Превратности судьбы

Ночь. Полнолуние. Крыша дома…Ты раньше всегда любил сидеть вот так и смотреть куда-то вдаль, будто ища ответ на жизненно важный для тебя вопрос. А я наблюдала. Украдкой. Приходила на соседнюю крышу и внимательно следила за каждым твоим движением, не смея оторвать глаз. В лунном свете ты для меня казался ангелом, сошедшим с небес, чтобы понаблюдать за мирно спящими смертными и, в случае чего, защитить их от внезапно возникших опасностей. Мне когда-то папа в детстве рассказывал о них. Каждое утро, когда на своей подушке я находила белое перышко, он говорил, что оно оставлено моим ангелом-хранителем, который всю ночь оберегал меня и мой сон. И я ему верила. А когда родителей не стало, то эта глупая сказка просто вылетела у меня из головы, ведь если бы ангелы существовали, то они обязательно бы защитили моих папу и маму, не дав им умереть.
Но однажды, в такую же лунную ночь, как эта, я пришла на крышу одного из домов, чтобы немного поплакать, выпустив наружу всю ту боль, что накопилась во мне за длительное время, и увидела тебя, ангела своего далекого детства. Ты сидел молча, не обращая абсолютно никого внимания на окружающий тебя мир, словно ты вовсе был не здесь, а где-то далеко. Очень далеко от этого места. А я не посмела нарушить твое одиночество. Просто не имела на это права. Я тогда спряталась и, стараясь не выдать своего местоположения, стала с интересом рассматривать ожившую сказку детства.
Твое тело было расслабленным, но, в то же время, поза говорила о том, что в случае опасности ты всегда готов мгновенно отреагировать и дать отпор врагу. Ноги немного согнуты, при этом правая нога на полступни дальше, нежели левая. Руки мирно покоились на коленях. Единственное, что меня смущало, так это то, что я никак не могла рассмотреть твоего лица, ведь ты сидел ко мне боком. Вдруг подул сильный ветер и, немного поиграв с волосами, оголил часть твоего лба, где при свете луны я заметила татуировку в виде какого-то иероглифа. Я напрягла зрение, чтоб рассмотреть, что же там за кандзи. Но мои попытки не увенчались успехом. Когда я уже отчаялась узнать, что же там за странная татуировка у тебя на лбу, ты, как будто прочитав мои мысли, повернулся ко мне лицом. Наконец-то мне удалось разобрать тот иероглиф. «Любовь». Я слабо улыбнулась.
Лишь тут до меня дошло, что меня рассекретили, и что мой объект наблюдения в данный момент смотрит непосредственно на меня! Я сглотнула и, переборов страх, что уже успел полностью заполонить мой разум, медленно опустила свой взор ниже твоего лба и встретилась с тобой глазами… Никогда не думала, что у человека может быть такой взгляд. Такой холодный… отталкивающий и притягательный одновременно. В нем было все: сила и хрупкость души, обреченность и надежда, страх одиночества и жажда признания. Мне почему-то вдруг стало страшно, и я инстинктивно попятилась немного назад. Нет, я не испугалась тебя. Точнее, я испугалась не тебя, а того сумбура эмоций, что излучали твои глаза. У меня в голове звучал лишь один вопрос: разве человек может чувствовать столько всего одновременно? И я зажмурилась, стараясь таким образом отогнать дурные мысли. А когда я, наконец, осмелилась открыть свои глаза и вновь утонуть в твоих, тебя уже не было на прежнем месте. Я еще некоторое время провела на крыше, глупо надеясь на то, что ты все-таки вернешься сюда, а потом просто побрела домой.
На следующее утро всем генинам, одним из которых была и я, приказали прийти к девяти часам на отдаленную тренировочную площадку, где нам должны были представить новых инструкторов. Я все еще была под впечатлением от той странной встречи на крыше дома прошлой ночью, поэтому практически не помнила, как добралась до места назначения. Но потом я вдруг увидела тебя. Ты был вместе с двумя шиноби, в которых я узнала Темари-сан и Канкуро-сана. Медленно подходя к столу с оружием, стоявшему перед всеми собравшимися генинами, ты вальяжно осмотрел присутствующих, на мгновение задержав свой взор на мне. Или мне это просто показалось?..
