Самаэль. Глава 8. Жизнь.

Жизнь и смерть ходят рядом, но ничего не знают друг о друге ©.

Драгоценная. Она всегда была тем неограненным алмазом, который сиял всеми цветами радуги среди оттенков черного и белого. Милая. Она всегда старалась быть сильной, даже в своей слабости и все же была вечно доброй. Очаровательная. Ее красота заключалась в ее душе, которая светилась жизнерадостными искрами в ее изумрудных глазах, заставляя сердце любить. Любимая. Она и только она видела в нем личность, среди самого святого и самого порочного ощущала золотое ядро, которое под крепкой скорлупой хранило его душу. Но сейчас сосредоточие его сущности покрылось мелкой сетью трещин, которые, словно раны на теле человека, истощали его силу. И чем больше истекала его нескончаемая энергия, тем «человечнее» он становился. Это сравнимо с тем, как жизнь уходит из тела с каждой каплей крови.
Итачи дотронулся до той области на своей груди, где у человека находится сердце. Он чувствовал, что его разрывает изнутри. Ощущения были такие, словно горячая кровь бурлила и шипела, вырываясь наружу. Но вскоре она стала коркой... Знакомые ощущения, но все произошло в другом времени и при других обстоятельствах. То было реально. Это — скорее иллюзия, подаренная ему им самим.
Итачи прижал девушку, которая все это время тихонько спала в его объятьях, к себе еще крепче. Он вглядывался в сумрак комнаты, злясь на свою беспомощность не Бога и не Дьявола. Теперь тьма скрывала от него многие вещи, а свет резал глаза. Но все же, он знал. Знал, что сейчас он смотрит словно в зеркало.
Над ними стоял высокий брюнет с длинными и черными, как уголь, волосами. Его бездонные глаза, в которых не было жизни, гипнотизировали, и Итачи, лежавший с Сакурой, казалось утопал в них, словно в чем-то вязком и неопределенном, как пустота. На какое-то мгновение он потерялся где есть он, а где — его второе я. Словно он видел комнату сразу с двух ракурсов. А затем появился третий. Миг — и Итачи затерялся меж тремя собой. Такой же мрачный, сияющий черным, словно статуя из драгоценного камня. В его взгляде было слишком много жизни. И это удушало настоящего Самаэля еще больше, лишало его последних сил, приводило в неожиданный экстаз и опускало до ледяного отчаяния.
Это сводило с ума. Это поглощало его и разрушало. И лишь тепло девушки, лишь ее аура, ее живое дыхание возвращали его в реальность. Наконец-то он смог перевести свой взгляд на нее. Двойники пропали, вместе с хаосом, а Итачи лишь отрешенно усмехнулся.
Он был Богом. Он был Дьяволом. Он не был смертным. Но именно сейчас, рядом с ней, он — обычный человек, со своей сформированной душой, со своей любовью, которую он готов дарить Сакуре в своих поцелуях и ласках. Лишь контракт — тонкая цепь порядка среди хаоса — сохранила его связь со своими сущностями, а точнее — с толикой своих сил. Той немногой, которая должна была помочь вернуть все на свои места в нужный момент.
Девушка начала щуриться, а после — открыла глаза и, увидев своего Дьявола, еще часто хлопая ресницами, улыбнулась.
— Я думала, что проснусь — и тебя не будет, — прошептала она, заглядывая в его бездонные глаза.
Итачи, слегка осуждающе улыбнувшись этим словам, перевел дыхание. Разум стал возвращаться, вместе с ощущением слабости и боли глубоко в душе. Казалось, часть его вырвали с корнями и сожгли, оставив вторую половину чахнуть на промерзшей земле. Но так оно на самом деле и было. Его сила была им и, в то же время, больше не принадлежала ему. Он сам выбрал того себя, кто способен любить, кто способен видеть в глазах женщины весь мир. Всю Вселенную — от искренности и веры, до боли и отчаяния. И все это — истинная красота души человеческой, которая осталась при нем вместе с его любовью.
