Спаси мою грешную душу. Глава 3 Ч 9. «План побега»

Итак, для начала мне нужны: оружие, деньги и транспорт. А вот и первая проблема – пистолет. Достать его равносильно вскрытию хранилища Форт–Нокс. Оно всё находится не просто под постоянным наблюдением, а под неусыпным контролем. Каждые восемь часов один из наставников делает ревизию, пересчет. Значит, деньги. Тоже задача не из легких. Все наши расходы оплачивает командир. Его комната, как и помещения других учителей, открывается с помощью специальной «таблетки». Возникает вопрос: а есть ли наличные денежные средства у Орочимару в данный момент и в его комнате? Стоит проверить через камеры. Опять же, надо взломать архив комнаты видеозаписи. Насколько мне известно, по всему главному зданию, прилежащим к нему объектам и по периметру территории, ведется видеонаблюдение и съемка без звука. Этого достаточно, чтобы отыскать в резерве действия любого жителя базы. Коридоры, комнаты отдыха, аудитории, тренировочные залы – круглосуточные объекты видео наблюдения. И пусть. Следует продумать схему действий. А дальше будь, что будет. Поймают… Лучше не знать, что сделают, если поймают. Главное – если делать, то не останавливаться, а идти до конца. Пора спать. Завтра будет тяжелый день.
Утренний кросс из пяти километров. А я и Учиха делаем вид, что и вовсе незнакомы. После вчерашнего разговора с ним, хочу две вещи: утереть ему нос и спасти Узумаки. Пусть и играю с огнем.
По расписанию обыденного дня предстоит программирование, один иностранный язык и занятия в тире.
После того, как Саске и Цунаде покинули тир. Я стала копаться в старом сундуке у дальнего угла. Как считал главнокомандующий, в нём хранился никому не нужный старый хлам, которым нам разрешали пользоваться по желанию. Несмотря на бесполезность содержимого большого ящика, его оставили. В нём чего только не было: праща, болас, арбалеты, лук и стрелы – всё достояние человечества за века развития в одном месте. Мои поиски окончились быстро. Я спрятала в куртку то, что искала и пошла прочь. Дальше обед. Идя прогулочным шагом к штабу, собираю увесистые камни, что попадаются мне по дороге. Поднимаюсь на второй этаж. Захожу в аудиторию, где обычно проходят занятия по английскому. Открываю окно. Достаю из-за пазухи украденную мною рогатку. Вытаскиваю из кармана увесистый камень. Прицеливаюсь в камеру наблюдения, которая прикреплена к верхушке забора и подключена для наблюдения за электрощитом. Стреляю. Камень пролетел дальше, чем надо – промах. Заряжаю второй снаряд. Прицеливаюсь – «Бинго!». Даже если в ближайшие двое суток не успею совершить побег. Я буду «чистой». Ибо первым будут проверять записи того аппарата, который поломан, а в данном случае – ликвидирован. И уж потом остальные. Быстро прохожу по коридорам, выхожу на улицу. Открываю щиток. Соединяю плюс и минус, тем самым короткое замыкание обеспечено. А за ним пропажа электричества во всем штабе. Обегаю здание. Припадаю спиной к углу фасада здания. Слышу произнесенные вслух гневные ругательства Джирайи, который, спускаясь по ступеням, спешит к щитку. Отшельник больше специализируется по технике, значит, Орочимару уже должен быть на месте у электроблока. Захожу в здание. Первая дверь от холла прямо по коридору - опочивальня главнокомандующего. Простой отмычкой управляю механизмом некогда сверхзащищенного замка. Торопливо вхожу. Вижу обыденные глазу спартанские апартаменты. На полу татами и скрученный футон, тумба, в углу шкаф для вещей, у окна письменный стол и коричневое кожаное кресло. На столе выключенный белый лэптоп, со значком надкушенного яблока. Рядом сейф. Ковыряюсь в железном ящике, торопливо подбирая комбинацию из цифр. Ожидая щелчка, как явление Христа народу. Распирает любопытство и жажда наживы. Судя по размеру хранилища, мне сегодня крупно фартит. Последовал щелчок механизма. Пульс автоматически учащается. Такое ощущение, будто раскопала клад. С предвкушением открываю дверцу. Наклоняюсь, чтобы поближе рассмотреть содержимое сейфа. На глаза попадаются папки с бумагами, ТТ и три заряженные обоймы, электрошокер, пара микросхем в полиэтиленовых кульках с замочком, фальшивые загранпаспорта. Вынимаю рукой эти предметы, чтобы заглянуть подальше. Достаю пару тетрадей, записную телефонную книгу и справочник. Всё. Рукой шарю по всем сторонам сейфа. Пусто.