Затем последовала нудная лекция на тему: «Что и как нужно делать шиноби». Но я ее не слушала. Мое внимание было приковано только к тебе. Теперь, при дневном свете, я смогла лучше рассмотреть тебя. Ты был одет в штаны и кофту темно-красного цвета. Через плечо был перекинут широкий кожаный пояс, от которого отходили ремни потоньше, предназначением которых, скорее всего, было удерживание у тебя за спиной странного сосуда в виде тыквы. Плотная ткань белого цвета опоясывала твое тело, начинаясь на плече и заканчиваясь на твоей талии. Твои волосы кроваво-красного цвета, подчиняясь воле природы, развивались на ветру. Жаль, но я так и не смогла вновь посмотреть в твои удивительные глаза. Они были прикрыты.
От мыслей меня отвлек голос Темари-сан, которая сказала нам взять оружие для проведения проверочного боя с одним из присутствующих инструкторов. Этот приказ поверг меня в ужас, поскольку я всем своим естеством презирала любое оружие, ведь именно оно забрало у меня моих родителей. Помню, как тогда задала глупый вопрос по поводу того, что кунаи, мечи и прочие приспособления шиноби могут причинить вред человеку и даже убить его. Ты даже попытался мне что-то сказать, но почему-то промолчал. Затем все генины распределились на три группы соответственно количеству инструкторов. Точнее будет сказать, на две. Кроме меня, к тебе тогда никто не захотел идти. А я просто чувствовала, что мне нужно быть именно в твоей группе. Не знаю, как это объяснить. Просто мне кажется, что наша встреча на крыше дома, да и события последующего утра были неспроста. Вот так я и стала твоей единственной ученицей, о чем до сих пор не жалею.
А потом пришли те странные люди и похитили меня, сказав, что я буду для тебя отличной приманкой. Пришла в себя только спустя несколько часов, будучи запакованной в какой-то странный деревянный кокон, полностью обездвиживающий меня. И первым, что я увидела, было твое взволнованное лицо, когда ты преследовал похитителей. И тогда, несмотря на всю опасность ситуации, я почувствовала себя как никогда защищенной, ведь ты был рядом, мой ангел-хранитель. То, как ты сражался за мою жизнь, несмотря на угрозу твоей, заставило меня восхищаться тобой. Нет, не как грозным оружием Суны, как тебя называли те странные люди, а как человеком, достойным уважения других. Именно тогда до меня, наконец, дошел смысл слов, сказанных тобою еще на тренировочном полигоне. Я поняла, что оружие можно использовать не только для причинения вреда человеку, но и для защиты близких людей. Спасибо тебе за это…
Три последующих года пролетели для меня, как один день. Правду люди говорят, что когда человек счастлив, то время для него течет незаметно. А я была счастлива, ведь рядом был ты. Я была одним из тех, кого, помимо своих брата и сестры, ты подпустил намного ближе к себе, нежели остальных. Ученица Кадзекаге…Гордо звучит, не правда ли?