Все так же загадочно улыбаясь, Итачи опустил свой взгляд на ее руку, покоившуюся на белоснежном одеяле. Краем своего мизинца он дотронулся до ее кожи и провел по ней своеобразный узор. Затем его ладонь скользнула под ее, и их пальцы на миг переплелись. Но лишь на мгновение — вновь Сакура почувствовала, как он скользит по ее руке — немного щекотно, бережно и нежно. Итачи слегка сжал ее тонкие изящные персты и поднес ее руку к своим устам. Его губы коснулись тыльной стороны ладони Сакуры, и девушка тут же залилась румянцем. Дьявол словно играл с ней, наблюдая за ее реакцией и, вместе с тем, наслаждаясь нежностью и лаской.
Как только она почувствовала, что его твердые и, в то же время, мягкие губы поцеловали ее ладонь, жар еще больше распалился в ее душе, пробуждая в ней воспоминания прошлой ночи. Сердце ее неугомонно билось все сильнее и сильнее. Ей так и хотелось прильнуть своими губами к его устам, попробовать самой его на вкус, запомнить эти мгновения навсегда...
Тепло ее руки и ласка, смешанная с потаенной страстью, в ее глазах, пробуждали в Итачи самые разнообразные, перечащие друг другу чувства. Он хотел ее всю, хотел без остатка, как жадный человек, у которого есть все, и ему кажется, что этого мало. Он понимал, что вот оно — счастье, любовь, все то, ради чего стоит жить. Но даже несмотря на свои греховные мысли, он предпочел насладиться девственной лаской, просто прислонившись щекой к ее ладони, которую только что целовал, прикрыв в блаженстве глаза...
Сакура, мечтательно улыбаясь, другой рукой потянулась к его губам и, словно загипнотизированная, коснулась их с робкой улыбкой на устах. Проведя по ним кончиками пальцев, она словно восхищалась всем, что есть в нем — будто до этого она не видела всего, что он скрывал в себе. Бог и Дьявол. Милостивый Спаситель...и жестокий Судья.
«Но я его люблю...слишком сильно, так, что даже больно. И не знаю почему... Правду говорят — любовь и смерть слишком близки друг другу и ходят вечно рядом... Неразрывный проклятый альянс».
— О чем задумалась, малышка? — тихо спросил мужчина, словно боясь, что от его голоса нарушится спокойствие, царящее между ним и Сакурой.
Девушка, только улыбнувшись, молча покачала головой и прильнула к нему всем телом — уже на подсознании ей нужно было его тепло. Оно стало словно наркотиком или каким-то сладким волшебством, которое дарило ей покой.
Итачи в ответ прижал ее к себе и перевернулся на спину, так что Сакура теперь лежала на нем. Он вновь увлек ее в водоворот ласки. Более горячей, страстной, менее сдержанной и нежной. Он был словно ласковым зверем, немного навязчиво требующим ласки и совершенно открыто выражающим все свои чувства к ней.
Девушка неожиданно заерзала и устроилась поудобнее прямо на Дьяволе, оседлав его верхом. Ее улыбка была неимоверно радостной и совсем чуточку шаловливой, словно она еще недостаточно сильно открыла себя в этой сфере, но все же понимала, что ей хотелось большего, в особенности — рядом с ним.
Итачи же с интересом и некоторым изумлением смотрел ей в глаза. Ее действие еще раз напомнило бессмертному, что Сакура уже не та девочка, которую он знал и, более того, он не знал ее, по факту, вообще. Девочка Лилит, девушка Лилиан, девушка Сакура, женщина Сакура: все они — это она. Сакура — как бутон, который еще не раскрылся. И только сейчас Итачи имеет возможность видеть ее, наблюдать, как каждый новый лепесток разворачивается, превращая бутон в великолепный пленительный цветок.
Но у каждой Сакуры свои воспоминания, своя грань призмы, через которую она может смотреть на жизнь. И лишь ее внутренний стержень, ее «Я» соединяет всю ее в единый образ, который он так любит. Уже многие тысячелетия, миллионы лет...
«Кто ты, Лилит? Я хочу знать тебя всю... Я хочу тебя...» — его рука плавно прошлась по бедру девушки и обратно, словно он поощрял ее на дальнейшие действия.
Сакура нагнулась и приникла к нему вновь всем телом так, что ее обе руки оказались по обе стороны от его головы. Облокотившись руками о постель, она начала покрывать его лицо нежными легкими поцелуями, начиная от лба и заканчивая подбородком, едва касаясь губами.
