По тонкому лезвию мести. Глава 5.2 "Незнакомец. Джонин отряда АНБУ"

Наруто внимательно вчитывался в досье на новобранца. Просьба Какаши-сенсея его, мягко говоря, немного обескураживала.
— Хаттори Кейтаро, значит, двадцать лет, хм, — задумчиво прочитал он, а затем слишком уж по-детски произнёс: — Какаши-сенсей, да он ведь даже не чунин! Каким образом я должен зачислить его в отряд Анбу?
Копирующий ниндзя отвлёкся от разглядывания частично разрушенного кабинета Хокаге, что, конечно же, было для него совсем не ново, и пристально посмотрел на бывшего ученика.
— Я наблюдал за ним с детства. Он очень одарённый молодой человек и вполне себе заслуживает этого места. К тому же моих рекомендаций должно хватить, чтобы ему был присвоен статус джонина.
Узумаки фыркнул — каких ещё рекомендаций?
— Что за бред?! Чтобы стать джонином, надо…
— Наруто-сама, вы слушаете, что я вам говорю? — зловеще приближаясь к его лицу, спросил Хатаке. — Я советник Конохи, моё слово тоже не последнее!
— Вы что, давите на меня? — нервно хихикнул Шестой, возвращаясь к изучению досье.
Ну почему этот мужчина в маске до сих пор имел такое сильное влияние на него, главу деревни?
— Владеет техниками огня и чи… — он осёкся, — чидори? — Хокаге непонимающе поднял глаза на сенсея, а затем бросил мимолётный взгляд на новичка.
— Да, Хаттори владеет этой техникой. Я самолично обучил его чидори. И хочу отметить, что такого способного ученика у меня ещё никогда не было. — Гордости в голосе заметно поубавилось, когда на мужчину устремился мрачный взор Наруто. — Ну после тебя, конечно же, Наруто, после тебя, — моментально исправился Какаши.
Шестой подозрительно прищурился и медленно перевёл взгляд на молодого человека, стоящего чуть поодаль. Несколько мгновений он просто рассматривал его, а затем грозно проговорил:
— А этот ваш самый лучший в мире ученик вообще разговаривать умеет? Или же вы на все мои вопросы будете отвечать за него, Какаши-сенсей?
Хаттори вздрогнул, а из-под маски раздался приглушённый нервный смешок. Признаться честно, юноша был слегка смущён от вида разгромленного кабинета шестого Хокаге, а также неимоверно взволнован от той мысли, что его могут зачислить в ряды шиноби Конохи, поэтому он никак не мог заставить свой разум мыслить хладнокровно.
— Извините, я просто ещё немного не освоился, — послышался неуверенный голос новичка, — но я хочу, чтобы вы знали, Хокаге-сама, для меня большая честь поступить на службу в Коноху. Это моя давняя мечта.
От слов Хаттори Наруто немного смягчился и слегка улыбнулся самым уголком губ, продолжив изучать анкету новобранца.
— Почему на снимке в маске? — недовольно спросил Узумаки. — Я должен знать всех в лицо.
Для Кейтаро это было самой неприятной темой, что только могла возникнуть, но, собрав всю свою волю в кулак, он достаточно твёрдо произнёс:
— Извините, но это исключено. В детстве моё лицо было сожжено кислотой — я никогда не снимаю маску, Хокаге-сама. Это одна из причин, почему мне хотелось бы служить именно в рядах Анбу. Быть белой вороной среди шиноби Конохи — перспектива не из лучших, поэтому в отряде, где все и так ходят в масках, мне было бы комфортнее.
Светлая бровь Наруто выразительно изогнулась: самонадеянный тон молодого человека и раздражал, и забавлял одновременно, и что-то в этом юнце казалось ему до боли знакомым, но вот что — понять было практически невозможно. Что-то слишком неуловимое, ускользаемое, когда об этом начинаешь задумываться сильней.
— Хм, что тут скажешь, не позавидуешь, — отстранённо пробормотал Шестой, внимательно разглядывая новичка.
Эти жесты, эта поза, этот голос…
Слегка мотнув головой, Узумаки попытался вернуть свои мысли в нужное русло.
— Ну что ж, мне интересно посмотреть на твои способности, поэтому мы устроим показательный бой. Если одержишь победу в поединке с одним из лучших джонинов отряда Анбу, то я автоматически присвою тебе звание «джонин» и зачислю в отряд. Но это будет только в случае победы. Устраивает?
