Обмани меня.

Обмани меня.

Лучший лжец тот, кто способен растянуть
минимальное количество лжи на максимально долгое время.

Обмануть человека, что может быть проще, когда вокруг одна лишь ложь. Все врут, и я вру от того, что это уже стало приличием. Я никогда не встречал человека, который говорит одну лишь правду, даже не приукрасив ее.
Я не могу представить свою жизнь обыденно честной. Все равно буду лгать, бросать пару насмешек вслед собеседнику, потом опять лгать, кидаться в пучину лжи и снова лгать. Начать признавать свои ошибки - не могу и не хочу. Давать пустые советы друзьям – выше моих сил. Я просто стараюсь выжить любой ценной, и со мной не согласна только она.
Я не могу понять ее нежного взгляда, который обращен не ко мне. Не могу понять, как она может говорить одну лишь правду, скрывая в себе неприязнь и отвращение к некоторым людям. Почему она всегда честна с ними, а со мной старается не говорить и всячески избегает меня?
Да. Во мне нет ни капельки жалости. Я обманываю всех, и все лишнее скрываю в себе. Я не привык изъясняться, говорить, когда от меня этого требуют. Я не могу ей сказать слова «я тебя люблю», потому что это буду уже не «я», и ей самой будет нелегко, зная, что это ложь.
Ты говорила: «Научись видеть людей, как самого себя. Видеть их смех, наивность и тоску по любимым людям. Когда им душевно больно, ощути их боль, поймай их удачу, выпусти наружу свой страх». Как? Научи!
Ты хотела, чтобы я переступил через самого себя, чтобы стал таким же слабым и беззащитным, как ты. Я не могу понять тебя! Я не могу принять твои слова и подпустить их очень близко к себе. Прости.
- Эх, опять сидишь здесь. Каждый день приходишь сюда. Неужели так сильно ее любил?
Снова. Я и забыл, что был здесь вчера.
- Да. Любил, - ответил шепотом, чтобы никто кроме старика не услышал.
- Тогда, почему не сберег ее?
Почему? Уже поздно врать.
- Потому что был дураком, - проговорил я, тяжело вздохнув.
- Отчего же? – мне не хотелось отвечать старику, ведь я не могу даже себе в этом признаться. Признаться в том, что погубил свою молодость ложью.
- Потому что врал, - начал отвечать ему, - а в итоге обманули меня.
И я заплакал. Неужели я не мог этого предотвратить?
В первый раз уже взрослым я заплакал, когда она умерла, второй раз перед этим старым человеком. Я не мог больше держать все в себе. Я не мог простить себя и ее ложь.
«Со мной все хорошо, обычная простуда, - так и крутятся в моей голове твои последние слова, - я завтра буду, как огурчик, - смеешься в трубку, - Ты не поверишь, но чай с малиной творит чудеса. И кстати, Саске, я тебя люблю, хотя ты такой бука».
Почему ты не сказала, что тяжело больна? Почему не позвонила мне, когда тебе стало хуже? Я говорил, что обманывать легко, что это уже приличия, но почему, почему именно сейчас я не могу этого принять?
- Эй, ну ты так не печалься. Я уверен, что ей там хорошо. А тебе, - старик, сощурив глаза, посмотрел на меня, - нужно начать жить заново без нее, не допуская уже прошлых ошибок.
И он ушел, оставив меня опять одного. Старик каждый день приходил на кладбище в одно и то же время, как и я. Он постоянно выслушивал мои размышления о вечной жизни, о том, что можно постоянно врать, не замечая никого вокруг кроме себя, а потом уходил. Но я был уверен, что он придет сюда снова, чтобы опять выслушать меня.
- Темнеет. Прощай, Сакура, я завтра приду сюда снова.

***

Молодой человек обратно шел домой, не торопясь. Обходя одну могилу, затем другую, он все думал: «Сколько же молодых людей погибло!». Но ведь когда-то он не признавал человеческую любовь, неожиданную смерть и тяжкую разлуку. А теперь его обман лежит под гранитным камнем с надписью: «Я буду любить тебя вечно».