По тонкому лезвию мести. Глава 14 "Провал"

Здравствуйте, мои дорогие, я рада вновь встретиться со всеми Вами. Прошу прощения за такую задержку, но моя муза собрала вещи и, забрав наших общих детей, испарилась где-то во времени и пространстве, поэтому каждое предложение приходилось выуживать из себя чуть ли не щипцами. Я очень волнуюсь и всё-таки надеюсь, что Вам понравится!
Ваша D-sie)
З.Ы. Всем моим комментаторам предлагаю перейти на "ты", не нужны нам эти надуманные барьеры:)

Они проговорили всю ночь напролёт, даже и не заметив, как ранние птахи стали щебетать о приходе нового утра. Вернее, говорил лишь Кейтаро, изредка делая неловкие паузы и моментально получая требовательный кивок от Наруто в ответ, что призывал его продолжать; хотя на самом деле хокаге уже давно не слушал сидящего напротив юношу, а просто смотрел на него. Сидел, уперевшись локтями в кожаные ручки рабочего кресла, и с едва ли не пугающей внимательностью смотрел, как и прежде утопая в мыслях о потерянном некогда друге и о том, как бы могла сложиться его судьба, откажись он тогда от мести.
Наверное, Саске всё-таки смог бы стать счастливым человеком, несмотря на свою изнывающую от прожитых трагедий душу, наверняка женатым на прекрасной девушке - почему-то Узумаки в этом даже не сомневался - и, безусловно, невероятно гордый своим отпрыском, ведь не гордиться таким сыном как Кейтаро было бы просто невозможно! Отважным, сильным, добрым. Крепким не только телом, но и духом…
Наруто тяжело вздохнул, понимая, что Учиха выбрал совершенно иной жизненный путь, и вновь сосредоточил тоскливый взгляд на джонине. Признаться честно, он до сих пор немного опасался, что всё это в конечном итоге окажется лишь чьим-то злым гендзюцу, призванным окончательно добить его разум и сломить веру, но… Время шло, звёзды гасли, уступая место разливающейся по небу лазури, а юноша, немыслимо похожий на своего отца, так и продолжал сидеть напротив, сбивчиво о чём-то толкуя.
И это было счастьем! Да, неподдельным и искренним счастьем, пробуждающим в хокаге какое-то непривычное для него чувство умиротворения, спокойствия оттого, что понимал, с радостью и неким облегчением: у клана Учиха появился пусть и мизерный, но всё-таки шанс. Шанс на совершенно другое, быть может, даже светлое будущее.
Первые лучики солнца, что проступили из-за расплывчатой линии горизонта, игриво проникли сквозь приоткрытое окно резиденции и, незамедлительно упав на измождённое недавними потрясениями лицо Шестого, на несколько мгновений ослепили его глаза. От этого Наруто непроизвольно поморщился, сразу же теряя Хаттори из поля видимости, а затем, слегка раздражённо откинувшись на мягкую спинку любимого кресла, вновь устремил свой пристальный взгляд на молодого человека.
- Вы в детстве не особо ладили, да? - внезапный вопрос Кейтаро, с силой выбивший мужчину из состояния раздумий, мгновенно вернул его обратно в действительность.
- Что? - не понял тот, слегка недоумённо прищуриваясь, но при этом изо всех сил стараясь не показать вида, что давно уже не осознаёт, о чём речь.
- На этом снимке, - юноша ткнул пальцем в старую фотографию команды номер семь, стоящую у хокаге на столе, - вы смотрите на отца с некоторым… недовольством, разве нет?
Узумаки удивлённо перевёл взгляд на изображение в серебристой рамке, и неосознанно стал изучать каждый миллиметр когда-то прожитого мгновения. Сказать по правде, фото стояло там всегда, все те одиннадцать лет, что он являлся Главой Листа; неизменно и на одном и том же месте, постепенно превращаясь из чего-то очень важного и сокровенного в привычный для глаза атрибут интерьера, который в конце концов переставал привлекать к себе внимание, становясь слишком обыденным и неинтересным. Но сейчас он словно бы взглянул на фотографию абсолютно по-новому, совершенно с другого, незнакомого доселе ракурса, неизбежно окунаясь в почти позабытый им круговорот прошедших событий, где всё было так до неприличия просто; настолько просто, что невольно зарождалось огромнейшее желание повернуть время вспять, - сердце без разрешения ускорило свой бег, а на лице тут же заиграла неуместная ухмылка, которую, впрочем, Узумаки постарался сразу подавить.
- Скажем так, - он с трудом придал своему виду серьёзность, - человек, страдающий высшей степенью заносчивости и неоднократно укладывающий тебя на лопатки перед всем классом в Академии, порой может вызывать недовольство. Да-да… - Он пару раз кивнул, и искренняя улыбка против воли, но всё-таки смогла растянуть его губы, однако тяжёлый вздох, что последовал за ней, в тот же миг заставил её исчезнуть. - Конечно же, иногда он здорово выводил меня из себя, но знаешь… - Наруто запнулся, пытаясь сглотнуть болезненный ком, моментом образовавшийся в горле, когда его глаза стали разглядывать черноволосого мальчишку на фото, - те времена, они, пожалуй, были самыми лучшими в моей жизни.
Кейтаро также не удержал грустного вздоха, что какой-то безнадёгой вырвался у него из груди, а затем вновь перевёл удручённый взгляд на старое изображение команды номер семь.
- У Какаши-сенсея была такая же фотография, - печально произнёс юноша, в следующее мгновение с горечью усмехнувшись, - но я наглым образом присвоил её себе, потому что… - Он осёкся и бросил опасливый взгляд на Шестого, словно бы отчего-то боясь продолжать, но всё же, сумев побороть некоторое смятение и неуверенность, заговорил: - Я хотел бы понять его, Наруто-сама. Я имею в виду… отца. Понять, почему он ненавидел этот мир, понять его душу… - Кейтаро негодующе хмыкнул и искоса посмотрел на заинтересованного подобными откровениями хокаге. - Когда это желание становится особенно нестерпимым, я беру снимок - и смотрю на него, долго смотрю, пока не зарябит в глазах, безуспешно пытаясь разгадать, кем всё-таки являлся мой отец: убийцей или же… мучеником. - Джонин сердито мотнул головой, ругая себя за столь бредовые мысли, высказанные вслух. - Знаю, звучит странно и смахивает на одержимость, но…
- Он твой отец, Кейтаро, и в том, что ты стремишься понять его помыслы, нет ничего странного, - перебил Наруто, желая подбодрить приунывшего юношу.
- Дело не в этом, хокаге-сама. - Молодой человек шумно сглотнул и перевёл взгляд на пробуждающуюся за окном природу. - Просто… кхм, просто иногда, когда я смотрю на него, мне становится… страшно…
- Страшно? - Белёсая бровь мужчины изогнулась в изумлении.