Прикрыв глаза, Итачи наслаждался дарами Сакуры и ласкал ее спину, слегка массируя и поглаживая в районе поясницы. От этих его прикосновений, девушка чувствовала дрожь в своем теле, возрастающее неуемное желание. Словно она, попробовав раз этот фееричный экстаз, невиданный ею доселе, уже не могла без него обходиться. Ей хотелось снова ощутить все это, вновь чувствовать его в себе, быть с ним единым целым. Словно это была самая настоящая неуемная жажда страсти.
— Что это..? — с хрипотцой в голосе спросила она, едва касаясь его уст. — Странное ощущение...словно голод... — девушка уткнулась лбом ему в плечо, будто пытаясь перевести дыхание.
— Все в порядке, малышка, — Итачи погладил пряди ее волос. — Это и значит быть женщиной.
— Разреши мне быть ею рядом с тобой, — прошептала она, сама не ведая, что просит утолить этот самый голод.
— Я разрешаю тебе быть ею только рядом со мной, — улыбнулся Дьявол, проводя полосу по всей длине ее спины.
Сакура, едва приподняв лицо, прикоснулась губами к его шее и прошептала с легким смешком:
— Скажи, как меня так угораздило?
— Ты о чем? — даже несмотря на то, что ее близость, ее тяжесть тела, ее ласки, все больше пробуждали в нем и без того сильное желание, он спокойно перебирал пряди ее волос. Он прекрасно понимал, что для ее же блага — немного подождать.
— Полюбить тебя, — шепотом сказала девушка, вдыхая его аромат.
— Моя Лилит, — его голос прошелестел еле уловимо, словно шепот ветра. — Не важно. Достаточно просто любить, разве нет?
— Более чем, — ответила девушка, заглядывая в его бездонные черные глаза.
«Малышка, тебе не за чем задаваться такими вопросами. Даже я не знаю на многие ответов», — подумал он, проведя ладонью по ее щеке.
Девушка, насладившись его прикосновением, вновь приняла сидячее положение и взяла его руки в свои, слабо потянув на себя, словно предлагая ему тоже сесть. Итачи подчинился ей, ему было интересно, куда это все заведет. Теперь он не чувствовал так ярко эмоции людей, не читал их мыслей, не знал ничего.
Обняв Самаэля за шею, девушка притянула его еще ближе к себе. Она внимательно томным взглядом рассматривала его лицо — сначала глаза, затем ниже, спускаясь к губам, на которых ее взгляд и задержался дольше всего.
— Я хочу тебя... — cтранно, если раньше она боялась проявления чувств к нему, то теперь — словно все барьеры были разрушены.
— Малышка, — ее желание с такой готовностью отозвалось в его теле, словно это было эхо, но не угасающее, а наоборот — разрастающееся. Он поцеловал ее в шею, слегка прикусив, провел губами по ее коже вверх и покрыл поцелуями ее щеку. Затем, найдя ее губы, он стал наслаждаться ими. Его руки вновь ласкали ее спину, поясницу, бедра, порой словно стремясь найти ее грудь, они скользили по ее талии вверх, но там же и останавливались, будто не смея осуществить задуманное.
— Почему ты медлишь? — cпросила немного разочарованно девушка.
— Тебе стоит поберечь себя, — ласково ответил он, еще разок целуя ее губы. После этого, он прекратил ласкать ее и просто обнял, прижав всю ее к себе. — «Ты такая хрупкая и изящная... Я тоже хочу тебя, глупышка».
Сакура, поняв, о чем он говорил, только уткнулась лбом ему в плечо, но так и осталась сидеть на нем, обнимая.
— Я был бы счастлив утолить хотя бы какой-то голод, — улыбаясь, прошептал он, и его слова подтвердило урчание желудка. — «Неужели люди изо дня в день чувствуют это...»
Сакура, в удивлении отпрянула от него и посмотрела ему в глаза.
«Ты..?» — все прекрасно поняв, девушка звонко засмеялась. — Теперь понял, какого это?!
— Понял, — грустно улыбнулся он. Итачи не хотел, чтобы она знала, что ему пришлось испытать. Он хотел видеть счастье в ее глазах, а не тревогу.
Несмотря на его грустную улыбку, девушка провела почти час за приготовлением завтрака. Почему-то появилось жгучее желание удивить его и заставить почувствовать все с полна. Помнится, еще тогда, в ресторане, он хотел попробовать что-нибудь еще.