— Почту за честь, Наруто-сама, — без колебаний ответил юноша.

***

Наруто и Какаши стояли на верхнем балконе тренировочного корпуса, что серыми металлическими стенами практически всегда невероятно угнетал сознание, и напряжённо вглядывались в двух шиноби, находящихся внизу на площадке.
Хокаге всё же надеялся, что Минору, один из самых опытных джонинов Конохи, своим мастерством сможет остудить распалившийся пыл новобранца, но… Что-то ему подсказывало — исход битвы будет абсолютно иным.
Первым в атаку устремился новичок, применив технику огня, а точнее огненного феникса. Техника была простой, ничего не говорящей об уровне подготовки её применяющего, но Шестой невольно поразился, с какой грациозностью шиноби перемещался во время нападения. Будто бы пантера, играющая со своей жертвой в странные, смертельно опасные игры. Затем, сложив несколько печатей, Хаттори засветился ярким голубоватым сиянием, концентрируя всю чакру у себя в ладонях.
— Чидори? — заинтересованно спросил Наруто, обращаясь к Какаши, на что тот утвердительно кивнул. Узумаки задумчиво потёр подбородок ладонью, продолжая пристально наблюдать за боем.
Вообще-то, вся эта ситуация казалась ему до невозможности странной: во-первых, после Саске Какаши-сенсей никого и никогда больше не обучал этой технике, хотя его неоднократно просили об этом, а во-вторых, он так рьяно отстаивал этого мальца перед ним, что даже не постеснялся скатиться до уровня угроз, что само по себе было удивительным и неприемлемым для его бывшего сенсея.
Так кто же он всё-таки такой, этот Хаттори Кейтаро?
«Хм, может быть, он внебрачный сын Какаши-сенсея?» — от этой мысли Наруто ехидненько улыбнулся.
Да, такой вариант вполне себе имел место быть, и, кстати, при таком раскладе многое становилось бы понятным. Ох, как же хотелось знать точно!
А тем временем чакра молодого ниндзя приобрела форму мечей, вспыхивающих и потрескивающих, словно бы две огромные молнии, схваченные человеческими руками и стремящиеся нанести сокрушительный удар.
— Необычно! — удивлённо проговорил Наруто, приподнимая белёсые брови.
— Никогда раньше не видел, чтобы чидори так долго держало форму.
— Я тоже, Наруто, — многозначительно посмотрев на Хокаге, ответил Хатаке. — Хоть технику изобрёл и я, но мальчишка усовершенствовал её. Теперь-то ты понимаешь, о чём я говорю.
Шестой скрестил руки на груди и задумчиво похлопал себе по предплечью указательным пальцем.
— Хм, теперь я, кажется, убеждаюсь в ваших словах, Какаши-сенсей. Он действительно довольно-таки способный юноша. Но… Где же вы его откопали? Почему раньше не привели в деревню? Почему он не учился в нашей Академии?
Больше всего Какаши боялся подобных вопросов, ведь, каждый раз придумывая на них ответы, Хатаке понимал, что получается у него полнейшая ерунда.
— Наруто, смотри-ка лучше на поединок, не утомляй пожилого человека излишними вопросами, — сердито пробормотал мужчина, незамедлительно получая недовольную усмешку в ответ.
— Да уж, Какаши-сенсей, вы у нас тот ещё старикашка, — бросил тот, однако же донимать совсем уже «старого» человека своими вопросами больше не стал, полностью сосредотачиваясь на бое.
К его огромному удивлению, новобранец оказался мастером ближнего боя, двигаясь с невероятной быстротой и будто бы предугадывая действия своего противника. Он умело сочетал свои техники огня и молнии, а также невероятно быстро блокировал техники спарринг-партнёра. К тому же парень обладал достаточно хорошим уровнем тайдзюцу, ещё раз убеждая Шестого в том, что он действительно являлся первоклассным воином.
Стало до невыносимости любопытно, кто же обучил его всему этому, но задавать вопросы рядом стоящему «старикашке» Наруто отчего-то не решался: слишком уж суровым выглядел Какаши-сенсей в данную минуту, слишком уж сосредоточенно он следил за каждым движением своего протеже.
