Осенний дождь

Когда жизни уже нет,
А сердце все еще бьется,
Возможно ли вернуть свет?
Иль забыть, что не вернется.

Много народа. Разговоры. Шум. Гул. Но он их не слышал. Кто-то толкался, кто-то ругался, кто-то смеялся. А он тихо сидел возле окна и о чем-то думал, направив потерянный взгляд бездонных черных глаз в центр стоящего впереди кресла маршрутки. В плеере играла медленная тоскливая мелодия, но парень как будто находился не здесь. Он далеко. Угольного цвета волосы упрямыми прядями падали на блеклое лицо, немного скрывая грусть и безграничность горьких воспоминаний в зеркальных выявителях души.
«Автомобиль, кажется, едет слишком быстро. Не спеши. Я не уверен... что смогу. Почему? Почему мы поссорились? Почему ты ушла? Почему бросила меня?»
В мозг проникли ноты знакомой музыки, спицами памяти насквозь протыкая рыдающее сердце юноши. Сдержанность затухала, но сила воли не давала ей умереть.
«Снова ты? Зачем?.. Почему из случайного списка снова попадаешься именно ты? Я опять закрываю глаза и вижу нас… танцующих на крыше того дома, под эту самую мелодию. Нашу мелодию. В моем сознании снова против воли рисуется эта картина. Сначала всеми видами ярких оттенков палитры живописи, потом, выливая на этот реалистичный сон ведро серой краски, требуя графики».
Звуки трека проникли в чувствительную зону под цементную кору заблокированного нутра. Сердце дрожало с каждой вибрацией перепонок. Веки машинально опустились, чтобы отдать все ощущения одному прекрасному восприятию – слуху. Большой палец лежал на пластмассовом колесике плеера, но так и не сдвинулся. Хоть и приносила она мучительные пытки в его организм, но что-то родное, что-то дорогое, что-то любящее ощущалось в этом поющем голосе. Будто поет она. Она – та, что оставила светлый след своего имени на его темном прошлом.
«Почему поссорились? Почему ушла? Почему внутри так больно? Я никогда не говорил, что люблю... Ты мне всегда открывалась, а я молчал. Твердая гордость и холодное молчание свойственны мне, за что терпеть не могу свой характер, свою ничтожную натуру, себя… ненавижу себя.
То, что ты сделала для меня… то, как ты изменила меня… то, как ты разогрела закаменелые чувства во мне… я никогда не забуду. Память запрячет это… в дальний уголок, чтобы никто не увидел. Но всегда будет хранить… Всегда… Почему же ушла?.. Перестань… Перестань, Саске, не смей показывать людям свою грусть и тоску. Чувствую… чувствую их настырные противные взгляды… они разъедают мою сущность. Но лишь из-за них я еду в этом транспорте. Одиночество заставило бы убежать, повернуть назад, не ехать… к ней.… Снова пялятся на меня. Я чувствую эти ошпаривающие взоры на своей коже. Открываю глаза.… Не ошибся. Отвожу взгляд в окно».
- Ненавижу, – тихо вырывается из полусухих уст, хозяин которых ощущает, как чаша ненависти разливается по его голосу.
За окном снова осень. Грязная мокрая осень. Дождь беспрерывно льет уже третий день. Длинный пейзаж с мелькающими деревьями, казалось, никогда не закончится. Неугомонный ветер срывал коричневые и грязно-желтые листья с веток и беспокойно теребил их в холодном воздухе.
«Небо. В серых разводах. Будто густой плотный дым захватил как весь окружающий мир, так и мой собственный, внутренний. Так же серо. Так же грязно. Так же мертво.
Ты уходила… а я не остановил… думал, вернешься, думал, что смогу… жить… так.… Паршиво. Почему все невыносимо колит, Сакура? Почему не могу забыть? Забыть …».
- Почему? – настолько тихо произнёс дрожащим голосом брюнет, что сам себя не услышал.
«Остановка. Жалкие люди всегда куда-то бегут. Продолжают свою никчемную бессмысленную жизнь. Для меня ведь она тоже теперь пустая. Ведь ты ушла… Почему?.. Сакура, почему?
Сижу и смотрю на грязную лужу в асфальте. В ней отображается эта мерзкая погода, мерзкая осень и мерзкая моя сущность. В этом театре ты выступаешь в роли ветра. Также пришла… переполошила все и ушла. А я не могу вернуть время назад. И если бы мог, не уверен, что хотел бы. Ведь ты… такая светлая… милая… радостная. Ты показала мне красочную сказку… Показала чары и, сказав что волшебства не существует, отняла все это… Как у маленького мальчишки забрала игрушку… вот только это была не игрушка, а моя жизнь… яркая жизнь с тобой. И взамен оставила хаосное ничтожное существование».