«Не может быть. Нет. Только не это».
С психа хочется треснуть кулаком по никчемному куску железа, но не делаю этого. Постояв ещё немного в задумчивости, всё же не решилась красть ТТ у Орочимару. Одно дело вынуть из арсенала один, и совсем другое – любимую игрушку шефа. Точно раскроют.
«Пора убираться».
Складываю содержимое сейфа обратно вовнутрь. Закрываю его.
Постояв под дверью пятнадцать секунд, вслушиваясь в обстановку за границей комнаты, решаюсь покинуть помещение. Подхожу вплотную к двери, чтобы резко открыв её, выскочить наружу. Вместо задуманного ошарашено наблюдаю за тем, как дверь волшебным образом начинает открываться.
- Орочимару! – позвал голос Учиха.
В тонком промежутке, созданном приоткрытой дверью вижу Саске и часть образа командира, который стоял в полуобороте. Напарник отчетливо и ясно видит меня в проеме, но не предает этому значения.
- Зовет Джирайя.
- Подождет, - обрывисто сказал длинноволосый брюнет, потянув ручку на себя.
«Не успею», - промелькнуло в голове.
- Мне кажется, сам он не управится, - безразлично говорит Саске и уходит прочь.
- Меня окружают одни тупицы, - недовольно шипит командир, захлопнув так и не открывшийся полностью проход в свою комнату.
У меня создалось впечатление, что я приросла к полу. А как удалялись шаги наставника, я так и не услышала. «Плывет по воздуху» - вот такого качества ходьбы от нас требовали учителя. Без шороха и шума, беззвучно, как кошка.
Постояв ещё немного, я всё же смогла смело выйти из логова главнокомандующего. И пойти в свою комнату. Остается одно: среди ночи угнать джип, поставить его под окна медпункта, кусачками сделать проход в сетке, выдавить окно, перетащить Наруто и поминай, как звали. У меня получится, мне удастся. Даже Учиха так мило меня вытащил из сложившейся ситуации. Правда, остается вопрос: зачем это ему, раз отказался мне помогать. Ну, да ладно. И на этом спасибо. Я разлеглась на кровати, прихватив со стола учебник по медицине. Поскольку электричества нет, думаю, сегодня нас уже трогать не будут. Содержание напечатанного текста в голове не задерживалось, я углубилась в мысли о предстоящей ночи. В мои покои настойчиво постучали.
- Открыто! - крикнула я автоматично. К моему удивлению ко мне пожаловал командир. Странно, но обычно, если я была необходима, он кого-то посылал за мной, а тут сам пришел.
«Может знает, что я сейф вскрывала?» от этой мысли стало страшно. Кто-кто, а этот человек отрежет голову без угрызений совести. Руки стали подрагивать, но больше я себя ничем не выдавала.
- Рано расслабилась, Харуно. Целый день впереди, а у меня такое паршивое настроение. Поднимай свои кости, пора тренироваться. Устроим соревнования. И лучше тебе выложиться на все сто процентов. Иначе – соперником стану я.

По плану главнокомандующего, предстояли такие тренировки: пилотирование, вождение и поединок на мечах. К последнему пункту расписания на сегодня командир решил, что Джирайя успеет устранить неполадки с электричеством или, по крайней мере, подключит генератор.
Состязания начались, самолёты на высоте. Небо давало мне яркую гамму ощущений: волнения, легкость и опасность. Моя бы воля, я совершила бы побег на самолёте, вот только угон его будет уж слишком шумным. Саске ведет агрессивный воздушный бой. Ему прикрепи пушки к крыльям, так он меня расстреляет.
«Что с ним?»
Делаю винт, на последним витке прячусь за ангар. Преследователь гонится за мной, не спуская с мушки. Поднимаюсь ввысь, всё выше и выше к серому небу. Прятаться негде – облаков нет. Только одно густое одеяло серых тонов, что укрыло собой звезды. Ухожу в бок и камнем падаю вниз. Учиха повторяет мой маневр. Штурвал на себя, набираю высоту, меняю позицию. Хочу обогнуть противника и взять на прицел хвост его воздушного корабля. Но его таким легким маневром не проведешь. Похоже я слабый противник, намного хуже, чем Наруто.
