Один день в Конохе (окончание)

- Сходи к нему, сходи. Не волнуйся, мы с Шикамару найдём, чем занять твоих птенцов. К тому же, после миссии им нужен отдых. Это я как Хокаге говорю. А ты иди. Это будет полезно вам обоим.

Он заметил их раньше. Учуял их по запаху. Хотел было незаметно исчезнуть, но разве от носителей додзюцу можно скрыться? Он знал, что его заметили. Понимал, что с ним хотят поговорить. Он остался стоять на месте и терпеливо ждать. Он давно научился контролировать своё тело, но близких встреч по-прежнему избегал. Боялся…
Но к прежней жизни надо было возвращаться. Иначе все жертвы оказались бы напрасны. Он это понимал.
- Киба-кун, это я, - мелодичный голос Хинаты. – Можно с тобой поговорить?
Он кивнул в ответ. Слишком резко. Машинальный шаг назад, но Инузука остался на месте. Хината также остановилась и непроизвольно сложила ладошки вместе в районе груди. Серебряные глаза были полны жалости.
- Не под-ходи бли-же, - прорычал Киба.
Тело Инузуки было напряжено. Голова, слегка склонённая набок, непрестанно дрожала, как и жилы на шее. Руки сжались в кулаки так сильно, что когти до крови впились в ладони. Лёгкая боль проясняла разум, позволяла ориентироваться в происходящем.
- Киба-кун…
- Я-я… - голос задрожал, и Инузука был вынужден приложить руку к шее, дабы речь стала более внятной. – Я слышал… Что ты наконец взялась… За обучение учеников…
Хината быстро кивнула в ответ. Она пыталась держать себя в руках, чтобы слёзы ненароком не полились из глаз. Смотреть на давнего друга было больно. Он уже не был тем Кибой, каким она его помнила. После гибели Акамару он резко изменился, стал немногословным и вечно хмурым. Весёлый и озорной характер враз пропал, словно он никогда таким и не был. А потом Киба надолго исчез.
Как после выяснилось, он всё-таки уговорил свою мать провести над ним старый и запретный обряд клана собачников. Инузуку издревле нельзя было представить без верного четвероного друга рядом. Считалось, что после смерти своего верного товарища, храбрый воин Конохи роднился с душой пса. Одно тело – две души. Но на самом деле всё обстояло не так. Собачники так привязывались к своим питомцам, что после гибели последних отказывались от воспитания новых. Но без верного друга воины клана Инузука становились в разы слабее. Тогда главы клана и начали применять опыты на основе объединения шиноби со зверем. Поначалу был успех, связанный с возросшей силой клана. Но шиноби подвергшиеся мутации были слабо контролируемые и во многих последующих случаях звериные инстинкты брали верх над человеческим разумом. То, что раньше было силой и уважением клана, стало впоследствии его же угрозой для исчезновения. Взбесившиеся шиноби были изолированы, а техника перевоплощения человека в зверя была объявлена запретной внутри самого клана.
Именно на такой серьёзный шаг и пошёл Киба. Его тело подверглось лёгкой форме мутации, дабы избежать печальных последствий. Но побочные эффекты всё-таки дали о себе знать, и первые месяцы Киба хоронился в пределах клана, привыкая к новому телу и контролируя свои эмоции. Впоследствии он стал потихоньку выходить в свет сначала в пределах своего клана, а после и на короткие вылазки за его пределы. Хоть Киба и научился контролировать свои кратковременные инстинкты кровожадного зверя, но он по-прежнему боялся близкого общения и позволял к себе подходить только старшей сестре.
Хината прекрасно знала об этом. Потому и следовала беспрекословно просьбе своего напарника. Киба попытался улыбнуться, но со стороны это больше походило на зловещий оскал.
- Я р-р-рад за тебя… - продолжил Киба. При каждом слове шея неимоверно дрожала, но Инузука старался поддерживать членораздельную речь. – Я боялся… Что ты не пойдёшь на такой шаг… Ответственность… Она всегда… Пугала тебя…
- Приходится меняться. Нельзя вечно оставаться слабой.
- Я знаю… Я видел… Как ты старалась… Ради Наруто…
Хьюга опустила глаза, глядя на землю. Упоминания о блондине приносили ей боль.
- Трудно… Когда вот так… Всё рушится… Но ты нашла себя…
- Ты тоже, Киба-кун, - слишком эмоционально вскрикнула Хината.
