Пять стадий перед смертью: мастер. 9. Гнев. (часть вторая)

Сакура кропотливо заполняла очередной лист очередного отчета. Она искренне недоумевала, почему там, где она может написать пять слов, ей приходилось писать десять предложений. Конечно, можно было предположить, что новый Хокаге не особо сведущ в медицинских делах, да и особого доверия у него не могло быть к помощнице Цунаде, но заставлять делать откровенно лишнюю работу… Девушка подавила в себе растущее недовольство и вновь углубилась в бумаги. Сейчас, около десяти вечера, в больнице было снова тихо – уже был дан отбой – и потому никто не мог отвлечь ее. Кроме только одного человека.
- Твой кофе, – сказал Наруто и поставил чашку прямо на лист, который заполняла Харуно.
- Спасибо, – ответила девушка, выпрямляясь и потягиваясь.
- Давай помогу, – в который раз попытался завладеть хотя бы частью отчетов парень.
- Ты мне только все больше запутаешь, – фыркнула медик, поднося чашку к губам и делая глоток.
- Но я же могу… – начал Узумаки, но тут Сакура вдруг подавилась и закашлялась. Джинчуурики обеспокоено подскочил и несильно похлопал ее по спине.
- Наруто, ты даже кофе не можешь сделать! – осипшим голосом произнесла Сакура, осуждающе-весело глядя на сокомандника. – Ты перепутал сахар с солью?
- Может быть… – как-то вдруг растерянно ответил парень и плюхнулся на стул по другую сторону стола от подруги. – Прости…
Выражение лица Сакуры сразу стало серьезным.
- Что-то случилось? – спросила она. Наруто неопределенно качнул головой, мол, ничего особенного, но девушку было не провести, впрочем, все и так было налицо. – Это из-за Саске, да?
Узумаки сначала медленно кивнул, а потом через пару мгновений заговорил, не глядя на медика.
- Я ведь обещал тебе вернуть его, а тут он… – Джинчуурики сидел на стуле сгорбившись, словно что-то давило на его плечи, и говорил тихо, а пальцы мяли нижний край футболки. Но, многому научившись в больнице, Харуно его не торопила. – Я рад, что он вернулся, но чувствую, что что-то не так… Это не тот Саске, которого я обещал вернуть и который должен был бы вернуться сам.
- Люди меняются, – резонно заметила девушка. – Ты же помнишь, как он вел себя тогда в логове Орочимару…
- Именно, Сакура! – вдруг горячо заговорил ее друг, глядя ей в глаза. – Тогда он вел себя как настоящий Саске, а сейчас ведет себя как болван! Он вернулся в Коноху, хотя до этого похищал тебя, чтобы привести меня к Акацуки! Я хочу верить, что он вернулся сам, но не могу… – парень снова сник.
Девушка молчала, покусывая нижнюю губу. Диагноз был ясен: ее доверчивый сокомандник мучался от недоверия к тому, кого называл лучшим другом. При всей простоте и одновременно сложности характера Наруто, для него это действительно было проблемой. Но вместе с тем, Харуно радовало то, что такие слова значили, что у нее самой нет паранойи относительно Учихи, и Узумаки тоже заметил что-то неладное в его возвращении. Наверное, стоило бы согласиться с Наруто, поддержать его подозрения и поделиться своими, но это лишь усилило бы тревогу парня и кто знает, к каким последствиям могло бы привести.
- Наруто, – позвала Сакура, привлекая его внимание, – мне тоже сложно поверить в то, что Саске вернулся сам, после всего того, что случилось. Но он вернулся, а значит мы должны поддержать его, – сказала она, протягивая вперед руку и накрывая лежавшую на столе поверх бумаг ладонь Узумаки своей. – В конце концов, мы ведь до сих пор команда номер семь, – улыбнулась она.
- Да, – улыбнулся подруге в ответ Наруто, легонько сжимая ее длинные пальцы. – Ты права, Сакура.

- Так значит, это все же правда, – задумчиво произнес Саске и отошел от прикованного черными цепями к стене Хокаге.