Несчастье пришло, откуда не ждали. По крайней мере, я не ждала. Нападение на Суну. И ты, как Кадзекаге своей деревни, защитил ее, при этом пав жертвой членов странной, но от этого не менее страшной и опасной организации под названием Акацки. Когда я узнала, что тебя захватили в плен, мое сердце болезненно сжалось. Мне хотелось бежать за тобой, вернуть домой любой ценой, даже если для этого мне придется отдать собственную жизнь. Я была готова на все, лишь бы снова увидеть твое сосредоточенное лицо, легкую, едва различимую улыбку, услышать твой мягкий и в то же время строгий голос, вновь посмотреть в ставшие уже родными глаза… Но нам запретили идти за тобой и дали совсем ненужную, по моему мнению, миссию. Темари-сан, в команде которой я была, тогда чуть с ума не сошла. А если учесть, что даже ее брат, один из сильнейших дзенинов Суны, Канкуро-доно не смог вернуть тебя, при этом чуть не потеряв собственную жизнь, шансы на то, что это удастся мне, были просто мизерными… Хотя, кого я обманываю? У меня не было ни единого шанса против такого сильного противника, как Акацки. Но я все равно была готова рискнуть…ради тебя… Впервые за такое длительное время, пока была рядом с тобой, я, наконец, поняла, что же за чувство жило в моем сердце, что за странная сила заставляла меня улыбаться при каждой нашей встрече, даже когда дело было серьезным, трепетать мою душу при каждом твоем прикосновении, даже если оно было случайным… Любовь… Да, именно она. Ками-сама, как же я люблю тебя!
Мои молитвы были услышаны, и к нам на помощь прибыл отряд из Конохи. Одной из тех, кто пришел помочь вернуть тебя, была она, та, что украла тебя у меня. Тогда я была ей искренне благодарна за то, что она не побоялась выступить против такого сильного противника, как Акацки. Да что там говорить, я просто-таки восхищалась ею: ее силой, упорством, бесстрашием. Она не была той обузой, которой считала себя я. А когда ты, наконец, вернулся домой, я была просто на седьмом небе от счастья. Мне хотелось петь, танцевать, бросится тебе на шею со словами «Люблю»... Но я ничего из этого не сделала. Ты меня остановил…своим взглядом. Больно, как же мне тогда было больно наблюдать за тем, как ты смотришь на нее. Так, как ты никогда не смотрел на меня…и, наверно, никогда не посмотришь. И тогда я поняла, что в моем сердце, помимо любви к тебе, поселилось еще одно не менее сильное чувство. Ревность. Она разъедала меня изнутри, разрывала на части, медленно опуская в бездну, на дно, где царил лишь мрак одиночества… Но потом шиноби из Конохи ушли, и она вместе с ними. Казалось, жизнь должна наладиться. Так и случилось: все снова стало как прежде... до того судьбоносного случая…
Собрание Каге. Ты, как один из этой пятерки сильнейших, также отправился на него. Не знаю точно, что там произошло, но однажды ночью ты прибежал весь в крови, а на руках у тебя была она. Таким испуганным и измотанным я тебя еще никогда не видела... Ты тогда рванул, что было мощи, к Главной больнице Суны, а меня послал за врачами. Ее спасли. Благодаря тому, что ты успел вовремя. И с этого дня для меня начался сущий ад. Каждую свою свободную минутку ты проводил возле ее постели, абсолютно позабыв обо мне. Даже ночью ты не покидал ее палаты. Я никогда не думала, что смогу желать кому-то смерти. Врагу – конечно, но чтоб обычному, ни в чем не повинному человеку – никогда. До того вечера.