Киба вновь улыбнулся. На этот раз получилось более дружелюбно.
- Хо-хочется верить…
- Я верю. Верю, что мы вновь соберёмся вместе всей командой номер восемь. Обязательно!
- А у тебя?.. Номер…
- Девять, - Хината сразу догадалась, о чём хотел спросить Киба. – Команда номер девять. Я обучаю и сына Куренай-сенсей. Характером он похож на мать.
- Вот как… Я бы хотел… Их увидеть… Позже…
Хината кивнула, мол, так всё и будет. Глаза заслезились. Хьюга быстро вытерла слёзы рукавом. Одно из правил шиноби ещё никто не отменял.
- Нет более печального зрелища, чем плачущая куноичи, - совсем внятно произнёс Киба, а после на долго замолчал.
Хината в который раз с покорностью кивнула и вновь протёрла глаза рукавом.
- Встречи… - вновь подал голос Киба. – Приносят лишь боль… Лучше нам… Встретиться позже… Всем вместе…
Очередной кивок. Киба поднял руку – знак расставания.
-Хината… Ещё … Увидимся…
- Конечно!
Хьюга быстро отвернулась, так как знала, что ещё немного и она уже не сможет сдерживать слёз. Неуверенными шажками Хината побрела в сторону тренировочной площадки. По пути в очередной раз утирая слезы – перед учениками нужно предстать в подобающем виде. Киба ещё долго смотрел ей вслед, а потом перевёл взгляд на небо. Солнце уже вовсю светило. Рука рефлекторно прикрыла глаза, хотя достаточно было бы превратить зрачки в вертикальные щёлочки, два узеньких штришка.

- Как всегда действуете опрометчиво, Хината-сама.
Хьюга обернулась на голос и увидела своего кузена. Лицо Неджи как обычно выражало саму серьёзность. Вместо привычных белых одеяний он в последнее время стал носить зелёную жилетку. На то у Неджи были свои причины.
После того, как стало ясно, что Какаши не сможет вести дела Хокаге, имя гения бьякугана звучало среди претендентов на пост Седьмого. Он слыл одарённым шиноби. Лучший выпускник Академии своего года, в скором времени после получения звания чунина стал и дзенином, виртуоз стиля «мягкой руки», экс-капитан отряда АНБУ. Гений, одним словом. Но были факты и против него. И один из них состоял в том, что Неджи был из побочной семьи. У клана Хьюга было особое положение в Конохе, как у носителей едва ли не единственного додзюцу в мире. А если бы шиноби из вторичной ветви стал Хокаге, то это бы сильно подорвало авторитет основной ветви. Да и конкурент у Неджи оказался серьёзным. Трудно что-либо противопоставить тому, кого в мире шиноби все с уважением называют «Мастером Расенгана» за любовь к использованию одной из сильнейших техник.
- Что ты тут делаешь, нии-сан? – удивилась Хината.
- Ты разве забыла, Хината? В мои обязанности входит охрана жизни жителей Конохи.
Неджи повернулся слегка боком, открывая для видимости голубой ромб на рукаве жилетки. Полиция в Конохе вновь возродилась, вот только на смену старой эмблеме защитников правопорядка пришла новая. Вместо семейной эмблемы клана Учиха внутри ромба красовалось алое пламя - символ любви к Конохе и стране Огня. А начальником вновь воссозданной организации был назначен ни кто иной, как Хьюга Неджи.
- Тебе лучше пока не приближаться к Инузуке. После того, как Ханаби-сама вышла замуж за мечника из Кири и перебралась в страну Воды, вы становитесь единственной наследницей клана Хьюга. Вы свободны от обязательств, являясь учителем, но рано или поздно ваши генины станут чуннинами. Тогда и придётся заняться делами клана вплотную. А пока попытайтесь избежать опасных встреч!
- Да что ты такое горишь, Неджи? Киба бы никогда…
- Так будет лучше для вас обоих, - резко прервал Неджи, а после спокойно добавил. – Не стоит торопить события, Хината-сама. Нужно лишь немного подождать. Дайте ещё немного времени ему для реабилитации. А поспешность может лишь всё безвозвратно усугубить.