Саске идет на таран. Сумасшествие. Адреналин щекочет нервы. Ладони влажные от пота, но крепко сжимают руль. Поворачиваю. Ухожу. Струсила.
На земле.
– Не умеешь летать – не садись за штурвал, - сказанные слова были обидны мне, особенно когда говорит это любимый человек. Но сделала вид, что не расслышала. Хотя, должна признать, это здорово зацепило.
Марафон продолжается. Нисаны на старте. Две машины, два водителя. Один маршрут. Победитель – тот, кто первый пересечет белую линию, выполнив оговоренные задания. Время пошло. Уж где-где, а на этом этапе соревнований, я рассчитываю быть облитой шампанским.
Беру разгон с пробуксовкой, дымом и скольжением колёс. Саске идет в отрыв. С начала капот. Вперед ушло полмашины. Две третьих. Глотаю пыль из-под его резины. Как?! Как ему это удается? У нас одинаковые авто.
Столб с фонарем – знак, что следует выполнить полицейский разворот. Нисан Учиха нахально делает занос при торможении на мою полосу. Чтоб его! Вынуждена тоже тормозить. Проделываю маневр на довольно опасной скорости. Справилась с помощью ручника, а так же избежала вращения. Двенадцать километров идеально ровной дороги и головокружительный поворот. Экстремальное торможение – дрифт. Благо технически позволяет автомобиль. Учиха лидирует. Перед самым моим носом он начинает тормозить. Зачем? Ещё не место маневру. Только вижу, как резко загораются стопы, и расстояние между машинами стремительно сокращается. Псих! Ручник, педаль тормоза, меня уносит к забору, ударяюсь об железную опору боком. Не сильно, но ощутимо. Жива, на колёсах – хорошая новость. Еду. Учиха постепенно нагоняет. Он может вырваться вперед, но вместо этого он почти «трется» об мой автомобиль бортом. Я зажата. Слева – забор, справа – авто соперника. Сбрасываю скорость, он повторяет. Сигнал. Он не обращает внимания. Продолжает «жаться». Выбора нет: либо я зацеплю столб колесом и «слечу» с дороги, либо «подвину» его. Чуть притормаживаю, он проделывает тоже самое. Резко кручу руль вправо и давлю на газ.
Оппонент оценил мои действия – ухмыляется, без издевки, с воодушевлением.
«По Саске плачет клиника», – чему-то мысленно удивляюсь я.
– А может трудный возврат? – говорю сама с собой.
Пересекли финишную прямую одновременно. Остановка. Выхожу из машины. Тело пробирает мелкая дрожь. Опираюсь согнутыми руками об крышу авто.
-Моя маленькая, спасибо, – говорю я и глажу одной рукой транспорт.
-Харуно, так и будешь сопли пускать или начнешь оказывать достойное сопротивление? – кричит, стоя у своего автомобиля довольный Учиха.
- Я пришла первой!
-Второй!
-Нет первой! – зло смотрю.
-Ты не сделала второй полицейский поворот. Победа присуждается Саске, – слышу голос командира, что вмешался, дабы рассудить наш спор.
-Это не честно! Он не дал мне его сделать! - жалуюсь я с надеждой пересмотра ложного суждение.
-Это твои проблемы! - поясняет окончательно Орочимару. Кидаю полный надежды на понимание взгляд на Цунаде. Она была здесь, она все видела. Но моя наставница отворачивает лицо, смотря куда-то вдаль, будто там интереснее. Я почувствовала привкус горечи во рту. Одна. Без поддержки. Пусть. Защипало в носу – первый признак слёз. Но я запретила себе поддаваться чувствам.
Как следовало и ожидать, Джирайя подключил генератор к проводам, минуя поломку. Что еще сказать? «Большое спасибо!» Что мои беды еще не закончились. Тренировочный зал. Мечи. Проигрываю. Совсем холодный. Чужой. Незнакомый мне раннее человек – оппонент. Еще немного и Саске разрубит меня на кусочки. Почему? Что за вражда? Открытое соперничество. Скрежет металла. Мы сошлись в противостоянии. Кто кого переборет. Один оступиться, сделав шаг назад. Другой пойдёт в атаку с решающим ударом. Конечно я слабее, он знает. Мне не выстоять – это понятно. В его глазах я не вижу ничего: ни агрессии, ни жалости, ни азарта, ни апатии. Он просто смотрит на меня. Тогда, какова причина «растоптать» меня? Добить до конца, и ещё раз окунь в лужу под названием «Слабачка». Мышцы в руках ноют, но я не могу вот так вот сдаться: легко – для него, невыносимо позорно – для меня. Под наклоном увожу оружие в бок и бью его с колена в живот. Он отступает на пару шагов назад. Тяжело дышит. Видимо, я не рассчитала и «перестаравшись» попала в солнечное сплетение. Этот резкий взгляд, ни с чем не спутать – он требует реванша. Пытаюсь отдышаться за короткую заминку, что выпала. Саске атакует, теперь меч, не главное оружие. Комбинируются удары и схемы разных типов единоборств с применением холодного оружия – убийственная смесь. Детские игры перешли на новый, взрослый уровень: кровожадность и смирение силы, изобретательность и ловкость, желание повредить, но не покалечить.