Мне надоело, что ты постоянно меня игнорируешь, и я решила поговорить с ней, так сказать, по душам. Предварительно узнав, что к тебе прибыл посол из Конохи, чтоб проследить за лечением Харуно, и что ты будешь занят с ним, я отправилась в больницу. Но уже будучи практически на месте, я резко затормозила. Ты. Ты был у нее. Нас разделяли всего несколько метров, поэтому я прекрасно видела все то, что происходило в палате. Ты сидел на ее кровати и смотрел на нее. Твои глаза излучали столько нежности и тепла, что мое сердце болезненно сжалось, и с каждым новым ударом я чувствовала, как ты все больше и больше отдаляешься от меня. А потом ты просто встал и, наклонившись над ее лицом, поцеловал… В ту ночь я умерла…
Почему? Почему ты никогда не смотрел на меня так? Почему ты любишь ее, а не меня? Чем я хуже? За что мне все это? Слезы двумя бурными потоками хлынули из глаз. Крики боли и отчаянья встали комом в горле, вырываясь из легких тихими, почти неслышными стонами. Руки сжались в кулаки, ногти безжалостно впились в нежную кожу, оставляя кровавые отметины. Алые капли моей боли медленно стекали по пальцам, разбиваясь на тысячи брызг о крышу дома, которая стала невольным свидетелем моих мук. Такие же кровоточащие раны были и у меня на сердце. Вдруг воздух из легких куда-то пропал, будто я находилась в каком-то вакууме. И я, не выдержав того давления увиденной мною сцены, убежала. Далеко. От тебя. От нее. От вашей с ней любви…
На протяжении нескольких последующий дней я ни с кем не общалась, даже из дома не выходила. Мне хотелось спрятаться, отгородится от этого несправедливого мира, в котором нет места для моей любви. Ты даже не заметил моего отсутствия…А зачем тебе я, если у тебя есть она? Но однажды пришла Темари-сан и сказала, что утром делегация из Конохи покидает Суну, и что мы должны их проводить. Также она упомянула о том, что Харуно Сакура возвращается домой вместе с ними. Надежда. Она поселилась в моем сердце, дав силу превозмочь боль и посмотреть на мир по-другому. Я прекрасно понимала, что, если эта девушка действительно многое для тебя значит, то ты ни в коем случае не отпустишь ее от себя. Просто не сможешь. И если она все-таки уйдет, то это будет означать, что тот поцелуй был не выражением твоей любви к ней, а просто симпатией, мимолетным увлечением. Ведь многие так делают.
На следующее утро она и вправду ушла вместе с остальными. Ты ее отпустил. Даже остановить не пытался. Только с какой-то грустью и сожалением смотрел ей вслед. Моя душа ликовала. Да, соперницы больше не было, а, значит, у меня появился реальный шанс быть с тобой. Вот только я тогда не знала, что уйдя, она забрала с собой и твое сердце, навечно приковав тебя к себе.
После ее ухода ты изменился. Ты больше не видел ничего и никого вокруг себя. Твои бирюзовые глаза, некогда излучающие силу и уверенность, потускнели, превратившись в бесцветную болотную жижу. Ты замкнулся в себе, общаясь с другими людьми лишь по необходимости, вызванной занимаемой тобою должностью главы деревни. Все чаще я начала замечать тебя на крыше того дома, где мы впервые встретились. А однажды ночью, когда ты сидел на своем излюбленном месте, придаваясь забвению, пошел дождь. Мне почему-то показалось, что это небо плачет с тобой, разделяя твое горе, утешая тебя, будто мама успокаивает своего ребенка, проливая свои слезы вместе с ним. И я не выдержала. Боль от осознания того, что ты принадлежишь не мне, была ничем по сравнению с той болью, которую я испытывала, смотря на твои мученья. Ну и пусть я буду одна. Пусть ты будешь не со мной, а с ней. Пусть я никогда не познаю твоей любви. Но я готова на это. Лишь бы только не видеть тебя таким. Лишь бы только ты был счастлив. И если для того, чтобы ты вновь ощутил вкус жизни, мне нужно вернуть ненавистного моему сердцу человека, я это сделаю… для тебя…
В скором времени должен был проходить совместный с Конохой экзамен на чунина. И послом от Суны, как и на протяжении последних нескольких лет, выступала Темари-сан. Помню, как упрашивала ее взять меня с собой в Коноху. Она тогда посмотрела на меня с пониманием и, в тоже время, с неким сочувствием, но все же согласилась выполнить мою просьбу.
Три дня пути до Деревни, скрытой в листве, пролетели для меня незаметно. На протяжении этого времени я была полностью поглощена раздумьями и вышла из этого состояние только тогда, когда перед нами показались Главные ворота Конохагкуре. Быстро справившись со всеми формальностями и отчитавшись перед Хокаге по поводу нашей миссии в ее селении, я отпросилась у Темари-сан, ссылаясь на усталость после пройденного пути, и направилась на поиски той, которая украла твой покой. Зная о том, что Харуно Сакура является ниндзя-медиком, первым делом я отправилась в Главную больницу деревни. На рабочем месте ее не оказалось, но мне сказали, что у нее сегодня выходной и что она, скорее всего, дома. Адрес я получила все в той же больнице. Странно, что они так вот просто выдают информацию личного характера о своих сотрудниках кому угодно.
