелись вместе с темно-розовыми лепестками. На улице беспрерывно льющийся дождь мимолетно заглядывал в комнату, которую в эту неизбежную ночь поглощал мрак, и которая некогда являлась свидетелем крепких уз двух связанных судьбой людей.