Пока она на кухне творила очередной гастрономический шедевр, Самаэль подошел к большому зеркалу, висевшему на стене. Он смотрел в свое отражение, проводя по зеркальной глади пальцами и размышлял над тем, что теперь ему делать.
Самое жгучее и сильное, в общем-то единственное его желание — быть с этой девушкой — исполнилось. Но что теперь? Они оба ходят по лезвию ножа — в любой момент могут произойти самые неожиданные вещи с летальным для них исходом. Может любой самолет врезаться в их дом. На улице любая машина может потерять управление и сбить либо Сакуру, либо его. Насмерть. В этом он не сомневался. Может случиться что угодно и это будет закономерностью — воздаянием за нарушение равновесия. И немаловажное — эта боль в сердце. Боль на столько сильная, словно разрывающая его изнутри. Но он не мог дать слабину — только не здесь, не при ней. Она не должна ни о чем знать. Если им суждено быть вместе недолго, то пусть это время протечет в безмятежности и тихом светлом счастье.
Комната была залита яркими лучами солнца, проникавшими в окна и заливавшими все пространство. А Итачи все стоял возле зеркала и пытался понять нового себя. Словно время замерло, словно жизнь остановилась.
Но это было не так. Проснулся попугай и, шумно встрепенувшись, стал орать на всю квартиру, что ему нужен корм. Итачи, позабывший, что он здесь есть вообще, немного вздрогнул. Тут же, словно не давая квартире вновь погрузиться в скучную тишину и призывая к рутинным будням, раздался звонок сотового. С Сакурой явно кому-то не терпелось поговорить. Эти потоки жизни, переплетения действий, создающие судьбу словно придали Вельзевулу сил и уверенности. Он отошел от зеркала, отбросив все сомнения.
Однако, ничего из того, что он думал не произошло. Шли месяцы — один за другим. Казалось, что это невозможно, и все было похоже на новогоднюю сказку, где нет места плохому, и все мечты сбываются. Бог, который попробовал человеческую жизнь... Да, они смертны и их жизнь коротка, но невероятно насыщена всеми чувствами, эмоциями, переживаниями. Боль, радость, счастье, страх, веселье — все абсолютно, все эмоции были невероятно красочными. Это все и составляло жизнь. А что у богов? Ничего. Ничего этого нет — все монотонно и серо, хоть и хорошо, и нет боли, но все это — не то. Именно чувства человеческие, даже самые страшные и ужасные, составляли многогранность жизни — ее свет и тени. И без этого никак.
Жизнь текла своим чередом многие месяцы: оба — и Сакура, и Итачи — жили в свое удовольствие, наслаждаясь друг другом. Порой, даже слишком... Но оба были счастливы. По-настоящему. Самаэль, хоть и переменился внутри, но он не показывал этих изменений — так, что только его Лилит могла видеть его таким, какой он есть.
Первый месяц жизни для него, как для человека, был словно страной чудес, где он учился что-либо делать и схватывал все на лету. Да, он многое видел, многое пробовал, многое знал, но так, чтобы делать это без той силы, которой он являлся — это совсем другое.
Итачи неустанно оберегал девушку. Он встречал ее, провожал, старался повсюду быть с ней, особенно после того, как его второе «Я» вновь навестило его. Он не хотел, чтобы история повторилась, и Сакура испытала те же страдания.
Но эти месяцы были удивительными не только для «Дьявола в отставке» и его любимой. Многое переменилось и среди друзей Сакуры. Больше она ничего не слышала о Сае, который уехал на следующий день после их последней встречи, а Ино и Киба стали настолько близкими друзьями, что везде были вместе, хоть и ругались не меньше обычного. По институту прошел даже слух, что они встречаются, но он так и остался ничем не подтвержденной сплетней.
Нередко девушки с потока Сакуры вспоминали того красавца, чье имя даже не знали, и пытались выпытать у Харуно, кем он ей приходится. Немало времени прошло, а они все помнили — обаяние Дьявола трудно забыть...
Месяц, два месяца, три... Дружба между Ино и Сакурой даже не пошатнулась — с чего бы? Но Яманако потихоньку начала подозревать зеленоглазую подругу в том, что она что-то утаивает. Блондинка заметила, что Сакура словно летала, светилась счастьем и была веселее обычного. Она уже смекнула, что причиной мог быть какой-то парень, с которым она начала встречаться, но почему же тогда Харуно ничего не рассказала ей?
