Ритм моего сердца. Глава 14

Глава 14.

Итачи с удивлением смотрел на брата и на то, где находятся руки младшего, а точнее, они находились на талии Харуно, плотно прижав к себе.
— Саске?.. Саку?.. — дрожащим голосом произнес старший брат. Только после этого Харуно соизволила оттолкнуть от себя остолбеневшего Саске. Ее лицо стало красным, а все нужные слова куда-то пропали.
— Нееет… — как-то странно простонал учитель, прислоняясь плечом к косяку двери. — Нет… Нет… Саске, только не говори, что ты гей! Господи! – Итачи стал жестикулировать руками в разные стороны, а молодое лицо не раз поменялось, искажая парня разными гримасами. — Мой брат голубой! Кошмар! Как же так?! У нас в семье никто не интересовался мальчиками! Саске! Миленький! Неужели тебе нравится Харуно?!
От этой фразы Саске очнулся, а Сакура удивленно посмотрела на его брата. Секунда, две, три… И девушка не выдержала: она просто согнулась по полам, и по кабинету раздался ее звонкий смех. На глазах появились слезы смеха, а сама розоволосая просто умирала, смешно стуча кулачком по полу. Она еще так никогда не смеялась! Вот это номер! Ей даже не было обидно, что Итачи и ее упомянул. Даже вся злость на своего одногруппника куда-то ушла.
Лицо Саске странно перекосилось от того, что Сакура смеется над ним… Над ним?..
— Прекрати смеяться! — рявкнул Учиха-младший на девушку, но та отрицательно покачала головой и залилась новым приступом смеха.
— Саку?.. — Итачи снял очки и потер кулаком правый глаз.
— Ну... ну... ну... вы... ы... дает…те! – еле выговорила Харуно, вытирая тыльной стороной ладони свои слезы со щек и глаз.
— Саку? Что ты говоришь? — ужаснулся Итачи, видя, как девушка пытается встать, опираясь руками за край парты. Но зеленоглазая лишь села на стул и начала копаться в своей сумке в поисках зеркала. От ее действий брат Саске часто заморгал глазами, не веря, что Харуно стирает слезы платком, смотря на себя в зеркале. И делает это так, как-будто… девушка!
— Ну все! Ты поплатишься теперь за все! — не выдержал Саске, снова грубо схватив ее за запястье, вытащив из-за парты. Сакура ойкнула и выронила зеркало из рук вместе с платком. Выставив ее перед с собой, темноволосый взглянул на брата. — Нии-сан! Вот сейчас я тебе докажу, что я нормальной ориентации!
— Что? – не понял Итачи, видя, как Харуно начал вырываться из крепкой хватки его младшего брата, явно поняв, что тот задумал.
— Ты что творишь?! – в панике закричала Сакура, пытаясь сбросить руки Саске со своих плеч, но его пальцы еще сильнее вжались в ее кожу, тем самым не давая ей возможности выпутаться. И явно завтра на этих местах будут небольшие синяки.
— То, что тебя научит слушаться! — снова рявкнул Саске. Он легко потянул ее на себя, тем самым заключая розоволосую в еще более крепкие объятья. Его длинные пальцы быстро переместились немного вверх к «язычку» толстовки.
— Нет! Мы же так не договаривались! Саске! Не делай этого! — закричала Харуно, явно поняв, что собирается сделать этот урод. И ей совершенно не хотелось, чтобы Итачи узнал ее «маленькую» тайну.
— А что?! Я же говорил тебе не злить меня! Иначе сама пострадаешь!
— Не смей! Я тебе этого не прощу!
— А мне плевать!
С этими словами парень дернул «язычок» вниз, тем самым, расстегивая толстовку девушки. А затем Саске схватил за края воротника футболки зеленоглазой и, приложив еще немножко сил, порвал ей вещь, открывая грудь Сакуры.
Итачи замер… Саку Харуно на самом деле девушка?.. Самая настоящая девушка?..
И тут его резко переклинило. Он быстро оказался рядом с этой парочкой и ударил Саске по щеке. Его младший брат отшатнулся и упал пятой точкой на пол. Как только он приземлился, то стукнулся затылком об край парты. Приложил ладонь к ушибленному месту, Саске удивленно посмотрел на своего брата. Итачи бережно накинул толстовку девушки на ее хрупкие плечики.
