Проклятие Ангела. Глава 15. Убийство. Часть 1.

Весь город погрузился в темноту, и за окном давно мерцали звезды, а Харуно Сакура уже минут пять не могла оторваться от созерцания собственного отражения в зеркале: всё-таки смотреть на себя и вместо привычных зеленых глаз видеть фиолетовые – как минимум странно.
Наруто же молча, с легкой полуулыбкой, наблюдал за ней. Как только накопленная внутри магическая энергия исчезла, а глаза вновь стали зелеными, Сакура развернулась к нему и почему-то засмеялась – радостно и нервно одновременно, – а затем медленно направилась к парню, не сводя с него хитро прищуренных глаз.
- Мне кажется, или ты что-то задумала? – ехидно поинтересовался он.
- Ну... – лукаво протянула она. – Может быть! – неожиданно она подбежала к нему и толкнула на кровать, а сама, усевшись на его живот, пристроилась сверху и, наклонившись, легонько провела ноготками по его груди. – Крылья! Хочу увидеть крылья...
Парень сначала немного опешил от такого поворота событий, но потом рассмеялся и взъерошил её волосы на затылке:
- Я подумаю над твоим предложением.
- Я серьезно! – воскликнула Сакура и, уперевшись ладонями по бокам от него, жалобно протянула: - Пожааалуйста.
- Ну, раз ты так просишь... – со смешком произнес Наруто, и на кровати плавно, прямо из воздуха, появились как будто невидимые до этого белоснежные крылья.
Сакура видела их уже не раз, но всё-таки вновь не смогла сдержать восхищенного вдоха: непередаваемая, манящая и завораживающая энергия, исходящая от них, ощущалась каждой клеточкой тела.
- Можно? – девушка аккуратно приблизила ладонь к прекрасным тонким перьям.
- Конечно, - казалось, он был удивлен такому вопросу.
Сакура осторожно коснулась подушечками пальцев его крыла.
- Мягкие... – невольно улыбнулась она, проведя ладонью чуть выше. Перья действительно были очень мягкими, теплыми, и оторваться от них было просто невозможно: это ощущение опьяняло, по телу разливались приятные волны, и в сердце невольно зарождалось чувство необъяснимого счастья... Словно завороженная, девушка стала перебирать кончиками пальцев приятно щекочущий кожу пух.
Наруто блаженно прикрыл глаза:
- Всегда приятно, когда их гладят.
После этих слов Сакура почему-то перестала прикасаться к его крыльям: её рука замерла. Парень недоуменно посмотрел на неё, не понимая, что произошло.
На губах девушки медленно растянулась широкая улыбка, а во взгляде появились искорки радости и... умиления.
- Ты как котенок, Наруто! – с восторженным смехом воскликнула она.
Брови парня поползли вверх в легком недоумении, а затем он, тихо фыркнув, негромко произнес:
- Сама ты как котенок, Сакура.
Девушка склонила голову на бок, глядя на него с искренней нежностью. Ей так захотелось сейчас крепко-крепко обнять его... Но вместо этого она фыркнула в ответ и изобразила недовольство:
- Да? Ну, тогда ты будешь курицей. Неощипанной.
Наруто сощурился, ехидно глядя на неё:
- Какая же ты нахальная девчонка...
- Есть немного, - она с нескрываемым удовлетворением щелкнула его по носу, точно так же, как постоянно делал ей он. – И что?
И тут Сакура взвизгнула: неожиданно Наруто перевернул её на спину, а сам склонился над ней, упираясь ладонями по бокам от ее головы – вот так, за секунду, они поменялись ролями. Его крылья плавно опустились на кровать, заключив девушку в своеобразную клетку.
- И что ты собираешься делать? – Сакура притворно угрожающе сузила глаза.
- А у тебя много вариантов? – многозначительно ухмыльнувшись, парень приподнял бровь.
- А кто тебе разрешал отвечать вопросом на вопрос? – она явно не собиралась сдавать позиции.
- А разве мне нужно чье-то разрешение? – он тоже был не так прост, как хотелось бы.
Сакура возмущенно фыркнула и попыталась столкнуть его с себя и сесть, но Наруто вдруг сжал ее руки и придавил их к кровати, лишая девушку возможности освободиться.
- Да ты совсем обнаглел, Узумаки! – она постаралась изобразить высшую степень негодования.
Парень лишь улыбнулся, но сейчас его улыбка больше походила на усмешку: легкую, почти незаметную, но, тем не менее, будоражащую сознание Сакуры томящими волнами необъяснимого влечения, природу которого она еще не в полной мере понимала.
