Солнце во время дождя

Было бы просто чудесно, если бы Вы перед прочтением данного фанфика прослушали песню, ссылка на которую дана в шапке.

Лил дождь, холодный, сильный, который заставляет промерзать до мозга костей. Он хлестал как из ведра. На черном небе пылали молнии, отдаваясь вокруг ужасным громом, от которого хотелось сразу же заткнуть уши и никогда о нем не вспоминать. За ручьями воды, падающими с неба, молнии казались прорезью среди занавесок, которые забыли закрыть до конца. По тротуару тонны воды стекали вниз, заворачивая на водостоки. Мир казался зловещей игрушкой, внутри которой была только черная вода. Гроза и небо слились в однородную массу, заверив, что такой и должна быть реальность – ее сущность, ее настоящий облик.

Он стоит передо мной. По лицу стекают капли воды, которые скатываются, постепенно создавая общий поток. Волосы, и так черные как смоль, сливаются с ночью и подсвечиваются лишь от кратковременных вспышек молний, которые выделяют каждую прядь неистовым темно-синим свечением. Взгляд пропитан сосредоточенностью и сомнением, но в глазах читается боль. Боль, которая завладела всем в данный момент.

Мрак. Свечение молнии. Черные, как омут, глаза находятся в сантиметре от моих:

- Забудь меня. Навсегда.

Мрак. Вокруг только молнии и черная вода, звуки которой отдаются в ушах с утроенным эхом.

Кап-кап-кап. Одна минута, две, три. Сознание переходит в режим отключения реальности. В голове гулкий звук капель и неясный свет, появляющийся с разных сторон.

Я сажусь на тротуар. Мыслей нет, есть только стекающая в коллектор вода под моими ногами. В голове вертится только одна пришедшая мысль, которая бьется в одиночестве, ища выход, чтобы уйти, как делали все остальные. Но она сталкивается с мрачными стенами – без выхода и света, совсем как снаружи. Она бьется и истошно кричит, пытаясь вырваться наружу. А в голове она все звучит и звучит, все громче и громче, с каждым ее пройденным кругом в сознании: «Нет».

Нет, нет, нет! Закрываю уши и кладу голову на колени. Кажется, что мысль включена на полную громкость, но это не предел. Ложусь на землю, откидываю назад голову, не отпуская рук. Когда-то бледно-розовые волосы стали темно-розовыми, сливаясь с коричневыми каплями потока. Плевать.

От бездействия долгое время разум начал подавать слабые признаки жизни.

Встала, попыталась отряхнуться, но получилось все равно, что попытаться выжать досуха струю воды из-под крана. Странное ощущение, что что-то важное произошло совсем недавно, не покидает меня, но что это – вспомнить невозможно, да и разум подсказывает, что это совершенно не нужно.

Дождь постепенно затихает, молнии прекратились, и на душе стало зябко и мерзко. Морось льется с черного неба, а в душе поселилась съедающая все тоска.

Кто-то берет меня под руки и ведет на другой край улицы. Кажется, я разглядела блондинистые волосы, но не уверена, что это было именно так. Незнакомец (как мне показалось, донести такую ношу может только представитель мужского пола) довел меня до подъезда, открыл дверь и усадил меня на ступеньки. Я расслышала только его последнюю фразу перед тем, как он ушел:

- Не отчаивайся, ты выдержишь, он – нет.

Дальше я погрузилась во тьму. Тьма во тьме – явление, которое может породить только многогранная жизнь.

Открываю глаза – солнце… Мне показалось, что именно этого я ждала всю жизнь – чуда, которое обогреет и защитит, показывая, насколько ты нужен миру, который может так светиться под его лучами. Глаза пришлось закрыть – они болели, как и горло. Сейчас не хватало… воды.

Воспоминания нахлынули со скоростью превышающей дозволенную для недавно спящего человека. Хотя разве это можно было назвать сном?

Боль. Одиночество. И это маячащее перед глазами, как билет в кино, который хранится до момента, когда захочется вспомнить прошлое, слово нет. Только сейчас это был не билет в кино, а настоящее пригласительное в ад. Кому захочется хранить столь редкое в наши дни приглашение? Оно хранится само под десятью печатями, с собственной сигнализацией и защитой, чтобы никто не мог до него добраться, кроме самого обладателя столь ценной бумаги. Довольно-таки заботливо с его стороны, не так ли?