« Хватит! Где придел? Или приказом остановить бой – будет вылущение мне кишки наружу?».
Бегу от него, как от чумы, в многочисленных порезах и ранах, потрепанная, как дворовая собака после взбучки в стае. Саске тоже досталось, но не так сильно. Чувство самосохранение бьет тревогу, охватывает паника, растерянность, злость, обида. В такой момент многие запреты становятся дозволенными. Человечность, мораль, принципы куда-то пропадают, когда ставка – жизнь. Я неожиданно перешла в нападение, как обезумевший, которому нечего, по сути, терять. Глубокий порез на плече, одинаковый, что у меня, что у него. Кровь пропитывает камуфляжную куртку. Невероятная боль, но постепенно притупляется из-за адреналина. Мы стоим на большом расстоянии друг от друга. Глубоко дышим, пытаясь сделать равномерным дыхание. По паркету к матам со скрежетом скользит огнестрельное оружие. Но «подарок» Орочимару, тому, кто окажется быстрее. Пятьдесят пятый калибр – весомый аргумент, чтобы постараться быть расторопнее противника. Бросаюсь к пистолету. Наклоняюсь, чтобы подобрать. И моим глупым действием пользуется Саске, сбивая меня с ног. Отлетаю, не выпуская меч из рук. Учиха поднимает оружие и прицеливается, наставляя его дуло на меня. Поднимаюсь. Только из-за того, что не хочу смотреть на него снизу вверх. Вспоминаю про некудышную железяку, что крепко сжимаю в руке. Почему-то стало смешно от ее никчемности. Демонстративно с силой швыряю её об пол.
Смотрю с надменным пренебрежением на Саске, резко хватаю за вырез ворота и оттягиваю его вниз, насколько позволяет молния куртки и горлышко майки, оголяя кожу.
– Стреляй. Прямо сюда! - показываю на открытый участок груди со стороны сердца. - Не промахнешься. Думаешь, испугалась?
И менее слышно добавляю:
– А я плевать хотела.
Шаг на встречу.
– Чего медлишь? Ты целый день то и делал, что выискивал способ получше.
– Сакура не нарывайся! Веди себя сдержанней! - вмешивается Цунаде в накаляющуюся обстановку.
– Ааа, так вот чем Вы весь день занимаетесь? Сдерживаете себя. У меня один вопрос: от чего?
– Прекрати балаган немедленно!
– А Вы не указывайте мне, что делать! Вы мне не мать! И не имеете на это право!
Высокая блондинка поспешно шла ко мне. Никогда её не видела такой решительной. Брови сдвинуты, зловещий взгляд.
– Маленькая дрянь!
Звон пощечины от ее руки отдает в ухо. Я хватаюсь за пылающую часть лица. Мои губы искривляются, чтобы подавить вспышку обиды.
– Вот видишь, Цунаде. Какими неблагодарными спиногрызами являются дети? Ты тратишь на них силы, время, средства, а они дерзят в ответ…
Свой сладко-едкий монолог Орочимару мог еще долго продолжать. Но светловолосая женщина, явно не собиралась этого выслушивать. Она обратилась к длинноволосому напарнику и произнесла с сухостью судьи:
– В карцер её.
– Нет, я не хочу, я не пойду. Цунаде-сама прошу вас, не делайте этого.
– Она еще и упрямиться, как весело, не правда ли? – чему-то радовался командир.
Внезапно раздался вой пожарной сирены. Брызги холодной воды с потолка, смыли кривую ухмылку главнокомандующего.
- Дьявол! Он схватил с набедренного пояса рацию и поднес ее к губам.
- Что происходит, Джирайя? – зло выкрикнул в аппарат командир.