Шансы противника на победу были сведены к нулю, когда, сделав стремительный кувырок в воздухе, Кейтаро поразил его своим мечом-чидори, от чего тот мгновенно погрузился в пучину бессознательного состояния. Немного постояв в оборонительной стойке и окончательно убеждаясь в своей неоспоримой победе, юноша медленно выпрямился и, тяжело дыша, перевёл взгляд на мужчин, безмолвно ожидая своего вердикта. Хокаге слегка усмехнулся и, приподняв ладони, чуть слышно похлопал.
— Вы поразили меня, молодой человек. Я присваиваю вам звание джонин и зачисляю в отряд Анбу.

***

— Ты не будешь жить в Скрытом Листе, это опасно, — строго проговорил Хатаке, направляясь вместе с Кейтаро к себе в квартиру. — Сегодня переночуешь у меня, а завтра подыщем тебе жильё в соседней деревне.
— Не волнуйтесь, Какаши-сенсей, мне всё равно, где жить, — немного отстранённо ответил ему юноша, внимательно вглядываясь в улицы ночной Конохи. Ему так хотелось, чтобы образы этого места, куда он стремился попасть всю свою сознательную жизнь, навсегда отпечатались у него в памяти красочными картинками, что неустанно крутил головой, рискуя сломать многострадальную шею. — Наконец-то я здесь, даже как-то не верится.
Хатаке слегка улыбнулся и похлопал того по плечу, чувствуя уже привычную непреодолимую тревогу за этого юнца, вонзающуюся каждый раз иголкой в его нервно бьющееся сердце.
Через минуту они свернули в торговый район деревни, где на пару мгновений Кейтаро ослепили яркие отблески витрин магазинов и вывесок различных забегаловок, завлекающих к себе случайных покупателей и любителей хорошенько поесть, а неимоверный гомон, что практически сразу же выгибал барабанные перепонки в обратную сторону, на несколько секунд оглушил его. Никогда прежде он не видел столько народу, столько огней и улыбок одновременно, и от этого невольно перехватывало дыхание.
— Пока для тебя не будет серьёзных миссий, первое время ты будешь мальчиком на побегушках у Наруто. Не злись и не переживай: ты пока новенький, и он хочет проверить тебя. Но думаю, вскоре тебе будут поручать более ответственные задания. — Хатаке свернул в арку и, пройдя немного вперёд, быстро поднялся по каменной лестнице, что вела на второй ярус жилого здания. Наследник шарингана по мере своих возможностей старался не отставать. — Мне показалось, что ты поразил его своими умениями, — произнёс Какаши спустя какое-то время, а потом добавил с нескрываемой гордостью в голосе: — Да ты и меня поразил, Кейто-чан! Так умело блокировать атаки…
Молодой человек повернул голову в сторону наставника, и хоть под маской и не было видно, но мужчина отчего-то был абсолютно уверен, что юноша сейчас улыбался во все свои тридцать два зуба.
— Правда, я не заметил, чтобы ты использовал гендзюцу.
Плечи молодого шиноби тут же понуро опустились.
— Да, с этим у меня проблемы. Явные. Порой мне кажется, что гендзюцу не для меня, — с невероятной тоской в голосе пробубнил Кейтаро.
— С твоими-то глазами и не овладеть иллюзиями? Ты на себя наговариваешь, Кейтаро! — Хатаке замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. — Ну вот мы и пришли, — проговорил он, открывая потёртую от времени деревянную дверь и пропуская ученика вперёд.
Юноша слегка нерешительно зашёл внутрь и тут же огляделся. Он всегда соблюдал осторожность, даже будучи полностью уверенным, что в доме наставника ему ничего не угрожает. Внимательный зелёный глаз уже зафиксировал, что в доме две комнаты, пять дверей и три окна, представляющих для него самую большую опасность, поэтому он машинально прикинул все возможные варианты и рассчитал угол обзора из каждого.
— Мне можно снять маску? — тихо поинтересовался Кейтаро у сенсея.
— Да, только к окну тогда не подходи, — немного устало ответил копирующий ниндзя, снимая свою зелёную жилетку и небрежно бросая её на диван. Парень благодарно кивнул и незамедлительно снял ненавистную деревяшку с лица.