- Да, именно так. Я не слепец и вижу, насколько мы похожи внешне, и порой в моей голове возникают вопросы: а только ли внешне мы с ним похожи? Не совершу ли я таких же ошибок под натиском каких-нибудь обстоятельств? В моих венах течёт кровь клана Учиха, и этого, к сожалению, не изменить, а вдруг…
- Кейтаро, - строго оборвал его Наруто, немного подаваясь вперёд в стремлении сократить между ними расстояние. - Разве ты не понимаешь, что не кровь влияет на поступки людей, а их разум, - он дотронулся до своего виска указательным пальцем, - и то, как ты построишь свою дальнейшую жизнь, напрямую зависит лишь от того, какие намерения живут у тебя в голове. - Шестой замолчал, внимательно всматриваясь в озадаченное лицо своего собеседника, а потом с едва заметной усмешкой добавил: - Вы похожи лишь внешне, уверяю тебя. Сейчас я могу сказать это с полной уверенностью: у тебя другие глаза…
- Глаза? - непонимающе переспросил юноша, спустя миг уже неимоверно смутившись от столь заторможенных реакций своего мозга. - Ах да, глаза. У меня они зелёные, у отца были чёрными…
- Я не про цвет сейчас толкую, - сердито нахмурился Узумаки, и смущение наследника шарингана моментально переросло в лёгкую степень паники: тупить перед хокаге в его планы совершенно не входило. - Ваши глаза различны не только цветом, но и тем, что в них отражается. В твоём взгляде нет той жажды мести, жажды разрушения, той черноты, что была у Саске; в твоих глазах я вижу доброту, надежду, созидание - опасаться тебе нечего. И, кстати, не забывай, что в твоих жилах течёт не только кровь клана Учиха, но и кровь твоей матери, которая, как мне кажется, была достойнейшим человеком, раз наделила тебя такими потрясающими качествами как искренность и доблесть. - Молодой человек на пару секунд замер, не ожидая подобных слов от Шестого, а затем, невероятно тушуясь, с благодарностью кивнул.
- Я понял, Наруто-сама. Всё понял, - тихо проговорил он, и Шестой не без удовольствия подметил, как взор юноши постепенно наполняется уверенностью в себе. - Для меня это… важно. Спасибо.
- Я просто сказал правду, - чересчур отрешённо ответил Наруто, вновь погружаясь в тот головокружительный водоворот размышлений о Саске, что моментально утягивал его на самое дно воспоминаний и беспощадно перехватывал горло, не давая нормально вздохнуть, однако внезапный стук в дверь, раздавшийся в следующее мгновение, с силой выдернул джинчурики из лап этой губительной задумчивости. Слегка вздрогнув от неожиданности, Наруто устремил озадаченный взгляд сначала на дверь, а после на Хаттори.
- Надень маску, - тут же приказал он джонину, нехотя возвращаясь в повседневную суету коноховской жизни. Кейтаро кивнул и заточенным до автоматизма, практически неуловимым движением скрыл лицо под деревянным ликом рычащей собаки, а потом, предусмотрительно поднявшись со стула, встал по правую руку от Шестого.
- Войдите, - дал своё разрешение Наруто, и на пороге моментально показался молодой шиноби, немногим старше наследника шарингана, с длинным буроватым шрамом на лице, что ломаной линией тянулся от подбородка и, не считая пары миллиметров, доходил до левого глаза. Подобная метка являлась своеобразной визитной карточкой этого ниндзя, которого Хаттори, конечно же, знал. Ксио Минору, тот самый, с кем он был вынужден когда-то сражаться, добиваясь почётного звания «джонин», и с кем впоследствии даже подружился, будучи распределённым в то же подразделение отряда АНБУ, что и «Меченый».
- Что случилось? - недовольно спросил хокаге, чувствуя лёгкое раздражение, оттого что их с Кейтаро разговор посмели прервать.
- Наруто-сама, пришло послание от пропавшей несколько дней назад разведгруппы. - Взволнованность товарища сразу же напрягла Кейтаро, прежде никогда не видевшего Минору таким.
- Они вышли на связь? - Светлые брови мужчины изумлённо взметнулись вверх.
- Нет, объявился лишь их беркут, и судя по тому, что птица вся в крови, хотя видимых повреждений на ней нет, они… - Ксио запнулся, в пропавшей разведгруппе находился его младший брат, но, вовремя собрав последние остатки самообладания в кулак, продолжил: - Скорее всего, отряд погиб, но им всё же удалось отправить нам важное донесение.
- Донесение? - Узумаки нахмурился, предчувствуя что-то неладное, и сердито протянул руку к шиноби, безмолвно требуя свиток, находящийся у того в ладони. Незамедлительно получив его, Наруто слегка нервозно развернул пергамент и быстро пробежался глазами по строчкам, кое-где размытым багровыми каплями крови.
«Что?!» - Он перечитал послание ещё пару раз, совершенно не доверяя в данный момент своим глазам.
- Нет, не может быть… - неверяще прошептал Шестой, мгновенно ощущая разливающееся по всему организму онемение. - Он не посмеет! Альянс не позволит ему! - Суровый взгляд хокаге безжалостно вперился в молодого АНБУ, что принёс плохие вести. - Насколько достоверна эта информация?
- Достоверность тридцать процентов, как я уже говорил, связь с отрядом Тоцуме прервалась ещё пару дней назад. Диверсия вполне возможна.
- Проклятье! - даже не дослушав того до конца, рыкнул Наруто. - Это ведь безумие! Чистой воды! - Он подскочил с кресла и стал лихорадочно вышагивать по кабинету, невольно заставляя Кейтаро всерьёз взволноваться. - Подрывать своё положение в Альянсе нам никак нельзя, поддаваться на провокации тем более… Чёрт! Шикамару ко мне! Срочно!
- Но ведь… - Минору заметно оробел, когда на него устремился грозный взор потемневших от ярости синих глаз. - Он ведь в Суне, его жена… она…
- Мать вашу! - выругался Шестой, с досадой припоминая, что по причине тяжёлых родов Темари Нара был вынужден отправиться в Деревню, Скрытую в Песке. Проклятье! Но от хорошей стратегии, чёрт возьми, он бы сейчас не отказался!
«Так, успокоился, даттебайо!» - приказал он сам себе, насильно пытаясь вернуть былое спокойствие и здравомыслие.
- Если подумать хорошенько, - хокаге стал анализировать сложившуюся ситуацию в стремлении найти подходящее решение, - то Коноха под ударом в любом случае, но… Я не понимаю, Кин же сам предлагал сотрудничество с Листом, он ведь даже хотел сделать Ми… - Наруто осёкся, вспоминая о дочери и моментально цепенея от ужаса.
- Хокаге-сама, что происходит? - не выдержал Кейтаро, как только разговор затронул коноховскую принцессу. Он сделал пару нерешительных шагов в сторону Главы, но тот не обратил на него никакого внимания. - Наруто-сама… - Юноша сразу же ощутил, как неведение происходящего начинает медленно пожирать изнутри, но Шестой и тут его проигнорировал, вместо ответа прикрывая глаза и пытаясь сосредоточиться на природной энергии, постепенно вводя своё тело в режим отшельника.
Дрожь ладоней от понимания, что он самолично отправил дочь в стан врага, мешала сконцентрироваться, отодвигая такой желаемый момент перехода, и только лишь томительно долгую минуту спустя, пожалуй, самую мучительную в его жизни, он наконец-таки почувствовал мощный приток природной чакры и невыносимое, почти болезненное восприятие каждого, кто находился в несколько сотен километров от него.
Сквозь этот шквал разнообразных чакр найти Мидори было до невозможности сложно, но Узумаки, методично отсеивая ненужные ощущения, упрямо искал дочь, всё ещё надеясь и уповая на то, что вся эта ситуация не более, чем обычная провокация на раскол Альянса. Всеми фибрами своей души Наруто желал обнаружить свою дочь, мирно спящую на походном футоне или же преспокойно идущую в сторону Ивы в компании Хатаке и Кентари; его родительское сердце заклинало всех богов, чтобы это было именно так, а встревоженное сознание до сих пор свято верило в нерушимость некогда образовавшегося единства шиноби, пока… он её не нашёл.
Внутри что-то ощутимо кольнуло, а душа камнем рухнула вниз, когда он осознал, что заветная энергия его малышки - расходуется. А в совокупности с тем, что вокруг неё находились ещё несколько чужеродных чакр, это могло означать лишь… сражение? Мидори сражалась?!