Однажды Ино задержалась в институте — она переписывала тест, сидя у окна. Девушка словно искала ответ в облаках, о чем-то задумавшись. И каково же было ее изумление, когда, опустив взгляд, она увидела Сакуру возле ворот института и еще одного высокого брюнета, который наклонился к ее подруге и... Ино даже протерла глаза, убедившись, что ей не показалось. Харуно действительно дала себя поцеловать и даже улыбалась во все тридцать два зуба, улыбкой влюбленной дурочки. В этот момент Яманако твердо решила, что им предстоит серьезный разговор.
Возможность все выяснить представилась в магазине, когда Сакура стояла возле стенки с продуктами и что-то выбирала. Ино не следила за ней, она сама была удивлена ее здесь встретить, но свой шанс она не упустит. С решительной улыбкой и озорным взглядом Яманако подошла к подруге и тут же без предисловий выпалила:
— У тебя появился парень?
Сказать честно, поначалу девушка была сильно напугана таким внезапным заявлением и появлением блондинки, но потом невпопад ответила:
— Откуда ты узнала? — если Ино уверена — врать было бесполезно.
— Видела, как вы целовались. Как ты могла мне не рассказать? Мы же подруги! Или ты боялась, что я его у тебя уведу? — Яманако злилась и любопытствовала одновременно. Она не могла выбрать, чего ей хочется больше — узнать о личной жизни Сакуры, познакомиться с этим красавчиком или же надуть губки и обидеться.
— Эм...ты не спрашивала, — сразу же ответила девушка первый попавшийся ответ, который, кстати, часто против нее использовала подруга.
— А вот теперь спрашиваю. Выкладывай все на чистоту, — Ино подвинулась, когда какая-то бабулька хотела взять товар с полки рядом с девушкой.
— Ну, что рассказывать-то... Ну да, есть у меня парень, — начала Сакура, заминаясь. — «Всю жизнь, зараза, был, но где-то шлялся...» — Харуно уже ничего не удивляло после того, как в ее жизни вновь появился, а точнее — вернулся, Итачи. — «А вот знакомить их, я думаю, неудачная идея...»
— Так, а поподробнее? Кто он? Где познакомились? Как давно любите друг друга? — Ино уже чуть ли не визжала от восторга, когда прошептала ей на ухо с улыбкой до ушей. — А вы уже занимались Этим???
— Да что ты пристала!!! — отмахнулась Сакура. — Ну, это все сложно так сразу объяснить... — она отвернулась, но было видно, что она немного покраснела.
— Так, все, дорогая моя, покупай, за чем пришла, и пошли ко мне! Ты мне все-все расскажешь, и никаких но!!!
После этого ее «никаких», Сакура долго сражалась, но вышло только хуже — Ино запихала ее в собственную машину, которую ей подарили родители и отвезла к себе домой. Все это время девушка долго дулась на блондинку, но когда перед ней категорично поставили ее любимый шоколадный торт и чашку с чаем, она поняла, что сегодня победила Ино...
— Ну, и чего ты от меня хочешь?
— Для начала — хотя бы имя! И кто он такой! — с ненормальным огнем в глазах набросилась на нее с расспросами подруга. Ей не верилось, что Сакура могла начать с кем-то встречаться, а если это так, то каким же принцем надо быть, чтобы завоевать ее сердце. Да и, судя по всему, он буквально на руках ее носит.
— Зовут Итачи... — начала Сакура, отпивая чай. Ее немного пугал этот самый бешенный огонь в глазах Ино. «Ну, не могу же я сказать, что он — Бог?»
— И-и-и? — продолжала допытываться блондинка.
— Ну что и, Ино? — обиженно буркнула Сакура.
— Кто он? У него есть хобби? Как вы познакомились? Давно вы вместе? — Яманако завалила ее вопросами — ей хотелось знать все. А главное — когда она ее с ним познакомит.
— Ну...он — Дьявол, — ответила Сакура на полном серьезе. — И хобби соответствующее... — девушка не знала, почему так сказала.
— Хм... Сакура, а у вас Это было? — Ино как-то странно отреагировала на ее заявление, словно не услышала.
— Ну, было, что с того-то?
— А то, что первый раз всегда больно, так что не надо его так обзывать, — нравоучительно заявила блондинка.