Только что закончился их бой, и победа нелегко далась Учихе. Одиннадцать Шаринганов, вживленные в правую руку и глазницу главы Корня, стали неприятной неожиданностью для парня, но с помощью знаний и глаз Итачи он все же смог победить противника. Теперь глаза нещадно жгло, зрение помутнело, и окружающие предметы парень видел довольно расплывчато.
- Кто отдал Итачи приказ? – спросил он, снова поворачиваясь к своему противнику.
Данзо тяжело дышал и даже не предпринимал попыток хотя бы пошевелиться. Этот бой сильно вымотал его, откровенно говоря, Шестой Хокаге был на своем пределе. Шаринганы были тяжелой нагрузкой для уже немолодого организма, и даже возможностей ДНК Первого не хватало, чтобы уравновесить процессы отмирания и регенерации клеток. Личный медик давно уже предупреждал его, что сильная перегрузка может стать фатальной в первую очередь для сердца главы Корня. Но сейчас у него не было выбора, его вынудили драться, сражаться за свою жизнь и жизнь деревни, ведь теперь было однозначно понятно, что недоносок Учиха вернулся в Коноху с отнюдь не c благими целями.
- Я спросил, кто отдал Итачи приказ вырезать клан? – с нажимом повторил парень, вновь поднимая опущенный было клинок.
- Я… – разлепил высохшие губы Хокаге. – Я отдал приказ.
- Кто еще? – продолжал Саске.
- Только я, – выдохнул Хокаге. Сердце как бешенное колотило изнутри о ребра, и даже техники успокоения чакры не помогали.
- Разве приказы АНБУ отдает не глава деревни?
- Тогда я… я управлял АНБУ.
- Что за чушь? – прошипел Учиха. – АНБУ – личная армия Хокаге, как кто-то другой может отдавать им приказы?
- Именно я узнал о восстании, которое замышлял твой клан, – просипел в ответ Данзо. – Я вел дело, и потому я отдавал приказы Итачи, – этот выродок все равно не сможет узнать все достоверно, а глава Корня не мог позволить запятнать памяти Третьего и чести Конохи, потому до последнего собирался брать всю вину на себя. – И получается, что я также сохранил жизнь тебе, – криво, на один бок оскалился мужчина.
На самом деле, жизнь брату Итачи сохранил по договору с Сарутоби, Данзо был против выжившых. Но в сказанном была и своя доля правды. Именно глава Корня тогда надавил на Хокаге, чтобы тот принял решение о зачистке. Именно он предложил кандидатуру Итачи. В конце концов, Третий только кивнул, и непосредственно приказ прозвучал из уст Данзо – хоть сывороткой правды проверяй, все честно.
- Но такое решение не мог принять один человек, – произнес Учиха. – Третий? Другие старейшины? Старшина АНБУ?
- Что тебе даст это, Саске-кун? – спросил в ответ глава Корня, чувствуя, что сердце наконец начинает возвращать свой нормальный ритм, а значит он еще не умирает. – Убив тех, кто это сделал, чего ты добьешься? Ты лишь уничтожишь то, за что сражался твой старший брат…
- Это не твое дело, – отрезал парень. – Кто еще принимал решение?
- Только я, Третий и Итачи, – выплюнул Данзо.
- Хорошо, я сделаю вид, что поверил тебе, – сказал Саске, вкладывая Кусанаги обратно в ножны. – Я сотру вам память, Хокаге-сама, – вернулся он к официальному тону общения. – Вы ничего не вспомните об этом разговоре, но мы к нему еще вернемся.
Как бы не хотел Саске, он не мог убить главу деревни сейчас: это помешало бы его планам по поиску святилища и свитка для Мадары.
- Нет, ты меня послушаешь сейчас, крысеныш! – вдруг захрипел Данзо, силясь встать с колен, на которые его удалось поставить выродку Учих. – Ты ослеплен жалким чувством мести, ты такой же, как и твой прóклятый клан! В тебе течет гнилая кровь, Саске-кун! Только Итачи смог вырваться из этого замкнутого круга…
- Не смей упоминать его имя, – в голосе наследника Шарингана зазвучал металл.