- Чёрт… - Вена на его виске угрожающе вздулась, а лицо покраснело от едва контролируемой ярости, что с чудовищной силой поглощала джинчурики. - Так, отсылайте срочное извещение в Суну, к Гааре, он должен помочь, а также Шикамару, чтобы он немедленно вернулся в Лист, и… - Наруто обернулся к Минору, и тот непроизвольно вздрогнул от того взгляда, полного гнева, злости и боли, что устремился на него, - моей жене ни слова.
От монолога мужчины Кейтаро стало не по себе окончательно, но вопрос, что оглушал его мысли в данный миг, так и не смог вырваться наружу.
- Кто сегодня на посту? - продолжил Наруто, отчётливо понимая, что каждая секунда промедления может стоить Мидори жизни.
- Сай-сама, Сето, шиноби, поддерживающие барьер, - тут же отозвался Ксио в ожидании дальнейших приказаний.
- Сая ко мне! Быстро! - рявкнул Шестой, и шиноби моментально испарился.
- Хокаге-сама, да скажите же, наконец, что случилось?! - Наследник шарингана почти молил, не зная, как ещё можно было бы выведать причину такой бурной реакции на полученные известия.
Наруто невольно вздрогнул - сказать по правде, он совершенно забыл, что, кроме него и Минору, в кабинете находился кто-то ещё - и обернулся к джонину.
- Кин… он… - Выдержка, что какое-то мгновение назад не давала ему паниковать при Ксио, внезапно треснула, не выдерживая сильнейшего напора горького отчаяния. - Вот… - Вместо слов он протянул Хаттори свиток, и тот, нервно перехватив его, незамедлительно прочитал послание.
«Ивагакуре планирует нападение на Коноху» - одно простое предложение, заставившее пальцы Кейтаро похолодеть, а тело содрогнуться в приступе гнева. Он ведь с самого начала не доверял этому Кину! С того самого проклятого экзамена на чунина! Так какого хрена ему никто не верил?!
- Но ведь Мидори, - наследник шарингана устремился на хокаге, боясь даже предположить, что с возлюбленной могло случиться непоправимое, - она ведь… жива? - голос охрип, а горло, сжимаемое безжалостной рукой беспокойства, болезненно запершило.
- Чакра Мидори расходуется. Она явно… сражается…
Ладони джонина судорожно сжались, от чего свиток в его руке предсмертно захрустел.
Видит Бог, он сравняет Иву с землёй, если с Мидори что-то случится!
- Как далеко они успели уйти? - Его челюсти сомкнулись с такой бешеной силой, что слова вырывались угрожающим рыком.
- Примерно сорок километров на северо-запад…
- Я отправляюсь немедленно! Я доберусь до них примерно через полчаса! - Кейтаро преисполнился решимости во что бы то ни стало спасти любимую.
- Нет! Стой! Это самоубийство! - воскликнул Наруто, хватая юношу за плечо. - Я насчитал по меньшей мере пятнадцать чужеродных чакр вокруг неё, ты не справишься в одиночку! Необходимо набрать отряд!
- У меня нет на это времени, и у Мидори тоже! - отрезал Хаттори, раздражённо скидывая с себя руку мужчины.
- Но… Тогда я иду с тобой.
- Разве хокаге не должен охранять свою деревню в случае угрозы нападения?
На пару секунд Наруто замер, отчётливо понимая, что мальчишка абсолютно прав, ведь, как ни крути, он являлся хокаге, этим чёртовым хокаге, который не мог покидать Коноху в моменты опасности.
- Проклятье! Но я не пущу тебя одного, с тобой отправятся… - он схватился за виски, лихорадочно продумывая тактику, - мои теневые клоны и… Сето!
- Наруто-сама, Сето не настолько силён, чтобы помогать мне, он будет только мешаться! - Кейтаро начинал откровенно злиться, каждая секунда промедления болезненной тревогой отдавалась в душе. - Насчёт клонов ничего не имею против.
- Значит, решено, - Узумаки сложил пальцы в печать, но создать клонов не успел.
- Наруто, вызывал? - Через приоткрытое окно в кабинет проник Сай, обеспокоенно глядя на бывшего сокомандника.
- Да, - хокаге перевёл на него взгляд и коротко кивнул, - сколько времени потребуется твоим птицам, чтобы преодолеть расстояние в сорок километров?
- Минут десять-пятнадцать, не больше, что случилось? - Бывший член Корня был явно озадачен до такой степени тревожным состоянием Шестого.
- Ива планирует нападение на Коноху, на Мидори с Какаши-сенсеем они уже напали.
- Но… - Сай обескуражено нахмурился, бледнея ещё больше, - это ведь глупо! Альянс не позволит… - Он осёкся, как только увидел то безмерное отчаяние, что плескалось у друга в глазах, и это было до невозможности понятным: у него и самого был сын, и, если бы с Акено что-нибудь случилось, меньше всего он хотел бы выслушивать разглагольствования про Альянс. - Мне собрать отряд?
- Нет, времени мало. К Мидори отправятся мои клоны и Хаттори, от тебя же в данный момент нам нужны только птицы!
- Понял, - кивнул тот и отточенным до автоматизма движением развернул свиток. Не медля ни секунды, он обмакнул в чернилах кисть, незаметным образом оказавшуюся у него в пальцах, и с поражающей быстротой заработал, превращая плавные чёрные линии обыкновенной туши в витиеватое изображение двух орлов. - Я наделю птиц дополнительной чакрой, чтобы они были дееспособны в течение полутора часов, - его левая ладонь опустилась на рисунок и засветилась голубоватым сиянием, - но будьте осторожны, при истощении энергии они попросту исчезнут - важно, чтобы вы успели приземлиться.
Кейтаро кивнул, давая понять, что наставления шиноби уяснил, а Наруто, не теряя времени, перешёл в режим Девятихвостого, конечно же, понимая, что клоны с чакрой демона будут куда сильней обыкновенных; тело моментально охватило неприятное жжение, но отвлекаться на такие мелочи ему не давало волнение за дочь.
Цепкий взгляд художника против воли уловил, что демонический покров бывшего сокомандника стал чуть темнее обычного, будто бы в красно-оранжевую краску добавили каплю чёрной, но предпочёл на этом не зацикливаться, ожидая дальнейших указаний друга.
- Теневое клонирование, - произнёс Наруто, складывая необходимые печати и преобразовывая чакру в десяток пылающих клонов, что тут же заполнили свободное пространство кабинета, однако же секунду спустя пятеро из них вспыхнули чёрным пламенем и тут же исчезли, издавая характерный хлопок и оставляя после себя лишь серое облачко дыма.
- Наруто? - Сай был несколько озадачен увиденным: никогда прежде он не замечал подобного поведения теневых клонов. - Что с твоими клонами?
- Неважно, - прохрипел Узумаки, лоб которого моментально заблестел от выступившей испарины; его тело горело огнём, а кожа стала болезненно чувствительной. Хм, значит, теперь он не мог создавать большое количество клонов в режиме Курамы: аматерасу явно набирало сил, и ему стоило использовать чакру Лиса гораздо аккуратнее. Проклятье, даттебайо! - Тебе хватит пяти? - как-то чересчур для хокаге жалобно уточнил Наруто, обращаясь к Хаттори.
- Вполне, - решительно ответил джонин.
- Готово! - Сай наконец-то отнял руку от свитка, и чёрно-белые пернатые, в тот же миг отделившиеся от пергамента, молниеносно устремились в окно, постепенно увеличиваясь в своих размерах.