— А разве я его как-то называла?
— Ты же сама сказала, что он — дьявол. Нет, ну ненасытных парней полно... А сколько ему лет? Он на много старше нас?
Сакура пыталась быстро придумать сколько же ему лет. В реальности ему столько, сколько Миру, если не больше.
— Двадцать три, — на автомате ответила девушка.
— Ого! А он ведь красавец? Из окна третьего этажа мне было плохо видно, — обижено сказала Яманако.
— Ну, ты и зоркая, — пробубнила Харуно в ответ.
— Так, а его хобби??? Я что-то не поняла, что ты имела ввиду. Он что, бабник?
— Нет, Ино, это исключено. Ну, понимаешь... — замялась Сакура, — Ну, как бы...он учится...
«Он ведь только начал привыкать к миру... Я сама была в шоке от того, что он поступил в университет...»
— А в каком институте???
— Эм... Ино... Я не знаю, он учится как-то сразу в двух... И при этом экстерном... — невпопад ответила она.
— Ого!!! Умный? Красивый? Сакура, да где ты такого отхватила?! — Ино подвинула подруге блюдце с печеньями.
— Нигде я его не откапывала... Сами друг друга нашли, — Сакура все больше начала понимать, что краснеет. Воспоминания их первой встречи были очень...жаркими.
— А как? Ну расскажи!!! Что я из тебя все клещами вытаскиваю?!
— Ну, познакомились совершенно случайно... Ну я не знаю, как тебе это рассказать... — Сакура сделала несколько глотков, стараясь растянуть время. — «Не поверит же!» — девушка совершенно не знала, как выпутаться из сложившейся ситуации. — А...насчет хобби... — она постаралась перевести тему, — ну, он беспристрастен ко всему...
«Он же Дьявол, отец грехов и всего остального» — подумалось ей.
Но она не знала наверняка, что он был им, но не есть сейчас. Теперь в его жизни настали более кардинальные перемены, чем учеба в институте, забота о девушке и тому подобное. Теперь он начал меняться внутренне. Словно раны его сущности стали заполняться влиянием всего окружающего. Он стал более замкнутым, менее разговорчивым и, порой казалось, склонялся к черной своей стороне.
Пока Сакура разговаривала с Ино, Итачи ехал из института. Выйдя на нужной остановке, он неспешно направился в сторону дома, тревожась, как там его Лилит. Он так задумался, уйдя в себя, что его чуть не сбила машина на переходе, но Итачи вовремя среагировал и успел избежать этого. Провожая легковушку задумчивым взглядом, он развернулся лицом к торговому центру, на витрине которого красовалась новинка мира автомобилей. Чем дольше он смотрел на нее, тем больше ему хотелось получить ее. Это чувство было для него ново — это было то же самое, как когда он впервые испытал страсть с Сакурой.
Разозлившись на себя самого, Самаэль пошел дальше своей дорогой, стараясь не думать о том, что с ним начало происходить...
В тот же момент, когда Итачи свернул во двор их дома, Сакура глянула машинально на настенные часы на кухне подруги.
— Ой, Ино, мне пора! Он же голодный придет! — девушка заторопилась в беспорядке ища свои вещи.
Отыскав все, одевшись и обувшись, Сакура подняла свой взгляд на блондинку и тут же в беспокойстве сделала шаг назад. Яманако стояла рядом, умиленно смотря на Сакуру с легким румянцем на щеках. Ее так порадовало, что Харуно наконец-то нашла свою половинку... Но все же, где-то в глубине души, она тоже хотела познакомиться с этим темноволосым гением, а в закромах ее разума так и зрел слабый вопрос: «А что, если..?»
— Ино, что с тобой... — неуверенно спросила Харуно.
— А? — встрепенувшись, девушка подошла к Сакуре вплотную и стала говорить по слогам, тыкая после каждого слова ей в грудь. — Чтобы познакомила нас! А то, что за фигня? Я твоя лучшая подруга или как? А обо всем узнаю последняя!
— Я обязательно его спрошу, хорошо? Он не любитель знакомиться... — Сакура отвела взгляд — что она еще могла сказать?
— Замечательно! Я буду ждать с нетерпением, — хищно улыбнулась Яманако, провожая Сакуру. — " А что, если...он не так идеален, как кажется?"