- …Только Итачи мог спасти имя Учих, – Данзо понимал, что сердце вновь вот-вот соскочит с ровного ритма, но не мог остановиться: вместе с силами к нему возвращался и характер. – И спас бы, если б не оставил в живых маленького сучоныша, убившего своего спасителя!
- Ни слова более! – моментально оказался рядом с противником Саске, поднося острие вновь обнаженного черного клинка к жилистой шее главы деревни и чувствуя, как гнев затуманивает разум. – Или твоя голова слетит с плеч!
- Ты не посмеешь тронуть главу деревни! – уже гремел громом голос Хокаге. – В противном случае тебя самого ждет смерть! Впрочем, она ждет тебя в любом случае. Жалкая, ничтожная смерть предателя! Ты должен был умереть девять лет назад, и ты умр… - Данзо не договорил: внезапная судорога исказила его лицо.
Но Саске и не слушал уже мужчину, его разум был полностью опьянен черной яростью, потому, не задумываясь о последствиях, наследник Шарингана резко и сильно взмахнул Кусанаги, не зная, что за несколько мгновений до смертельного удара глава Корня скончался от разрыва сердца.

Саске моментально и в самом прямом смысле буквально выдернули из техники: оттащили на три шага назад, заломили руки и поставили на колени, поднеся сверху к горлу заточенную сталь куная. Словно наваждение, стряхивая остатки Цукиёми, парень мотнул головой и посмотрел вперед, силясь разглядеть что-нибудь сквозь заславшую глаза белесую пелену. Шаринган, конечно, уже погас.
Его держали те двое шиноби, что пришли с Данзо, держали, абсолютно блокируя любые возможности пошевелиться: любое движение – и каждая кость под захватом будет сломана. А впереди, в трех шагах у осевшего тела Шестого Хокаге замер в боевой позиции Сай, левой рукой держа обратным хватом свой короткий клинок, а правой проверяя пульс главы Корня.
- Он мертв, – через несколько секунд ровно произнес парень.
- Вызывай старшую группу, – приказал один из тех, кто держал Учиху.
Наследник Шарингана опустил голову и закрыл глаза. Его не убили на месте, значит, уже не убьют. Не до конца расследования, по крайней мере. Поэтому сейчас стоило подумать над тем, что он скажет в свою защиту, и надеяться, что боль в глазах и голове пройдет к тому времени, когда ему разрешат говорить. Он вызовет только дополнительные подозрения, если не сможет сфокусировать взгляд на собеседнике.
Время в Цукиеми не измеримо, но в реальности должно было пройти не больше пары секунд. Как все выглядело со стороны? Он встал и предложил Хокаге осмотреть поместье. Несколько секунд заминки не могли вызвать подозрения у собак Данзо, значит, они как-то узнали о его смерти. Возможно, существовала какая-то печать, связывающая их и хозяина. Впрочем, неважно. Почему умер Данзо? В Цукиеми ослепленный яростью парень снес ему голову: каким образом это сказалось на теле Хокаге в реальности? Учиха не знал. Это могло стать одновременно и слабым, и сильным местом его самозащиты. Надо будет только постараться повернуть факты в свою сторону. Никто не знает о возможностях Шарингана…
Никто?
В архивах резиденции Хокаге наверняка должны быть сведения о возможностях и техниках алых глаз: как еще в противном случае мог столь хорошо овладеть ныне мертвый глава деревни пересаженными глазами? Значит, там наверняка была информация и о Цукиеми… Но по словам отца Саске, только один человек в истории клана научился изменять время внутри техники – Итачи. До пересадки глаз время внутри для парня равнялось реальному времени, он лишь мог ускорить видения жертвы, но тогда с ней был невозможен физический контакт, разрушающий иллюзию быстротечности событий. Так было с Сакурой, попавшей в Цукиеми во время их боя на горном перевале, но так не было теперь. Он дрался с Данзо, дрался достаточно долго, если исчислять реальным временем, но на самом деле прошло лишь несколько секунд… Факт использования техники нельзя доказать без наличия побывавших внутри нее, по крайней мере Саске не знал таких способов и искренне надеялся, что их и не существует. Он погорячился, сильно погорячился, допустил ошибку из-за слов Данзо, повелся на эмоции, на свой гнев, и эта ошибка теперь может стоить ему жизни, и тогда все насмарку: и смерть Итачи, и союз с Мадарой, и беременность Сакуры, которую он не сможет защитить, когда его предок претворит свои планы в жизнь.