Хината лишь кивнула в ответ…

Неприятности преследовали Нацуко ещё со вчерашнего дня. Мало того, что на их первой серьёзной мисси она оказалась ненужным балластом, так и сегодня творится не пойми что. Вместо запланированной лёгкой тренировки и разбора выполнения вчерашнего задания, образовалось что-то наподобие пикника. Откуда не возьмись, сначала появился посол из Суны со своим сыном, а потом неожиданно заявился сам Шестой Хокаге. А учитель так и не объявился, хотя Хината обычно наоборот приходила раньше всех.
Нацуко и в команде всё чаще ощущала себя ненужной вещью, а в сложившейся компании - так и вовсе не находила себе места. Асума вдруг оказался знаком с советником Казекаге, и они решили устроить состязание в «быстрые сёги». Благо для них, Юхи всегда таскал с собой набор для игры. Игра закончилась быстро, если не сказать, что моментально. Нацуко не успела как следует мысленно поругать своего напарника за любовь к ненужной и скучной игре, которая только время отнимает, как Асума уже потрёпывал свой затылок и виновато улыбался.
«И это двоюродный брат Хокаге», - рассерженно подумала куноичи. – «Хотя ничего удивительного. Родственники великих людей редко себя нагружают себя трудностями и работают в полноги. Ведь им всегда всё прощается. И угораздило же меня попасть в команду к «золотым сыночкам». Понятное дело, что их с детства обучали тем техникам, о которых такие, как я, только наслышаны, но никогда не сможем применить. И всё потому, что в их жилах течёт кровь Сарутоби или Учиха. А ведь они даже не полноправные потомки кланов великих воинов. Всего лишь полукровки. Но уже это делает их выше меня. Это так противно».
Шиноби провели ещё две быстрые партии. На этот раз Асума держался дольше, но конечный результат был прежним. Учитель так и не объявился, потому Хатаке предложил Шикамару обучить своего крёстного хотя бы первым азам теневой техники. Асума от такой идеи пришёл в полный восторг.
«Ксо! Асума чуть ли не каждый день твердил об особой клановой технике. Хорошо иметь влиятельных родственников. Хоть Асума и не Нара, но его всё же обучат Театру теней. Хм, а этот малёк похоже его уже изучил. Как он себя назвал? Собаку, вроде.
На данный момент это самая сильная династия в Песке. Если его в раннем детстве обучили данной технике, то что будет дальше? Он в разы младше меня, а уже генин Суны. Ксо, не будь он Собаку, то его вряд ли бы допустили до тренировки Листа. Да что он тут вообще делает? Пришёл похвастаться своими умениями? И без него противно».
Куноичи перевела взгляд в сторону и наткнулась на Итачи. Он, как и Нацуко, держался в стороне. Сильно ссутулившись и опёршись о дерево, Учиха внимательно наблюдал за действиями Рэна и слушал, что говорил Шикамару. После попытался сложить необходимые печати, но в скором времени бросил эту затею, и по старой привычке засунул руки в карманы штанов.
«Даже вездесущий Учиха не может повторить трюк с тенями, что уж до меня. Асума от Итачи не далеко ушёл, если не сказать, что отстал, но ему дадут больше времени на тренировки, это уж точно. Ксо, всё это представление имеет смысл только для Асумы, не более. Разве что Шестой ещё может скопировать, говорят, что для этого ему нужно всего лишь один раз взглянуть на ниндзюцу в действии. Также говорят, что Хатаке-сама знает более тясячи различных техник. Скорее всего, это только слухи. Но даже с учётом сплетен, его арсенал атак наверняка намного больше, чем у кого-либо. Понятно тогда, почему Учиха окончил Академию раньше меня на два года.
И только я не удел. Ну, почему такая несправедливость…»
- Обижены, как никогда, Нацуко-сан, - куноичи злобно посмотрела на Итачи. – Не стоит так хмуриться, а то морщины появятся раньше времени.
В Итачи её бесило всё. Его официальный тон в совокупности с сарказмом. Его взгляд, который смотрит на неё с некой жалостью. Его желание не выделяться в обычных ситуациях и лидерство на миссиях. Его противоречивость во всём. Он бесил её каждым движением, каждым сказанным словом. Нацуко ненавидела те редкие моменты, когда он с ней разговаривал. Его дружеские отношения, в то время как она его другом никогда и не считала. Учиха Итачи выводил из себя молодую куноичи только одним своим видом, своим присутствием рядом.
- Чего тебе надо, Учиха? – злобно отозвалась Нацуко, хотя и пыталась не выдавать своих чувств.
- Вас что-то беспокоит? Переживаете из-за миссии?