Её взгляд невольно задержался на его губах, чуть приоткрытых, теплых, прикосновения к которым всегда дарили чувство невероятного блаженства, и так захотелось...
- Поцелуй меня, - едва слышно прошептала она прежде, чем успела осмыслить свои слова до конца.
Наруто склонился к ней и, отпустив её левую руку, мягко запустил пальцы в розовые волосы. Его губы коснулись её губ, и девушка прикрыла глаза, позволяя приятной истоме завладеть телом и разумом, а сознанию – отключить все другие, лишние ощущения, растворить целый мир вокруг, в такие моменты не имеющий никакого значения.
Но показавшийся ужасно громким звук распахиваемой двери безжалостно вернул её в реальность.
Наруто тут же отстранился от неё и встал с кровати, а Сакура перевела немного мутный взгляд в сторону вошедших. В комнату первой впорхнула Ино, а следом неспешно и явно неохотно – Саске.
- Сакура, ты какого лешего тут разлеглась? – Яманако фыркнула, оглядывая комнату. Наруто она не видела, поэтому положение и состояние Сакуры действительно смотрелось забавно. – Я, конечно, всё понимаю, но твой парень уже заскучал. На кой черт ты бросила его одного на кухне? – но ответа ей, видимо, не потребовалось, потому что она тут же продолжила: - Да, а на часы ты давно смотрела? Ты в курсе вообще, что уже за полночь перевалило? Гости спать хотят, как-никак.
Глаза Сакуры слегка округлились. Она резко села, как будто только сейчас заметила, что за окном уже давно нет солнца.
«Надо же... столько времени успело пройти!»
- Извините... – пролепетала она, стараясь не смотреть на Саске. – Конечно, пора уже ложиться спать.
- Хотелось бы принять душ, – Ино сладко потянулась. – Да твоя мама, похоже, надолго там застряла. Она сидит в ванной уже почти два часа!
- Моя мама всегда так. Она хоть целый день может там проторчать, - тихо хмыкнула Сакура, поднимаясь с кровати. – Ну что ж, - с нервной улыбкой произнесла она, хлопнув себя по бедрам. – Спать мы будем втроем!
От её взгляда не укрылось то, как Саске обреченно закатил глаза. И почему-то стало очень смешно: девушка, не удержавшись, прыснула. Ино взглянула на нее с кислой ухмылкой:
- А мы поместимся втроем-то?
- Повезло, Ино, что ты дистрофик. Первый раз в жизни это на самом деле пригодится!
- Молчала бы, ходячий кусок жира, - усмехнувшись, парировала Яманако.
- Я буду спать на полу, - вдруг вмешался в дискуссию Саске. – Просто постели мне там что-нибудь.
Сакура недоуменно взглянула на него, а Ино, повернувшись к нему, хмыкнула:
- Да брось ты. Если из нас троих кто-то и должен спать на полу, так это я. Не хочу мешать вашим интимным процессам.
- Ино! – возмущенно воскликнула Сакура, и ее щеки предательски вспыхнули.
- Что? – Яманако засмеялась. – Ну не надо только строить из себя чистую и невинную, Харуно, - она направила два пальца сначала себе в глаза, а потом ей. – Я всё про тебя знаю.
- И всё-таки, - негромко произнес Саске, но его тон не терпел возражений.
- Говорю же, - блондинка направилась в сторону коридора и, проходя мимо парня, два раза хлопнула его по плечу. – Вы, в конце концов, пара, а я так, вообще левая, поэтому не буду доставлять неудобства.
- Ино, я настаиваю...
Яманако не дала ему договорить:
- Саске, мне, безусловно, льстит, что ты заботишься о моем благополучии, но я уже взрослая девочка и вполне могу…
- Так, стоп! – неожиданно воскликнула Сакура, заставив и Саске, и Ино недоуменно взглянуть на неё. – Хватит спорить. На полу буду спать я.
Наруто, всё это время стоявший в стороне и взирающий на представшую перед ним картину немного удивленным, растерянным взглядом, с тихим вздохом прикрыл глаза.
Мда, ночка обещала быть веселой.



Саске вышел из душа последним: к этому времени Ино и Сакура уже давно устроились на кровати: блондинка взяла у подруги белую майку с легкими шортами и нацепила их на себя, а хозяйка комнаты надела привычную пижаму.