Сказать по правде, постоянное ношение маски утомляло его, а порой невероятно выбешивало, но другого выхода, к сожалению, было не найти: его контроль над шаринганом до сих пор был слишком слаб. Стоило ему слегка испугаться или же рассердиться, как огненный взгляд не заставлял себя долго ждать. Кейтаро был чересчур эмоционален для того, чтобы активировать додзюцу лишь в строго определённых ситуациях, и это, признаться, доставляло ему немало проблем.
Откинув маску в сторону, он усиленно растёр лицо ладонями, а затем ещё раз оглядел гостиную, но уже не так досконально. Обставлена она была довольно-таки скудненько, можно сказать, аскетично: диван, комод, тумбочка да стол с двумя стульями, однако же ощущения пустоты совершенно не возникало — здесь было как-то по-своему хорошо.
— А у вас тут ничего, уютненько, — улыбаясь, проговорил наследник шарингана, разворачиваясь лицом к Какаши, от чего тот неосознанно вздрогнул.
Молодой человек невообразимо походил на Саске, разве что волосы слегка вились, а не топорщились на затылке, да и взгляд был намного добрее, чем у мстительного родителя. В остальном же поразительное сходство. Конечно же, что-то от Сакуры тоже было, и не только глаза, но сейчас, когда юноша находился в слабо освещённой гостиной комнате, казалось, перед ним стоял его давно умерший ученик, и от этого становилось немного жутковато.
— Что-то не так? — заметив пристальный взгляд учителя, забеспокоился Кейтаро.
Хатаке встряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, и отмахнулся рукой, дескать, не о чем беспокоиться.
— Ты будешь чай? — заботливо спросил копирующий, но, заметив кислый взор своего гостя, не преминул добавить: — С вареньем, — и «контрольный выстрел», — с яблочным.
Шиноби, который несколько часов назад безжалостно разделался с джонином отряда Анбу, по-детски широко улыбнулся.
— Если с вареньем, то буду! — и всё-таки он был таким ещё ребёнком в душе.
Мужчина улыбнулся ему в ответ и неспешно удалился на кухню готовить чай, в то время как юноша, заприметив на тумбочке фотографию в рамке, принялся её изучать. Фото явно было старым, несмотря на то что практически не потрепалось от времени, потому как Какаши-сенсей на нём выглядел довольно-таки молодым, не было ещё тех привычных глазу Кейтаро морщин, что лучиками расходились от уголков его глаз. Помимо сенсея, на фотографии были запечатлены двое мальчиков и розововолосая девочка, от улыбки которой на душе невольно становилось теплее.
— Это ваши ученики, Какаши-сенсей? — заинтересованно спросил молодой человек, разглядывая сердитых мальчишек на фото. Странно, конечно же, но где-то он уже видел этого темноволосого мальчика. Такого, разумеется, совершенно точно не могло быть, но навязчивое чувство не спешило его покидать.
— Э-э-э, да, это мои бывшие ученики, — с трудом проговорил Какаши вмиг охрипшим голосом, судорожно соображая, стоит ли говорить юнцу, что тот сейчас лицезрел собственных отца и мать.
Заварка в очередной раз полетела мимо чашки, и он, нервно отбросив от себя пакетик с чаем, тяжело опустил вспотевшие ладони на кухонный стол. Со скрежетом в воспалённом мозгу он пытался решить, как же правильней ему поступить в сложившейся ситуации, но ничего вразумительного, как назло, не придумывалось. И виновником всему этому был, естественно, страх. Его дикий страх перед тем, что последнего из клана Учиха могли убить, как только его страшная тайна вдруг будет раскрыта.
Подобные мысли убивали его уже которой год подряд. Безжалостно разрезали на мелкие кусочки, терзая сознание с каждым днём всё больше и больше, ведь… Для него этот черноволосый юноша уже давно стал кем-то большим, чем просто учеником. Он был для него сыном, пусть неродным, но оттого не менее любимым. Между ними будто существовала незримая связь, крепко соединяющая сердца вместе и заставляющая их биться в унисон. Хатаке и так слишком многих потерял за свою долгую жизнь. Слишком многих. Отец, Обито, Рин… Нет, потерять Кейтаро он не мог! У него просто не было на это права!
Поэтому он должен, нет, просто обязан был сохранить тайну наследника шарингана любыми возможными способами, пока его лёгкие ещё втягивали этот отравленный ненавистью воздух мира шиноби.