- А чего мне переживать? Всё прошло удачно, как и предполагалось. Если у тебя и есть проблемы, Учиха, то у меня их нет.
- Но я слышу раздражение в вашем голосе. А это говорит об обратном.
- Умного из себя корчишь? – прошипела куноичи.
- Нет, мне просто показалось, что вам нужна моральная поддержка… А вот и учитель…
- Да заткнись ты! – воскликнула куноичи, тем самым обратив на себя всеобщее внимание. – Проявил себя в одной единственной никчёмной миссии, так теперь возомнил себя лидером команды?!
- Нацуко, - мягко проговорила Хината, пытаясь утихомирить ученицу.
- А что, я не права? Какое он имеет право унижать меня? – в чувствах выпалила куноичи.
- Я и не думал об этом… Я лишь хотел помочь…
- Себе сначала помоги, замкнутый!
Девочка подняла с земли отвалившуюся ветвь дерева и с силой бросила в напарника. Бросок был совершён в порыве чувств, поэтому своеобразное оружие отклонилось в своей траектории от намеченной цели. Итачи это прекрасно видел, а потому даже не шелохнулся. Ветка, пролетев над головой, ударилась об дерево и разлетелась на щепки. Несколько осколков вонзилось в незащищённую часть шеи. Учиха, рефлекторно схватившись за шею, согнулся вдвое и непроизвольно охнул.
От такого неожиданного поворота событий куноичи отпрыгнула назад. Беглый взгляд переместился с Итачи на изумлённые лица присутствующих. Мысли подобно молнии пронеслись в голове.
- Бака! – крикнула девочка первое слово, пришедшее на ум, и бросилась в лес.
Итачи было побежал за ней, но мягкое прикосновение к плечу остановило его. Обернувшись, он встретился взглядом с Хинатой. Та еле заметно покачала головой и прошептала:
- Я сама…
Итачи остановился – он всегда выполнял приказы старших. Он взглядом проводил убегающую вглубь леса куноичи, по-прежнему придерживаясь за шею. Рука легла ему на голову. Итачи прекрасно знал, что позади него стоял его приёмный отец. Только он или Хината поступали так. Учиха молча убрал свою руку с ранки.
- И что тут у нас? – спокойно произнёс Хатаке, осматривая шею. – Небольшая царапина, надо только занозы достать. Но мы сейчас это дело поправим…
Итачи, не дослушав, отправился следом за куноичи. На душе было неспокойно.
- Ты куда собрался?
- Убедиться, что всё пройдёт хорошо, - ответил, не оборачиваясь, Учиха.

Девочка остановилась и прижалась к дереву, чтобы перевести дух и попытаться привести мысли в порядке. Но ей не дали.
- Нацуко…
Этот голос и эту интонацию куноичи узнала сразу. Учитель всегда говорила спокойным мелодичным голосом, никогда не повышая его.
- Я хочу побыть одна.
- Нацуко…
«Да как они не могут понять? Что им всем нужно? Я просто хочу побыть одна. Без вас. Разве это так трудно?»
- Нацуко, - осторожный голос.
- Как вы не поймёте? Отстаньте от меня!
Кунай полетел в воздух. Куноичи, резко разворачиваясь, перехватила его налету и с силой вонзила в ни чём неповинное дерево. Выплеск эмоций нисколько не успокаивал. Наоборот, Нацуко чувствовала себя ещё большей дурой. Она понимала абсурдность своих поступков, и это только сильнее бесило её.
Хината подошла к ученице и, присев на колено, попыталась ёё обнять. Но Нацуко тут же отстранилась. Сделав пару неуверенных шагов назад, она остановилась. Убежать – значит признать себя слабой. Девочка была в этом уверена.
- Что случилось, солнышко? – бережно спросила Хината. – Может, расскажешь, что вы не поделили с Итачи?
Нацуко опустила взгляд на землю. Ответ был таким простым, но не было сил сказать правду. И такое положение ещё больше угнетало.
Хината догадывалась, что произошло. Нацуко ощущала туже ненужность, что и сама Хьюга в детстве. Вот только реагировали они на это по разному. Хината не знала, какие слова были бы уместны в данной ситуации. Но девочка нуждалась в помощи, и Хьюга это понимала отчётливо.