- Спаси её, - тихо промолвил Наруто, когда вслед за птицами в окно устремился и Кейтаро.
- Обещаю! - бросил он, а через секунду уже взмыл в небо с невообразимой скоростью.
«Я иду, Мидори, продержись лишь двадцать минут…»

***

- Мидори, берегись! - Какаши прикрыл куноичи собой, отражая очередную атаку, направленную в её сторону…
По самым скромным подсчётам, их было не меньше пятнадцати; не меньше пятнадцати невероятно сильных противников, скрывающих свои лики за причудливыми масками языческих богов. Ниндзюцу они почти не применяли, из-за чего понять к какому селению принадлежат враги, было практически невозможно, но уровень тайдзюцу каждого из них достигал опасно высокого значения, что, в свою очередь, многократно уменьшало шансы на скорую победу.
С первых же секунд начала боя цель нападающих стала предельно ясна - Мидори, и, если бы не отважные защитники принцессы, Хатаке и Кентари, остервенело отбивающие стремительные атаки соперников, она бы уже давно угодила во вражеские лапы отступников. Ситуация усугублялась ещё и тем, что техники молнии копирующего ниндзя - безусловно, являющиеся самыми сильными в его арсенале - глушили техники земли посланника Ивы, снижая тем самым эффективность их обороны во много раз и вынуждая опытных ниндзя действовать чуть ли не по одиночке или же выбирать более слабое ниндзюцу. От этого патовость обстановки с каждым мгновением зашкаливающе накалялась, грозясь в конечном итоге излиться в настоящую трагедию.
…Новая попытка противников прорваться к ней заставила девушку испуганно вздрогнуть и панически вжаться спиной в грубую древесину рядом стоящего клёна. Инстинктивно пытаясь скрыться за спинами своих защитников, она отчётливо почувствовала корявые пальцы животного страха, что бесцеремонно лезли в дрожащую душу и мучительно сжимали агонически бьющееся сердце. О да, ей было страшно! Страшно как никогда!
Рождённая в мире, где о войне разве что слагали легенды, а миссии S-ранга были чем-то крайне редким, перед её глазами впервые разворачивался подобный кошмар.
«Ками-сама, почему?» - заезженной пластинкой крутилось у неё в голове, не прерываясь ни на миг. Почему это происходило именно с ней? Почему она?..
Внезапный треск райкири и чей-то душераздирающий возглас, прозвучавшие совсем рядом, на пару мгновений оглушили Мидори, и она, парализованная от ужаса, не сразу заметила, что один из нападающих, особенно хитрый и ловкий в своей манере ведения боя, сделал обманный манёвр и всё же сумел пробить оборону, незамедлительно устремившись к ней. Его катана кровожадно взмыла вверх, и слишком поздно ощутившая опасность куноичи только и могла, что безмолвно и в неком оцепенении наблюдать, как драгоценные секунды её жизни начинают свой обратный отсчёт. Три… два… один…
Глаза непроизвольно зажмурились, а сердце сделало последний болезненный толчок о грудину, будто бы предчувствуя скорую кончину... Однако же удара не последовало! Ни через секунду, ни через две…
- Принцесса Мид… дори… - хрип, раздавшийся практически над самым ухом, заставил куноичи несмело приоткрыть один бьякуган - и замереть, удушающим спазмом наконец-таки понимая, что же могло помешать вражеской катане нанести свой смертельный удар.
- Кентари… сан? - поражённо прошептала Мидори, устремляясь на посланника Ивы, а затем переводя исступлённый взор на острое лезвие клинка, беспощадно пробившего тело мужчины насквозь. - Но… зачем? - Она, словно бы заворожённая, безотрывно наблюдала за бордовыми каплями крови, что неспешно стекали по начищенному до блеска острию, и ровным счётом ничего не понимала. Зачем помощник Кина сделал это? Зачем пожертвовал собой… ради неё?
- А как же… иначе… - с трудом произнёс Кентари в тот самый миг, когда нукенин, бесчеловечно дёрнувший клинок на себя, попытался высвободить смертоносную сталь из кровоточащего плена. От этого посланник Камня болезненно дёрнулся, но всё-таки успел ухватиться ладонью за торчащую из груди часть лезвия, не дав катане и малейшей возможности выйти из зияющей раны. - Это ведь… мой долг… - похолодевшими пальцами другой руки он приподнял её лицо за подбородок, и они моментально встретились взглядами, - Мидори… химе… - Кентари улыбнулся ей, вернее, попытался сделать это, обнажая окровавленные зубы в предсмертной ухмылке, а в следующее мгновение с едва слышным стоном навалился на миниатюрное тельце куноичи безжизненным комом, делая свой последний вздох и вынуждая девушку медленно осесть вместе с ним наземь.
«Он что, умер?» - На пару секунд юная Узумаки выпала из реальности, так и продолжая ошеломлённо смотреть в потухшие глаза бездыханного посла, в то время как неприятель, резким движением руки наконец-таки избавив свой меч от оков человеческого тела, замахнулся и на неё…
- Мидо! - Абсолютно неожиданным образом рядом с Мидори оказался Хатаке и, сразу же окутав свой кулак голубоватым сиянием электрического тока, не задумываясь ни на миг, пробил грудную клетку соперника смертоносным райкири. Тот в некотором удивлении охнул, а через мгновение, захлёбываясь собственной кровью, что пульсирующим фонтаном хлестала из его глотки, выронил катану из ослабевших пальцев и буквально-таки повис на руке копирующего ниндзя.
- Какаши-сенсей… Кен… тари… он… - По щекам непрошенными потоками полились слёзы, мешая куноичи сказать что-либо внятное.
- Сейчас не время об этом думать! Тебе нужно бежать! Я их задержу! - Грубо высвободив свою руку из заточения чужой грудной клетки, он тут же сложил несколько печатей и использовал технику великого водопада, беспощадными волнами смывая незамедлительно устремившихся к ним врагов.
- Но… а как же… вы?
- Мидори, беги. Моя чакра на пределе… Беги, пока я ещё в силах их… задержать… - Охрипший голос и одышка, что делала его слова рваными, говорили о крайней измождённости шиноби.
- Но… - Мидори неосознанно схватилась за край зелёной жилетки, кое-где уже разодранной в клочья, отчего-то боясь её отпустить, на что Какаши, остервенело схватившись за девичье плечо, неистово потряс его в стремлении привести куноичи в чувство.
- Да очнись же ты, наконец! - прорычал он и, быстро развернув необходимый свиток, что ещё мгновением ранее находился в специальном отделении его экипировки, применил технику клыкастой охоты, в последнюю секунду обездвиживая нескольких противников при помощи верных псов, так внезапно вырвавшихся из недр земли. - Я сказал, беги! - то ли приказывал, то ли уже умолял.
- Но…
- Беги!!! - и девушка подчинилась; побежала, не оглядываясь и не разбирая дороги, ощущая предательскую слабость в своих ногах, но наперекор страху не останавливаясь.
Бежать, только бежать! Превозмогая жгучую боль в собственных лёгких, но бежать!
За ней сразу же устремилась и большая часть отступников, однако Хатаке, неимоверно уставший и заметно потрёпанный, ещё не собирался сдаваться, а уж тем более так просто отпускать их.
О, нет!
И пусть в глазах начинало двоиться, а чакры с каждой атакой становилось всё меньше и меньше. Пусть. Сегодня он намеривался вдоволь насладиться этой неуловимой красотой неоконченного сражения, быть может, последнего в его жизни.
Быстро сложив пальцы в печати, копирующий направил ладонь в землю, применяя технику поднимающейся земляной стены и останавливая тем самым основную массу соперников.
