Пропасть. Часть 3 "Возвращение". Глава 3 «Gambit*»

Редкими лучами солнце проникало сквозь плотный заслон из веток, робко освещая спешащих в непрерывном беге шиноби. Лес жил своей особенной жизнью, совершенно не обращая внимания на нежданных гостей и продолжая влачить вечное, цветущее существование. Где-то высоко в небе или, наоборот, слишком близко к земле раздавались птичьи голоса, переговариваясь, переплетаясь. Их трели плавно разносились, врезаясь в воздух и заглушая топот нескольких пар ног.

Они спешили, неосознанно гнали вперед, то и дело увеличивая темп. К удивлению Харуно, Наруто плелся где-то позади и постоянно резко вздергивал голову, словно слышал какой-то звук, но потом снова опускал глаза и углублялся куда-то в себя. Интересно, сколько прошло времени с того момента, как она перестала узнавать в знакомых ей людях их самих? Словно кто-то, насмехаясь, эгоистично решил изменить характер персонажа в самой середине пьесы, оставив главную героиню наедине с противоречивыми чувствами и горой и маленькой тележкой непонимания. Вот только вопрос: была ли она главной героиней, или ей в этой жизни уготована побочная роль? А может, и вообще массовка…

Когда задумываешься над тем, что у каждого человека свой роман, где он – главный герой, становится немного легче, и непроизвольно начинаешь надеяться, что и твоя сказка окажется не второсортным туалетным чтивом, а еще одним многовековым шедевром. Но если бы каждая книга была шедевром, существовали бы тогда вообще гениальные произведения? Кажется, ответ очевиден. Делайте выводы и продолжайте слепо верить, что ваша история – все-таки нечто такое, что не выбросят в помойку после одной прочитанной страницы.

Так и она верила, продолжая неизменно гнить изнутри, превращая свою душу в бесконечную пепельную пустыню. Непременно глянцево-черного цвета. Но даже там, среди пепелища, выжженной земли и смерти начинают робко проглядывать первые, совсем слабые и неуверенные, все еще прохладные лучи солнца. После зимы всегда наступает весна – это неизменно, ведь законы природы вечны, как и сама Вселенная.

- Знаешь, ты один из тех немногих людей, у которых все их мысли написаны на лбу, - раздался знакомый насмешливо-нежный тон голоса, заставивший Сакуру отвлечься от своего внутреннего хаоса.

- И о чем же я думаю? – немного скривилась она, втайне надеясь, что Дейдара не умеет читать мысли.

- Поверь, сказка твоей жизни только начинается, – заговорщицки подмигнул он ей и прибавил шагу, дабы не схлопотать увесистый подзатыльник. А рука у конохского медика, как известно, была редкостно тяжелой.

Нагло обогнав возглавляющего шествие Саске, Цукури, подобно мутанту-кролику, проворно поскакал по толстым ветвям деревьев, что-то насвистывая себе под нос. Настроение у него было просто прекрасным. Хотя он сам и не догадывался, отчего, обычно это его хорошее настроение не сулило ничего хорошего, ибо всемирный закон подлости гласит: «Если с утра хорошо, вечером будет плохо». Но сейчас его мало интересовали неписанные законы, и поэтому он продолжал бойко тревожить лесных жителей, с каждой секундой только увеличивая темп.

Не стоит удивляться, что Саске все это не нравилось. Думаю, не нужны подробные рассуждения, объясняющие его ненависть ко всему живому, неживому и даже несуществующему в природе, но именно сейчас в нем колыхалась злоба, точнее, один из ее видов. То была типичная учиховская манера с некоторыми особенностями, например: неприкрытые ненавистные взгляды в сторону взбалмошного блондина, определенное презрение к Саято, нечто холодное и непонятное по отношению к Наруто и какой-то чересчур уж прищуренный взгляд в сторону Харуно, словно она его слепила, вот только чем, это уже нерешаемая задача даже для самого не последнего из Учих.

- Мы почти на месте! - погромче крикнул Дейдара, чтобы каждый услышал его оповещение.