- Нацуко… - Хината осеклась на мгновенье. – Знаешь, а я по началу отнекивалась от предложения стать сенсеем для талантливых ребят. И это не от брезгливости. Наверное, я боялась. Боялась, что не справлюсь с возложенной на меня великой обязанностью. Ответственность пугала меня. А вдруг я не понравлюсь ребятам? А если я не смогу взрастить из них славных защитников Конохи? А что, если я всё только испорчу? Эти вопросы не давали ответов, и это пугало.
- А после сама напросилась, чтоб мне дали учеников, - после минутного молчания продолжила Хината. – Я благодарна своему учителю, Куренай-сенсей. Волею судьбы я обучаю её сына, Асума-куна. Хотя ты, наверное, об этом и сама знаешь. Сенсей для меня многое значит. Она не просто учила нас премудростям ремесла ниндзя. Она была словно второй мамой. Куренай-сенсей вдохнула в нас жизнь, придала нам уверенности в своих начинаниях. Она любит и верит в каждого из нас, хотя мы такие разные. Наши способности разительно отличались. Но благодаря Куренай Юхи мы смогли стать не просто единой командой, а настоящими друзьями. Вся Коноха – это одна большая и дружная семья. Это самое главное, что я переняла от учителя.
Нацуко слушала молча, не перебивая. Она не совсем понимала, зачем ей это всё говорили. Но почему-то слёзы сами собой пытались выступить на глаза. Девочка сдерживалась и пыталась казаться бодрячком. Ведь шиноби не должны ни при каких обстоятельствах показывать свои слёзы. Слёзы – это слабость…
- В детстве я мечтала вырасти и стать такой же, как Куренай-сенсей, - продолжала носительница бьякугана. – Это одна из причин, почему я не могу избегать препятствий, которые возникают на моём пути. Как любил поговаривать мой друг: «Это мой путь ниндзя»… - Хината на время замолчала, придаваясь воспоминаниям, а после вновь заговорила. – Я рада, что ко мне в ученики попали именно вы. Все трое. Ты, Асума-кун и Итачи-кун… Я по правде горжусь, что вы являетесь моими учениками. Каждый из вас слаб в одном, но зато хорош в другом. Помогая друг другу, вы становитесь сильнее. Я искренне верю, что вы станете настоящими защитниками своей родины и верными друзьями. Иначе просто и быть не может… Этот день так прекрасен, так что не гоже в столь ясную погоду быть хмурой. Нацуко, пошли к нашим друзьям, они, наверное, уже волнуются. А произошедшее утром недоразумение быстро забудется. Это я тебе обещаю. Пойдём…
Всё это представление стало уже поднадоедать Нацуко, и она кивнула в ответ, лишь бы закончить на этом разговор. Вначале куноичи была обескуражена темой разговора, но концовка была ожидаема. Девочка ждала подобных слов.
«Это лишь слова, - раздражённо подумала девочка, подходя к дереву, чтобы забрать кунай. – Шаблонные слова и высказывания, в которые уже давно никто не верит. Тоже мне, священная связь «учитель-ученик». Учителя любят только гениев. Ученики гордятся только знаменитым наставником, и никак иначе. А всё остальное только для вида, ибо так принято в обществе. Говорите, что учитель относился к вам, как к собственному ребёнку? И не удивительно. Когда являешься наследницей великого клана, то другого отношения и не стоит ожидать. Легко казаться правильной, когда обладаешь почти что единственным додзюцу в мире…»
- Нацуко, догоняй! – весело промолвила Хината и направилась в сторону площадки.
«И как меня угораздило попасть в подобную команду? - рассуждала Нацуко, берясь рукой за рукоять куная. – Будь у меня подобное родство или такая же сила, то ко мне относились бы совсем по-другому».
Куноичи в сердцах вытащила нож из древа и силой кинула его в учителя. Казалось, что кунай вращается в воздухе слишком медленно. Нацуко разгневано фыркнула
«Сейчас она обернётся и с лёгкостью перехватит оружие. А после как обычно улыбнётся и лишь покачает пальчиком. Для носителя бьякугана это не является проблемой…»
Но Хината не обернулась. Кунай бесшумно вонзился в спину, и весь мир будто замер на мгновенье. Хьюга лишь слегка вздрогнула. Учительница просто стояла, не издавая ни звука. Нацуко было подумала, что рана оказалась не существенной и что Хината вот-вот обернётся. Но Хината вначале упала на колени, а потом и вовсе свалилась на землю.
Нацуко осторожно подошла к учительнице, не отводя испуганного взгляда от куная. Крови не было видно, и это давало слабую надежду.