«Пока я чувствую свою чакру…»
Он увернулся от очередного куная, что моментально устремился в его сторону, и отразил несколько атак подлетевших к нему отступников.
«Пока я… дышу…»
Быстрым движением руки Хатаке оттянул чёрную материю своей маски и выпустил изо рта огромный огненный шар, незамедлительно охвативший противников безжалостным пламенем.
«Пока я ещё могу…»
От резкого удара в спину потемнело в глазах, а голова предательски закружилась, но устоял, не пошатнулся.
«Пока я ещё… жив…» - Брови непроизвольно нахмурились, когда он заметил, как двое из вражеских шиноби, всё же преодолев искусственные барьеры, возведённые его рукой, пустились вслед за девушкой.
«Я не сдамся… Таков уж мой путь ниндзя!» - и вопреки всему, что играло сейчас против него, вопреки неимоверному истощению и неравенству сил, адской усталости и боли во всём теле, Какаши продолжил сражение, остервенело и самоотверженно, ведь на проигрыш он не имел сегодня права!
«Беги, Мидори, беги… Изо всех сил беги…»

***

Они нагоняли её! Чёрт возьми, нагоняли, и с каждым мгновением Мидори понимала это с пугающей отчётливостью, улавливая их хриплое прерывистое дыхание у себя за спиной. Не жалея ни сил, ни чакры, они бежали быстрее ветра, грозясь в любую секунду схватить свою обезумевшую от страха жертву и…
А что, собственно, будет потом? Что они собирались с ней сделать в случае достижения заветной цели? Убить? Заполучить бьякуганы? Что?!
Ответов отчаянно не находилось, и от этого всё внутреннее существо девушки судорожно сжималось от каждой устрашающей догадки, что посещала её мысли.
Что же будет дальше? Что за участь уготована ей судьбой?
Боковым зрением она заметила, что противники - а их было двое - пошли на обгон, загоняя её в своеобразную ловушку и перекрывая последние пути к отступлению, поэтому Мидори, довольно-таки неожиданно метнув в них сюрикены, резко свернула в сторону, пытаясь сбить тем самым отступников с толку, почти поверив, что это сработало, когда внезапный взрыв, раздавшийся прямо у неё на пути, беспощадным воздушным потоком откинул куноичи на несколько метров назад и болезненно впечатал затылком в растрескавшийся ствол засохшего дуба.
Она сдавленно всхлипнула и мешком повалилась на землю, тут же ощущая, как тёплая струйка крови защекотала заднюю поверхность шеи и бесцеремонно устремилась за ворот оранжевой куртки. В голове немилосердно загремел звон тысячи колоколов, разрывающий барабанные перепонки в клочья, а окружающий мир моментально погрузился в какой-то тошнотворный, раздражающий своей омерзительной серостью туман.
«Проклятье…» - Она неосознанно дотронулась до кровоточащей раны на затылке, до сих пор не отдавая себе полного отчёта, что же произошло секунду назад, а затем с ужасом перевела контуженный взор на окровавленные пальцы.
Но ведь… это было несправедливо! Это не могло стать её концом…
Девушку ощутимо заколотило, а по щекам вновь покатились предательские слёзы отчаяния и безысходности.
Чёрт побери, нет! Не сейчас! Не сейчас, когда она только-только распробовала этот дурманящий вкус счастья - любить и быть любимой!
Невыносимо захотелось выть, вопить в голос и заклинать врагов всеми святыми сжалиться над ней, не трогать, даровать ей жизнь, но - именно в этот самый момент внутри неё что-то щёлкнуло, надломилось с чудовищной силой, открываясь непреложной истиной: разве куноичи Конохи, дочери знаменитого шестого хокаге, обладательнице бьякугана, умеющей создавать вокруг себя защитный барьер из чакры и владеющей техникой «мягкого касания», пристало молить о пощаде? Унижаться перед соперниками, слезливо выпрашивая оставить её в живых? Разве так должна была поступать принцесса Деревни, Скрытой в Листве?
Нет! Ренна-сенсей, дядя Неджи, Кейто, отец и мать потратили слишком много времени на её обучение, чтобы она могла сдаться, вот так, запросто, совершенно не сопротивляясь. Родители, друзья… любимый - ради них сегодня стоило бороться за жизнь, ради них сегодня стоило выжить любым возможным способом!
Мидори перевела расфокусированный взгляд на противников, неумолимо приближающихся к ней, и, с трудом преодолевая головокружение, попыталась встать на непослушные ноги, что с натугой, но всё-таки подчинились воле куноичи. Ладонь машинально сжала кунай, что находился в её походной сумке, а все внутренности разом натянулись пульсирующей струной ожидания битвы, когда отступники, сделав друг другу едва заметные знаки, совершенно неожиданным образом изменили свою траекторию и разбежались в разные стороны.
«Что за дьявол?» - не поняла девушка, постаравшись не упустить из виду ни одного из нападающих, - и только потом, когда стало слишком поздно предпринимать какие-либо попытки к своему спасению, она заприметила голубоватое сияние вражеской чакры, что отходила от их пальцев крепкими нитями и соединяла руки противников вместе, образуя что-то напоминающее сеть.
Принцесса невольно задержала дыхание, осознавая, что бьякуган не сможет уловить столь быструю атаку, а тело - среагировать на неё, а затем горько усмехнулась, понимая, что вся её недавняя отвага оказалась не более чем детской и наивной выдумкой.
Так позорно проиграть, не успев задействовать даже кунай, даттебайо!
А вражеские путы, что зловеще поблёскивали на полуденном солнце, были уже почти ощутимы, почти осязаемы на её загорелой коже, когда… что-то пошло не так.
За какой-то миг до трагичной развязки мир словно бы перевернулся, изменяясь под влиянием неизвестных Мидори факторов и становясь более чётким, болезненно выразительным и до безумия замедленным, что позволило куноичи поспешно проанализировать ситуацию и, сделав стремительное сальто в воздухе, на удивление себе и отступникам, с какой-то завораживающей грациозностью вырваться из паутины, что грозилась пленить миниатюрное девичье тело.
«Что это?» - Изящно приземлившись на ноги, юная Узумаки с опаской огляделась вокруг, полностью обескураженная произошедшими то ли с ней, то ли с окружающим миром изменениями, но опомниться так и не смогла: новые молниеносные атаки противников, что были отражены с неимоверной лёгкостью, оставляя вражеские силки вновь постыдно пустыми, не давали сделать и намёка на передышку.
«Какого чёрта, даттебайо?» - Мидори абсолютно не понимала, отчего её тело двигалось с такой невообразимой быстротой, словно бы предугадывая действия соперников, а скорость реакций достигала максимума – но, кажется, ей начинало это нравиться.
Да ей, определённо, начинало это нравиться, даттебайо!
На губах непроизвольно заиграла дьявольская ухмылка, а рука опять с силой сжала кунай. Ну что ж, его-то она сегодня задействует точно!
Атаку шиноби, что подлетел к ней в следующее мгновение, она отразила едва ли не играючи, в довершение ко всему, как этакий издевательский бонус, заблокировав и несколько точек потока его чакры; от другого она отгородилась защитным барьером, откидывая врага на несколько метров назад, не забыв перед этим резануть по его мужественной груди кинжалом.
О да, это было потрясающее чувство! Чувство собственной непобедимости!
И плевать, что за мощь сейчас текла в её жилах ядовитым соком, плевать, откуда взялась эта неимоверная скорость, кружившая ей голову не хуже саке, и на неминуемую расплату за такое могущество тоже было плевать! Главное - выжить, остальное неважно!