Ниндзя, как по команде, спрыгнули на землю. Через несколько коротких мгновений вся делегация уже стояла напротив огромного входа в пещеру, сокрытую меж вековых дубов.

- Это здесь, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Саске, первым начиная приближаться к каменной пасти, но его остановил Наруто, своевольно схватив за плечо.

- Там… - начал Узумаки, но резко замолчал и опустил глаза, глубоко вздыхая.

Саске уже хотел послать его к черту, как блондин продолжил хрипловатым голосом, еле скрывая злобу и ненависть. Вот так поворот!

- Карин, правильно? Ты же чувствуешь это?

До этого молчавшая девушка вздрогнула и перевела затуманенный взгляд на своего правителя, теряясь под его пристальным вниманием.

- Да, - прошептала она и сделала несколько неуверенных шагов. – Здесь были двое очень сильных шиноби. Мадара и… кто-то еще.

- Черт! – выругался Цукури, пнув камешек.

- И?.. – рыкнул Наруто, заставляя всех посмотреть на его сгорбленную спину.

- И… мне кажется, - Карин сглотнула и поправила очки дрожащими пальцами, - кажется, что что-то все еще здесь.

- Что-то?.. – прошептала Харуно, кончиками пальцев проводя по рукояти куная, закрепленного на бедре.

Сенсор резко побледнела и прижала ладошку ко рту, но в следующее мгновение ее уже рвало, да так сильно, что все тело дрожало в приступе, а холодный пот ручейками стекал по лбу. Девушка не смогла сдержать слез. Ходзуки, не думая о том, что сейчас не то место и, тем более, не то время, чтобы, наконец, проявлять заботу, подлетел к напарнице и обнял ее за плечи, осторожно прижимая к себе и шепча на ухо какие-то утешительные слова. Это было совершенно не в его стиле, это было совершенно необычной ролью даже для него, но именно в этом и был Суйгейцу Ходзуки.

- Что с ней? – подал голос Саске, сбрасывая руку блондина и поворачиваясь к ошарашенным шиноби.

Все молчали, не просто потому, что им было нечего сказать, - этот вопрос не требовал ответа.

В воздухе, подобно тяжелому грузу, висела чакра. Она имела плотный состав, вгоняла в ужас, проникала в твое естество, подобно щупальцам, и впивалась в твой мозг и душу. Уничтожая и подчиняя. В сознании начинали мелькать какие-то кровавые картины, пламя безустанно пожирало все вокруг, боль иголками впивалась во внутренности.

Крики. Мольбы. Стоны.

И сила, текущая по жилам. Это несравненное чувство превосходства и бесконечной власти над миром. Ты – бог. Ты – повелитель. А все они – твои рабы.

На колени! Они все должны встать на колени!

Потому что я – повелитель. Я – центр этого мира. Его суть, его понимание и сущность. Вся действительность собрана во мне!

- Дейдара… - Ей показалось, что она произнесла это одними губами, а по поляне разнесся оглушительный крик.

Ее тошнило, голова шла кругом, чьи-то голоса долбили воспаленный мозг. Картины, принадлежащие чьему-то прошлому, оранжевым пламенем полыхали перед ней. И убивали. Они хотели убить ее.

Услышав отчаянный крик девушки, Цукури очнулся, обнаружив себя на земле в скрюченном состоянии. Мышцы тела ныли так, словно несколько дней подряд он бежал без остановки. В горле пересохло. Перед глазами в хаотическом танце прыгали какие-то черные пятна.

Оглянувшись, он обнаружил стоящих спиной к спине Наруто и Саске с приготовленным оружием: в руке Узумаки воронкой закручивался Расенган, а практически все тело Учихи заволокло сияние Чидори. Повсюду разносился рокот тысячи птиц.

«Сакура…»

Парень мгновенно вскочил на ноги, отчего по голове ударил металлический молот, расплющивая мозги. Боль оказалась невыносимой.

С неимоверным усилием переставляя ноги, он побрел в сторону бьющейся в конвульсиях девушки. Она кричала. Кричала так громко и истошно, что эти крики перебивали адскую боль, разрывающую его череп на части. Все остальные были в отключке, лишь эти двое каким-то неизвестным образом продолжали держаться на ногах, а она кричала.

