Шанс на двоих

Визг тормозов. Ярко-красная вспышка. И темнота…
Когда я открыла глаза, вокруг был только яркий свет. Ничего не ощущалось, мир, казалось, застыл в том состоянии, в котором был секунду назад. Не видно ничего: протянула руку – кончики пальцев тут же обволокло белым светом. Все как в ярком светящемся тумане.
Не знаю, сколько пробыла так: час, день или год – все равно. Нет чувств, нет мыслей, ничего…
Дымка стала рассеиваться, клубы призрачной дымки отступали, и я увидела себя… со стороны. Испуг. Тело лежало на больничной койке, несколько врачей суетились вокруг. Молоденькая медсестра поспешно выполняла приказы врача. Ничего не понятно. Я с каким-то странным отчуждением смотрела со стороны, как мое же тело рассекает скальпель хирурга. На лице громадный синяк, рука – сплошное месиво. Незаметно я подошла к операционному столу и протянула бесплотную руку к открытой ране – пальцы прошли сквозь нее. Внезапно стало невыносимо смотреть, и я вышла в коридор.
На кушетке сидел молодой человек. Сгорбившись, он покачивался взад-вперед, судорожно сжимая в руках пряди иссиня-черных волос. Саске? Отчего-то я никак не могла заставить себя подойти к нему поближе и так и осталась стоять в стороне. Вперед – назад… Вперед – назад… костяшки пальцев побелели, и в голову сразу же пришла второстепенная мысль о том, что так он может выдрать себе целую прядь. Его губы беззвучно шевелились, шепча что-то, что я не могла слышать. Я подошла ближе.
-Отче наш, иже еси на небесех…
Он… молится? Саске?
-…да святится Имя Твое, да придет Царствие Твое…
Сас…ке? Что… с тобой? Тело само двинулось, когда я посмотрела на его лицо снова. Руки сами потянулись к нему, попытались крепко прижать, не обратив внимания на то, что они проходят сквозь тело. Губы перестали шевелиться, я удивленно посмотрела на него. Лицо – бледнее прежнего, странного серого оттенка. Щека – мокрая. Я неверяще уставилась на крупную капельку, стекающую с ресниц. И еще одна… Еще…
-Пожалуйста, пусть она будет жива… - громкий всхлип – Пусть… Пусть она будет жива, пусть останется много шрамов, или ноги откажут и не будут ходить, только пожалуйста, Господи, пусть будет только жива.
Слезы текли все сильней, шепот становился все тише… Я замерла перед ним. Я не могла поверить… Неужели это тот Саске, который все время говорил, что я его не интересую? Неужели это его я добивалась три года? Это он, кто «позволил» мне быть с ним, сказав, что подумает, может, мы будем вместе. «Мы можем попробовать». Это он сказал мне год назад. А еще через полгода он сделал мне предложение. Я всегда думала, что это я настояла, я виновата, потому что я забрала его свободу… Он же не может так…
Не знаю, как могут плакать призраки, но в тот момент я почувствовала необычный холод на своей собственной щеке, наверное, это и были слезы… не знаю. А Саске все шептал и шептал, все больше и больше походя на безумного…
-Саске, пожалуйста… Пожалуйста приди в себя!.. Саске! – я пыталась схватить его за руки, но пальцы проходили сквозь плоть, я злилась, а призрачные слезы все катились и катились по щекам, смешиваясь с солеными ручейками на его лице.
-Я так и не сказал… Я безумно тебя люблю!..
Я застыла. Не…может…быть. Это был первый раз. Первый раз, когда я услышала от него эти слова. Я никогда не ждала их, не знала, на подозревала, что он может чувствовать ко мне что-либо подобное.
-Ты…любишь?
-Люблю. Сильно люблю. Я дурак – не сказал ей этого и вот, теперь она… - на последнем слове голос сорвался, и он замолчал, только покрепче обнял себя за плечи и снова что-то зашептал, раскачиваясь вперед – назад…вперед – назад…
Это был странный диалог. Он не слышал, что я говорила ему, но странным образом отвечал то, что нужно. Мы думали об одном, стали единым целым… И когда?! Когда мое тело лежит в реанимации, а душа блуждает где-то в коридоре, ожидая, когда врач наконец-то выйдет и скажет…
- Учиха-сан. Нам очень жаль. Мы сделали все, что могли. Ребенка нам также спасти не удалось.
Саске резко вскинул голову. Ошалелые покрасневшие глаза дико озирались по сторонам, не фокусируясь на лице врача. Он сам на себя не был похож. Нет, это был не тот Саске…
-Подождите… Ребенок? Ничего не смогли сделать? О чем вы говорите? Она же не могла… НЕТ!!!
-Учиха-сан, успокойтесь, пожалуйста! – три санитара, включая врача, - выбежали из операционной и бросились к Саске. Тот вырывался, яростно бил ногами и даже впился зубами в руку одного и санитаров.
-Пустите меня! Она не могла! Только не сейчас! Она не могла!.. Только не она!!!
Силы постепенно покидали его, и Саске перестал сопротивляться. Глаза остекленели. Ноги подкосились, и он чуть было не упал на пол. К счастью санитары поддержали его с двух сторон.
-Учиха-сан, вы можете попрощаться с ней…
-Но сенсей!..
-Все нормально, ему это необходимо.
Санитары осторожно отпустили его руки, и Саске на ватных ногах поплелся к двери. Я стояла рядом и не могла видеть его таким: совершенно сломленным, несчастным. Я бы так хотела…
-Жить?
-Кто это? – испуганно озираюсь вокруг, но ничего не видно. Снова этот туман…
-Ты же хочешь жить?