Вряд ли куноичи когда-нибудь смогла бы забыть тот изумлённый вздох соперника, что угодил в поле её атаки восемь триграмм тридцать две ладони, и тот кураж, что зажёгся шальным огоньком в бьякугановых глазах, ведь впервые за всю свою жизнь она полноценно сражалась. Сражалась! Билась на равных с двумя отнюдь не слабыми врагами, с лихвой доказывая свою принадлежность к сильнейшему в мире роду, и это заставляло её упиваться. Упиваться тем преимуществом, что так благосклонно подарили ей небеса, пока - мир не вернулся в обычное русло, становясь вновь раздражающе нечётким и чересчур стремительным.
Мидори инстинктивно прищурилась, на несколько мгновений цепенея от столь резких изменений мировосприятия, и в следующую же секунду, как расплата за проявленную неосмотрительность, получила мощнейший удар по солнечному сплетению.
Дыхание моментально перехватило от острой боли покалеченных нервов, что вырывалась из девичьего горла сдавленным, слегка удивлённым стоном, а вмиг ослабевшие ноги предательски подкосились, вынуждая куноичи чуть ли не повиснуть парализованной куклой на руках у врага.
- Помоги мне её связать, болван, - устало прохрипел товарищу одержавший победу нукенин, явно злясь на нерасторопность напарника.
- Эта сучка мне, кажется, палец сломала, - пробубнил тот, но необходимую помощь всё-таки оказал, перехватывая талию обездвиженной от боли девушки рукой и буквально-таки стаскивая миниатюрное тело с сокомандника.
«Ну вот и всё…» - промелькнуло в голове у Мидори, когда они с какой-то издевательской осторожностью - зачем? они ведь всё равно собирались её убить! - прислонили куноичи к дереву, и один из них стал торопливо связывать тонкие запястья и лодыжки своей обжигающе холодной чакрой. Продолжать сопротивляться было бессмысленно, да она бы и при всём своём желании не смогла: по телу до сих пор разливалось онемение от последнего фатального удара по натянутым нервам.
- Смотри-ка, а она… ничего, - проговорил отступник, что жаловался минуту назад на сломанный палец. - Глаза красивые… - он нахально дотронулся до остренького подбородка и развернул принцессу лицом к себе, - может, позабавимся с ней? Всё равно никто не узнает. - По спине куноичи тут же пробежал холодок, а бьякуганы панически округлились, и почему-то смерть теперь казалась не самым худшим вариантом.
- Ага, а потом позабавятся с нами, идиота кусок, - отрезал его товарищ, грубым движением огромной ручищи закидывая девушку к себе на плечо. - Пойдём, нас наверняка уже ждут.
- Она мне палец сломала! Должен же я хоть как-то возместить ущерб! - Шиноби, что по голосу казался гораздо моложе своего напарника, был искренне возмущён.
- Заткнись, - коротко и ясно, так, что возражений больше не появлялось.
«Неужели это мой конец?» - задалась вопросом Мидори, когда отступники свернули на узкую тропинку, уводящую в гущу леса, и перешли на бег. - «Неужели… конец?» - В глазах противно зарябило от многочисленных стволов, замельтешивших одной сплошной кляксой, а к горлу подступила тошнота от положения «вниз головой». - «Кажется, да…» - И хоть Узумаки слегка и удивляло, почему они не убили её сразу, но в хороший исход ей отчего-то не верилось.
В памяти сразу же стали всплывать любимые лица родителей, братьев, друзей, смешные эпизоды из жизни, первая встреча с Кейтаро, незабываемый поцелуй у ворот Конохи и нежная ночь, что они подарили друг другу в самый разгар грозы, - многое вспомнилось, но оттого лишь стало ещё гаже.
Ками-сама, как же невыносимо сильно захотелось жить…
Внезапная остановка нукенина, что больно впечатала её вздёрнутый носик в широкую мужскую спину, заставила куноичи отвлечься от своих удручающих мыслей и невольно затаить дыхание от возникшей вдруг тишины, непродолжительной и тяжёлой, воцарившейся лишь для того, чтобы в следующее мгновение разбиться вдребезги под натиском приглушённых стонов, омерзительного хруста ломаемых костей и… до боли, до дрожи в онемевших коленках родного пения… чидори?
В первое мгновение Мидори даже подумалось, что она спит или же окончательно сошла с ума, отчаянно боясь поверить своим догадкам, но потом, когда любимые руки наследника шарингана осторожно перехватили её талию, не дав тем самым упасть вместе с поверженным противником наземь, она поняла: Кейтаро здесь! Каким-то чудом, но он был рядом! Рядом с ней!
- Кейто… - то ли смеясь, то ли плача от счастья, прохрипела Узумаки, стараясь привести свои голосовые связки в норму. - Кейто… но как? Как ты здесь оказался?
- Ты не ранена? - Хаттори бережно опустил её на землю и, слегка приподняв свою маску, затрудняющую обзор, стал лихорадочно блуждать по миниатюрному телу возлюбленной дрожащими от гнева пальцами, выискивая опасные ранения.
- Нет, всё в порядке… - Она до сих пор смотрела на него с неким неверием, не в силах понять, что это: явь или же шутки её злого воображения.
- Кровь… Откуда тогда кровь?!
- Ударилась затылком, когда взрывом отбросило… - ответила она, на что Кейтаро, с силой сжав челюсти, попытался совладать с взбесившейся внутри него яростью. - Но это всё неважно, я честно в порядке, - Мидори обеспокоенно устремилась на любимого, - там… там Какаши-сенсей, он один!
- С ним клоны твоего отца, не волнуйся. Мы успели как раз вовремя! - Он переключил своё внимание на цепи, сковывающие руки и ноги девушки, и приглушённо выругался, понимая, что они из чакры. - Проклятье! Они тебя чакрой связали, я не смогу её разорвать. - На всякий случай юноша предпринял безуспешную попытку. - Попробуй своим бьякуганом, должно получиться.
- Не могу, чакры нет. Они мне, кажется, поток в солнечном сплетении перебили, я уже пыталась…
Кейтаро на пару секунд оцепенел от той злости, что сильнейшим напором ударила в голову, ведь чтобы перебить поток сплетения, требовался неимоверный по силе удар, а затем перевёл гневный взгляд на недавних противников, утопающих в лужах собственной крови. Безусловно, знай он несколько минут назад, каким именно пыткам подвергалась Мидори, убивал бы каждого из них медленно и мучительно, наслаждаясь их криками и стонами.
- Как вы вообще здесь оказались? Что происходит?
- Разведгруппа отослала нам донесение, что Ива планирует нападение на Коноху! Начать, видимо, они решили с вас…
- Что? - не совсем поняла куноичи.
- Как видишь, я оказался прав, не доверяя Кину и Кентари…
- Нет! - воскликнула Мидори, начиная неистово мотать белокурой головой. – Нет же! Исключено! Кентари-сан погиб, защищая меня!
- Погиб? - озадаченно переспросил Кейтаро, не в силах поверить в столь самоотверженный поступок посланника Ивы. Что это ещё за новости?
- Да, погиб, когда… - но договорить она не смогла: тишину пространства немелодично разрезал свистящий звук кусари-тигирики*, а в следующее мгновение он уже обвился вокруг шеи джонина несколькими удушающими турами. - Кейто! - Мидори испуганно перевела взгляд на стоящего позади них отступника в маске Бога Грома, в руках которого покоился устрашающих размеров цеп с металлической гирей на конце, и непроизвольно дёрнулась вперёд, оттого лишь заваливаясь на бок, когда грубым движением ладони тот дёрнул своё орудие на себя, и Кейтаро, моментально отлетевший на несколько метров назад, с бешеной силой врезался в дерево. Мешком повалившись на землю, наследник шарингана даже и не заметил того обстоятельства, что его многострадальная маска предательски слетела с лица, обнажая все его тайны.