Наруто ушел на кухню к Тен-тен, а Сакура маялась, терзаясь вопросом о том, что Ино собирается делать со сложившейся ситуацией. Неужели она планирует все время жить здесь? Да, её отец совершил ужасный поступок, но ведь бросить его – тоже далеко не лучший выход. К тому же, её наверняка будут искать. Удивительно, что никто не нагрянул сюда до сих пор.
Или её отец даже не знал, с кем она общается?..
Но когда Саске вошел в комнату, Сакуре пришлось прервать свои размышления. Она посмотрела на него, собираясь что-то сказать, но тут все мысли напрочь вылетели из головы, будто вышибленные ударом кувалды.
Парень был в одних брюках, и его оголенный торс бесстыдно обратил на себя всё внимание девушки против её воли: по накачанной груди и крепким плечам стекали капли прозрачной воды, оставляя за собой следы мокрых дорожек, влажные волосы небрежно касались шеи, а отчетливо виднеющиеся кубики на животе словно магнитом приковывали взгляд. Глаза Сакуры как будто зажили отдельной от разума жизнью, не в силах отвести взор от упругого спортивного пресса...
Ино, до этого момента листавшая давний номер глянцевого журнала, громко захлопнула его и скосилась на Саске с довольной усмешкой. И только этот звук, кажется, привел Сакуру в чувство: она тут же отвернулась, но слишком резко для того, чтобы скрыть охватившее её смущение. Однако парень, проигнорировав все устремленные на него взгляды, молча прошел к матрасу, специально для нынешней ночи устроенному на полу неподалеку от окна. Всё-таки брюнету удалось настоять на своём в сегодняшнем споре. Точнее сказать, одного его многозначительного взгляда хватило для того, чтобы Сакура сдала все позиции.
- Спокойной ночи, ребятки, - весело пропела Ино и, приподнявшись на кровати, щелкнула выключателем. Свет потух, и комната погрузилась в темноту.
Сакура легла на правый бок и, укрывшись одеялом, зарылась носом в подушку. Усталость была дикой, всё вокруг плыло от охватившего тело изнеможения, а легкая тошнота, возникшая из-за переутомления, неприятно подступила к горлу. Девушка почти молилась о том, чтобы поскорее вырубиться и избавиться от этих мерзких ощущений. Но мысли, как назло, упрямо лезли в голову сплошным хаотичным потоком, переключаясь с одного на другое, заставляя думать о разных вещах одновременно, не давая покоя и мешая заснуть.
И только, казалось бы, сознание стало погружаться в объятия Морфея, как резко включился свет. Сакура, столь варварски вытащенная из состояния дремы, подскочила в кровати и стала испуганно озираться. Ино как раз направлялась к двери:
- Я в туалет, - обернувшись, сообщила она, а затем вышла из комнаты.
Сакура медленно моргнула, с трудом переваривая поступившую в почти отрубившийся мозг информацию, а потом устало плюхнулась на подушку, раскинув руки в стороны.
Ино вернулась минут через десять – всё это время горел свет, отключить который Сакуре просто не хватало моральных и физических сил. Саске всё это время лежал к ней спиной, на боку, и было неясно, спал он или нет.
Яманако вновь щелкнула выключателем и легла.
Наверное, Сакуре успело даже что-то присниться: какие-то нечеткие образы и голоса отозвались в сознании мутными всплесками красок и звуков, и почти удалось уснуть, как тут громкое кашлянье соседки по кровати вернуло затуманенный разум в реальность. Девушка медленно разлепила отяжелевшие веки и так же медленно перевела взгляд на Ино. Блондинка громко кашляла и била себя по груди так, словно чем-то подавилась.
- Всё в порядке? – вяло поинтересовалась Сакура.
- Да, - сквозь кашель ответила блондинка и, оправдывая догадку, добавила: – Подавилась просто.
Чем она ухитрилась подавиться, Сакура так и не поняла. Но и уточнять не стала: веки помимо воли закрылись вновь, а сознание снова начало погружаться в такой необходимый ослабленному организму сон.
В этот раз ей точно что-то приснилось: она успела запомнить образ высокого парня, крепко прижимающего ее к себе, нежно целующего и шепчущего на ухо ласковые слова – только вот лицо ночного героя, увы, запечатлеть в памяти не удалось. И опять громкий сигнал мобильного телефона разрезал пелену сна столь внезапно и громко, что девушка вздрогнула, широко распахивая глаза.
Ино, бурча себе под нос ругательства, потянулась к тумбочке рядом с кроватью и, взяв в руки дорогой сенсорный телефон, что-то нажала: пронзительный звук прекратился.