Нужный дом я нашла довольно-таки быстро. Но, находясь уже возле самой двери, я вдруг запаниковала. Что я ей скажу? Как мне убедить ее покинуть родное селение и пойти со мной в Суну, к тебе? А надо ли? Мысленно приказав себе успокоится, я постучалась в дверь. Уверенность в правильности моего поступка улетучивалась прямо пропорционально времени ожидания ответа с той стороны. Я вновь постучалась, но уже более настойчиво. За дверью послышались размеренные шаги, а затем негромкий щелчок замка. На пороге дома стояла Сакура Харуно в домашнем юката. Я обрадовалась и огорчилась одновременно. Это как будто ты делаешь что-то не по своей воле и радуешься, если это у тебя не получается, при этом ты можешь с чистой совестью сказать, что ты пыталась, но, видно, не судьба. Так и сейчас. Мне казалось, что не застав ее дома, я могла бы отступить от задуманного и при этом не страдать угрызениями совести. Но она стояла передо мной, значит, нужно было продолжать играть свою роль.
- Мацури? – удивленно спросила ученица Пятой, даже забыв о добавлении уважительного суффикса «сан».
- Здравствуйте, Сакура-сан, - учтиво поклонилась ей я. - Мне нужно с Вами поговорить. Это очень важно, - и я с надеждой посмотрела на нее.
- Да, да, конечно, проходи, - она немного отошла в сторону, пропуская меня внутрь.
Дом внутри оказался довольно просторным и уютным. Обставлен он был скромно, но со вкусом. Хозяйка провела меня в гостиную, учтиво предложив чай. Я с радостью согласилась. Когда я уже сидела на диване с чашкой ароматного зеленого чая, а Сакура-сан устроилась напротив меня в мягком кресле с таким же напитком в руках, я, наконец, озвучила причину моего визита.
- Сакура-сан, я пришла просить Вас вернутся со мной в Суну, - выпалила я на одном дыхании. Розововолосая куноичи с нескрываемым удивлением уставилась на меня. – Ему без Вас очень плохо…
- Это он тебя попросил? – перебив мой монолог, спросила Харуно, ставя чашку с дымящимся напитком на столик, находившийся между нами.
- Нет, нет, что Вы, - поспешила уверить ее я, повторяя ее действия с чаем. - Он об этом даже не догадывается. И если Кадзекаге-сама узнает о моей просьбе, то очень разозлится на меня…
- Любишь его, - она не спрашивала, а утверждала это. Я промолчала. – Значит, любишь, - она грустно улыбнулась. – Только человек, который по-настоящему любит, может пожертвовать собственным счастьем ради счастья любимого…
Никогда бы не подумала, что найду понимание у той, кого должна презирать и ненавидеть всем сердцем.
- Я не вернусь, - строго сказала она.
- Но Вы должны! – вскочила я с дивана, пристально посмотрев на нее. - Вы не понимаете. Ему очень плохо. После Вашего ухода он так изменился. Он больше не тот человек, которого мы с Вами знали. Он…он медленно убивает себя… - от ощущения своей беспомощности на глаза начали наворачиваться слезы.
- Подожди меня здесь, - попросила меня Сакура, удаляясь в соседнюю комнату. - Я сейчас.
Через минуту она вернулась с каким-то белым конвертом в руках. Сев в кресло, она протянула принесенную вещь мне.
- Передай это ему, пожалуйста, - попросила она меня.
- Что это? – спросила ее я, попутно протягивая руку, чтобы забрать послание, адресованное моему любимому.
- Приглашения на мою с Учиха Саске свадьбу, - спокойно ответила она.
Я отпрянула от конверта, как ошпаренная.
