По тонкому лезвию мести. Глава 5.1 "Незнакомец. Странное чувство"

— Папа!!! — яростно вопила миловидная девушка восемнадцати лет от роду, влетая в резиденцию, подобно маленькому блондинистому урагану, и крепко удерживая брыкающегося парня у себя за спиной. — Минато подглядывал за мной, когда я была в душе! — И словно бы в доказательство своих слов она предъявила родителю полностью покрасневшего до кончиков ушей белобрысого мальчишку, всеми возможными жестами пытающегося доказать свою полную непричастность ко всем обвинениям.
Звук падающей челюсти шестого Хокаге заставил куноичи победно улыбнуться.
— Что ты делал, Минато? — шокированно переспросил Наруто.
— Ми… ми… ми… — начал заикаться тот, ощущая на себе всю тяжесть отцовского недоумения, — Мидори всё врёт! Не такая уж она и привлекательная, чтобы подглядывать за ней! — на одном дыхании выпалил парень, посылая гневный взгляд своих синих глаз в сторону сестры.
— Что-о-о?! Да ты просто злишься, что единственный бьякуган не унаследовал! — воскликнула юная Узумаки в негодовании, сжимая миниатюрные ладони в кулаки.
— Да нахрена мне ваш бьякуган? Я в папу пошёл, понятно?! И расенгану папа только меня научил, понятно? — Парень так же сжал кулаки и, не найдя слов получше, добавил остервенелым ором: — Накося выкуси, уродина!
Вены на щеках девушки стали медленно взбухать, активируя клановое додзюцу, и, не мешкая больше ни секунды, Мидори кинулась к брату…
Ситуация накалялась до предела и грозила перерасти в масштабную потасовку, поэтому вмешательство стороннего наблюдателя, коим и являлся достопочтенный глава деревни, а по совместительству отец этого безумного семейства, было просто необходимым условием для предотвращения братоубийства.
— А ну молчать!!! — сорвался Наруто, яростно разнимая старшую дочь и среднего сына. — Вы что это, совсем не понимаете, что папа занят, папа ра-бо-та-ет! — Схватив обоих за шкирку, он хорошенько их потряс. — Минато, нельзя так говорить про сестру. Мидори, не дразни его лишний раз!
Неугомонные дети Хокаге насупились и отвернулись друг от друга, заслуживая тем самым раздражённый вздох со стороны отца. Спустя пару секунд, сердито нахмурившись, Шестой выпустил непутёвых отпрысков из своего захвата, начиная яростно, и оттого неприлично звонко, вышагивать по паркетному полу родного кабинета.
— Ну почему? Почему вы не можете взять пример с Джирайи? — запричитал Узумаки-старший, безостановочно качая белокурой головой. — Он, конечно, самый младший, но… — и опять его голос сорвался на крик, — почему-то самый спокойный из вас, даттебайо!!!
Тело Шестого охватило пламя, что говорило о непроизвольном переходе в режим Девятихвостого, а это, в свою очередь, означало лишь одно: Он. Был. Зол. Неимоверно зол. Просто-таки абсолютное зло в человеческом обличье.
Быстро смекнув, что разнервировали отца не на шутку, Мидори и Минато оперативненько ретировались из кабинета прямиком в коридор, естественно, зная все закидоны своего не вполне обычного родителя. Никто из них не хотел попасть под горячую руку джинчурики, а благодаря звукам чего-то ломаемого, доносившимся по ту сторону двери, они лишний раз убеждались, что смылись как нельзя вовремя. Прислонившись к стене и напряжённо вслушиваясь в каждый треск и удар в кабинете, неугомонная парочка очень надеялась, что вскоре их отец всё-таки сможет прийти в норму.
— Кажется, опять придётся делать ремонт, — тихо промямлила Мидори, виновато сдвинув брови к переносице и закусив нижнюю губу. — Зря мы его злим постоянно…
— Да уж, это точно, — тихо вторил ей Минато, но уже через секунду, довольно ухмыльнувшись, произнёс: — Я же говорил, что папа не станет меня наказывать. — И, сделав несложные манипуляции руками, будто бы создавая расенган, запулил воображаемой техникой в сестру. — Страшилка.
— Пф-ф, — сердито фыркнула девушка, понимая, что их временное перемирие закончено. — Извращенец мелкий!
Активировав свои глаза, она яростно подлетела к брату и, заблокировав несколько точек потока чакры, полностью вывела его правую руку из строя.
— Ах ты скотина! — взревел Минато. — Я всё маме расскажу! Она же запретила тебе такое делать! Запретила! Правило номер один! Самое важное правило! — Сейчас юноша больше походил на визжащую неуравновешенную барышню, которая балансировала на грани истерического обморока, нежели на сына знаменитого Шестого Хокаге. — Готовься к неделе домашнего ареста, — закончил тот уже совершенно осипшим голосом, потому как голосовые связки были безбожно сорваны.
В последний раз зыркнув на сестру испепеляющим взглядом, Минато поспешил удалиться, судорожно разминая пострадавшую руку.
Мидори зло цыкнула ему вслед, дескать, не пугай пуганных, однако же спустя мгновение уже глубоко сожалела о содеянном. Несомненно, ей здорово влетит за подобное от матери. И это являлось неоспоримым фактом.
Правило номер один семьи Узумаки, самое важное из всех существующих правил, звучало так: «Применять бьякуган к членам семьи, не имеющих этого додзюцу, а это были отец и Минато, строго-настрого запрещено».