— Вот так… Все хорошо, девочка моя… Теперь ты в безопасности, миленькая ты моя, — шептал Учиха-старший, заключая девушку в свои объятья. Сама виновница всей этой сцены лишь всхлипнула и застегнула кофту. — Все, больше этот дурак тебя не тронет…
Сакура непроизвольно кивнула. Она не поднимала голову, боясь встретится с холодными глазами Саске, которые на данный момент смотрели на нее злобно, говоря о том, что парень был готов убить всех. И девушка этого боялась. Боялась снова услышать его голос, который разрывал душу на мелкие кусочки. В его голосе нет ни капельки жалости, сострадания; казалось, что он никогда не говорил нежных и теплых слов. Словно для него это было чуждо. Неприятно. Непонимающе. Сакура вспомнила, как сегодня утром хотела было уйти из комнаты раньше чем Саске, как услышала
за своей спиной:
— Нам надо поговорить! — но она лишь повела странно плечами и выбежала, хлопнув попутно дверью. Она боялась. Боялась еще со вчерашнего вечера. Боялась, что он знает, что она, Сакура, видела его и Мико в той злополучной комнате. Боялась, что он на нее накричит, бросит, предаст…
И вот, словно ее опасения свершились, она стоит перед ним, в объятиях Итачи и пытается унять в себе желание заплакать.
— Нии-сан, за что?.. — проговорил Саске, вернув Сакуру из небытия раздумий.
— За то, что повел себя как последняя свинья! За то, что сделал больно
девушке! За то, что не умеешь держать свои эмоции под контролем! — с каждой выговоренной фразой голос Итачи переходил на повышенный тон. — Саске, ты полный придурок! Так повести себя мог лишь последний подонок! И ты себя еще называешь мужчиной?! Да ты полное, прости Господи, что говорю, дерьмо!
Итачи повернулся к Сакуре и нежно сказал:
— Так, думаю нам надо с тобой поговорить. — Он опустил руку в карман и достал оттуда серебряные ключи. — Возьми их и иди ко мне в кабинет, — Протянул их девушке. — Я сейчас приду к тебе. Запри дверь изнутри. У меня есть запасные ключи. Так что, не бойся…
— Но как же литература?.. — с болью произнесла Сакура.
— Ой, я тебя прикрою, — он отмахнулся и подтолкнул Харуно к выходу. — Иди! Бери сумку и беги быстро в кабинет!
Девушка кивнула головой и вышла из кабинета. Когда братья остались одни, то Итачи повернулся к Саске.
— Еще раз так сделаешь, и тебе конец. Я даже не посмотрю на то, что ты мой брат! Что на тебя нашло?! — строго произнес страшный брат, скрестив руки на груди.
Учиха-младший поднялся с пола и дотронулся пальцами до щеки. Резкая боль разошлась по всему телу. Мда, Итачи умеет бить. Рука у него тяжелая.
— Не твое дело, — огрызнулся Саске.
И терпение Итачи лопнуло. Но… младшего спас звонок.
— Мы еще с тобой поговорим, — прошипел Учиха-старший, заметив, что студенты стали возвращаться на свои места, и отошел от брата.
— Эй, что с тобой, теме? — спросил Наруто, заметив, как его друг сжал кулаки.
Но Саске ничего не ответил, лишь сев обратно на свое место.

Сакура вошла в кабинет. Закрыла дверь, повернула замок. Прислонившись лбом к деревянной двери, девушка обессилено вздохнула. Пальцы разжали ручку, и сумка плюхнулась на пол. Глухой удар носком кроссовка об дверь.
Девушка закусила губу. Как плохо! Ей больно снова. Не выдержав, зеленоглазая отпрянула от двери и плюхнулась на кресло, которое было возле окна. Подобрав к своей груди ноги, она уткнулась лбом в колени. Плечи дрогнули, руки крепче прижали. Стало жарко. И все из-за того, что снова плачет. На этот раз тихо, бесшумно. Чтобы никто не услышал ее.
— Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу… — постоянно шептала одно слово она. Снова погано на душе. Снова боль рушит ее маленький внутренний мир. И снова мысли о Саске! Почему Сакура просто не может его забыть? Почему так страдает из-за него? Ведь она и он всего лишь танцуют вместе… Вместе…
Харуно обиженно поджала губы. А ведь она месяц назад стала осознавать, что испытывает чувства к нему. Не сколько дружеские, столько влюбленность. Вот и отсюда понятие: дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. Но, а как же другое понятие: дружба часто оканчивается любовью?.. Похоже, это не про нее. Не про ее сказку о любви. Сакура подняла свои красные от слез глаза. Снова образ Саске.
Вот сейчас они вместе тренируются для первого выступления. Его руки у нее на талии. Такие теплые. Вот она к нему прижимается, изгибается в его объятиях. Он держит ее крепко, уверено. На лице играет улыбка. Только рядом с ней Саске так улыбается. Сакура чувствовала, что ему это нравится.
— Молодец! — постоянно говорил он после очередной тренировки по танцу.
Обнимал за плечи. Носиком задевал в ее макушку, вдыхая цветочный аромат. В его объятиях так хорошо. Душа уходит в пятки. Было приятно ощущать это, словно за спиной у тебя вырастают крылья. И хочется летать рядом с ним.
А потом он шутливо валит на пол ее.
— Отпусти! — весело отозвался голос Сакуры.
— Нет! Я не отпущу! — еле заметное прикосновение к щеке девушки его губ. Словно мимолетный ветер. Харуно подняла на него свой взгляд. Он смотрел в окно, будто не делал этого сейчас…
— Ненавижу! — чуть громче произнесла Харуно, вернувшись в настоящее время. — Ненавижу тебя! — сквозь слезы прошептала она.
Снова уткнувшись лбом в колени, девушка зарыдала. Слезы текли по щекам, пачкая темные джинсы. Розовые волосы прилипли к лицу. Щеки горят, а дыхание сбилось. Невозможно дышать. Словно, кто-то нажал на кнопку и воздух перекрыли. Трудно принять правду, которая так больно жжет сердце внутри. Сжимает, режет, съедает. Девушка не в силах себя сдерживать. Прикусив нижнюю губу до крови, Сакура завыла как раненая волчица.
— Ненавижу! Ненавижу тебя! Ненавижу все, что с тобой связано! — шептала
она с закрытыми глазами, закинув голову назад.
Трудно признать правду. Трудно пережить.
Зачем тогда он обнимал ее после того, как они заканчивали танец? Почему его губы, как-будто случайно касались ее щеки? Какой был смысл предлагать ей стать своей партнершей, зная, что будет Мико на соревновании?
Немало вопросов вертелось в голове, не давая ей успокоиться.
— Неужели любовь такая беспощадная тварь? Неужели с любовью всегда приходит боль? Неужели эти два разных слова, идут вместе по одной дороге? — шептала девушка, глядя на потолок.
Да, любовь всегда такая. И это не изменить. С любовью приходит боль, страдание, неуверенность, растерянность, уныние, печаль, грусть, тоска… Все это образует то самое слово, о котором все говорят и твердят, чтобы берегли мы тех, кого любим. Не только сердцем, но и душой. Один раз вкусил плод любви, навеки будешь прикован к нему. Харуно вкусила его. Почувствовала, открылась, доверилась. Не понимая того, что это всего лишь было иллюзией, за которой скрывается то самое страшное слово. Одиночество.
Она поддалась порыву своих чувств, потому что была одинока. Зеленоглазая с некой завистью смотрела на Наруто и Хинату, которые просто были счастливы. Любили друг друга. И девушка поверила этой иллюзии, которая дала ей надежду, что у них с Саске все будет также. Но… Она сломалась, разбилась в тысячу мелких осколков. И открыла для нее занавес с красивым названием «Любовь». Саске не был в нее влюблен. В этом она окончательно убедилась, увидев его и Мико вместе. Да и они отлично смотрятся друг с другом. Не то, что она с ним: яркое пятно черной краски на красивом полотне. Сначала не хотела верить, что они вместе. Но, судя по его поведению сегодня, это правда. Они снова вместе после трех лет разлуки.
От этой мысли Сакура не вытерпела. Она рухнула на пол. Свернулась калачиком, зажмурила глазки. И зарыдала с новой силой…

Сколько времени пролежала так, Харуно не знала.
— Харуно? — теплый, заботливый голос.
Девушка чуть повернула голову и увидела бледное лицо Итачи-сама. Брат Саске озабоченно положил ладонь на лоб девушки. Через пару секунд его глаза расширились.