И даже Сакуре он боялся довериться. Хотя, конечно же, Какаши понимал — она его мать, она будет защищать его до последнего вздоха, но… А вдруг нет. Вдруг её сердце полностью охладело к нему, ведь прошёл не год — прошло двадцать лет. Да если даже это и не так и главный медик Конохи до сих пор хранила в своём сердце тёплые материнские чувства, смогли бы они в таком случае не потерять спасительную бдительность, зная, что расстояние между ними уменьшилось до нуля?
Как ни прискорбно, но Какаши не знал ответа на этот вопрос. Он несколько раз приходил к Харуно в госпиталь с целью рассказать ей о том, что совсем скоро её сын окажется в Конохе, но каждая такая попытка заканчивалась тем, что тот просто стоял перед ней истуканом с полуоткрытым ртом, отчаянно пытаясь выдавить из себя заветные слова, что так и оставались невысказанными.
Нет, он не мог. Он боялся…
Будь его воля, этот мальчишка вообще не ступил бы на территорию деревни, так осквернённую людской болью к его клану, но Кейтаро оказался намного упрямее всех его аргументов и доводов, поэтому пришлось, стиснув зубы, пойти на уступку, выполняя когда-то по глупости данное обещание.
— Это же Наруто-сама, хех, какой он был забавный! — весёлый голос юноши вывел учителя из его тягостных раздумий. Копирующий постарался так же беззаботно рассмеяться в ответ, но вышло совсем уж неубедительно.
Чёртова фотография!
Он неаккуратно прыснул кипяток в кружки, кое-как насыпал заварку и с опаской направился обратно в гостиную. Протянув Кейтаро дымящуюся чашку с напитком, он торопливо отошёл к дивану и тяжело опустился на него, ощущая какую-то неприятную ломоту во всём теле.
— Знаете, Какаши-сенсей, мне отчего-то кажется, что я где-то уже видел вот этого мальчика. — Наследник шарингана ткнул в брюнета пальцем. — Знаю, такого не может быть, но… Кто это?
Сенсей поперхнулся и мучительно закашлялся, начиная остервенело колотить себя в грудь.
Он был совсем не готов к подобному разговору. Совсем!
Он не знал, как сказать. Он не знал, что сказать. Почему он вообще не спрятал эту дурацкую фотографию куда подальше? Проклятье!
Кейтаро озадаченно перевёл зелёный взгляд на мужчину.
— Это… это… его звали Учиха Саске, его уже нет в живых, — уклончиво прохрипел Какаши в перерывах между кашлевыми приступами.
— Знаете, он мне слегка напоминает того психа в лесу. Помните, сенсей? Я тогда здорово перепугался, но зато шаринган пробуди… — Молодой человек не договорил, увидев округлившийся глаз наставника. — Это что, он?!
— Это твой отец, Кейто-чан, — слова вырвались сами собой, абсолютно против его воли. Просто вырвались и тут же растворились в возникшем безмолвии пространства.
Зачем? Зачем?! Зачем он это сказал?!
Гостиную оглушил звук разбившейся вдребезги чашки, от чего Хатаке невольно вздрогнул, пристально наблюдая за неожиданной реакцией своего ученика.
Ну на кой чёрт он это ляпнул?!
Кейтаро ошеломлённо посмотрел на сенсея, а затем медленно, словно бы чего-то боясь, перевёл удивлённый взгляд на фотографию, откуда из глубин прошлого на него взирали чёрные глаза его… отца? Его отца, которого он всегда мечтал увидеть?! Или же его отца, который обрёк собственного сына на существование вместо полноценной жизни?
Что же он должен был сейчас чувствовать?
Любить или ненавидеть его? Порвать изображение на мелкие кусочки или же смотреть на него до самого рассвета?
Что? Что же ему теперь делать?
Оглушительную тишину этой минуты разбивало лишь замедленное дыхание двух мужчин и громкие удары их искалеченных жизнью сердец.
Юноша громко сглотнул образовавшийся в горле ком, а его натренированное, мускулистое тело моментально пробила мелкая дрожь, от чего рамка в его руке стала ходить ходуном.
— Вот, значит, как, Какаши-сенсей. Значит, я принадлежу к клану Учиха. — Он медленно поставил рамку обратно на тумбочку, а затем так же медленно перевернул фотографию изображением вниз. Слегка растянув губы в грустной улыбке, он прошептал: — Я пока не хочу его видеть, я пока не готов…