- Извините, - сонно произнесла блондинка. – Должно быть, днем случайно поставила будильник-напоминалку на повтор каждые двенадцать часов.
- Сколько сейчас времени?.. – тихо спросила Сакура, стараясь подавить зевоту.
- Почти два, - глухо отозвалась Ино, уткнувшись в подушку лицом.
Сакура перевернулась на живот и закрыла глаза, позволяя сознанию снова отключиться.
В этот раз сна либо не было совсем, либо его просто не удалось уловить: и вновь громкий звук мобильного телефона резанул слух. Ино, ругнувшись, резко поднялась и включила свет:
- Да что ж такое?! – раздраженно воскликнула она на всю комнату.
- Не кричи! – шикнула на неё Сакура. – Саске спит!
Блондинка взяла телефон в руки и стала с остервенением нажимать на экран.
- Просто выключи его и всё, - сонно произнесла розоволосая девушка и перевернулась на бок. – И свет тоже погаси.
- Ага, - недовольно кивнула Ино, продолжая ругаться себе под нос. Через несколько секунд она отложила телефон в сторону, и следом за характерным щелчком лампа погасла.
Показалось, что с того момента прошло довольно много времени: последний сон даже удалось запомнить. Правда, он был далеко не из приятных: Сакура слышала дикие крики и мольбы о помощи, бежала на голоса, блуждала по лабиринтам незнакомого пустынного города, но никак не могла никого найти и спасти...
Но в действительности она услышала негромкий плач подруги, тем не менее, вполне отчетливый для того, чтобы проснуться. Сначала девушка подумала, что еще спит, но всхлипы становились все громче и разборчивее. Переведя изумленный взгляд на блондинку, Сакура увидела, как Ино сидит на кровати, обхватив руками колени, и покачивается...
- Что случилось? – обеспокоенно спросила Сакура и резко села, взволнованно глядя на неё.
Ино только спустя несколько секунд подняла на неё взгляд и отрицательно мотнула головой, сразу же отвернувшись:
- Ничего, - заплаканным шепотом ответила она. – Прошу тебя, спи.
Сакура нахмурилась:
- Нет, Ино, как я могу спать, когда ты плачешь? – девушка пододвинулась к ней и мягко положила ладонь на её плечо. – Что случилось?
Блондинка поджала губы, изо всех сил пытаясь не разрыдаться в голос, но все усилия были тщетны: громкий выдох, напоминающий всхлип, вырвался из груди, и она обняла Сакуру, крепко-крепко, а безудержные слезы ручьем хлынули из небесных глаз.
Это была настоящая истерика, остановить которую не представлялось возможным. Судорожное дыхание, рыдания, мешающие говорить, искусанные в кровь губы – Ино просто не отпускала Сакуру из объятий, кричала что-то про отца, про то, как она ненавидит всё живое, как ей плохо, отвратительно и страшно...
Саске медленно выпрямился спустя минуты три, включил свет и вышел из комнаты, ничего не сказав. Сакура не стала его останавливать, понимая, насколько ужасно сложились обстоятельства: чувство вины и неловкости буквально грызло её изнутри, но и бросить подругу было нельзя.
Но истерика Ино никак не хотела прекращаться. В бессмысленных словах, направленных на то, чтобы успокоить, прошло полчаса, – а потом в дверной проем заглянула растерянная Тен-тен и удивленно округлила глаза.
- Где Саске? – одними губами спросила у нее Сакура из-за плеча подруги, которую всё так же продолжала ласково обнимать.
- На кухне, - ошарашенно ответила брюнетка, и её слова услышала только розоволосая девушка. – А господин Наруто ушел еще час назад. Кажется, его вызвали в штаб. Скоро вернется. Что с ней? – она окинула недоуменным взглядом Ино.
Сакура лишь мотнула головой, понимая, что сейчас не лучший момент для того, чтобы всё объяснять.
Тен-тен вновь ушла, и девушке осталось только надеяться, что Саске сжалится и не убьет её... Даже несмотря на то, что на его месте она бы уже давно саму себя прибила.



Саске решил не включать на кухне свет, и поглотившая помещение мгла немного успокаивала. Прислонившись лбом к холодному окну, он прикрыл глаза. Усталость сковала всё тело, голова кружилась, но даже несмотря на это, парень так и не смог заснуть сегодня.
Он всегда ненавидел ночь. Ненавидел именно за то, что только в это время суток помимо воли в сознание проникали разного рода лишние мысли... и ненужные воспоминания.