Транспорт снова тронулся. Упрямый дождь падал сверху из ниоткуда и со звуком бился о поверхность окна. Мертвые капли сначала замирали на прозрачной поверхности, затем медленно скользили вниз, будто разрезая чужое счастье. Дрожащие кончики пальцев руки коснулись мокрого стекла так легко и еле ощутимо, желание вернуть что-то дорогое и жизненно-необходимое раскаленной леской мучений сдавило его сердце. Желание вернуть девушку, вернуть лучик света, вернуть единственную причину жить.
- Сакура, – едва слышно, как шелест листвы, прозвучал мужской голос, подавляя боль в горле.
«Подъезжаю. Нервничаю. Боюсь… Самого себя боюсь. Автоматически сжимаю в руке тонкие стебли нежно-розовых роз… Этот цвет… Искал именно его… Ведь это твой цвет. Такой же нежный, легкий, мягкий и особенный... И запах… я чувствую запах в этих лепестках… будто снова тебя обнимаю… и вдыхаю аромат твоих волос… словно в последний раз дышу, словно прощаюсь навсегд…. Сакура, почему? Почему расстались? Почему ушла? Почему в моих жилах вместо крови будто течет кислота, что рывками проникает в сердце. На осколки разбитое сердце…
Приехали. Из автомобиля выходят люди… пищат, кричат, бегут, попадая под холодные капли дождя. А мне, наоборот, этот дар природы служит как помощью, так и поддержкой и пониманием какого-то невидимого друга за что благодарен. Толпа мгновенно куда-то скрывается, транспорт жестко закрывает дверь и отправляется по своему заранее распланированному маршруту, а я остаюсь один. Совсем один».
Шаг. «Я скажу ей».
Второй. «Я выдержу».
Третий шаг и замирание. «Нет. Гордость не позволит».
Кисть темноглазого юноши сжалась в кулак так, что гибкие стебли роз выгнулись дугой. На грубых пальцах показались тонкие ручейки крови от вонзившихся в кожу острых шипов прекрасных, но агрессивных цветов. Но он будто не ощущал этой боли. Одна боль подавляла другую.
«Ты слабак, Саске,… даже не можешь ей открыться…. Даже сейчас».
Снова звук шагов. Навстречу ей.
«Вот… Ты… родная…. Я так скучал. Сакура, я так скучал. По тому времени… с тобой».
Свободная рука коснулась влажного лба, от сдержанности нахмурились черные брови. Ком в горле разросся так, что, казалось, трудно даже думать.
«Почему ушла?.. Какой я дурак. Дурак, что отпустил».
- Прости, – тяжким трудом выдавилось страдающим голосом из тела.
«Молчание. Тишина. Холод. Ветер будто пытается отогнать от меня эту черную ауру, что ему плохо удается. А дождь... Дождь показывает состояние души... Моей никчемной души.
Сколько мыслей в голове, сколько слов, сколько фраз… открываю губы и издаю непонятный хрип. Хочу крикнуть, но не могу… больно, как никогда… горло, будто кто-то сдавливает изнутри… словно уйма ожогов. Но я не сдаюсь. Я продолжаю пытаться одолеть эту ужасно-раздирающую и нестерпимую немоту. Открываю рот, а чувства, будто кинжалы, режут все органы. Будто глотаю горькую горячую кровь. Будто живу последнюю минуту. Будто умираю. Но я не сдаюсь. Ведь я….»
- Люблю, – неимоверным усердием хриплым голосом выдавил из себя красивый юноша. Но он знал, что ответа не последует.
«Я нагибаюсь, чтобы вручить тебе цветы, но вместо твоих теплых нежных рук чувствую ледяной кафель твоей могилы. Ком в горле не дает дышать. Слезы просятся наружу, но я их не выдам, я их глотаю, ощущая остроту, словно проглатываю осколки льда. Я сильный…. Сильный, но, кажется, вот-вот, и я не выдержу. На грани. На грани жизни и смерти».
Воспоминания, потеря, сожаление и неодолимое желание вернуть то светлое и утерянное чудо накапливались на черных глазах в виде слез. Он уже не в силах их подавить… слишком сильное чувство, слишком сильная боль, слишком сильный удар. Одна прозрачная капля сорвалась с ресницы и упала на грязную гладкую поверхность, разлетевшись на многочисленные частицы прошлого.
«Холодна, как никогда. Почему покинула? Почему умерла? Почему не боролась за свою жизнь? Почему ушла? Почему оставила?.. Оставила меня одного.
Я закрываю глаза, потому что не могу допустить, чтобы упала еще одна капля моей слабости... Не могу... Не могу это перенести... И я еще не понял всего... Не понял, что случилось... Кого потерял. Когда пойму?.. Лучше никогда… Боюсь... Боюсь своих чувств.
Вдруг подул какой-то ветерок. Теплый и любящий. И из-за него я приоткрываю мокрые веки. Недалеко от себя замечаю дерево… Тонкое, стройное дерево, что изящными ветками легонько машет, будто прощается. Странно, что в такое время года на нем заметны маленькие нежно-розовые цветы... Такие крохотные, милые и до боли родное что-то напоминающие».
- Цветущая вишня… - тихо-тихо глухим голосом прошептал темноглазый юноша. – Сакура, ты улыбаешься.

Не будь от чувств своих в бегах,
Откройся ей и дорожи.
Со вкусом поцелуя на губах,
А не с ножом прошлого в груди.