«Чёрт!» - Хаттори попытался встать, но противник сделал очередной стремительный выпад цепью, вновь беспощадно обматывая его шею смертоносной удавкой, а затем как можно сильнее натянул металлический бич с отчётливым желанием наконец задушить.
Кейтаро захрипел, чувствуя, как его трахея почти что ломается под натиском невообразимого давления, и попытался немного оттянуть грубые звенья кусари в сторону, дабы сделать спасительный вздох, но сил с каждым мгновением становилось всё меньше и меньше, а нехватка кислорода начинала кружить голову…
- Кейтаро! - Юная Узумаки неистово извивалась, стараясь высвободиться из чакровых цепей, но её собственной чакры не хватало даже на то, чтобы банально активировать бьякуган. - Не надо! Прошу вас! - Забыв про гордость, она молила неприятеля даровать возлюбленному жизнь. - Кейто!
Разорвать эти проклятые оковы! Любыми средствами их надо было разорвать!
Сконцентрировав последние остатки энергии в запястьях и ступнях, она ударила по вражеской чакре - осечка, ещё раз - и вновь неудача…
В глазах джонина начинало постепенно темнеть, а пальцы на руках и ногах противно немели от разливающегося по телу бессилия. Жизнь вытекала из него, вытекала с неимоверной скоростью, а смерть, скалясь в предвкушении, уже тянула к нему руки…
Нет! Ещё рано! Слишком рано сдаваться! Пока Мидори нуждалась в его помощи, он не мог умереть! Не в праве!
Он сложил негнущиеся пальцы в печати, хотя это оказалось куда сложней, чем было прежде, и, схватившись за цепь ладонью, преобразовал свою чакру в электрический ток, немедля пропустив мощнейший разряд молнии по телу соперника. Тот заорал и конвульсивно затрясся в приступе агонической боли, моментально ослабляя хватку смертоносной удавки и давая возможность наконец-таки сделать живительный вздох.
Кейтаро шумно глотнул воздух, а в следующее мгновение зашёлся мучительным кашлем, неосознанно разминая повреждённое горло.
Ну что ж, кажется, теперь его черёд показывать свою силу…
Он перевёл взгляд на контуженного противника, по инерции ещё сотрясающегося в невидимых разрядах стихии, а затем, сконцентрировав очередной разряд молнии у себя в ладони, стремительно направил её в землю, заставляя земную твердь разверзнуться под напором тока, а вражеского шиноби окончательно повалиться с ног.
Не теряя больше ни секунды своего желанного преимущества, он рванул к поверженному сопернику, уже нацеливаясь в его грудь чидори-мечом, но шиноби, буквально в последнюю секунду по-змеиному извернувшись, смог избежать фатального удара, невольно встречаясь с джонином взглядом…
- Шаринган? - поражённо произнёс он, на пару мгновений костенея от некоторого недоумения, что незамедлительно пронзило его разум, ведь многие ниндзя, и он в том числе, знали, что последнего носителя этого додзюцу убили около десяти лет назад. - Но ведь… - И только сейчас Кейтаро в полной мере осознал, что его лицо ничем не скрывалось, что маски на нём нет!
«Проклятье!» - Он нахмурился, понимая, что противника теперь упускать никак нельзя, а тот, в свою очередь, словно бы прочитав его мысли, моментально отшатнулся назад и попытался ретироваться, запрыгивая на ветку плакучего кипариса.
- Не уйдёшь… - прошипел Хаттори, складывая печати и выпуская несколько огненных шаров, направленных точно в противника. Не промахнулся.
Нукенин, подбитый беспощадными сферами пламени, приглушённо охнул и тут же повалился наземь, вырывая из джонина вздох облегчения. Уже через секунду оказавшись подле него, Кейтаро тут же пронзил лихорадочно вздымающуюся грудную клетку чидори, но на удивление вместо крови из зияющей раны неприятеля хлынула… глина?
Раздался характерный хлопок, и поверженный шиноби стал растекаться по земле вязкой коричневатой консистенцией.
«Клон? Чёрт возьми!» - Наследник шарингана выругался и устремился туда, где ещё минуту назад был соперник. Упустил, проклятье!
Он попытался вытащить ладонь, полностью увязшую в густой жиже вражеского клона, и незамедлительно пуститься в погоню, но… глина не пустила его.
Кейтаро недоумённо и даже в неком изумлении перевёл на неё взгляд, по инерции ещё пытаясь высвободиться из капкана, но коричневатая субстанция прочно удерживала конечность, с каждой секундой всё больше и больше расползаясь по его телу. Локоть, плечо, грудь… Поглотив руки, она перекинулась на торс и ноги, полностью обездвиживая джонина.
- Кейтаро, что происходит? - Мидори так и продолжала безуспешно атаковать свои оковы слабыми толчками чакры, но этого было откровенно недостаточно: цепи оказались куда прочней, чем ей думалось прежде.
- Мидо, я не знаю… - Кейтаро был озадачен и впервые в жизни полностью обескуражен, ранее никогда не сталкиваясь с подобной техникой. - Не знаю… - в его голосе отчётливо зазвучали нотки паники, а это само по себе заставляло ужаснуться, ведь Хаттори паниковал крайне редко, вернее, никогда.
«Чёрт, чёрт, чёрт… Плохо дело!» - Плохо! Очень плохо!
Узумаки и сама запаниковала, понимая, что возлюбленный был явно не в состоянии справиться в одиночку. Она должна была ему помочь! Должна!
«Грёбанные цепи!»
Попытавшись максимально сосредоточиться на своей чакре, она сделала последний отчаянный удар по вражеским цепям, и… Ничего! Абсолютно безрезультатно. Проклятье!
«Нет… Сдаваться нельзя! Нельзя! Освободить хотя бы ноги, даттебайо!»
Собрав все остатки энергии в ступнях, она изо всех сил ударила по оковам, всё ещё светящимся холодным голубоватым сиянием, и непроизвольно зажмурила глаза, напрягаясь каждой клеточкой своего тела и больше всего на свете боясь очередной неудачи, но…
«Получилось?» - Ногам стало непривычно свободно, и она недоумённо приоткрыла один бьякуган. - «Получилось!» - Мидори задохнулась от радости, что обрушилась на неё снежным комом, и попыталась встать, что оказалось весьма затруднительно из-за связанных у груди рук. - «Твою мать…» - В конечном итоге оказавшись на ногах, она тут же устремилась к парализованному возлюбленному, а в следующее мгновение бесстрашно запустила ладони в почти поглотившую его жижу.
- Мидо, не трогай! - взревел Хаттори, не зная, как отреагирует на постороннее вмешательство эта чёртова глина. - Мидори! - но девушка не обращала на него никакого внимания, так и продолжая остервенело отдирать глиняные ошмётки дрожащими пальцами. Ещё чуть-чуть! Ещё немного, и она освободит его!
Внезапное ощущение чего-то холодного на своих щиколотках, заставило куноичи отвлечься от своего занятия и неосознанно перевести взгляд вниз, чтобы на пару секунд позабыть, как дышать: ведь глина начинала поглощать и её, подползая к ней, словно бы живое существо, и прожорливо вбирая в себя изящные ступни девушки.
- Что это? - прошептала она, теряясь окончательно.