- Нет, не может быть, - в горле пересохло, делая мой голос неузнаваемым для меня. – Вы не можете так поступить с ним! – вдруг закричала я на нее. - Он этого не переживет!!!
- Он должен, - строго сказала она. - И ты ему в этом поможешь. Помоги ему забыть меня, - уже более мягким голосом произнесла она, - Только ты способна на это. Только искренняя любовь может убить боль от предыдущей, неразделенной любви... – она вновь протянула мне конверт. И я взяла его, а затем, быстро попрощавшись, покинула дом ученицы Пятой.
В Конохе мы с Темари-сан задержались еще около недели и, по завершению выделенного нам времени для выполнения миссии, выдвинулись в Суну. Через три дня мы с ней стояли уже в твоем кабинете. После того, как Темари-сан отчиталась о выполнении миссии, она покинула резиденцию Кадзекаке, оставив нас с тобой наедине. Ты тогда без интереса посмотрел на меня, ожидая объяснений моей задержки в твоем кабинете. Я медленно потянулась в карман и, вынув оттуда то злосчастное письмо, протянула его тебе, при этом продолжая стоять на месте, как вкопанная, боясь сделать шаг.
- Сакура-сан просила меня передать Вам это, - дрожащим голосом произнесла я.
Твои глаза тут же вспыхнули огнем надежды, и ты в считанные секунды оказался возле меня, практически вырывая у меня из рук послание от твоей любимой. В этот момент мне хотелось убежать, провалится сквозь землю, исчезнуть – все, что угодно, лишь бы не видеть тебя после того, как ты прочтешь содержимое. И я, со словами: «Простите меня, пожалуйста», скрылась в дверном проеме.
Той ночью я никак не могла уснуть, но идти на крышу, рискуя там встретить тебя, не могла. Слишком больно было бы видеть тебя в таком подавленном состоянии. Я просто бы этого не вынесла. От моих размышлений меня отвлек стук в дверь. Я медленно спустилась вниз, думая над тем, кто же мог прийти ко мне в столь позднее время. Открыв двери, я оторопела. На пороге моего дома стоял никто иной, как ты собственной персоной. Я молча отошла в сторону, пропуская тебя внутрь. И ты, воспользовавшись предложением, зашел в дом. Мы прошли на кухню, где я поставила чайник, дабы заварить чай. Судя по твоему лицу, разговор должен был быть длинным. Я жестом предложила тебе присесть. Странно, но за все это время мы не перекинулись ни единым словом. Первым тишину нарушил ты, задав волнующий тебя вопрос:
- Ты ведь знала о содержимом письма, не правда ли? – спокойно спросил ты. Я лишь кивнула. – Откуда? – ты выжидающе посмотрел на меня.
- Мне Сакура-сан сказала, - тихо, почти шепотом, ответила я.
- Почему она отдала письмо тебе, а не Темари? – продолжал допрос ты.
- Не знаю… Но она сказала, что я должна помочь Вам забыть ее, - даже я практически не слышала своих слов, но ты их явно расслышал.
- Помочь? Мне? Как ты можешь мне помочь, если даже не понимаешь, в чем состоит проблема…
И тут я не выдержала. Взорвалась, как фейерверк на Новый год. Вся та боль, которая накопилась во мне за время моей безответной любви к тебе, рвалась наружу, словно дикий зверь из клетки.
- Это я-то тебя не понимаю?! – вдруг закричала я, чем вызвала недоумение на твоем лице, ведь ты привык видеть меня серой мышкой, всегда покорно выполняющий приказы своего господина. – Ты что, думаешь, что я слепая или глухая?! – я даже позабыла о том, что передо мной сидит глава моей деревни. Просто твои слова привели меня в такую ярость, что я решила высказать тебе все, что я думаю о тебе и о твоей, как ты выразился, «непонятной для меня» проблеме. – Или ты думаешь, что только ты можешь страдать от безответной любви?! – на этих словах я бросила две чашки, приготовленные мной для чая, в дальний угол кухни, где они со звоном разлетелись на множество осколков. – Это не я тебя не понимаю, а ты остальных! Ты построил вокруг себя высоченную стену, которая не только ограждает тебя от других, но и не позволяет тебе видеть то, что происходит за ее пределами! Это ты слепец! Потому что ты до сих пор не понял, что я тебя люблю… и даже не имею права тебе об этом сказать! Ведь ты любишь ее… только ее… - я медленно осела на пол, уже не скрывая своих слез, которые с каждым моим словом из тонкого ручейка все больше превращались в бурные потоки.
