Шепоток леса. Конец.

Скрипнула старая ржавая решетка, и долговязая худощавая фигура ступила на территорию кладбища. А затем направилась внутрь, лавируя между потемневшими от времени каменными надгробиями.
Он спешил, как и всегда.
Найдя нужную могилу, ту, отдаленную ото всех прочих, рядом с которой рос молодой клен, юноша лет девятнадцати остановился и снял с головы шапку. По его широким плечам рассыпались длинные темные волосы. Глаза влажно поблескивали.
- Здравствуй. - Негромко обратился он к надгробной плите, горько улыбаясь.
Ничего, кроме пронзительной тишины, он, ясное дело, не услышал.

"Алан. Знаешь, я долго думал, как начать это письмо. Письмо, которое ты никогда не прочтешь. Знаю, это глупо, но ведь я так и не успел ничего тебе рассказать... А надо бы"

Он медленно подходит и кладет руку на выточенный из дерева крест.

"Я никогда не думал, что такое бывает. С первого взгляда, понимаешь? Удивительно это. Ты был прав, когда называл меня разными нехорошими словами, ведь они были абсолютно правдивы. Я похотлив, я эгоистичен, я не понимаю искусства. И не верю в бога. Я действительно не лучший пример для подражания. Вернее, был. Ты сделал меня лучше, и пока это единственное, во что я свято верю"

Легкий ветерок треплет волосы. Пахнет солнцем и свежей травой - так же, как и в то лето.

"Я наблюдал за тобой. Ты был таким странным. Ты всячески пытался скрыть то, что тебе больно, выпускал когти, стоило кому-нибудь подойти к тебе слишком близко. Прятал белую пушистость за ложными капризами, коих и не было на самом-то деле. А я, дурак, так долго этому верил..."

По щеке скатилась первая горячая слеза. Он торопливо смахнул ее.

"У тебя был врожденный порок сердца, Алан. Именно поэтому ты был таким бледным, худым и слабым физически - постоянное лечение и воздержание фактически от всего делали тебя таким. Тебе и жить-то оставалось всего ничего; именно поэтому родители и отправили тебя в лагерь, в эту глушь. Умирать. Почему ты не рассказал мне об этом? Если бы я знал, Алан... Если бы я знал..."

Слезы катятся вниз одна за другой, но он больше не пытается их сдержать. Смысл? Некому больше доказывать свою силу.

"Кажется, я никогда так не бегал. Я летел на стоянку, словно на крыльях. Надеялся, что тебе помогут. Я был идиотом, причем полным. Ты же всегда отказывался от помощи, почему этот раз должен был оказаться исключением?

Я помню тебя, очень живо помню. Наверное, я зря к тебе привязался. Это ведь чертовски больно... Любить. Я часто вспоминаю, как ты улыбался. У тебя была особенная улыбка. Очень красивая. Скажи, почему всегда умирают красивые и хорошие люди? Несправедливый мир. Глупый мир. Ненавижу его.

Помню, ты убеждал меня в том, что духовное не менее важно в нашей жизни, чем, скажем, химия или алгебра. Пытался привить мне ценности. Ясное дело, тогда я сопротивлялся... Но сейчас понимаю, что был неправ. И мои чувства к тебе - живое тому подтверждение.

Странно, но они, чувства, не умерли вместе с тобой. Они остались и часто напоминают о себе, злобной псиной вцепляясь в сердце. Я часто представляю тебя живым и здоровым. Представляю, как я признаюсь тебе в том, что ты мне дорог, как обнимаю тебя, как глажу по волосам. Я часто дрочу на тебя, и не думаю, что есть смысл это скрывать. Ты везде, Алан. Во всех спектрах моей жизни. Знаешь, может, я медленно схожу с ума, но... Но я чувствую тебя. Рядом со мной. Ты видишь меня, Алан?

И еще... Я рад, что тогда, в палатке, не позволил тебе залезть к себе в штаны. Это было бы неправильно. Ты был таким чистым и невинным, в отличие от меня... И таким и остался. Уверен, ты рожден для того, чтобы попасть в Рай.

Я ушел из лагеря, оставил и "Тигров". Никто не знал, почему это произошло. Кроме Мэттью. Он, кстати, долго не мог придти в себя после твоей смерти. Он не хотел, чтобы ты умер. Но мне все равно хочется убить его и всех остальных Джеймсовых дружков за то, что произошло.

Я стал художником-абстракционистом, ха. Ты пробудил во мне талант и жажду творчества. Сказал бы мне кто года полтора назад, что я буду рисовать, я бы посмеялся ему в лицо. А сейчас смеюсь над самим собою. Господи, как я был слеп...

Несмотря на то, что вожатское поприще я бросил, я часто наведываюсь в тот лес. Наш лес. Там я подолгу живу, вспоминая наши старые лагерные деньки. Жаль, что они больше никогда не повторятся. И наш лес ничуть не изменился - по-прежнему шепчет о чем-то своем и бережно хранит свои тайны. Я бы хотел вернуться туда с тобой. Туда, где над головой шумят раскидистые ветви столетних деревьев, туда, где тропинки так и манят искателя приключений, туда, где кричат птицы. Почти так же, как тебя, я люблю, пожалуй, только лес. Если на земле есть рай, то это однозначно он.

И все, что я могу сказать тебе - люблю. И спасибо тебе, Алан Пирс. Спасибо..."

Порыв ветра срывает с дерева над одинокой могилкой последний желтый лист - и уносит с собою далеко-далеко, ввысь, в угрюмо-серые просторы небес.
Скоро настанет зима.