В помещении раздался негромкий хлопок – парень поднял взгляд. У тела мертвого Хокаге присел на одно колено маленький старичок в белом кимоно и с завязанным пучком седых волос на макушке. Рядом с ним стоял небольшой белый чемоданчик. “Личный медик”, - догадался Саске. Что ж, от его вердикта многое зависит. В зале появились еще трое. Шиноби в масках АНБУ, но другой униформе, такой же, как прибывшая ранее с Данзо двойка. Один из них сделал знак другим, и те занялись исследованием помещения.
- Докладывайте, – обратился человек в маске к тем двум, что держали Учиху.
- В зале были только двое и недалеко Сай, никакой другой чакры не было ни в доме, ни на территории поместья, – заговорил тот, что стоял справа от наследника Шарингана. – Еда и напитки проверены. Через час после прибытия мы почувствовали зов печати.
- Чакровый фон?
- Небольшое колебание перед зовом, до того все стабильно.
- Поднимите его.
Саске под плечи дернули вверх, чуть не переломав обе руки, и поставили на ноги. Но несмотря на это, парень спокойно и ровно поднял голову, словно его лишь окликнули. Ни тени боли, ни тени страха.
- Так-так, Учиха, – зазмеился голос человека в маске. – Уж не твоих ли рук это дело?
- Не понимаю, о чем вы, – холодно ответил Саске, глядя прямо в прорезы на фарфоре.
- Сейчас поймешь, – пообещал член Корня и уже вскинул сжатый для удара кулак, но его остановил чужой голос:
- Приказом старейшин, – наследник Шарингана перевел взгляд на вход в зал, где стоял Хатаке Какаши, державший одной рукой открытый свиток с несколькими печатями и скорописью изящных иероглифов, – расследование переходит в руки совета дзенинов, в частности к его представителям. Неповиновение приказу карается по уставу, – он опустил руку и подошел к замершему напротив Саске шиноби. – Может быть, ознакомитесь с официальными бумагами прежде, чем вершить самосуд?
Член Корня зло цокнул и дернул на себя бумагу из рук Хатаке. Быстро пробежав по ней взглядом, он швырнул ее обратно Копирующему и бросил своим людям:
- Уходим.
Те моментально отпустили Саске и отступили от него на несколько шагов. Двое, пришедшие с командиром, появились за его спиной. Шиноби огляделся и увидел Сая, все также стоявшего у тела Данзо, над которым порхали руки врача.
- Тебя это тоже касается, – зло выплюнул мужчина в маске.
- Прошу оставить его здесь, – ответил за парня Какаши. – Расследованию нужен свидетель.
- Конечно, – процедил сквозь зубы шиноби, судя по тону более всего желая испепелить Копирующего на месте.
- Благодарю, – лишь нейтрально, но жестко, без тени уважения отозвался дзенин. Пятеро членов Корня исчезли в облачках дыма.
Какаши внимательно посмотрел на растирающего до того заломленные кисти рук Саске и позвал:
- Генма, Ямато, – у входа появились названные. Видимо до этого они стояли на крыльце, незаметные, чтобы в случае сопротивления прийти Хатаке на подмогу. – Исследуйте зал, – дзенины переглянулись и направились в разные стороны. Копирующий же обратился к своему бывшему ученику: – Так что здесь произошло?
- Уточните вопрос, сенсей, – поднял наконец холодный и равнодушный взгляд Саске.
- Что здесь произошло? – лишь повторил Хатаке.