Дейдара упал на колени рядом с Сакурой и, протянув руки, прижал ее к себе. Кожа ее была ледяной, конечности, как деревянные палки, молотили его, пытаясь вырваться, но парень не сдавался, из последних сил преодолевая желание упасть в обморок и спастись в мягкой темноте от этой пронизывающей до костей боли.

Она стояла по колено в крови. Кровь была вязкой, багрового цвета. А еще холодной.

Вокруг пустота и лишь кровавое море.

Крики.

Голоса.

- Не убивайте!

- Пожалуйста!

- Умоляю, у меня же дети!

- Пощадите…

- Я хочу жить!

Девушка зажала уши и зажмурила глаза, спасаясь от просьб, которые выворачивали ее наизнанку. Ничего не помогло. Мольбы продолжали звучать в голове: все они страдали, просили, некоторые угрожали, а другие рыдали.

Кто они?

- Невероятно, не правда ли, Сакура-сан?

Холодный голос, надменный, твёрдый, заставил ее пошатнуться и чуть не упасть в кровавое море.

Сакура открыла глаза.

Теперь она стояла на какой-то скале, но все вокруг продолжала заглатывать тьма, одновременно с аппетитом пожирая ее самообладание и стойкость. Еще немного - и медик сойдет с ума.

- Кто ты? – прохрипела девушка, отступая на несколько шагов.

Ее вопрос остался без ответа, а человек в обычной черной маске продолжал медленно приближаться к ней.

- Пьянит, не правда ли? Осознание собственного превосходства и силы. Без тебя они обычный сор, а с тобой те, кто может испытать настоящую смерть. Коей они достойны, - усмехнулся незнакомец и остановился, складывая руки на груди. – Ты хочешь править?

- Ты сумасшедший, - взвизгнула девушка и развернулась, намереваясь убежать, но прямо перед ней материализовался этот самый человек.

- Я выше всего того, что ты видела и знаешь, - как маленькому несмышленышу, растолковывал он и нагнулся к самому лицу Харуно, обдавая ее мертвенным холодом и пугающей силой.

- Все твое. Только пожелай…

Тихий шепот бесконечным эхом разнесся по глухим стенкам ее подсознания. Все твое…



- Вы уверены, что этот вопрос можно решать без Отокаге?

Тсунаде нахмурилась и повернулась в сторону Мидзукаге, что сидела по правую руку от нее.

- Уч… то есть Саске дал свое согласие при личной встрече, - проговорила она, убеждая себя, что пора избавиться от привычки называть его «Учиха» или «мальчишка». Как ни крути, он все же Отокаге.

- Мы можем верить этим преступникам? Вот в чем сейчас главный вопрос, - проскрипел Цучикаге, который каждую секунду кривился от болей в спине.

- У нас нет выхода, - ответил Гаара. – Я считаю, дальнейшее обсуждение бессмысленно. Нам следует объединить силы, иначе все пойдет прахом, - подытожил он и выразительно окинул взглядом каждого Каге, как бы намекая, что все распри им придется раз и навсегда похоронить в этой самой комнате.

- Есть возражения? – не выдержала Тсунаде.

В ответ ей было единодушное молчание.

- На этом закончим.



Женщина устало опустилась на кровать, прикрывая сочные зеленые глаза. В голове все еще бродили какие-то пессимистического настроя мысли, но она не обращала на них особого внимания, полностью отдавая себя во власть усталости и желания поскорее забыться сном, дабы скрыться от реальности, которая не сулила ничего хорошего. По крайней мере, в ближайшее время.

Ее медные волосы оранжевой копной раскинулись по белоснежной постели, в темноте напоминая кровавые разводы. Ветер, ворвавшись в комнату, приглушенно стукнул оконной рамой и снова затих, скрывшись где-то в потаенных уголках помещения.

- Вы слишком беспечны, Мидзукаге-сан, - тихо раздалось прямо над ее лицом.

Женщина не успела открыть глаза, как почувствовала острую боль в области сердца. А затем наступила вечная темнота.

*первый шаг