- Пожар, – сообщил голос из рации.
- Я знаю, что горим. Где!?
- Проверяю, – короткий ответ, шипение и отключения донеслись окружающим из передатчика. После небольшой паузы донесся голос беловолосого учителя:
-Как я и думал, это архив. Дым такой валит, что войти вовнутрь невозможно.
-Ты преувеличиваешь, огонь не мог набрать такие темпы. Пожарная бы сработала раньше.
- Знаю, знаю.
- Что ж ребятки, - обратился к подопечным Орочимару. - Дело «пахнет» поджогом. Будем проводить внутренние расследования. И если я узнаю, а я узнаю, кто это сделал. Ему не поздоровиться. Цунаде отведешь Харуно в карцер, Учиха за мной.
Меня заперли. В своем заточении мне нечего не оставалось делать, как размышлять и предполагать о том, кто мог совершить умышленный пожар и что виновника ждет. Как ни пыталась я, как ни «крутила», но объяснений, кому еще, кроме меня, понадобилось жечь архив, так и не нашла. Каждый день я получала пищу и воду, но мой визитер не удосужился, ни раскрыть своего имени, ни ответить мне на один интересующий меня вопрос.
«Саске или Наруто. Наруто или Саске.»
Одновременно ни тот, ни другой не подходили на роль поджигателя. У обоих есть алиби: у Саске поединок со мной на глазах у двух свидетелей, Наруто почти прикован к кровати. Опять же, это многострадальное «почти»… Неожиданно Орочимару зачастил ко мне в «гости». За толстой дверью я слышала от него угрозы, и зазывание к «сотрудничеству». От меня он хотел знать имя «предателя». Я клялась, что не знаю, но он мне не верил. Раз за разом его слова становились все больше пугающими. И с каждым разом его было трудно переубедить, что я не информатор.
- Готовься девочка, я сделаю тебе презент.
От его слов в жилах похолодела кровь. И я стала ждать худшего. Одну ночь я не смыкала глаз, другую держалась из последних сил, чтоб не уснуть. А дальше, даже не помню, как очутилась в мире снов.
Цветные картинки сменялись одна за другой, мой сон был крепок, и все же слух острей. Шорохи и скрипы не смазанных петель дали сигнал, что пора возвращаться к реальности.
Мои глаза настольно слипаются, что открыть их просто невозможно. Изображение двоиться и плывет. Я поднимаю голову с затекшей руки, которую использовала вместо подушки. Вижу военные сапоги и камуфляжную форму. С трудом фокусирую зрение, и должна признать мне это не удается. Неизвестный скрылся, выйдя наружу из моего заточения. Тру кулачками веки, садясь. Осматриваюсь, так и есть - заснула на голом полу у боковой стены от входа.
В это время на меня находит чувство тревоги. Шестое чувство? Интуиция? Не знаю. Но то, что произойдет вот-вот, нечто плохое, я явно ощутила. У противоположной стены от меня стоял мешок из мешковины приблизительно килограмм на пятьдесят. К грубой материи был прикреплен лист бумаги с надписью «Для Харуно».
Мне не было страшно. Я понимала, что это неизбежно. В этот момент, я перестала быть хозяйкой жизни, а могла быть исключительно её невольным зрителем, не управляя своим телом, я приближалась к поклаже. В голове вертеться два имени, тех, кто мне дорог, они же подозреваемые. Рука тянется, и я заглядываю вовнутрь. От одного трупного запаха, ударившего в нос, меня вывернуло наизнанку. Я уперлась рукой об стену, чтобы не упасть в свои же рвотные массы. Слюна не обрывающимися нитями свисала у меня изо рта. Я пыталась их аккуратно оторвать от губ, но не получалось. Я тяжело дышала, почти задыхаясь, пришла к выводу, что должна опять туда заглянуть. Больше всего на свете мне не хотелось делать этого, но я должна была опознать тело. Наотмашь обтираю лицо, сейчас меня беспокоят, куда более важные вещи. Подхожу, точнее, заставляю себя подойти. Хватаюсь за края материи и рассматриваю ее содержимое. Лицо скривилось в маске Трагедии. Хочу закричать, но боюсь, что если услышу, свой голос, то сойду с ума. Отрезанные руки, ноги, запекшаяся кровь, внутренности, кишечник. Вижу торчащие волосы, хватаюсь, за них крича, и поднимаю отрезанную голову. В чертах лица некогда живого