А за последние дни произошло слишком многое.
В какой-то момент, правда, ему показалось, что он все-таки сможет забыться сном, но истерика Яманако не позволила этому произойти. Саске так и не понял, что с ней случилось, и, в принципе, вовсе не хотел понимать. Возможно, дело было всего-навсего в том парне, с которым она поссорилась несколько часов назад.
Однако время безжалостно показывало половину четвертого, и не так давно начались третьи сутки без сна.
Негромко вздохнув, Саске коснулся подушечками пальцев стекла, через которое сейчас почти ничего нельзя было разглядеть: практически все окна в соседних домах зияли черными дырами, и мрак раскинул свои владения на многие мили вокруг.
«Она назвала имя... Имя моего брата».
Пальцы тут же с хрустом сжались в кулак.
Саске прекрасно помнил, как Темари произнесла такое родное, до боли знакомое имя. Имя, которое въелось в сердце, гнетущим камнем увязло в груди, стало его вечным бременем... Тяжесть воспоминаний об его обладателе не давала заснуть долгие ночи, и сегодняшняя тоже не стала исключением.
Было ли это совпадением? Тот Итачи, которого упомянула Темари... могло ли это быть случайностью?
Парень вновь взглянул в окно, и на миг глаза его расширились в страхе. Резко обернувшись, Саске, ничего постороннего в комнате не обнаружив, настороженно огляделся.
Никого.
Однако он готов был поклясться, что секунду назад видел в стеклянном отражении блеск красных демонических глаз.



В маленькую тесную комнатушку с тихим скрипом приоткрылась дверь, впустив за собой пусть и тусклые, но всё же лучи света, способные хоть немного разогнать сгустившуюся в помещении тьму. Шаркая, вглубь комнаты вошел высокий парень, одетый в старый черный комбинезон, потертые темные джинсы и серые кроссовки, покрытые слоем засохшей грязи. В правой руке он судорожно сжимал пачку сигарет, а между пальцами левой – непосредственно одну из них, едва тлеющую, почти потухшую.
Встревоженно оглядевшись, так, словно был как минимум преступником, скрывающимся от закона, он толкнул ногой дверь, с точно таким же скрипом, что прозвучал секундами ранее, закрывая её.
- Проклятье...
Ругнувшись, парень прошествовал между неровными рядами коробок и ящиков, что заполнили этот своеобразный склад почти полностью, оставив лишь узкие проходы, предназначенные, скорее, для сквозняков, нежели для человека. Нервно озираясь, он приблизился к дальнему углу помещения и, поколебавшись мгновение, залез в неширокую щель между двумя большими деревянными ящиками, больше напоминающими гробы.
Только приблизил дрожащую сигарету к губам...
Она выпала из рук как раз в тот момент, когда снова послышался скрипучий звук открывающейся двери. Судорожный вдох застрял в груди, и парень затаил дыхание, замерев, словно каменное изваяние.
И на некоторое время воцарилась мертвая тишина.
Но вдруг раздался грохот, а вместе с ним пара возведенных друг на друга коробок свалилась вниз. Затем шум повторился, и еще несколько ящиков громко разбилось о холодный и давно немытый пол.
Парень отчетливо слышал, как бешено колотится в грудной клетке обезумевшее от ужаса сердце и боялся, что оно на самом деле сможет его выдать. Да, он давно знал, что так будет, давно понял, что рано или поздно за ним придут, но...
Но от этого, несмотря на самовнушение, было нисколько не легче.
И тут еще одна партия коробок разлетелась в щепки. Они падали последовательно, так, словно что-то невидимое медленно и педантично продвигалось в его направлении, минуя выстроенные до потолка ряды бессмысленных предметов. Парень прикрыл веки, стараясь унять дрожь, охватившую тело, но очередной звук сбиваемых уже совсем рядом с его странным убежищем ящиков заставил его резко посмотреть в сторону грохота.
Он увидел прямо перед собой вертикальный зрачок красного, будто налившегося кровью, глаза. Леденящий ужас овладел всем естеством, и захотелось забыться в беспамятстве, оказаться ненормальным в психушке или подсевшим на наркотики нищим, да кем угодно, лишь бы убедиться, что это – галлюцинация.
Но парень слишком хорошо понимал, что это самая настоящая реальность.
«Неужели... это конец?..»
- Инузука Киба... – нарушил тишину пробирающий до дрожи голос, больше напоминающий рычание дикого хищника. – Теперь бежать бесполезно.