При нарушении данного пункта домашнего кодекса «преступник», вне зависимости от его возраста и звания, действительно карался недельным арестом в собственной комнате. Это было золотым правилом их семейства, и именно его-то она и нарушила. Очень неосмотрительно нарушила!
Мидори тяжко вздохнула, нещадно ругая себя за свою же несдержанность и импульсивность.
Ну, а что она, в принципе, могла с этим поделать? Какая уж уродилась!
— Всё брата мучаешь, Мидо-чан, — послышалось у неё за спиной, на что девушка мгновенно обернулась и, увидев перед собой симпатичного мужчину средних лет, приветливо растянула губы в улыбке.
— А-а-а, Какаши-сенсей, это вы. — По ангельскому выражению лица было трудно предположить, что по характеру эта прелестница являлась настоящей фурией. — Кажется, Минато ваши книжки где-то раздобыл, начитался их, а теперь подглядывает за мной постоянно! Вы уж, пожалуйста, прячьте их получше в следующий раз, когда он придёт к вам в гости, — уже со всей строгостью отчитала она Хатаке, из-за чего тот сразу же залился краской, смущённо отведя видимый глаз в сторону.
Сдавленный смешок, раздавшийся где-то позади наставника, привлёк внимание юной Узумаки, и, слегка наклонившись вбок, она увидела странного молодого человека. Вернее, вид у него был не вполне обычный. Хоть юноша и выделялся стройным телом и приличным ростом, лицо его отчего-то скрывалось под причудливой маской, которая моментально распалила в девушке её нездоровое любопытство. Бегло осмотрев таинственного незнакомца, Мидори невольно сделала соответствующие выводы:
— Э-э-э, какой-то больно странный Анбу, — далее последовал жаждущий объяснений взгляд на сенсея.
Хатаке нервно почесал затылок и так же нервно хихикнул.
— Нет-нет, он пока не состоит в отряде Анбу. Это наш новый шиноби, мы как раз идём к твоему отцу, чтобы уладить некоторые бумажные проблемы.
Узумаки вновь перевела взгляд на молодого человека, присматриваясь к нему уже более детально, и прищурилась.
— Хм, а чего в маске тогда? — с нескрываемым интересом спросила она.
Капля пота бойко побежала по виску Какаши и уже через секунду скрылась в недрах его чёрной маски.
— У него некоторые проблемы с лицом, — уклончиво ответил копирующий ниндзя, стремясь закончить непредвиденный разговор.
— Проблемы с лицом? Хм, какие? — не унималась девушка, уже грациозно обогнув учителя и стоя теперь прямо перед незнакомцем.
Мужчина устало вздохнул — встречать на своём пути неугомонную дочку Хокаге в его планы явно не входило.
— Мидори, детка, нам правда нужно идти. — Но та будто бы и не слышала слов учителя, продолжая пристально рассматривать этого странного масочника. Она смотрела на него где-то с полминуты, но затем всё же разочарованно кивнула.
— Ладно уж, идите. Я, кстати, Узумаки Мидори, косвенно из клана Хьюга, дочка нашего Хокаге. Приятно познакомиться, — пропела она напоследок, протягивая новенькому миниатюрную руку в знак знакомства. Мидори не любила представляться так — слишком длинно и нудно, — но положение обязывало: рождённая под фамилией Узумаки, она всё-таки имела бьякуган, принадлежавший клану Хьюга.
Юноша слегка замешкался, переводя взгляд на Хатаке в надежде получить ответ, как же ему поступить в данной ситуации, но Какаши лишь неопределённо пожал плечами.
— Э-э-э, Хаттори, — раздался низковатый бархатистый голос молодого человека, пронизывающий до костей, от которого по телу девушки тут же забегали бесстыдные мурашки, моментально устремившиеся куда-то вниз живота, а внутри стало как-то подозрительно тепло и приятно.
Парень обхватил протянутую ему ладонь своей, что казалась слишком большой по сравнению с рукой девушки, и слегка сжал её. Внезапный слабый разряд тока, так неожиданно ударивший нежную девичью кожу, заставил юную носительницу бьякугана резко отдёрнуть руку и непонимающе посмотреть сначала на свою ладонь, а затем медленно перевести взгляд на нового знакомого.
— Ох, простите, — с сожалением пробормотал он. — На поверхности моего тела часто скапливается статическое электричество. Такая вот не слишком приятная особенность моей чакры. Извините, я честно не хотел.
Девушка отчаянно пыталась вслушаться в причитания незнакомца, но этот голос, проникающий в самые потаённые частички её души, мешал разуму адекватно воспринимать реальность.
— Простите, я действительно не хотел…
Хатаке демонстративно закатил глаз, мысленно ругая несносную девчонку за то, что отвлекала их от невероятно важных дел, и, схватив юношу за плечо, направился к кабинету Главы. Он тихо постучал в дверь костяшкой пальца и, услышав короткое: «Войдите», незамедлительно проник внутрь.
— Я не хотел, честно, всё дело в статическом электричестве, — не унимался молодой человек, когда уже зашедший было внутрь Какаши снова высунулся и бесцеремонно затащил парня в кабинет.
Дверь громко захлопнулась, оставляя Мидори в гордом одиночестве и полнейшем недоумении. Она удивлённо посмотрела сначала на дверь, а затем вновь на свою ладонь, ещё совсем недавно находившуюся в приятном тепле незнакомой руки, и ровным счётом ничего не понимала.
На щеках отчего-то появился румянец, а внутри зародилось какое-то странное чувство. Очень странное…