- Хината-сенсей… - прошептала Нацуко.
Но слышен был лишь стук своего сердца. Казалось, что он заглушал всё вокруг и громом отзывался в лесу, предательски сообщая о беспокойстве куноичи. Находясь в шоковом состоянии, Нацуко осторожно выдернула кунай из тела. Непроизвольно прищурила глаза, ожидая, что кровь хлынет по спине. Но ничего такого не было. С надеждой переводишь взгляд на лезвие куная, и реальность ударяет в голову.
Кровь. Первая мысль – выбросить проклятое оружие куда подальше. Но руки онемели на время, и пальцы не желали выпускать рукоять.
«Это твой шанс!» - чей-то ужасный голос отозвался в голове.
Не понимая, что она делает, Нацуко перевернула тело лицом к себе. Всё те же, до боли знакомые, черты лица, вот только маленькая кровавая полоса у рта напоминала о трагедии. Светло-серые глаза равнодушно взирали на голубое небо. Глаза…
«Это наш шанс! - повторил голос. – Бьякуган - очень ценное оружие в арсенале ниндзя. Она всё равно уже не жилец. Нужно немедленно забрать её глаза, пока в них теплится жизнь. После будет поздно, они станут ни на что не годны».
- Нет! – закричала Нацуко.
«Никто тебя не попрекнёт в случившемся, - куноичи с ужасом осознавала, что внутренний голос был её собственным. – Конохе нужны сильные войны, а терять такое оружие, как бьякуган, просто бессмысленно. В этом мире выживает сильнейший. А с бьякуганом к тебе точно начнут относиться по-другому…»
Нацуко дрожащей рукой приблизилась к одному из серых глаз. Но достать могучее око не было никакой возможности. Нацуко только сейчас осознала, что череп надёжно защищает глаз. И достать его, не повредив, невозможно. Нацуко резко отняла руку от лица, и вновь взялась за кровавый кунай.
«Надо лишь сделать глазницы пошире. Это мой шанс!» - твердил голос.
Кунай предательски дрожал в руке и никак не желал остановиться. Сердце всё сильнее билось в груди, норовя выпрыгнуть из груди.
- Нет! Она не такая, как все. Нет!!!
Крик отчаянья и боли прокатился над лесом.

- Нацуко…
Ужасное виденье в раз пропало. Нацуко схватилась за грудь – сердце продолжало судорожно стучать. Дыхание было быстрым и сбивчивым.
- Нацуко…
Этот голос и эту интонацию куноичи узнала сразу. Учитель всегда говорила спокойным мелодичным голосом, никогда не повышая его.
«Это было всего лишь моё воображение. Разыгравшееся воображение и не больше. Она жива. Точно жива! Иначе и быть не может…»
- Нацуко, - осторожный голос.
Девочка резко обернулась. Перед ней стояла Хината, как обычно еле заметно улыбаясь. Настоящая. Живая.
Хината подошла к ученице и, присев на колено, обняла свою ученицу. Нацуко в ответ крепко прижалась к учительнице и, не сдерживая чувств, заревела. Слёзы больше не казались признаком слабости.
- Успокойся, моё солнышко, – шептала Хината, бережно гладя Нацуко по голове. – Ничего страшного не произошло… Успокойся… Я рядом и всегда буду с тобой, что бы не случилось…
Нацуко утихла, но слёзы продолжали катиться из глаза. Хината не прекращала её гладить. В данный момент это было предпочтительнее слов.
Никто из куноичи не заметил Итачи, который скрывался за деревьями. Он немного постоял и, поняв, что они вдвоём сами прекрасно справятся, бесшумно исчез.

- Как там наши девочки, Итачи? – спросил Хатаке.
- Всё хорошо, - тихо проговорил Учиха.
- Я же говорил, что женщин лучше всего оставить наедине, - проговорил Шикамару, продолжая следить за движением облаков по небу. – Они сами прекрасно решат все проблемы. А нам, мужикам, лучше не вмешиваться. Целее будем…
Какаши потрепал сына по голове. Асума облегчённо вздохнул и переставил фишку на гобене. Рэн серьёзно задумался – он не был силён в сёги. Шикамару всё так же смотрел на облака, размышляя, что в следующий раз надо будет обязательно с собой взять и жену. Хоть это и проблематично.
- Всё хорошо, - прошептал Итачи так тихо, что никто его не услышал. – Всё хорошо…