-Хочу!
Звонкий смех пронзил пространство.
-Так возвращайся поскорей! Все зависит только от тебя!
Дымка отступила, открыв мне путь к заветной комнате.
Я сделала пару шагов и прошла сквозь дверь. В палате было все по-прежнему. Тело на столе, пиликающие приборы… Только не было суетящихся врачей и Саске…
Я видела, как он медленно подошел к кровати и без сил рухнул рядом с ней, опустив голову на мои колени.
-Ты не могла… Ты не могла… - он повторял это как молитву, словно ожидая, что я вдруг открою глаза и все станет как прежде. Но время шло, а тело оставалось неподвижным. Его тело сотрясалось от душащих его рыданий, и я то и дело слышала, как он всхлипывал.
-Ты… И наш ребенок… Я ведь даже не знал, что мог стать отцом. Милая, родная, - он поднял лицо, и в груди у меня защемило от того, насколько жалко он теперь выглядел. Я не хотела этого, я правда не хотела! Я ехала домой, мечтая о том, как скажу тебе, что мы скоро станем родителями. Я не видела, как эта машина подрезала меня на повороте. Я не хотела этого!
-Господи, прошу, сделай что-нибудь! Прошу Тебя, верни ее! Верни ее, пожалуйста, умоляю! Я прошу! Верни мне ее! Как я раскаиваюсь, что столько времени мучил ее. Я сомневался и никогда не был с ней ласков. Я так любил, но ни разу не сказал ей… Боже, я же ни разу ей не говорил этих слов!..
-Я… слышала.
Саске медленно поднял голову с моих колен и на всякий случай пару раз моргнул глазами. Я улыбалась. Пока еще слабо, потому что правая сторона лица сильно болела, но я была… жива? Да, жива. И не одна я…
-Саске, я…тебя…слышала. - тяжелая отдышка еще мешала говорить, но я сделала над собой небольшое усилие и продолжила. - Но… скажи это…еще раз.
-Люблю тебя… - он шел ко мне медленно, хотя мог бы преодолеть это расстояние за пару секунд, словно боялся, что я снова засну и больше не проснусь. Каждый маленький шажок, который он делал ко мне, сопровождался новым признанием. Люблю… За то, что не говорил все это время. За то, что молчал. За то, что был плохим возлюбленным… Да за все! Люблю…
Он аккуратно опустился на колени у моей головы и положил свою чернявую макушку рядом с моей рукой, приложившись губами к коже на запястье. Мне было так спокойно… Наверное, впервые так спокойно за всю свою жизнь, включая те моменты, когда я находилась вне своего тела. Это чувство… безграничного неконтролируемого счастья переполнило каждую нашу клеточку, и я поняла, что это наш… Второй Шанс.
***
Когда из палаты прекратили доноситься рыдания, врачи не на шутку забеспокоились, и доктор пошел посмотреть, не сделал ли молодой человек с собой чего-нибудь. То, что он увидел, сенсей никогда уже не забудет, потому что в жизни ему был дан всего один шанс увидеть такое. Она… разговаривала. Они держались за руки, и обнимались, и говорили… Но как же это случилось?! Он был готов поклясться, что девушка уже была мертва!.. Внезапно, молодой человек положил голову лицом к двери так, что врач мог увидеть его…
-Сенсей, ну что с ним? – молодой санитар беспокойно оглядывался на закрывающуюся дверь.
Мужчина только улыбнулся и, приоткрыв дверь снова, дал новичку заглянуть в операционную. Остальные санитары и медсестра потянулись за ним…
Вся комната словно сияла залитая светом, а посередине, оградившись ото всех, находились влюбленные. Парень нежно обнимал девушку, шептал ей что-то на ухо. Он говорил и плакал одновременно, то и дело забавно шмыгая носом и зарываясь в шевелюру девушки лицом…
Дверь снова тактично закрыли. У всех на глазах стояли слезы.
Об этом случае так никто никому и не рассказал…
***
А через месяц эта же пара пришла в ту самую больницу, на прием к тому же врачу. Девушку беспокоила легкая тошнота по утрам.
-… Нам показалось, что после тех травм, которая моя жена получила, ей следует пройти обследование.
-Хорошо. И так, вы говорите, тошнит по утрам?
-Да. И температура иногда повышается.
-Сильно?
-Нет, я бы не сказала.
Врач подозрительно посмотрел на девушку, но мысль не озвучил, только попросил выйти Саске за дверь.
Через двадцать минут издергавшегося мужчину позвали обратно в кабинет. Девушка сидела спиной к двери, поэтому он не мог видеть ее лица.
-Присаживайтесь.
Саске присел на краешек стула, спина неестественно выпрямилась.
-Помнится. Я говорил, что во время того ужасного происшествия ваша жена потеряла ребенка…
-Эмм… Да, - не особо охотно согласился Саске. Это были не самые приятные воспоминания.
-Но еще я вам говорил, что, простите, девушка… не выжила.
-Да, это так, - еще натянутее.
Врач победно сложил руки на груди и выпрямился.
-Кажется, я ошибся в обоих случаях!
Саске непонимающе уставился на этого странного человека, который говорит…
-Милый, мы все-таки будем родителями.
-К счастью с малышом все в порядке, поэтому ваша жена, скорее всего, родит в срок… Учиха-сан?!
-Дорогой?!
Переизбыток эмоций все же сказался на Саске, когда он переварил последнюю информацию, и молодой человек провалился в спасительное забытье.
А через 8 месяцев у пары родился сын.
*End Of The Story*