человека не нахожу ни единого сходства с ребятами из команды №7. Кладу бережно остатки неизвестного. И испугано забиваюсь в дальний угол комнаты. Меня трясет. Инстинктивно полагало, что мое укрытие убережет меня от трупа. Мне страшно, действительно страшно, как ни когда. Странно, но постепенно я свыкаюсь к присутствию расчлененного тела в карцере. Иногда мне кажется, что он шевелиться. Почти не заметно, едва-едва, чуть-чуть, так, чтобы я не заметила. Хитрец! А я всё вижу. Стоп! Это уже галлюцинации от нервов, успокаиваю себя. Потом «он» застонал, как-то грустно, жалостливо. Я впиваюсь ногтями в свои руки и скребу, чтобы понять, где кончается бред и начинается явь. Короткий вдох с его стороны и мой ноготь входить в эпидермис. Некогда прекрасные нежные руки, сейчас до локтей расцарапаны в кровь и мясо. Глаза обезумевшие, стеклянные. Затем я стараюсь сделать вид, что «его» и вовсе нет в одном помещении со мной. Но я же знаю, что это не так. Когда я почти свыкаюсь с присутствием мертвеца, неожиданно его забрали. Орочимару обращался ко мне, что-то говорил. А я словно проглотила язык. Смотрела, только перед собой, не реагируя. Иногда моргала, напоминая большую куклу, которой играла в детстве. Ни о чем не думала, ни в чём не нуждалась. Так просто. Но время не стоит на месте, и мое состояние умиротворенности давно можно было считать большими единицами измерения, нежели часы. Пришел Саске. В руках бутылочка антисептика, вата и бинт. Он бережно обрабатывает мои раны. А я сижу неподвижно, статуэткой. Учиха берет меня за руку. Моя ладонь оказывается в его руке. Мне, правда, очень приятно, что он здесь. Но я боюсь повернуться лицом к лицу и увидеть вместо него того умершего человека.
Забинтовав, мои покалеченные конечности Учиха берет остатки бинта и, смочив его, протирает мне лицо. Так приятно, чувствовать чью-то заботу, так делал Узумаки в первый день нашей встречи.
-Наруто, - сиплым голосом с надрывом говорю я.
- Ходит.
Я коротко киваю, как будто соглашаюсь, или одобряю, и вновь умолкаю. Он ушел. Мой указательный палец медленно скользит к бинтам. Закрываю глаза, на ощупь ощущаю структуру ткани. Две дорожки из глаз - слезы радости. Это не иллюзия, он действительно тут был. Расплакавшись, я уснула. Через пару дней спустя зашел Наруто. Его неожиданное появление на меня произвело такое впечатление, что я подскочила на ноги с места. В руках он держал поднос с едой и водой.
- Поужинай, тебе следует набираться сил,- ставя на пол провиант, говорит он. Я кидаюсь к нему на шею с просьбой:
- Забери меня.
- Не могу, прости. Мне и так влетит, что я зашел к тебе. Тебя скоро должны выпустить, потерпи еще немного.
- Поджигателя нашли?
- Списали на крысу, обугленный труп которой нашли в проводах.
- Почему мне принесли...- тыкаю пальцем на место, где стоял мешок, и сразу прикрываю рот, иначе вот-вот заплачу. Друг обнимает меня крепче, как будто закрывает своей спиной от всех бед.
- Это опять происки Орочимару. Он считает, что если мы попадем в горячую точку, то тела погибших нас не должны «смущать»,- дословно выразился блондин.- Я и Саске тоже гостили с «ним».
- Саске,- с горечью произношу я. Потому что никак не могу понять логики его действий, то пытается погубить, то залечивает раны.
- Ты уж не таи зла на него. Он немного перегнул палку. Я всего лишь просил его присмотреть за тобой, чтобы ты не натворила глупостей сгоряча. Но в принципе, он же изолировал тебя. И замёл твои следы, этим пожаром архива.
Я хлопала глазами.
- Он чуть не убил меня.
- У каждого свои методы,- улыбнувшись, сказал Узумаки и нехотя стал освобождаться из моих объятий.
- Да, и еще, держи ухо востро. Нас стали чем-то колоть, похоже, прижимают к стенке.
Я кивнула. Когда за ним закрылась дверь, я дала себе твердое обещание; «Я буду умолять. Буду просить и ползать на коленях перед Цунаде. Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы Цунаде – сама обучила меня медицине. Потому – что хочу стать спокойной за них».