- Я же сказал не трогать! - Кейтаро был в бешенстве; в неимоверном бешенстве от непослушания Мидори и от всей этой ситуации, в которую он так глупо угодил; по его телу стали проблёскивать слабые разряды статического электричества, ясно говорящие, что он был неимоверно зол. - Глупая! Какая же ты глупая! - Понимать, что опасность теперь угрожает и любимой, было куда страшней. - Так, не двигайся, кажется, чем больше сопротивляешься, тем быстрее она поглощает тебя! Сейчас… я что-нибудь придумаю! Главное, не двигайся! - но, как назло, ни одной годной идеи в его голове так и не находилось. - Сейчас, подожди…
- Кейто… - Девушка испуганно устремилась на возлюбленного, когда иловый капкан уже дошёл до её талии, бесцеремонно перекинувшись на грудь, а затем на правое плечо.
- Сейчас… - По телу юноши прошёлся очередной электрический разряд, весьма болезненно ужаливший искалеченную шею джонина своим поцелуем, - и его осенило! И как же он раньше об этом не подумал?! Ведь техники земли всегда заглушались техниками молнии!
Чидори! Их спасение - чидори!
Превозмогая нереальное сопротивление жижи, он с огромнейшим трудом смог свести ладони вместе, чтобы в следующее мгновение, сложив необходимые для техники печати, преобразовать свою чакру в нужную стихию и пропустить спасительный разряд молнии по глиняным оковам, невольно задевая молниеносной техникой и себя. Сжав зубы от боли, что пронзила его кожу миллиардами острейших иголок, Кейтаро напрягся каждой мышцей натренированного тела, стараясь изнутри разрушить иловые стены своеобразного плена. И глина поддалась, рассыпаясь по плечам наследника шарингана серым пеплом и наконец-таки освобождая его. Отлично! Теперь они спасены!..
- Техника - доменная печь! - раздалось откуда-то из чащи леса, куда совсем недавно сбежал вражеский шиноби, и время остановилось…
Казалось, прошла целая вечность, наполненная бешеным страхом в глазах возлюбленной и диким ритмом его сорвавшегося в пропасть отчаяния сердца, перед тем как коварная субстанция, окутавшая практически всё миниатюрное тело коноховской принцессы, угрожающе затрещала, раскаляясь красными изломами до своего предела.
- Мидо…
Стая птиц панически вспорхнула в небо, потревоженная оглушительным криком куноичи, что через мгновение превратился в хриплое горловое клокотание болезненного стона.
- Мидо… - Дрожащими пальцами Кейтаро вонзился в проклятую грязь, но усилий не потребовалось, глина рассыпалась прахом сама собой, освобождая изувеченное тело девушки. Мидори пошатнулась и начала стремительно заваливаться на бок, когда приятно холодные руки наследника шарингана, принесшие очередной приступ боли, подхватили её и не дали тем самым столкнуться с землёй. - Нет… нет, пожалуйста! Мидори! - но ответом послужили лишь невнятный хрип и медленно закатившиеся за веки бьякуганы юной принцессы… А дальше забытьё, быть может, вечное и, скорее всего, спасительное, ведь там не было ни боли, ни страха, ни надоевших проблем, что постоянно вставали на пути её безмерной любви… к последнему из клана Учиха.
- Мидо… - Тело джонина пробила крупная дрожь, а ноги предательски ослабели, вынуждая юношу упасть на колени. - Мидори… пожалуйста… - Слёзы, что так и застыли в его глазах, мешали в полной мере оценить повреждения, полученные возлюбленной, но то, что нижняя часть тела и правое плечо куноичи были полностью окровавлены, а кожа ненужными лоскутами отделялась от кровоточащих мышц, падая наземь, заставляли Кейтаро задыхаться от той обречённости, что разливалась где-то внутри.
Что делать? Что же теперь делать? Он не знал… Не знал!
- Кейтаро! - где-то совсем рядом раздался знакомый голос Какаши-сенсея, и тот на автомате обернулся к нему. Клонов рядом с ним не было, видимо, пострадали в бою, да и сам он выглядел не лучшим образом, однако же Хаттори этого откровенно не замечал: мир сузился до окровавленного тельца самой любимой на свете девушки. - Ох, я уж думал, нам конец! Как вы узнали, что на нас напа… - Какаши осёкся, увидев искалеченное тело юной Узумаки. - Она… жива?
- Я… я не знаю… Н-не знаю… - Юноша неосознанно прижал любимую к себе ещё сильнее. - Не знаю, Какаши-сенсей!
- Дай, я посмотрю. - Хатаке поспешно приблизился к ученику, опускаясь рядом с ним на колени и касаясь подрагивающими от усталости пальцами к сонной артерии куноичи. - Жива… - с неимоверным облегчением выдохнул он, нащупывая слабые толчки пульса, - жива, Кейто! Нам надо в Коноху! Медлить нельзя. Как вы добрались до нас?
- На птицах… птицах Сая-самы! - Наследник шарингана попытался встать на непослушные, ватные ноги, но получилось не сразу. - Они… они совсем… недалеко! - Последние слова он проговорил, уже устремившись в сторону рисованных пернатых.
Надо было спешить! Ведь шанс на лучший исход, что греющим огоньком зажёгся у него в душе, был! Он был, раз их сердца всё ещё бились в унисон!

***

- Кто применил технику «доменная печь» к девчонке? – Шиноби, что с какой-то печалью смотрел на удаляющихся коноховцев, спустя секунду перевёл суровый взгляд на свой заметно поредевший отряд.
- Это был я, Кентари-сама. Простите. Я хотел убрать парня, но не увидел, что моя глина перешла на девчонку…
- Ты хоть понимаешь, что мы упустили наш главный козырь?! Без неё мы не сможем шантажировать хокаге, а как следствие, не сможем заполучить Кьюби! - Он с ненавистью смерил подчинённого взором. - Мы и так облажались с той разведгруппой, с нас три шкуры спустят!
- Я приношу свои извинения, но мы ведь ещё можем их догнать…
- Нет, - мужчина задумчиво устремился на своего клона, что уже начинал разлагаться, - если принцесса умрёт, то это усложнит нам задачу во много раз, тем более никого из вас не должны взять в плен. - Кентари непроизвольно стал рассуждать вслух, продолжая рассматривать свой собственный «труп».
Главной особенностью Кентари Сатору, шиноби Дервени, Скрытой в Камне и правой руки пятого цучикаге, было создание именно таких клонов, не исчезающих при ранениях, а истекающих красноватой субстанцией, схожей своими характеристиками с кровью, и постепенно разлагающихся на воду и землю. И как показывала практика, эта особенность порой являлась незаменимой, для того чтобы вводить врагов в состояние крайнего заблуждения.
- Сколько убитых? - Посол Ивы обернулся к провинившемуся ниндзя.
- Шестеро, - ответил шиноби, до невозможности робея под грозным взглядом командира.
- Чёрт! Кин будет в ярости. - Он раздосадовано потёр переносицу.
- Кенатри-сан, это ещё не всё, у меня есть важная информация для вас. Я кое-что узнал…
- Информация? - Бровь мужчины выразительно изогнулась. - Что за информация?
- У того молодого человека, что пришёл на помощь девушке, у него… у него был шаринган…
- Шаринган? - В первую секунду Кентари даже подумалось, что он ослышался. - Ты уверен? Клан Учиха ведь…
- Да, я уверен. Это был именно шаринган!
- Хм, интересно… - протянул мужчина, с некоторым удивлёнием переводя взор на удаляющихся птиц. - Шаринган, говоришь… Надо бы разузнать, что бы это всё могло значить. Думаю, внедрение шпиона в Коноху должно помочь.
«Как много сюрпризов ты нам преподносишь, Хаттори-кун…»
______
* Кусари-тигирики - вид японского боевого цепа ниндзя. Представляет собой рукоять и петлю, соединенные посредством цепи или веревки различной длины.