Полюбить палача за пять минут до смерти ­­

Младая дева с красивым цветом влас своих давно попала в группу Акацук, что отказались от своих домов. В организации сей несколько людей, но выполнять задание ей поручили лишь одной.
- Но почему одна?
- Я так сказал, - главарь сурово говорил.
С ним спорить Сакура не стала. Она отправилась в тот лес, но ночь ее настигла. Решив устроить небольшой ночлег, у озера Харуно поставила палатку. На небе полная луна светила.
«Она прекрасна, идеальна!» - восторгу не было преград.
Обнажив свое тело лучам луны, та дева встала на воде. Все так же взор ее был утремлен на небо, где одинока так была луна. Неслышно было ничего. Однако... На шее куноичи почувствовала легкое тепло.
- Кто ты? - боясь, спросила дева.
- Неважно. Просто стой... Твои изгибы тела так красивы, а плечи в этом свете... Ты прекрасна! - восхищался он.
- Мне стыдно, я нагая...
- Не надо, не скрывай себя. Бутон, проснувшийся в ночи... Он идеален!
Услышав зов манящий, она рискнула посмотреть ему в лицо.
- Итачи? - удивленье.
- Напугал?
- Но я же ведь одна должна!
- Молчи...
И губ ее коснулся палец, заставив Сакуру мочать.
- Закрой глаза...
Она послушно их закрыла. Так пара, стоя на воде, купалась в свете ночи, но этого им было мало. Итачи, не сдержав себя, украл у девы поцелуй. Запрет нарушен! Харуно тащит за собой Итачи к палатке у воды. И он послушно повинуется, ведь он так же жаждит заполучить ее. Придя в заветный уголок, они любовным чувствам придаются. Нагое тело девушки горит в его объятьях. Итачи не спешит. Он медлено терзает поцелуями ее.
- Прошу тебя, поторопись! - чуть задыхаясь, просит.
- Не торопись...
Она не видит ничего, ее глаза закрыты. Лишь чувствует горячие прикосновенья и обжигающее дыхание. Дойдя до запрещенной зоны, он медленно ласкает, но ей все мало!
- Не мучай! - снова мольбы.
- Цветок, еще не опыленный, красив вдвойне и ценен...
Итачи выполняет просьбу. Он входит в зону забытья. Запретный плод так сладок, что невозможно не поддаться искушенью...

Всего мгновенье и покой. Харуно мирно спит. Она не помнит ничего. Итачи стер себя из мыслей куноичи. Он стер и поспешил уйти, ведь наступал рассвет, а значит скоро Сакура продолжит путь. Как только он уходит, дева открывает глазки.
«Что было? Где я? - не может вспомнить ничего. - Да, миссия, я помню!»
Вот снова спешит она в дорогу, но...
- Харуно! - ее окликнул голос.
Это был Сасори. Девчонка смело подошла.
- В чем дело?
- Вернись на базу, Бог зовет, - красноволосый парень в ожиданьи.
«В чем дело? Что случилось?» - терзали мысли Сакуры вопросы.
Послушно следуя за Акасуна, Харуно прыгала по веткам. Она - шиноби, хотя сама так не считает. Никак не может отказаться от чувств, которыми живет.
- Мой Бог, ее привел я.
- Отлично!
Как только Сакура зашла, запястья заболели. Ей заломали руки и связали.
- Что делаете Вы?
- Ты провалила миссию свою, а заодно нарушила запрет! Немедлено казнить ее!
В виду последней ночи, Харуно вспомнила одно - она спала в палатке, но с кем?
«Проклятье! Я не помню!»
- Итачи, сделай это! - отдал приказ глава.
Из тьмы пещеры сверкнули два огня, два красных огонька.
- Я смутно помню эти очи, - девчонка попыталась разглядеть.
В пещере стало тяжело дышать. А где-то эхом отдавали капли, падающие вниз. Чем ближе становился враг, тем больше у Харуно пульс стучал в висках. Кружится голова, и Сакура упала на колени. Все смотрят на нее.
- В чем дело? Тебе плохо? - высокомерно спрашивает Пэйн, но девушка не отвечает.
Харуно снова смотрит на огни.
- Я помню их. Ты был в ночи, - все так же говорит она.
И вот Итачи вышел целиком на свет. Харуно вспомнила его.
- Прошу! Уж если суждено мне умереть, то почему не от руки другого палача?
- Ты согрешила - вот твоя вина!
- Пускай я грешница, но он ведь тоже! - младая дева не сдается. - Итачи тоже предавался этому всему!
В руке Учихи был кунай. Кап-кап. Так капала вода? Нет, это были капли яда. Кунай отравлен.
- Проклятье! Что за прелюдии? Убей ее!
- Я не могу! - сказал Итачи.
- Ты вздумал мне дерзить? - Пэйн в гневе был. - Возьми кунай и уничтожь ее!
- Да, Бог мой, - синеволосая красавица спешила выполнить приказ.
- Бумагу пожирает пламя и оставляет пепел за собой? - ее спросила пленница.
- Ты хочешь попросить меня о помощи в побеге? Не выйдет, ты...
- Я знаю, но посмотри ты на себя. Ты тоже думаешь, что любить кого-то - это грех? Внутри тебя растет душа, она еще совсем мала, но все же...
Кунай из рук упал у Конан. Звон стали раздается по пещере. Ладони девушки на животе ее и слезы льются сами по себе.
- Она права! Мой Бог, она права! Любить кого-то - это чудо! Внутри меня растет любовь, твоя частичка...
- Любовь есть грех! А грешников я должен истребить! - Пэйн твердо говорил. - Пусть мир познает боль! Я уничтожу всех глупцов!
- Но разве ты не сам глупец? - Итачи стал дерзить ему. - Чем больше грешников убьешь, тем больше грешником ты станешь сам! Ты Конан подарил любовь, теперь она растит ее внутри себя. Ты все же хочешь убивать?
- Я же сказал, что истреблю глупцов!
- Прекратите... Итачи, я прошу, возьми кунай. Пронзи меня им и забудь...
- Я не могу!
- Какая жалость! - фыркнул Пэйн. - Оставить их вдвоем в пещере! Всем выйти прочь!
И Акацуки покинули пещеру, но Конан птичку сотворила, которая должна помочь бежать влюбленным, но...

Три дня прошли как будто сон. Вернулся Бог и его слуги. В пещере сырость, темнота, но солнца свет сияет в уголке. Пэйн подошел поближе и увидел. Два голых тела, едва прикрытые плащом, слились в последнем поцелуе. Отравленный кунай небрежно валялся рядом.
- Мой Бог, они мертвы! - сказал Сасори.
- Я вижу, - Пэйн озадачен был.
«Ужель любовь настолько поглотила их?»
«Я ведь дала вам шанс бежать?» - в руках у Конан была та птичка, крыло которой пострадало.
- Избавиться от тел?
- Нет, Зецу, я решил... Любовь есть грех, но от него не деться никуда! Пускай их грех в камень облачится...

Итачи с Сакурой окаменели. Их грех запечатлили на века.
«Искусство, живущее в веках...» - подумал Акасуна.
Тот камень Пэйн лично передал Конохе, как памятник. Однажды, стоя у него, главарь спросил их: «Почему все так решилось?» Ответом была надпись выгравированная на том камне: «Грешница, полюбившая палача за пять минут до своей смерти, не грешница... Она Богиня!»
С тех пор Пэйн стал другим. Он изменился.
«Любовь есть грех? Тогда я грешник, который им отанется на веки...»