— У тебя горячий лоб! — воскликнул он, словно боялся чего-то.
Сакура ничего не ответила, лишь глубоко вздохнула. И правда: она очень плохо себя чувствовала. В это время Итачи уже бегал по кабинету в поисках ключей от своей машины. Найдя их, он быстро накинул на девушку плед, который был у него в шкафу. Завернув ее словно младенца, Учиха поднял хрупкое создание на руки и вышел из своего кабинета. Единственное, что запомнила Сакура перед тем, как отключится, только обеспокоенный голос Аи-сан, выкрикивающий имя Итачи.

Она открыла глаза. Еле различимый потолок сквозь пелену. Еле заметная тень над ней. Еле слышимый голос Итачи. Едва ощутимые прикосновения к руке. Тяжело. Но, сделав над собой усилие, Харуно открыла глаза.
Учиха держал ее руку в своих руках и большим пальчиком гладил нежную кожу девушки. Он заметил, что она проснулась. Подвинулся ближе. Легко
улыбнулся.
— Где я? — прошептала хриплым голосом Сакура, явно поняв, что она и он не в Академии. Итачи тяжело вздохнул.
— В больнице. Я привез тебя сюда, так как у тебя был жар. Ты вся горела и ничего не соображала, – ответил парень.
Харуно закрыла глаза. Вот значит как. Она попала в больницу.
— К тому же, ты все время плакала. Даже, когда спала.
Зеленоглазая снова открыла глаза: она удивлена. Как? Как можно плакать без сознания? Итачи заботливо погладил ее по голове. Он понимал. Он видел, как ей сейчас плохо. Не только внешне, но и внутренне. Словно прочел все это по ее опухшим красным глазам. Снова слезы пробивались наружу. До чего же доводят ее воспоминания о Саске!
— Тише, не плачь! Все будет хорошо, солнышко! — Учиха коснулся ее щеки двумя пальчиками, убирая первую слезинку. — Тебе доктор запретил волноваться и сказал, чтобы отдыхала. И не беспокойся ни о чем.
— Мне плохо, — начала Сакура, явно больше не в силах сдерживать себя.
Ей хотелось все высказать. И она начала. Харуно все рассказала ему. Все с самого начала. И провал на батле в России, и то, как она решилась переодеться в парня ради брейк-данса, и как Саске узнал про ее тайну, и предложение стать его партнершей на конкурсе, все-все рассказала.
Итачи обнимал ее за плечи, успокаивающе гладил ее по голове, словно он был ее старшим братом. Родным. У Сакуры не было ни братьев, ни сестер. Ей очень хотелось иметь такого хорошего родного человечка, как Учиха-старший.
— … А потом… Я… я… увидела его с бывшей девушкой… — на этой фразе девушка просто замолчала, так как дальше не было смысла говорить.
Итачи понял все и без слов. Как это похоже на Саске! Ведь он его предупреждал, чтобы к Мико и близко не подходил! Она его до хорошего не доведет! И он не послушался! Снова погнался за ней как собачка на поводке, не жалеющая покидать свою хозяйку ни на шаг. Да еще Сакура теперь страдает. Ей больно от этого. Больно от того, что он подло поступил по отношению к ней: девушка ему помогала, поддерживала, заботилась, ради него решила участвовать в этом долбанном конкурсе! А что взамен: резкие слова, грубое обращение, неуважение к противоположному полу.
Итачи понимал Сакуру. Ему было жалко такую хрупкую девушку. Влюбилась в этого подлеца. Влюбилась и теперь страдает, задыхается от этого.
— Я не знаю, что со мной, — произнесла девушка, чуть успокоившись. У меня внутри все рушится… Мой привычный мир рассыпается, словно замок из
песка. Будто этот гладкий песок сочится сквозь мои пальцы, падая на гранитную землю со звуком стекла. Стеклянный песок… Смешно звучит, но это так… Падает, и его уносит ветер…
— Это ветер перемен, — чуть улыбнулся Итачи, поцеловав розоволосую макушку девушки.
— Мне больно…
— Любовь и есть боль.
— Мне страшно…
— Страх есть у всех. Те, кто не испытывает страха – первыми погибают.
— Я не хочу его видеть…
— А придется.