- Днем я пригласил Хокаге-сама в поместье для личного разговора. Он согласился и появился здесь около девяти вечера. Мы выпили саке и поговорили. После я предложил показать ему поместье, но подтвердить приглашение Хокаге-сама уже не смог, – в общих словах описал парень.
- Отчего умер Хокаге?
- Я не знаю, – почти честно ответил парень.
- Предположения? – настаивал Какаши.
- Никаких, – снова почти честный ответ.
- О чем вы говорили? – как бы невзначай спросил Хатаке.
- Это мое личное дело, – холодно отрезал Саске.
- Конечно, - как-то слишком легко согласился дзенин. – Сай, – позвал он, – подойди, пожалуйста.
Член Корня приблизился.
Наследник Шарингана внезапно подумал, что нелогично допрашивать свидетеля в присутствии первого подозреваемого. Или Копирующий настолько уверен в преданности Сая Данзо? Но почему тогда именно он?..
- Еда и напитки? – без обиняков спросил Какаши.
- Все проверено.
- Посторонние?
- Нет.
- Техники?
- Нет.
- Кто и когда заходил в зал?
- Только я. Заходил дважды. В начале, чтобы принести еду, и перед… – Сай чуть запнулся, – сигналом.
- Сигналом? – уточнил Хатаке.
- Вы видели печать, Какаши-сан, которая связывала нас с Данзо-сама. Когда его жизни грозит опасность, печать “зовет” нас, – пояснил парень.
- Значит, ты пришел второй раз…
- Пришел, поменял напитки и еду и ушел. После чего почти сразу последовал зов, – ровно ответил член Корня.
- А сейчас печать… – снова начал Копирующий.
- Ее нет, – закончил Сай.
“Значит, Данзо действительно мертв, и это не какая-нибудь техника”, – мимолетно подумал Учиха. Но поведение сенсея все еще сбивало его с толку. Он вел расследование не так, как должен был, не так, как этого ожидал Саске. Хатаке безусловно задавал необходимые вопросы необходимым людям, но их подтекст… Какой? Парень пока не мог этого понять. Чего-то не хватало…
- Простите, я могу взглянуть на свиток, – маленький доктор, на две головы ниже Хатаке, незаметно оказался рядом с ними.
- Конечно, Ямамото-сан, – вдруг крайне уважительно ответил Копирующий и протянул старичку свиток с приказом старейшин.
- Рад слышать, что меня помнят, Какаши-кун, – улыбнулся медик и, достав пенсне, но не надев его, внимательно и даже неспешно прочитал документ, держа над текстом увеличительные стекла в оправе. – Значит, я должен доложить вам? – спросил он, возвращая свиток дзенину.
- Да, – подтвердил Хатаке.
Медик глянул на Саске, но Копирующий продолжал невозмутимо стоять на месте, словно информация, которую собирался сообщить ему Ямамото, не была в высшей степени секретна.
- Что ж, – чуть помедлил старичок. – Точно могу сказать только одно: смерть Данзо-сама была естественной, без всяких внешних воздействий. С почти стопроцентной вероятностью могу утверждать, что это был разрыв сердца. Вскрытие, конечно, покажет точнее.
Учиха подумал, что это ложь или какой-то код, под который медик маскирует правду. Если смерть Данзо была естественной или по крайней мере выглядит таковой с точки зрения медицины, то при отсутствии доказательств использования Цукиёми и искажения времен его причастность к смерти Хокаге доказать практически невозможно даже со знанием мотивов… Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Видимо, тени каких-то эмоций проскользнули по лицу парня, ибо в следующую секунду он перехватил острый и быстрый взгляд Хатаке. Так это все же была уловка, да? Такое “доверие” к главному подозреваемому, чтобы тот расслабился и дал слабину?! Так значит, сенсей?! Позабытая злость вновь поднялась к горлу и заставила сжаться челюсти. Под ноябрьским льдом вновь ожила лава.
- Скажите, Ямамото-сан, а мог ли предполагаемый вами разрыв сердца вызвать скачок в чакровом фоне?
- Да, – задумчиво произнес медик, – пожалуй, мог бы.