И вдруг я почувствовала легкое прикосновение к своему плечу. Затем твои пальцы прикоснулись к моему подбородку, поднимая его так, чтобы наши с тобой глаза оказались на одном уровне. Ты стал внимательно всматриваться в них, будто ища ответ на только тебе известный вопрос. А затем ты, немного наклонившись, прикоснулся своими губами к моим. Нежно, мягко, будто боясь причинить вред. Мои глаза расширились от удивления. Но затем, я немного успокоилась и ответила на твой поцелуй. Мой первый поцелуй… С тобой... Я зажмурилась от удовольствия.
Как мы добрались до спальни, не помню. Я прекрасно знала, что будет дальше, но прекращать не собиралась. Пусть хоть так, хоть ненадолго, но я буду любима тобой. Мне это было нужно, как рыбе вода. Было такое ощущение, что если ты сейчас уйдешь, я просто умру на этом же месте – такими желанными были для меня твои ласки. Я настолько боялась, что все происходящее было всего лишь сном, что даже не смела открыть глаза. Но что-то было не так…
Твои поцелуи, ласки… Они были обжигающими и ледяными одновременно. Я не знаю, как это объяснить. Просто я чувствовала, что ты сейчас не со мной, а где-то далеко, как когда ты сидишь на крыше и смотришь вдаль. И я открыла свои глаза в надежде развеять свои страхи. Но… только подтвердила их. За все то время, что мы были вместе, ты ни разу не посмотрел на меня. И тут я поняла, что я всего лишь замена… ее замена. Я чувствовала себя куклой Дарума*, которую фантазия мастера наделила образом той, что отдано его сердце. И от понимания этого мне стало невыносимо больно. Горечь осознания безответности моей любви и эйфория от твоей близости смешались воедино, вырываясь из груди громкими стонами. Мои слезы и пот от наших разгоряченных тел оросили постельное белье. И вдруг ты открыл свои глаза и посмотрел на меня. Заметив мои слезы, ты нежно прикоснулся губами к соленым дорожкам на моих щеках и тихо прошептал: «Прости».
Когда все закончилось, ты просто лег рядом со мной, развернувшись ко мне спиной, и уснул. А я тихо, чтобы не разбудить тебя, оделась и выпрыгнула в окно.
И вот, я сижу на той злополучной крыше, где я впервые повстречала тебя, того, которому навеки отдала свое сердце и душу, а теперь еще и тело. Почему все должно быть именно так? Почему я никак не могу выбросить тебя из головы? Как я докатилась до такого? Тихий голос разрезал тишину:
- Почему ты ушла? – нет, только не это. Только не ты. Только не сейчас. – Так почему? – повторил ты.
- Потому что мне больно находится с тобой рядом, - я продолжаю сидеть к тебе спиной. Не хочу сейчас видеть тебя. Слишком больно. – Уходи, я хочу побыть одна… - и я закрыла глаза, как тогда, при первой нашей встрече.
Не знаю, понял ли ты меня, или же просто посчитал, что мне нужно успокоиться после всего случившегося, но ты выполнил мою просьбу. И я опять осталась одна…

Разбилось сердце пополам,
Почувствовав твою измену.
И это все ты сделал сам,
Признав во мне лишь ей замену.
О, как надеюсь я на то,
Что боль пройдет в душе моей,
И что однажды и любовь
Подаришь ты мне, а не ей…

Дорума* - кукла, которая используется для исполнения желаний