Выхожу на улицу. От луж остались тонкие мокрые листы воды, что постепенно испаряются с лучами солнца. Значит, сейчас полдень. Лето само постепенно скрывало следы вчерашней ярости, показывая сегодня свою добрую сторону. Конечно, эмоции выплеснуты, ему стало легче, а вот мне…

Сажусь на тротуар, кажется, что под ногами тот же самый коллектор, который мелькал в воспоминаниях о вчерашнем дне. Но это был не он… Точно… Меня перевели на другую сторону… Шатен, а может, брюнет… Уже не вспомнить.

Вдруг сзади подул легкий ветер, как будто бы по воздуху рассекли чем-то острым, как будто бы чье-то быстрое движение привело его к действию. Странно, так как ни один лист не шелохнулся вокруг. Что-то теплое легло на плечи, а в глазах стало темно. Кто-то прикрыл ладонью глаза? От испуга дергаюсь в сторону. Он…

Он?! Эмоции, такие разные и полностью противоречащие друг другу, смешались и превратились в одну нейтральную точку отсчета.

Один. Два. Три. Зачем приходить сюда? Четыре. Пять. Он вернулся... Шесть. Ужас вчерашней ночи… Что было бы, не оттащив кто-то меня? Семь. Но он вернулся… Чтобы опять начать сначала?

Резко встаю на ноги и быстрыми шагами ухожу прочь. Та же мысль вертелась в голове, что и вчера ночью, но уже с совершенно другим значением: твердое, решительное нет. Слышу звук быстрых шагов позади меня. Перехожу на бег.

- Сакура, прости.

Руки, такие теплые и нежные, держат в стальных тисках.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему в лицо. Мольба в его глазах меняется за мгновенье в ужас и глубокое потрясение. Спустя минуту до меня доходит, как я выгляжу…

Провела рукой по волосам, чтобы хоть как-то пригладить их. Как солома… Ну и ладно.

- Если ты сейчас уйдешь, то я не знаю, как мне жить дальше.

«У него тоже никого нет. кроме меня, как у меня, кроме него», – пронеслась в голове мысль. Раньше в ответ на такое мое признание он лишь молчал.

Потянул не себя. Теплые губы коснулись моих. Мне показалось или взаправду я почувствовала горький привкус? По моим щекам течет что-то маленькими легкими порциями. Я сама не заметила, как начала плакать. Он прервал поцелуй и посмотрел на меня. Легкая улыбка коснулась его губ. Раньше в ответ на мои слезы раздавались холодные, больно ранящие слова о моей никчемности и слабости, а сейчас…

- С этого момента никто не имеет права вызвать у тебя хотя бы слезинку. Даже я. Обещаю, – сказал брюнет, стирая соленую жидкость с моих щек.

Мои глаза заволокла пелена уже ощутимых слез… Я буду с ним. А куда я денусь от него? Я его… Как ни горько это осознавать, но я его люблю таким, какой он есть. И буду с ним.

Прочитав мой ответ в глазах, он обнял меня крепче и повел вверх по улице, не забыв накрыть мои плечи своей курткой. Из-за угла вышел парень с большими голубыми глазами и смешно торчащими белыми волосами. Когда мы проходили мимо него, мне показалось, что он сказал что-то, предназначенное только для моего спутника. Когда я спросила об этом брюнета, мне ответили, что мне показалось. Но чувство того, что я где-то видела эти голубые глаза, вкралось в душу. Спустя две минуты из обрывков, которые я расслышала, в моем сознании сформулировалась фраза, сказанная тем блондином: «Саске, я же говорил, что ты не выживешь без…».

Мое лицо озарила улыбка. Брюнет, державший свою руку на моей талии, посмотрел на меня удивленно, а потом нежно и как-то счастливо.
Теперь я точно вспомнила, кого мне напоминал тот блондин. Я подняла глаза к небу – солнце. Солнце, которое своими лучами показывает, как мир может быть прекрасен.