- Спасибо, Ямамото-сан, – поблагодарил мужчина и позвал, поднимая голову: – Генма.
- Ничего, Какаши, – появился дзенин слева от Саске, чья первая и последняя встреча с этим человеком состоялась два с половиной года назад на экзамене на чунина. – Все чисто, – повторил он и подмигнул Учихе.
”Что это значит?” – Саске был окончательно сбит с толку поведением представителей власти. Это не вызывало в нем растерянности, наоборот, его злость росла с каждой секундой.
- Хорошо, сопроводи Ямамото-сана и тело Хокаге в морг, – попросил Хатаке.
- Ямамото-сан, – дзенин практически пригласил медика к телу.
После этого Генма сложил несколько печатей и исчез в технике перемещения вместе с маленьки врачом и трупом.
- Ямато, – обратился в другую сторону Копирующий.
- Также ничего, – ответил АНБУ с другого конца помещения. – Ни жучков, ни техник, ни чужой остаточной чакры.
- Хорошо. Возьми Сая и доложи совету.
- Есть, семпай.
- Сай, – Хатаке посмотрел на члена Корня рядом, – тебе придется еще раз свидетельствовать перед советом дзенинов и старейшинами.
- Есть, Какаши-сан.
Мужчина и парень быстро покинули поместье через парадный вход, оставляя бывших учителя и ученика наедине.
После стольких людей и стольких голосов тишина, повисшая в помещении, звучала гулко и до странного тяжело. Саске почти физически чувствовал, как злость и гнев клокочут у горла, но делать первый ход не решался. Перед ним был его учитель, человек, немало на него повлиявший в свое время, одна из легенд мира шиноби. Нельзя было недооценивать ни его ум, ни его реакцию, и даже то, что они находились на территории Учихи, теперь не давало наследнику Шарингана преимуществ. С самого своего появления здесь Копирующий задал свои правила, до сих пор непонятные Саске. Теперь же дзенин вообще молчал, словно о чем-то задумавшись, словно у него даже не было мысли, что рядом с ним стоит убийца Данзо и главная для Конохи опасность.
- Ну что ж, – Какаши внезапно вышел из раздумий и в упор посмотрел на своего бывшего ученика, – поговорим начистоту?

Сакура стояла у окна с чашкой в руках. Кофе на этот раз был заварен ее рукой и угрозы для жизни и пищеварения не представлял. За ее спиной, сидя в кресле и положив руки и голову на стол, посапывая спал Наруто. Он примчался в больницу еще днем и до вечера крутился вокруг медика, одновременно умудряясь и мешать, и помогать ей, и раздражать ее, и веселить. Но сейчас, глядя на светловолосую макушку, особенно яркую и даже ослепительную в свете настольной лампы, Сакура не могла не улыбнуться. А ведь когда-то она ежедневно только и делала, что злилась и поколачивала этого солнечного мальчика, тогда хулигана и забияку, а сейчас героя Конохи, ее надежду в это смутное время.
“Надеюсь, все и правда будет хорошо, Наруто”.
Что ж, ее маленький перерыв был окончен, пора снова брать за отчеты. Девушка поставила пустую чашку на стол и потянулась, собираясь уже сесть в кресло напротив друга, но тут в кабинет вошел дежурный медбрат.
- Сакура-сан, – неуверенно позвал он.
- Да, что такое? – после чашки кофе Харуно была улыбчива и благодушна.
- Вас вызывают в морг, – ответил парень.
- Кто-то умер? – улыбка тут же исчезла с лица девушки.
Она быстро перебирала в голове все возможные варианты из списка больных, готовая к любому из них, но ответ медбрата все равно заставил ее сердце ухнуть куда-то вниз:
- Я не уверен, но кажется, это Хокаге-сама.

___________________________________
P.S. Эта часть, по моему мнению, вышла также порядком скомканной. Буду рада услышать ваше мнение по этому поводу. Для меня это была самая сложная часть работы. Дальше будет проще: меньше экшена, больше отношений. И, да, впереди еще одна часть "Гнева" ^^