Сакура подняла взгляд на него. Итачи посмотрел в глаза девушки и чмокнул в лоб.
— Даже, если ты его ненавидишь, то рано или поздно — он все узнает. И будет сожалеть.
— Ну да, конечно! Он не из тех людей…
— Сакура, поверь, мы осознаем насколько любим человека, когда теряем его окончательно! Он тебя почти потерял, а когда совсем потеряет, то
тогда к нему придет осознание этого.
Девушка смешно шмыгнула носом. И посмотрела на часы, которые висели над дверями. Было почти девять вечера. Сколько она лежит уже в больнице? Ей не известно.
— Сакура, послушай меня внимательно, — Итачи немного отстранился от нее. — Ты должна простить этого глупца.
— Почему? — удивилась девушка, не понимая, почему он просит это.
— Любящие люди останутся вместе не потому, что забыли ошибки, а потому, что сумели их простить, — произнес Итачи.
Зеленоглазая заморгала. Простить?.. Не забыть?...
— Он тебя любит, это видно… Но это он не осознает… Поэтому и совершил этот поступок… Он глупец, повелся как мотылек на яркий огонек. Сакура, я прошу тебя простить его. Это намного лучше, чем просто забыть. Забудешь… А через некоторое время снова вспомнишь. Снова забудешь, снова вспомнишь. И так по порядку. Это вам будет мешать жить дальше. Поверь, у моего лучшего друга тоже самое было… Сейчас он счастлив потому, что и он, и она смогли простить друг другу свои ошибки.
— Зачем ты мне сейчас все это говоришь?
— Затем, чтобы ты подумала. Я не защищаю этого олуха. Ты сейчас мало что соображаешь и тебе надо лечь, отдохнуть. А завтра на свежую голову подумаешь над моими словами.
— Я…
— Больше никаких споров, Сакура! — улыбнулся Итачи.

Когда ты лежишь одна в темноте и смотришь в окно, то тебе кажется, что мир замер. Вокруг темно. Вещи непривычно холодны. А окружающий воздух пропитан загадочной тишиной. Сквозь занавески виднелась полная луна. Она такая красивая. Ее свет такой мягкий, но такой же холодный, как и все вокруг. Жалко, что невозможно дотянутся до нее, согревая эту красоту своим теплом.
Сакура протянула руку к луне, словно дотрагиваясь до нее. Ее ладошка оказалась в три раза больше самого небесного светилы. «Что я делаю?» — сама себя спросила девушка. На часах было три ночи, а она не спит. Итачи вернулся в Академию, сказав, чтобы она не беспокоилась о том, что лежит сейчас в больнице. Учиха придумал, чтобы не выдать ее тайну: сообщит директору, что ее, Сакуру, забрали на один день родители, которые решили навестить свое чадо, провести с ней целый день. На это аргумент Сарутоби, на самом деле, согласился. Парень написал сообщение Харуно, что завтра придет за ней. И чтобы она отдыхала.
Зеленоглазая опустила руку. Тяжело вздохнула. Сейчас она ничего не чувствовала. Этот день вымотал ее. Не было ни тренировки, ни репетиции, только одни слезы и переживания. Все это сказалось на ее психике и здоровье. «Мда, теперь я начала понимать выражение: все болезни от нервов» — девушка перевернулась на бок лицом к окну. Ей нравилась смотреть на ночное небо. Это всегда успокаивало ее. И постепенно приходил сон.
Вот и на этот раз, Сакура лежала так, глядя на луну. Вскоре ее красивые зеленые глазки закрылись и она погрузилась в царство Морфея. За то время, когда Итачи ушел от нее, она ни разу не вспомнила о Саске…

Открытое окно. Расправлена постель. Лишь тень юноши, сидевшего на подоконнике открытого окна, падала на постель. Его губы чуть приоткрыты. В ушах белые наушники Ipod. Рубашка расстегнута до груди. В руках бутылка светлого пива. Все состояние парня говорило о том, что он пьян. Только в отличие от настоящих пьющих людей, он был тих. Не ругался. Не орал. Лишь грустно смотрел на то, как луна выходит из-за туч. Лунный свет упал на разбитую нижнюю губу. Кровь давно запеклась. Но ему было наплевать. Сейчас его больше волновало то, где находилась она… Ведь...
Она ему очень нужна…